В марте 2022-го весь мир облетело душераздирающее фото беременной девушки из Мариуполя. Она стояла с брызгами крови на лице на фоне здания с выбитыми окнами. «Русские разбомбили роддом!» - кричал Запад. «Нужно еще больше санкций!» - требовала вице-президент США Камала Харрис. Санкций, конечно, добавили. Знакомьтесь, та самая девушка  Марианна Вышемирская.И сейчас она ... в России. Сейчас Марианне 31 год.Вообще-то она родилась в Донецке, но выйдя замуж переехала в Мариуполь, за два года до начала Спецоперации, когда город был еще под контролем Украины. Марианна вела свой блог, чисто женский - о косметике, бьюти-новинках. Подписчиков у нее было по местным меркам ого-го - больше 30.000. Но все это не идет ни в какое сравнение с мировой известностью, которая свалилась на нее накануне родов «Когда мое фото пошло по газетам, я вообще была без связи. И обо всем узнала уже вернувшись домой, в Донецк. Вышла в интернет и - я, оказывается, жертва российского авианалета. Хотя никакого авианалета не было! От этой моей «славы» был только один положительный момент - моя семья узнала, что я жива.» Кстати, фото Марианны Запад и Украина использовали тогда по полной программе - на обложках всех СМИ. Но после того, как девушка рассказала, как все было на самом деле в те дни в Мариуполе, Украина тут же занесла ее в свою знаменитую базу «Миротворец» - где вывешивают списки «врагов нации». А Запад нигде, даже мелким шрифтом, не опроверг свои обложки с Марианной. Сделал вид, что ее больше не существует. Вот что рассказывает наша героиня : «Я лежала в роддоме №3. Хотела попасть в роддом №1, который был в Мариуполе ведущим. Но полк «Азов» (запрещенная в России террористическая организация. - Ред.) посчитал, что он им нужнее и всех оттуда выгнал. В роддоме, где я оказалась, тоже были ВСУ. Не прямо с роженицами, а в соседнем блоке. Они приходили к нам за едой и рассказывали, что у них самих нет никакого обеспечения. Когда я об этом рассказываю, на Украине пишут, что я предатель и их порочу. Но я говорю, как все было. Опорочили они себя сами, тем что заняли здание на территории больницы, нарушив Женевскую конвенцию о защите населения во время боевых действий. Позже я была в том корпусе, где сидели ВСУ. У них там окна были завалены мешками с песком. А в наших палатах - обычные стекла. То есть, они нами просто прикрывались. Утром 9 марта все было спокойно. Потом стали раздаваться взрывы. В наш роддом никакого «прилета» не было. Но в какой-то момент ударной волной вынесло окна. Стекло чуть не долетело до моей кровати. Я успела накрыться одеялом. Началась паника, давка. Все побежали. Меня толкнули, я упала на стекла, порезала живот и голову... Я уехала одной из последних, потому что ждала момента, чтоб вернуться в палату за сумкой с вещами. Не могла ее оставить, там было все для ребенка. А купить вокруг ничего уже было нельзя. Я не сразу заметила. Тот фотограф был без жилетки «Пресса». Весь в черном. Потом заметила у него фотоаппарат. Попросила не снимать меня. Он сказал: «Нет проблем». Но, как выяснилось, снимать не перестал.» Еë эвакуировали в горбольницу : « В тот же день у меня начались роды. Мы с малышкой провели там еще 2 недели. Уходить никому не разрешали, на улице было опасно. Не было света и тепла. Пеленала я ребенка под одеялом, нагрев своим дыханием. Воды не было, пили техническую, еды тоже. Бывали дни, когда удавалось съесть только четверть стаканчика супа... Когда ВСУ ушли, пришли российские военные, они сразу принесли нам свои сухпайки и воду. И кипяток в бутылках, чтобы греться. И потом я смогла уехать в Донецк.» О гуманитарных коридорах : «Да не было никаких коридоров! Украинские военные никого из города не выпускали! Некоторые, я не знаю как, через них просочились. Может, за деньги.» «Когда я вернулась в Донецк, у меня была возможность уехать и в Турцию, там у мужа (уже бывшего), родственники. И в Европу... Меня бы там приняли и содержали, лишь бы я говорила то, что им угодно. Но у меня не было такого желания. Я хотела домой.» «Еще в Мариуполе, в больнице после родов, когда город еще был под ВСУ, ко мне приходили журналисты американского «Associated press», я им все рассказала, тоже что и вам сейчас. Но они оставили только то, что им нужно. А уже в Донецке, когда донесла всю правду, ко мне пошли сообщения с Украины - что я теперь для них враг. Самое обидное, что писали гадости про ребенка. Мне и ей желали смерти. Я не понимаю КАК это возможно? А писали в том числе молодые мамочки. У меня душа переворачивалась. Я никому ничего не наврала. Но я всех простила, у меня нет злости на них. А вот к украинскому командованию у меня большие вопросы - как можно давать приказы размещаться в жилых домах, больницах? Да еще рядом с беременными?» «На меня выходили разные журналисты, кроме украинских. Вот я итальянскому журналисту Джорджио Бьянко давала интервью. Правда в СМИ оно так и не вышло, он опубликовал его у себя в ютюб-канале, но даже это сразу заблокировали. Из британской ВВС Марианна Спринг сделала со мной большой материал, пусть и со своими ремарками, но все же... А остальные западные СМИ, с кем я говорила, интервью со мной так в итоге и не выпустили. Зачем им неудобная правда?»

Многодетная семья крестьян. Сицилия, 1900-е.

Дети играют у пожарного гидранта в Гарлеме. Нью-Йорк, 1963 г.

Людмила Нарусова, Анатолий Собчак, Алла Пугачёва и Филипп Киркоров.Санкт-Петербург, 1994 г.

Нацисты казнят пленного еврея-партизана. Варшава, 1943 г.

Челноки возвращаются из Турции, 1992 г.

Прачки на Москва-реке. Москва,1925 г.

На восточной окраине осетинского села Заманкул , в полукилометре от окраины, рядом с проселочной дорогой стоит мощный, высеченный из плиты ракушечника, наклоненный к северу крест. «Зылын цырт» - «кривой памятник» - так называют крест местные. В средние века в этих местах жили считавшие себя христианами аланы. Старожилы свидетельствуют, что когда в 1835 году первые осетинские поселенцы во главе с Бердом Кусовым появились в Заманкульской долине, «Зылын цырт» — «Кривой крест» — уже стоял. Археолог В.А. Кузнецов в своей книге «Путешествие в древний Иристон» предположил, что крест этот поставлен на месте убийства в Золотой Орде князя Михаила Тверского. В летописях описывается место гибели так: «…за рекою Теркомъ, на реце на Севенци под городом Тютяковым, минувши горы високыя Ясскыя, Черкаскыя, близ вратъ Железных». В современном понимании Севенцы - это Сунжа, Тютяков - Дедяков, а горы - Центральный Кавказ, железные ворота - известная крепость в Дарьяльском ущелье, закрываемая некогда окованными железными воротами. Впоследствии Кузнецов предположил, что дата сооружения креста - XI-XIII века и он входил в систему Византийских придорожных крестов.  Еще Кузнецов нашел упоминание о кресте в путеводителе «По горам Терской области», изданном в 1910 году в г. Владикавказе, где сказано: «Каменный крест давности V века христианства».

Александр Ширвиндт в молодости.

Студийные портреты американских индейцев.