?Какой-то ублюдок насильно целует тебя? ۞ Нёвиллет ۞ — Вы слышали новость? — шептались люди на каждом углу Фонтейна. — В театре «Эпиклез» прошло закрытое судебное заседание. Закрытое! Говорят, дело о покушении! — Ах! Возможно, на жизнь самого юдекса! — подключались другие. — Поэтому, говорят, месье Нёвиллет сам… — Говорят, что месье Нёвиллет впервые не зачитал заключение Оратрис, — встревали еще одни. — А это значит он сам… — Он сам вынес приговор! — одновременно воскликнули все. *** Шоу великого иллюзиониста Лини в театре «Эпиклез» проводилось довольно часто. Из-за занятости Нёвиллет, бывало, пропускал магические представления через раз или два, а то и больше, однако за последние несколько месяцев он появлялся почти на каждом из них, тем самым повысив и без того крупные продажи билетов. Все думали, что великий иллюзионист настолько возвысился в своем мастерстве, что теперь даже достопочтенный юдекс не мог пропустить захватывающего зрелища. Но правда, скорее всего, их шокирует и одновременно разочарует. Как бы сильно не был занят Нёвиллет, он все же выкраивал немного драгоценного времени, чтобы убедиться в твоей сохранности. Дело в том, что несколько месяцев назад ты стала второй ассистенткой Лини. Ему не хватало общительного и улыбчивого помощника для его новых трюков, требующих бóльшего отвлечения внимания зрителей, с чем Линнет не всегда справлялась. Но Нёвиллет прекрасно понимал, что Лини не из тех, кто вовлекал посторонних в свои дела. Поэтому логично предположить, что за преимуществом такой работы наверняка имелись и некоторые проблемы, в которые иллюзионист не желал вовлекать свою дорогую сестру. Должно быть, эти новые трюки требовали лучшей подготовки не только с физической стороны, но и эмоциональной. Впрочем, Нёвиллет никак не скрывал, что занимал свое извечное место в переднем ряду почти каждое шоу лишь для того, чтобы убедиться, что возникшие амбиции Лини не затянут тебя в какие-нибудь неприятности. Он был уверен, что твое тело слишком нежное для такой работы, а мягкое сердце не позволяло дать отказ даже на самые рискованные авантюры. Пожалуй, он был слишком непреклонен в своем убеждении насчет тебя, так что ты не могла убедить его в обратном. Иногда у тебя возникала мысль, что в глазах возлюбленного ты была сродни маленьким и беззащитным мелюзинам. Однако сегодня именно его беспокойство помогло тебе избежать, возможно, самого худшего события в твоей жизни. Как и всегда, после шоу ты должна была встретить Нёвиллета в зрительном зале. Ты старалась собираться как можно быстрее, иногда задерживалась, но не больше, чем следовало, поскольку прекрасно осознавала, насколько ценно время не только судьи, но и ваше общее. Нёвиллет устремил взгляд на дверь, ведущую в коридор к твоей гримёрной, и расслабился на кресле, покорно ожидая тебя, несущуюся к нему с улыбкой и протянутыми руками, готовыми заключить его в объятья. Он все еще не мог привыкнуть к твоим пылким проявлениям чувств. Но каждый раз позволял этому случиться, хотя бы потому, что не желал увидеть печали на твоем милом лице. Но спустя некоторое время дверь так и не распахнулась. — Месье Нёвиллет, вы не уходите? — Заискивающий женский голос, раздавшийся над светлой головой юдекса, сбил все мысли. От безразличного взгляда, казалось бы, нечеловеческих глаз, женщина застыла с приоткрытыми губами. Нёвиллет не мог сказать, что кто-то когда-то взаправду действовал ему на нервы, особенно обычный человек, подобные чувства не в его характере. Но именно это сейчас он и испытывал, когда вместо тебя встретил глуповатую улыбку и восхищенный взгляд, не скрывающий преступного намерения забрать время судьи. — Прошу меня извинить, у меня назначена встреча, — вопреки своему раздражению вежливо ответил он. — Но месье… — Если у вас есть неотложные вопросы, пожалуйста, подайте заявку во дворец Мермония. Прошу прощения. Провожаемый искренним непониманием на лице женщины, судья поднялся с кресла и направился прочь, не утруждая себя дальнейшими объяснениями. Гнетущее предчувствие неприятно задевало его сердце, и с каждым шагом к твоей гримёрной оно давило все сильнее. Как и ожидалось, на стук и его голос никто не отозвался, тебя здесь не было, как и Лини со своей сестрой. Должно быть, эти двое уже ушли. После шоу они редко долго задерживались, их постоянно тянули какие-то дела. Но куда же пропала ты? Беспокойство волнами накрывало Нёвиллета, и оно полностью захлестнуло, когда по ту сторону двери он застал разбросанную одежду, в которую ты должна была переодеться, букет потрепанных цветов и письмо. — От поклонника? — нахмурился Нёвиллет, пробегаясь глазами по письму, и с каждой строчкой его лицо мрачнело. «Сегодня я снова пришел увидеться с вами. Не откажите мне во встрече, не будьте так жестоки со мной! Или ваша добрая улыбка на сцене сплошная фальшь? А все слова о любви к каждому зрителю? Я больше, чем ваш зритель, поверьте мне. Но я не люблю фальшивых людей. Докажите мне, что это не так! Увидьтесь со мной хотя бы один раз или я что-нибудь сделаю…» Не дочитав последние слова, Нёвиллет сорвался с места. Кто-то увел тебя из гримёрной. Нет, не так. Беспорядок не походил на последствия твоего сопротивления. Скорее, это ты решила быстро поймать виновного по горячим следам без вовлечения других лиц или, быть точнее, Верховного судьи. Ты часто получала цветы и другие заурядные подарки от разных людей после того, как начала выступать на сцене, но еще ни одно письмо не было с таким манипулирующим и скользким содержанием. Нёвиллет не читал твои письма, его интерес к ним никогда не превышал уважения к твоим границам, ты зачитывала ему их самостоятельно, а он, в свою очередь, иногда давал комментарии, особенно на самые вызывающие. Но это… Судя по всему, ты не впервые получала похожее письмо от этого мужчины. Но почему же утаила об этом? «Я не хочу тебя беспокоить. Все в порядке, честно. У меня нет таких проблем, которые требуют твоего вмешательства», — вспоминал Нёвиллет твои слова. «А? Что с моим лицом? А-а-а, нет, в письме ничего такого… Просто задумалась над ответом. Ничего интересного. Или сам юдекс желает помочь мне написать ответ? Впрочем, у тебя очень красивый почерк». Так ты все время говорила, убеждала. А он слишком тебе доверял, чтобы усомниться. Абсурд! Тяжёлые шаги судьи разрывали мертвую тишину коридоров. Крепко сжимая трость в руке, он раскрывал одну дверь за другой. Ты не могла далеко уйти. Наверняка рассчитывала найти виновного в стенах театра. Дальше бы ты не пошла. Но кому понадобилось вредить такому светлому и невинному человеку, как ты? Нёвиллет не находил объяснений или, вероятней, не хотел думать о том, что некоторое зло люди совершали от бессилия перед запретным плодом, поэтому срывали его силой. Он не мог допустить и мысли о подобном исходе. Но это письмо… Нёвиллет резко остановился, поймав ярко выраженный запах, который повел его по следующему коридору. Этот запах ни с чем не спутать: сладковатый, грубый, густой — вонь от алкоголя, причем такого сильного, что его шлейф тянулся до самой служебной комнаты в конце. Сомнений не оставалось… *** До чего же самонадеянно было полагать, что ты справишься с этим в одиночку. Каждая строчка в письме этого мерзавца была пропитана похотью и помешательством. Но ты решила, что он просто очередной преследователь, которого ты сможешь спровадить жестким поведением, резко контрастирующим с той очаровательной ассистенткой на сцене. И попалась в эти грубые руки, одна из которых затыкала твой рот, а вторая скользила, как змея, по твоему телу. — Ты еще меньше, чем я думал. Не слишком ли ты хрупка для такой работы? Посмотрите на эти маленькие руки. Этот сопливый фокусник держится за них каждое ваше шоу! Он натер на них мозоли! — говорил он сам с собой, словно в пьяном бреду. Ты сжалась в отвращении, когда он поднес твои пальцы к своим губам. Руку отдернуть не получилось, так как ее запястье с силой сжали. — Не нравится?! Как я и думал, ты фальшивка! Посмотри на себя, выходишь на сцену в таком виде, даже мое лицо менее открыто, чем твое тело. Этот ваш Лини знает, как привлечь внимание кошельков с членами. Поэтому он тебя нанял, а? Верно. Все это ложь для того, чтобы вам платили деньги! Ладно. Я много заплачу, не волнуйся. От спиртного запаха мужика тошнило, от похоти в его хриплом голосе пробирала дрожь, а от липких прикосновений хотелось испустить дух, оставив собственное тело. Потому что если задуманное ублюдком произойдет, тебе не удастся себя отмыть. «Ты прав. Ты заплатишь, сполна заплатишь. Ублюдок!» — мысленно плюнув ему в лицо, выругалась ты. Его пальцы проскользнули под твою кофту, ты задергалась и замычала в широкую ладонь, которую не могла ни оттолкнуть, ни прикусить. Но, когда вторая его рука подобралась к твоему бюстгальтеру и грудь крепко сжали, ты оцепенела, а когда твой рот освободили лишь для того, чтобы заткнуть его подобием поцелуя, едва не потеряла сознание от отвращения. Как вдруг скрип двери в противоположной части комнаты подарил тебе надежду, а первый громкий шаг Верховного судьи за порогом привел тебя в чувства. Мужик отшатнулся, чувствуя за спиной надвигающееся цунами, но было слишком поздно. Он не успел полностью развернуться и узреть опасность, как получил точный удар по горлу рукоятью трости. Опустившись на колени, мужик сильно закашлялся, тогда следующий удар пришелся по спине, что в этот раз заставило его плашмя упасть на пол. Ему ни на секунду не позволяли поднять голову и узнать своего карателя, только носки черных дорогих сапог перед носом указывали на высокое положение этого человека. Но вскоре тело ублюдка парализовал голос, который знал абсолютно каждый однажды провинившийся в Фонтейне. Нёвиллет величественно возвышался над ним с поднятой головой и обращенным на него презрительным взглядом. — Что ты только что пытался сделать с этой девушкой? — В-верховный судья! — Повторюсь, что ты хотел сделать? — продолжил требовать Нёвиллет и посмотрел на тебя: Дыхание учащенное, лицо напуганное, глаза красные, волосы спутаны, а одежда потрепана, но все еще находилась на тебе. Однако даже такого твоего вида достаточно для того, чтобы за окном сгустились черные тучи. Тебя хотели… Нёвиллет не мог произнести этого слова. Всего несколько раз он судил за похожие преступления и каждый такой раз чувствовал истинное отвращение к тем, кто не заслуживал даже такой эмоции. — Что ты сделал… — тише проговорил Нёвиллет, словно бы теперь спрашивал у самого себя. — Ничего, клянусь, я ничего не успел! То есть… — ублюдок нашел в себе силы встать на колени, сложив ладони в неуклюжей мольбе. — Она… она сама пришла. Я ее не заставлял! Я писал ей письма, всего лишь письма, она сама… Он потянул указательный палец в твою сторону, но резкий удар трости по полу заставил мужика вновь склонить в ужасе голову. — Сама?! — прозвучал голос дракона, как божественный гром среди ясного неба. Мужик снова был придавлен к полу, на этот раз одним уничтожающим взглядом судьи.— Настолько вопиющее невежество должно караться по закону, оно непростительно, тем более мерзавцам, подобным тебе. Своими словами и действиями ты потопляешь самого себя. Но, хочу сказать, что есть такие воды, где многие грешники будут тонуть вечно и необратимо. Если ты веришь в судьбу и Богов, которые ее прописывают, молись им всем, чтобы решение суда не оказалось для тебя роковым и эти воды не поглотили тебя раньше времени. Ты не слышала такого голоса у Верховного судьи даже во время вынесения приговора, поскольку ни один из них не был способен раскрыть его настоящие чувства. А сейчас он был настолько преисполнен злости и отвращения, что ты сама едва удержалась от того, чтобы не упасть на колени перед тем, кто тебя спас. Прежде чем мужик успел возразить, последний удар тростью окончательно его оглушил. Тем временем на голос Нёвиллета прибежали близнецы. Первым в комнату вбежал Лини, следом за ним его сестра. При виде бессознательного мужчины и тебя за широкой спиной Верховного судьи их застывшие фигуры и выражение на лицах были красноречивей любых слов. — Вы вернулись? — заметил их присутствие Нёвиллет. — Мы вернулись, чтобы попрощаться, но увидели беспорядок и поняли, что что-то… произошло… — Лини запнулся, закрывая свою сестру за спиной от ненужных воспоминаний. — Я вынужденно злоупотребил силой. Должно быть, ему необходима медицинская помощь, прежде чем предстать перед судом, — прежним спокойным тоном произнес юдекс. — Пожалуйста, сообщите жандармам о покушении и что преступник уже пойман. — Я могу помочь… — неуверенно начала Линнет, выглянув из-за спины брата. Ты поняла, что эти слова адресованы тебе, и замотала головой. Лини потянул сестру за собой на выход: — Все будет в порядке, с ней ведь месье Нёвиллет. И жандармы скоро будут здесь. Только когда близнецы оставили вас, твоя голова закружилась, ты чувствовала, что вот-вот лишишься сил. Воспоминания о запахе, прикосновениях и грязных словах еще надолго останутся с тобой, если только тебе не помогут быстрее забыться. — Нёви… — наконец ты подала дрожащий голос, впервые за долгое время. Беспокойно воскликнув твое имя, он подхватил тебя и опустился вместе с тобой на колени. — Он не причинил тебе зла? — спрашивал Нёвиллет, пытаясь заглянуть в твое лицо, которое ты спрятала на его груди. Ты помотала головой. — Пожалуйста, взгляни на меня… Я не буду расспрашивать, обещаю, но позволь мне взглянуть. Помедлив, ты все же послушно подняла голову и встретилась с теплым, полным сочувствия взглядом нечеловеческих глаз. Верно. Ни один человек не мог подарить тебе такого взгляда за всю твою жизнь. Ты вздрогнула, когда Нёвиллет аккуратно провел большим пальцем от твоей щеки до уголка губ, вытирая размазанную помаду. И остановился. Жалость, бессилие и невиданный ранее гнев смешались воедино в его душе. Будучи величественным существом, Нёвиллету посчастливилось познать радости и горести людей, не присущие такому, как он. Он восхищался многими представителями человечества, но и многих из них он также презирал, хотя клялся, что не испытывал к смертным таких чувств. Но теперь думал, что они их заслужили. Ни одно подобное ему, дракону, существо не опускалось до столь низменных поступков. Да, Великие бывают и жестокими, но у их жестокости всегда имелся убедительный мотив, нежели у того, что намеревались сотворить с тобой. Нёвиллет долго держал тебя в своих объятиях, пока слезы облегчения не хлынули из твоих глаз. Ты зарылась лицом в его груди, и получила долгий, успокаивающий поцелуй на макушке. — Мне жаль. Ты не заслужила такого опыта, из всех людей только не такой яркий и добрый человек, как ты. Я очень хочу сохранить твой свет, поэтому не оставляй меня в неведении о своих бедах. — После его слов ты сильнее разрыдалась, и на твои слезы будто отозвался гром за окном. Нёвиллет крепче обнял тебя: — Мне очень жаль... Он понесет заслуженное наказание, обещаю. *** Закрытое судебное заседание прошло в тот же день. Нёвиллет позаботился о том, чтобы причина не была раскрыта общественности, желая оградить тебя от грязных слухов, которые жители Фонтейна обожали распускать больше всего, а также позаботился о том, чтобы ты не присутствовала на суде. Пока ты крепко спала за его спиной, он заканчивал письмо с короткой, но ясной просьбой герцогу крепости Меропид, которая определенно пошатнет его укрепившееся мнение о юдексе Фонтейна и одновременно позабавит. Нёвиллет уверен, что Ризли сохранит его репутацию и тайну о том, что Верховный судья не настолько и беспристрастен. «…Надеюсь, моего объяснения текущего положения будет достаточно. Еще раз попрошу тебя особенно внимательно присматривать за ним». Или, как изъяснил герцог на свой манер «не позволяй этому ублюдку передохнуть». P.S. Буду рад, если укажете на ошибки и опечатки в лс паблика. Спасибо бете.✨ Artist: @_sekidesu #genshinimpact #headcanon@vivarsdiary #neuvillette@vivarsdiary #neuvillette