?Ты внезапно лизнула его шею? ۞ Аль-Хайтам ۞ Аль-Хайтам всегда носил наушники: большие, плотно прилегающие к ушам; казалось, что они уже давно стали полноценной частью его головы. Из-за них временами дозваться до него было невозможно, особенно если он увлечен какой-нибудь очередной заумной книгой, которая, несомненно, таковой для него не являлась. Наверняка аль-Хайтам знал, что в обществе принято считать привычку затыкать уши от внешних раздражителей в виде людей — дурным тоном. Но сам он держался другого мнения. Нет смысла тратить время на оправдания своего законного права пребывать в тишине, если можно открыто показать свою незаинтересованность в диалоге. Разумный подойдет с вопросом позже, а с непонятливыми диалог навсегда закрыт, так и не начавшись. Судя по реакции аль-Хайтама на твои визиты в начале вашего знакомства, он приравнивал к «непонятливым» и тебя. Немного шумная, немного болтливая, немного любопытная. Наверно, это «немного» и стало причиной смягчающего приговора для тебя. Мужчина только затыкал уши и зарывался в книгу, а не выставлял тебя за дверь, будь то собственный дом или кабинет в академии, как бы он сделал это с любым другим. В какой-то день твоего визита даже его эмоциональный сосед, который едва выносил сложный характер аль-Хайтама, нехотя признал, что у того поистине божественное терпение или, что вероятней, редкостное пренебрежение. Однако после твоего признания в чувствах ты начала заставать возлюбленного без наушников чаще прежнего. Например, в те моменты, когда являлась к нему домой, едва солнце показывалось на горизонте, или вечерами, когда даже такой, как этот заносчивый гений, не мог позволить себе закрыть уши в беседе с той, к которой вдруг стал неравнодушен. «Перемена его настроения — результат твоей поразительной настырности. Сила твоего напора каким-то образом смогла немного растопить эту бесчувственную глыбу льда! В это… сложно поверить, но стоит принять», — как выразился однажды Кавех, схватившись за голову. Он ошибался. Ты более чем уверена, что для аль-Хайтама его чувства к кому-то вроде тебя и участие в романтических отношениях — личное исследование, случайный эксперимент с тем, чье мировоззрение так сильно отличалось от его собственного. Похоже, этого невозмутимого гения как магнитом притягивало к противоположным ему людям — что к единственному другу, что к возлюбленной, — несмотря на то, что его счастье буквально любило тишину. Но иногда бывали дни, когда, казалось, все возвращалось на круги своя. Словно бы аль-Хайтам решал взять перерыв от своего исследования, возвращая излюбленные наушники на голову. Ты не отрицала, что порой не знала меры, была напористой, слишком инициативной. Но что ему стоило хотя бы на секунду отвлечься от книги и поднять на тебя глаза? — Хайтам, ты же не собираешься просидеть так весь день? Давай сходим на свидание. Я угощаю. Хайтам… Ответом был шелест перелистанной страницы. Нет, он прекрасно слышал твой взывающий к нему голос и чувствовал нежную руку, которая медленно проводила круговые движения по рельефу его плеча. Поэтому не ошибешься, если решишь, что тебя игнорировали намеренно и откровенно демонстративно, как и раньше, но сейчас его поведение не задевало тебя. Если бы ему осточертело, он бы давно ушел и точно не позволил бы касаться себя с откровенными намеками на близость. Может, тебя наказывали? Или испытывали? Ты усмехнулась. На самом деле, испытывала его только ты, понимая, что часть границ между вами давно преодолена и пути назад не будет. Ты пользовалась своим положением и он знал это, а раз знал, значит, позволял. Аль-Хайтам не тот, кто отступал, поскольку каждый его шаг тщательно продуман, точно так же, как и большой шаг к принятию твоих чувств. Тогда он назвал это решение «обдуманными рисками». — Что ты имеешь в виду под «рисками»? — уточнила ты, чувствуя слабый укол обиды, с другой стороны, подобное высказывание в его стиле. — Я не люблю большие перемены в жизни, — ответил аль-Хайтам, не отрывая взгляд от книги. — Тебе самой известно об особенности своего характера, и уверен, ты хорошо поняла, что из себя представляю я. Для тебя отношения со мной так же несут риски, даже больше моего. Ты уверена, что твои риски обдуманы? — он посмотрел на тебя исподлобья пронзительным взглядом. — Нет желания становиться причиной смерти твоей индивидуальности. — Моя индивидуальность смогла тебя добиться. В таком случае, может, тебе стоит беспокоиться о смерти своей? — весело ухмыльнулась ты и встала позади возлюбленного, обняв его за шею и положив голову на плечо. Он промолчал, не обращая внимания на твои объятия, и снова сосредоточился на книге, по крайней мере, попытался. Твой характер включал в себя спонтанность, перед которой сила разума была слаба, аль-Хайтам не жаловал людей подобных тебе. Даже у Кавеха разум все же преобладал над эмоциями, единственное, что ему мешало жить — губительные убеждения и самобичевание. Однако твоя спонтанность была более подвержена логике, пусть и слишком субъективной, а не сиюминутному желанию. Но благодаря ей аль-Хайтам мог представить, что от тебя ожидать, он единственный, кого за все время ты не могла застать врасплох. Но и истинные гении не всегда избегали просчета… Идея найти самое уязвимое место на теле возлюбленного давно засела в твоей голове. Возможно, со временем ты бы ее отбросила, не желая вторгаться в оставшиеся границы между вами, но сейчас тебя просто подталкивали ее осуществить. Конечно, ты выбрала уши, они — первое, что отделяло аль-Хайтама от выхода из зоны комфорта. Те самые уши, которых касалась только мягкая амбушюра наушников. Уши, которых никогда не касалась ты, словно на это стоял негласный запрет. Хах. Ты была бы не ты, если бы соблюдала все запреты. — Хайтам… Ты еще раз позвала возлюбленного, давая ему последний шанс отвлечься. Но ответом снова послужил шелест страниц. Тогда, озорно улыбнувшись, одной рукой ты оперлась о его колено, а второй о подушку дивана, на котором вы расположились, и слегка подалась корпусом вперед. Ты выпустила горячее дыхание на шею аль-Хайтама, прежде чем коснуться ее кончиком языка и провести им до места, где начинались наушники. За все время на тебя впервые бросили взгляд бирюзовых глаз, а сильные мужские плечи рефлекторно напряглись, когда ты оставила пару поцелуев у корней седых волос на затылке. После чего снова вернулась к наушникам, оставив поцелуй и на них. — Здесь твое заветное место, я права? — прошептала ты в наушник, стараясь, чтобы твое дыхание попало под него. Аль-Хайтам почти никак не реагировал, но теперь его нельзя было назвать безучастным в твоей небольшой игре. Он не отрывал от тебя глаз, холодных и пронзительных — обычное их состояние, но в этот раз было что-то предостерегающее и одновременно заставляющее действовать решительней. Без промедлений ты подняла наушник, сомкнула губы на мочке его уха, и сердце пропустило мощный удара от ощущения мягкости и нежной кожицы на своих губах. Ты не сдержала улыбки. Его уши и правда «девственны»? Затем столь же быстро окунула кончик языка в ушную раковину, не глубоко, но достаточно, чтобы влажный звук заполнил ухо, а дальше поднялась к верхней части, самой чувствительной. Почему аль-Хайтам не останавливал тебя? Если уши не его чувствительное место, то тогда его в принципе не существовало? Как бы там ни было, ты надеялась, что его бездействие продлится еще немного. Но вскоре ты почувствовала внезапное тепло на своих губах. Ты отстранилась, облизнувшись, и от увиденного широко раскрыла глаза. — Ты покраснел… — пораженно заметила ты. Аль-Хайтам сидел с закрытыми глазами, нахмурив брови. Даже краснел по-особенному… Совсем легкий румянец, который не выдал бы его смущения, будь на месте мужчины кто-то другой, кто-то, кому свойственна неловкость. Но это же аль-Хайтам-лицо-кирпич! Будто бы он не ожидал такой реакции от себя, ведь никто прежде его ушей не касался. Аль-Хайтам носил наушники, чтобы избавиться от постороннего шума, не более, как думал он. Но теперь понял, что это еще и способ почувствовать себя защищенным не только от глупости окружения, шума, но и от вторжения в его чувства, как оказалось. — Хайтам… — отчего-то ты почувствовала вину за это и растерянно залепетала. — Я перешла границу, наверно… Эм… Если хочешь, можешь сделать то же… Хотя, наверно, тебе это неинтересно… — Ради сохранения доверительных отношений, я не стал указывать тебе на личные границы человека. Эти границы не столь туманны, чтобы не догадаться о них. Но, несомненно, ты шла до конца. Я не ожидал от тебя большого благоразумия. Его ответ был настолько быстр и несдержан, что ты спешно убрала руку с его ноги, будто бы от удара тока. Аль-Хайтам бывал груб и часто спускал с небес на землю резким словом, но никогда его голос не был настолько… эмоционален, словно все, что он говорил, было на импульсе от несвойственного ему замешательства. Ты заигралась, это факт. «Ты его довела… Как? Как это вообще возможно?! Архонты… Почему в самые интересные моменты меня нет дома? Знаешь, я и правда завидую твоим способностям. Если бы у меня было столько сил сдвигать горы, я был бы где-то в хорошем месте. И, на самом деле, я удивляюсь, почему ты все еще здесь. Неужели ты и правда… влюблена в него? Хотя это удивляет не менее, чем то, что твоя любовь взаимна. Нет, ты не подумай, что я имею что-то против тебя, совсем наоборот… Ты понимаешь, что я хочу сказать», — на следующий день после твоей выходки скажет тебе Кавех, не посвященный в методы, которые ты применила. Иначе бы он точно не завидовал твоему будущему положению. — Ну, кажется, я здесь сделала все, что в моих силах, поэтому… пойду займусь делами, — проигнорировав слова возлюбленного, сказала ты и попыталась встать с места. Книга в руках аль-Хайтама хлопнула, и от неожиданности ты плюхнулась обратно на диван. Вздохнув, он внимательно посмотрел на тебя, в этот раз взгляд его был мягче, но все еще словно проходил сквозь тебя. Аль-Хайтам не любил смирение с обстоятельствами, но он не станет врать, что твои действия были противоестественны для него. Скорее, его довольно эмоциональная реакция исходила от небольшого разочарования в познании самого себя. Ему не было дела до собственного тела, а результат его отличного состояния лишь последствие образа жизни, который порой требовал кардинальных решений с людьми. — Не принимай мои слова близко к сердцу, хотя я и имел в виду то, что сказал. Но не все так категорично, — начал аль-Хайтам, окончательно сняв с себя наушники, скрестил руки на груди и расслабленно откинулся на спинку дивана. — Близость с женщиной у меня была всего раз и только из-за мимолетного физиологического интереса, это не секрет. Я знал, что уши сильная эрогенная зона, но у меня не было интереса испытать её стимуляцию на себе, ни в тот раз, ни в какой-либо другой, поэтому я не мог знать о степени своей уязвимости. Сдерживая улыбку в поджатых губах, ты смело придвинулась к возлюбленному: — Теперь очевидно, почему ты скрываешь уши так рьяно, как ученые свои исследования. Наверное, мне стоит стать искателем приключений, раз я открыла такое сокровище. Аль-Хайтам ухмыльнулся, протянув руку к твоим выбившимся из прически волосам около виска. — Значит, ты не будешь против небольшого поискового исследования и с моей стороны? Я не ограничусь твоим безобидным интересом. Тебе стоит взвесить все риски, прежде чем дать ответ. Обдумай как следует. А сейчас… — он вновь раскрыл книгу и отвел от тебя глаза, но наушники оставил в стороне. — Дай мне дочитать. Спасибо бете.✨ P.S. Буду рад, если укажете на ошибки и опечатки в лс паблика. artist: danijaci301 #genshinimpact #headcanon@vivarsdiary #alhaitham@vivarsdiary #alhaitham

Artist: deepinsIAde #genshinimpact #art@vivarsdiary #xiao #lumine #xiaolumi

?Его любовь сильнее твоих страхов? ۞ Кэйа ۞ Главная проблема в твоей жизни — огромный рост. Мондштадт — город небольшой, почти все здесь если не знали друг друга лично, то наверняка встречали хотя бы несколько раз, а затем быстро забывали. Ничего удивительного, что у жителей города свободы ветер в голове. Но тебя им было трудно забыть. Прошло уже так много лет, но они все еще помнили, как заблуждение насчет твоего пола разбилось с оглушительным ударом даже для тебя. «Что со мной не так?» — задавалась ты вопросом, будучи еще наивным ребенком. Ты чувствовала себя самой обычной девочкой, которая любила куклы, мамину косметику и ее красивые туфли, правда, которые уже совсем скоро стали тебе впору. К восемнадцати годам твоему росту могла позавидовать бо́льшая часть рыцарей. Их внимания было не избежать. Они часто предпринимали попытку завербовать тебя в свои ряды. «Если наберешься мускул, да еще и подрастешь немного, до самого Варки рукой подать! Вернется и определенно предложит то же самое. Не приметить тебя будет трудно», — утверждали они. В тебе не видели обычную юную девушку, обделенную особой силой и талантами к мечу. Девушку, что просто желала чувствовать себя хрупкой, носить красивые платья, не смущаясь собственного отражения, и тем более… ходить в них на свидания. Возможно, все были правы? Стоило смириться со своей судьбой, раз Боги наделили тебя такой особенностью? Еще немного и ты бы потеряла себя ради ожидания окружающих, если бы не появился первый человек, который без притворства смотрел на тебя, как на нежный цветок, а не на ту, кого можно запрячь тяжелой работой, потому что ты на пару голов выше него. Ты думала, что рядом с Кэйей навсегда избавишься от своих комплексов. Что его взгляд станет единственным, который ты хотела бы ощущать на себе, остальные станут не важны. Но если бы все было так просто… Рядом с капитаном кавалерии и по совместительству твоим возлюбленным тебя начали принимать за рыцаря-новичка под присмотром старшего по званию, стоило только вам выйти на свидание. Ну конечно. Никому бы не пришла в голову мысль, что изящный капитан со стройной фигурой мог выбрать избранницей сердца кого-то похожего на тебя. В такие дни ты пыталась стать меньше, милее и утонченней, всеми силами старалась соответствовать. Нежное платье ниже колена, босоножки на самой тонкой и плоской подошве, распущенные волосы и дамская сумочка в руках твоего кавалера. Но это не всегда спасало. — Неужели наконец решилась вступить в Ордо Фавониус? Правильно, тебя здесь давно ждут, так держать! — Во время прогулки к вам подошел один из рыцарей и без церемоний хлопнул тебя по спине, а затем посмотрел на твоего сопровождающего. — Получается, вы, сэр Кэйа, ее наставник? Повезло, повезло ей… — Нет, я не вступала… — начала ты. Но в следующую секунду рыцарь зашипел от боли, когда капитан кавалерии стальной хваткой сжал его руку. Прежняя улыбка, с которой Кэйа прогуливался с тобой, превратилась во что-то пугающее, а на глаза цвета холодной стали залегла тень. — И что ты, по-твоему, делаешь? Я могу расценить это как нападение на гражданского, ты понимаешь? — Я… Я подумал, что она теперь одна из нас, раз она с вами. Вы обычно ходите без напарника, — отмахнулся от обвинений рыцарь и обратился к тебе. — Прости, я ошибся… Ты замялась, опустив голову с поджатыми губами. Это не впервые, — повторяла ты себе. Ты привыкла. Но почему-то сейчас всеми силами пыталась сдержать слезы. Ты даже не в форме рыцарей, на тебе платье и макияж! Неужели даже женственный образ не мог изменить отношение к тебе? Вдруг теплая рука возлюбленного мягко обхватила твои пальцы. — Нападение на гражданского наказывается отстранением от должности и парой недель за решеткой без еды и воды. Но хуже всего, если гражданский оказался возлюбленной вышестоящего. — С холодной ухмылкой Кэйа отбросил покрасневшую руку парня в сторону. — Что же будем делать? Захотел со мной дуэли? Правда, они давно устарели и действующий магистр вряд ли ее допустит, но я что-нибудь придумаю. — Кэйа, нет… — прошептала ты, подняв испуганные глаза на возлюбленного, тот успокаивающе сжал твою ладонь. — Да что вы? Нет, конечно! Сказал же, я ошибся, я… я не знал, что она ваша в-возлюбленная, — последнее словно рыцарь произнес с таким неверием, что ты сама начала сомневаться в правдивости своего положения. — Поверьте, я ничего против нее не имею, вышло недоразумение. — Если бы все недоразумения прощались, то для чего тогда существует орден? — Кэйа лениво махнул рукой. — Ступай. Завтра утром жду тебя в кабинете действующего магистра. Если не явишься, я приму это за сопротивление ордену. Рыцарь неуверенно поклонился и смылся с места быстрее, чем ты успела выпустить облегченный вздох. — Ты правда собрался вызвать его на дуэль? — обеспокоенно спросила ты. Ты волновалась не за сохранность Кэйи, знала, насколько он силен, но вот его репутация может пошатнуться. Нет, уже немного пошатнулась, когда он подтвердил, что ты его возлюбленная. Теперь слухов и еще более пристальных взглядов не избежать. — М-м-м… — протянул он с показанной задумчивостью. — Ты думаешь, я не смогу сразиться за твою честь? Я бы разобрался с ним сразу, как только его рука коснулась твоей спины, но его счастье, что я продумываю все последствия, в отличие от него. — Кэйа… — ты настойчиво дернула его за рукав. — Что? Ха-ха. Нет, я бы не хотел подставлять Джинн, да и излишнее насилие мне не по душе. Он не плохой парень, просто глупец. Припугнуть его более чем достаточно. Назначу ему общественные работы. — Ты заметно расслабилась. — Так беспокоишься о нем? — Он не со зла. Я знаю, как моя внешность вводит людей в заблуждение, сколько бы раз я не пыталась развеять. Я не подхожу на роль милой девушки, только на роль «достань то, сходи туда, принеси это, ты же наверняка такая выносливая и сильная». Да у меня руки отваливаются только от одной корзины с закатниками! — Я замечал, что ты беспокоишься о мнении других, но не думал, что проблема так глубока, — нахмурившись, произнес Кэйа. — Настолько, что некоторые посмели пользоваться твоей неуверенностью. Какие слепые идиоты поручали эти задания слабой девушке? — Только ты так меня видишь, Кэйа. Я ненавижу свой рост, настолько, что в какой-то момент подумала: а может, мне укоротить ноги? Люди постоянно оборачивались на меня, тыкали пальцем, с самого детства. А теперь, когда они, вроде бы, привыкли ко мне, все равно не могут поверить, что такой утонченный человек, как ты, смог полюбить меня. Я тоже так думала, если честно. Повисла напряженная тишина. От безысходности в твоем голосе Кэйа растерял все слова, и вместе с этим неясная злость просыпалась в его душе. Не на тебя, разумеется, а на тех, кто заставил его нежную и всегда улыбчивую девушку произнести все это. Скрестив руки на груди и всем телом облокотившись о каменную стену, Кэйа испытующе уставился на тебя. Он не глупец и не слепец, чтобы не замечать в тебе того, что отличало тебя от остальных девушек. Подозревал, что этот факт в какой-то степени мешал тебе вести полноценную жизнь, когда-то и он находился в твоем состоянии, нервно оборачиваясь на каждый подозрительный взгляд в свою сторону. Но не думал, что все настолько серьезно. Кэйа ни разу не высказывался насчет твоего роста, возможно, только при первой встречи ты поймала его слегка удивленный взгляд, но за мгновение он расслабился, и на губах мужчины появилась обольстительная улыбка. Тот быстро понял, что перед ним не кандидатка в ряды авангарда Ордо Фавониус, а нежная натура, которая густо краснела и робко прятала лицо за упавшей прядью длинных волос. «Хах. Моя улыбка была слишком открытой? Сдаю позиции… Ха-ха-ха!» — мысленно смеялся капитан кавалерии. Твой рост ничуть не мешал твоему очарованию. И все же Кэйа соврал бы, если бы сказал, что одна из причин, по которой он полюбил тебя — не тот огромный контраст твоего характера с внешним видом. Причина не главная, но именно она поначалу заставила его обратить внимание на тебя. Уже позже он осознал, что ему плевать, как ты выглядишь, все твое обаяние не в контрасте, а в родственной душе, в искреннем понимании того, кем Кэйа являлся. Не та фальшь из хлопанья красивыми глазками и натянутой улыбки, которую пытались преподнести прошлые возлюбленные, если их можно так назвать. Кэйа ничего не испытывал к ним, пытался попробовать хоть с кем-то развеять тоску. Но даже он не думал, что его выбор падет на тебя… Пожалуй, лучший выбор, который Кэйа только мог совершить в своей жизни. — Последние слова очень ранили меня, знаешь ли, — шутливо ответил возлюбленный и драматично взмахнул кистью руки. — Нет, я так думала, но сейчас не думаю. Я чувствую, как ты относишься ко мне. Очень… тепло, я правда вижу это. С тобой я впервые почувствовала себя той, кем я хотела быть. Спасибо… Твои покрасневшие щеки и мягко опущенные глаза с густыми ресницами заставили руку Кэйи потянуться к груди, где быстро заколотилось сердце. Он усмехнулся. Ну разве ты не прелесть? Как люди вообще могли принять этого робкого одуванчика за будущего бравого воина? — Я знаю, бывает трудно игнорировать чужие взгляды. Но не позволяй мнениям и предположениям других людей сбивать тебя с толку. Сосредоточься на том, чтобы быть собой… — А ты? Разве тебе приятно ходить по городу со мной и ловить на себе косые взгляды? — перебила его ты. — Наверняка все жители Монда думают, как такой красивый, статный рыцарь, как ты, смог полюбить такую дылду, как я. — Дорогая… Твои слова продолжают бить по самому сердцу. Я полагал, ты достаточно хорошо узнала меня. Оттолкнувшись от каменной стены, Кэйа схватил тебя за руку, притянул к себе и заключил в объятия. Все еще неловкие, все еще… странные для тебя, ведь ты выше. Но как бы там ни было, в них ты чувствовала себя в безопасности. — Несмотря на положение капитана в ордене, не всем по душе ни я, ни мой вид, ни мои методы ведения дел. Я часто ловлю на себе косые взгляды. Что ж, предпочитаю думать, что я довольно популярен, — засмеялся Кэйа, после чего опустил ладонь на твою голову и погладил. — Но знаешь, если они осуждают тебя за то, кто ты есть, что это говорит о них? Они, должно быть, еще больше не уверены в себе, если им нужно сравнивать себя с другими, чтобы чувствовать себя хорошо. Немного согнувшись, ты положила голову на его плечо, освобожденное от пушистой накидки: — Я понимаю, но не могу игнорировать. Большинство в Мондштадте такие открытые друг с другом, принимают друг друга такими, какие они есть. Почему я не могу влиться? — Ты редко выходишь из дома и не слишком общительна, это правда, а еще стараешься не опровергать заблуждения людей, чтобы не смутить их реальным положением дел. Ты очень мягкий и добрый человек. Но тебе не стоит скрывать свои чувства и волноваться из-за того, что подумают другие. Будет сложно выйти из зоны комфорта, но в этом и решение проблемы, если хочешь поменять к себе отношение. Жители Мондштадта просто не знают, какая ты настоящая. Они поймут, если немного откроешься и если научишься говорить нет. Есть болваны, как тот парень, но большинство понимающие люди. Не волнуйся, я всегда буду поддерживать тебя и видеть в тебе исключительного человека, которым ты являешься. И я покажу это другим. Обещаю. Немного задрожав, ты еще сильнее зарылась лицом в его плечо. — А если все же не поймут меня? — сдавленным голосом спросила ты. В ответ Кэйа теснее прижал тебя к себе и с несдержанной улыбкой губами прикоснулся к твоим волосам. Ему приходилось успокаивать сотни людей, любой знал, что капитан кавалерии всегда найдет доброе слово для отчаявшихся. Но большинство из них были ему безразличны. С тобой же он чувствовал, что делился своей душой, только ею мог по-настоящему поддержать и успокоить тебя. Оказывается, быть искренним так просто с тем, кого любишь, нет необходимости подбирать слова, вспоминать аналогичные случаи, чтобы не сделать хуже. Кэйа говорил то, что думал. Такая редкость… — Если эти люди слишком поверхностны для того, чтобы заглянуть глубже, тогда они не заслуживают знать тебя настоящую. Просто помни, что твоя ценность не связана с тем, что видят другие. Что действительно важно, так это то, кто ты есть внутри. Оставайся собой и ты всегда найдешь людей, которые способны любить тебя такой, какая ты есть на самом деле. Не гонись за недостойными и держись за тех, кто поймет тебя. — Он вздохнул и откинул голову к стене. — Скажи мне, что я не прозвучал слишком банально. — Ха-ха… Нет, мне… понравилось. Но когда мы встретились, ты разве был собой? Не помню такого… Ха-ха… — Ты засмеялась, шмыгнув носом в светлую рубашку. — Сейчас ты… совсем другой. — Ах, это… Не стоит смотреть на меня, я довольно плохой пример. — Кэйа издал нервный смешок. — Но, с другой стороны… Я раскрылся перед той, которая не побоялась заглянуть глубже и заслужила настоящего меня. Нет, не так… Это я заслужил, чтобы ты приняла настоящего меня. Надеюсь на это. — Ты себя жутко недооцениваешь… — Как и ты себя. Ты замечательная такая, какая ты есть. Не волнуйся о том, что подумают другие. Я всегда рядом, чтобы помочь. Больше не в силах сдерживаться, ты крепко сжала ткань рубашки возлюбленного в кулаках и громко зарыдала. Ты так давно не выпускала слезы, в один момент поняла, что они бесполезны, от них ты не станешь меньше и проблема не решится до тех пор, пока ты не изменишь свое отношение к себе. И сейчас ты наконец хотела быть собой, не оправдывая ничьи ожидания, хрупкой девушкой, которая желала поддержки и утешения любимого сильного мужчины. — Все же мне стоит поговорить с Джинн по поводу дуэли… — успокаивающе поглаживая твою спину, вдруг сказал Кэйа. — Что? За-зачем? — Ты подняла на него заплаканные глаза. — Он заставил тебя плакать. — Это ты заставил меня плакать! Кэйа наигранно ахнул: — Вот так поворот. Хочешь вызвать меня на дуэль, дорогая? — Кэйа… P.S. Буду рад, если укажете на ошибки и опечатки в лс паблика. Спасибо бете.✨ Artist: くまの こたろ #genshinimpact #headcanon@vivarsdiary #kaeya@vivarsdiary #kaeya

Друзья, тема хэда: Еще буду рад, если на будущее предложите тему, где прям не надо расписываться. Ничего драматичного. Знаю, просил подобную тему много раз, но мало что вдохновляет. Мне кажется, я уже полгода усложняю себе жизнь, прописывая всю предысторию персонажа и гору его мыслей, чтобы через 3 страницы прийти к теме, из-за которой все и началось. Конечно, я прописываю, чтобы канонично обосновать, почему персонаж действует именно так, а не иначе, и что заставляет его проявлять к кому-то особое отношение. Но тяжко-тяжко всех анализировать, когда это не Сяо и не Дилюк. х) Самые изученные мной. Когда начинал писать, было как-то легче, потому что особо не делал упор на анализ персонажа в самом тексте, а только упор на их поведение в самой ситуации из темы хэда. Мог за день написать хэд на 1-2 страницы, и все были довольны. Конечно, сейчас еще сказывается опыт за два года, отсюда и думать приходится больше. Я так люблю писать, и очень удручает, что не хватает времени и не могу вернуться к моменту, когда писал быстро, пусть и не особо продуманно и с подзатыльниками от беты. Ах... Хотел немного высказаться. Ага, и ниже предложил темы, где придется все расписывать. С Чжун Ли так точно. ахахха

?Ты захотела быть сверху? ۞ Дилюк ۞ В объятиях Дилюка любая, даже самая сильная женщина почувствует себя хрупким цветком, которому необходима любовь и защита. Многие одинокие девушки Монда мечтали оказаться в постели самого завидного холостяка королевства, под его мощным телом, чтобы огненные длинные волосы спадали им на спину, пока их владелец будет двумя руками сжимать девичьи бедра и брать сзади с таким же рвением, с каким сокрушал врага в бою. Представляли, как он шепчет им грязные вещи, в то время как их запястья скованы над головой сильной мужской рукой. По мере ускоряющихся толчков слова Дилюка будут безжалостны и остры, как и холодный взгляд, которым он смотрел на мир. Возможно, таким образом влюбчивые особы наивно полагали, что смогут почувствовать себя частью его мира. Смешно. Думая об этом сейчас, ты и впрямь хотела рассмеяться, поскольку когда-то и сама разделяла эти влажные фантазии, в действительности не зная ничего об их главном герое. До раскрытия ваших чувств ты не знала, что за показным хладнокровием хозяина винокурни скрывались ранимая душа с горячим сердцем, и тем более не подозревала, что это мощное тело воина, украшенное бесчисленными шрамами, могло оказаться настолько отзывчивым на прикосновения любимой женщины. Никто не мог себе представить такого Дилюка, которого знала только ты: откровенного, нежного и чуткого. Вероятно, будь все иначе, у тебя бы и не возникло навязчивого желания узнать каково это — чувствовать власть над сильным мужчиной, который уничтожит любого, кто осмелится забрать у него волю. Или, точнее, каково это — чувствовать себя особенной для такого, как он. Впрочем, Дилюк и без того каждый день убеждал тебя в твоей огромной значимости в его жизни. Особенно в те моменты, когда его горячие губы с таким страстным упоением оставляли поцелуи на твоей нежной коже не для того, чтобы заклеймить и доказать принадлежность, а чтобы ощутить, как реагировала твоя кожа на его поцелуи, как сбивалось твое дыхание, как срывался голос, и то, как ты тонешь в его поцелуях всё глубже и глубже. И он вместе с тобой. Но этой ночью именно ты должна показать любимому, насколько он особенный для тебя. Ты никогда ничего такого не делала. О чем речь, если до Дилюка у тебя никого и не было. Стыдно признаться даже себе, что вчера, до его прихода, ты представляла его под собой и тренировала движения на этой самой подушке, на которой сейчас лежала твоя голова. Тем временем возлюбленный оставлял поцелуи на тонкой шее, а его рука опускалась по твоей талии к ягодицам. — Дилюк, — нерешительно, едва ли слышно позвала ты. — Постой… Разумеется, он не услышал тебя. Попытаться дозваться мужчины во время сильного возбуждения, все равно что кричать на хищника за его трапезой — он уже получил то, за чем гнался, до остального ему нет дела, если только не попытаются отобрать. Быстрыми поцелуями губы Дилюка опустились до мягкой груди и сомкнулись вокруг розового, затвердевшего соска, заставив тебя глубоко вздохнуть и бессознательно сжать ноги. Удовольствие смешалось с паникой: такими темпами ты потеряешь всю решимость на то, что запланировала. Поэтому, когда его пальцы скользнули меж твоих ног, ты приложила все силы, чтобы упереться руками в широкие плечи и оттолкнуть. — Дилюк, подожди. И с облегчением выдохнула, стоило ему остановиться, но сразу же почувствовала вину, когда его встревоженный взгляд пробежался по твоему лицу в поисках причины. Тебе не нравится? Он слишком увлекся? — Позволь мне побыть сегодня сверху, — попросила ты, вкладывая всю смелость в каждое слово. Вместо удивления, которого ты ожидала, в ответ встретила мягкую улыбку. — Почему просишь у меня позволения? Ты предполагала, что я буду против? — Может быть. Нет, то есть… Не знаю… — ты тяжело вздохнула и прикрыла глаза, чувствуя прилив жара к щекам. — Я так долго об этом думала и набиралась смелости, чтобы предложить. — Набиралась смелости? Ты кивнула: — Просто очень… волнительно, ведь у меня не так много опыта в таких вещах. И я мало знаю, что тебе нравится, мы никогда не говорили об этом. Дилюк был уверен, что не было ничего более очаровательного в этом мире, чем твое смущенное лицо и движение алых губ, с которых слетали невинные просьбы. Но готов был поклясться, что сейчас испытывал необъяснимое разочарование и даже грусть. Хотя нет, он понимал, почему, но не хотел даже думать, что ты все еще испытывала неловкость рядом с ним и тебе даже приходилось набираться смелости, чтобы что-то попросить. — Посмотри на меня, — Дилюк успокаивающе накрыл твою руку своей. Голос его был тверд, но все еще слегка сдавлен возбуждением. — А теперь послушай: тебе не нужно набираться столько смелости, чтобы предложить мне то, что ты хочешь. Я всегда откровенен настолько, насколько имею на это право, и прошу от тебя того же. Хорошо? — Я хотела знать, что ты тоже этого хочешь. — Нет того, чего бы я не захотел с тобой. От теплого взгляда красных глаз и немного хриплого голоса, который успокаивал тебя, твои губы невольно расплылись в широкой улыбке. Как всегда такой внимательный к твоим переживаниям и понимающий. Даже когда его слова были резкими и порой необдуманно грубыми на твои неоправданные сомнения, ты всегда успокаивалась. — Люк… — Да? — несколько устало ответил он с готовностью опровергнуть еще одно твое замешательство. — Я тебя люблю, — призналась ты и потянулась к его губам, услышав тихое «и я тебя». Но вдруг резко остановилась и дразняще протянула: — Та-ак… ты правда хочешь? Дилюк протяжно вздохнул и ухмыльнулся, покачав головой. И это ты только что робко спрашивала, можно ли тебе оседлать его? — Правда. — Тогда позволь мне… Оставив долгий поцелуй на уголке приоткрытых губ возлюбленного, ты надавила на его плечо, побуждая перевернуться на спину и улечься на другую сторону кровати. Огненные волосы Дилюка тут же разметались по подушке, освобождая красивое лицо с мужественными чертами от густой тени. Какое-то время ты не могла отвести глаз, только сейчас поняла, что не видела Дилюка в таком положении, когда вы занимались любовью. Так несправедливо… — Все еще не уверена? — отвлёк тебя глубокий голос. — Подумала, что действительно могла сделать это намного раньше. — Ты расставила ноги по обе стороны от Дилюка, усаживаясь чуть выше промежности и облокотившись ладонями о твердый живот. На этот раз он под твоим контролем и именно ты могла наслаждаться беззащитным видом мужчины. Могла ощутить его мощное тело под собой, покрытое шрамами, увидеть, как покраснеет лицо и как с губ будет слетать твое имя. Но, кажется, не ты одна воодушевлена своей новой ролью, потому как почувствовала на себе практически прожигающий взгляд, а под ладонями быстро вздымающуюся грудь с сумасшедшим биением сердца. Дилюк смотрел на тебя с нескрываемым вожделением и удивлением собственной реакцией. Минутами назад он не понимал, почему ты была так взволнована своей идеей, а сейчас получил ответ: это странное, пьянящее чувство, когда над тобой возвышалась любовь всей твоей жизни. Дилюку нравилось держать твое хрупкое тело в своих руках, прижимать к себе, ощущать твой трепет, твою нежность… Но в этот момент подумал, что хотел бы узнать, как ты поступишь с ним, если он окажется в твоих руках. — Довольна? — улыбнулся Дилюк, заметив, что ты так же разглядывала его. — Очень. Наклонившись вперед, ты соприкоснулась своей мягкой грудью с мужской, жадно вдохнула запах его кожи, и голова пошла кругом. Приятный, сладковатый аромат свежих поленьев смешался с едва уловимым терпким вином и костром, не с тем, что разжигали путешественники в морозные ночи, а с тем, у которого вы иногда грелись там, в гостиной. Такой родной и любимый запах. Твоего мужчины. Твоего Дилюка, такого, которого знала только ты. Ты еще ничего не сделала, но ягодицами уже ощутила, как член возлюбленного запульсировал, и эта пульсация заставила тебя неловко сжаться из-за стекающей влаги между ног. Архонты… Ты действительно уже была готова сесть на него прямо сейчас, но не время. Ты еще хотела насладиться вкусом этого крепкого, горячего тела под собой. И Дилюк терпеливо ждал. Мягкие губы припали к его шее, и неспешной дорожкой из поцелуев ты опустилась ниже, встретившись с твердым соском. Совсем как он недавно… То есть сейчас ты могла делать то же, что и он? Как трудно и в то же время невероятно это осознавать. — Можно мне облизать его? — все еще не веря собственному счастью, спросила ты. Но не успел Дилюк ответить, как твои губы сомкнулись вокруг его соска, и ты услышала над собой удовлетворенное «молодец». Слушая быстрое биение сердца под ухом, ты пару раз обвела языком твердую бусину и с неохотой выпустила ее изо рта, понимая, что надо двигаться дальше. Дилюк не собирался тебя торопить, боясь, что оттолкнет, но твои невинные, изучающие ласки все равно что пытка. Однако вряд ли ты намеревалась свести его с ума, он видел, как сильно ты хотела доставить ему удовольствие, и вместе с этим испытывал к тебе такую любовь, которая уже, казалось, разрывала сердце. Но как же он хотел сейчас отбросить всю эту нежность и увидеть, как ты сама насаживаешься на его член, а затем двигаешься без помощи его рук. Позже Дилюку будет стыдно за свои мысли, но в этот момент он слишком сильно желал тебя, чтобы проигнорировать их порочность. Опускаясь все ниже по рельефному прессу, ты случайно подвинулась назад, освобождая пространство для изучения мужского тела, но вслед за этим услышала глухой стон. — Прости-прости, — быстро извинилась ты и вернулась на прежнее место. — Больно? — Что? — не сразу понял Дилюк. — Нет. Я… в порядке. — Я буду аккуратнее. Ты выпрямилась, чтобы осмотреть оставленные тобой следы на идеальном теле, которые слились со шрамами. Но… что дальше? Дилюк всегда так долго ласкал тебя, прежде чем приступить к главному, но у тебя же не хватало фантазии, что еще ты могла сделать такого, что не пробовала. Если только… Ты прикусила нижнюю губу и немного повернула голову к плечу, представляя вид члена за спиной. О нет. На это у тебя сейчас точно не хватит смелости. — Люк, что ты хочешь, чтобы я… — Тебя, — ответил он быстрее, чем ты успела закончить. — Ты — все, что я хочу, поэтому я был бы благодарен, если бы ты... А-ах. Забудь, я не хотел тебя торопить. На секунду растерявшись то ли от признания, то ли от требующего взгляда на себе, ты с трудом приподнялась с тела возлюбленного и помедлила, прежде чем протянуть руку к его члену и осторожно сомкнуть вокруг него пальцы. — Не спеши, — заботливо предупредил Дилюк, несмотря на то, что с трудом держал себя в руках. — Просто опускаться на него? «Боги… Что за глупый вопрос?» — ты мысленно отругала себя. — Да. Если только ты готова, — как можно спокойней ответил он, но его рука все же дернулась к твоему бедру. — Я могу помочь. — Нет, я сама. — Хорошо… — он сжал руку в кулак. Шумно вобрав воздух, ты приставила головку ко входу, и взгляд Дилюка опустился с твоего лица, а затем вновь поднялся. Мужчина думал, что настоящая пытка — твои неловкие прикосновения, пока он жаждал оказаться внутри, но на самом деле самой сладостной пыткой было то, за чем он наблюдал сейчас. Как его член сантиметр за сантиметром пропадал в твоем теле, как дрожали при этом твои ноги, как быстро вздымалась красивая грудь, и как искусанные губы приоткрыты и готовы выпустить первый стон, за которым последует и его. «Ты прекрасна» — хотел сказать мужчина, но твой сорванный голос прервал момент восхищения, заставив его с придыханием запрокинуть голову и закрыть глаза. Ты опустилась немного ниже середины и уже чувствовала, что наполнена. Как так вышло, что до этого момента ты не осознавала размер того, что проникало в тебя настолько часто? — Расслабься, ты слишком крепко… Мх-х… Сжимаешь его, — прошипел Дилюк, вместо твоих бедер сжав простынь в руках. — Я… я постараюсь. «Легко сказать». Вдох-выдох. Облизнув пересохшие губы, ты плавно качнула бедрами вперед, приподнимая их, на мгновение замерла и вернулась назад, медленно опускаясь. Затем повторила, постепенно начиная ускоряться. По твоему телу прошла сладостная дрожь, когда ты случайно подобрала угол проникновения и задела ту самую точку. К сожалению, получалось через раз. Движения все ещё были неумелыми, напряжение в бедрах нарастало. Ты и не подумала, что двигаться самой окажется настолько сложно, даже если постепенно ощущения от проникновения становились ярче. Но больше всего ты наслаждалась низкими стонами, которые были тебе наградой за каждый совершенный толчок. Перед твоими глазами именно то, что ты представляла последние дни: рыжие волосы, разметавшиеся по подушке, немного прилипали к взмокшему лбу, а губы приоткрыты с тяжелым дыханием и срывающимися стонами. Дилюк позволял тебе делать с ним все, что пожелаешь, и получал от этого удовольствия не меньше. — Я хочу поцеловать тебя, — его хриплый голос сбивался тяжелым дыханием. — Наклонись ко мне, я буду двигаться сам, если… ты не против. Ты была только рада выполнить его просьбу, поскольку ноги начали уже затекать. Ты прильнула к горячей груди, подняла голову, и твои губы тут же с плохо контролируемой страстью накрыли чужие. Схватившись за твои ягодицы, Дилюк неторопливо задвигал бедрами, проникая в тебя под тем углом, который доставлял тебе больше всего удовольствия, с каждым толчком попадал на ту самую точку, не через раз, как выходило у тебя. И вот ты снова оказалась в умелых руках мужчины, но тебе все равно, ты уже доказала себе и ему все, что хотела. С легкостью приподнимая тебя в такт движениям, Дилюк начал набирать темп. Была ли причиной высокая чувствительность его тела из-за сильного возбуждения или из-за того, что ты «подготовила» его, но мужчина буквально сгорал от ощущения мягкости твоей округлой груди на своей, которая двигалась по мере толчков. Ты такая нежная, робкая и теплая. В его объятиях. В любом мужчине проснется инстинкт защитника рядом с тобой, но Дилюк уверен, что именно ты оберегала его, давая причину возвращаться домой невредимым. Спальню наполнили ваши заглушенные поцелуем стоны. Вскоре заботливые движения в тебе стали резкими, непредсказуемыми, сильные руки крепко сжали тебя и опустили на член почти до предела, которого, ты думала, уже достигла, и в следующее мгновение твое тело содрогнулось. Дилюк на время остановился, позволяя тебе насладиться своим оргазмом, и после пары толчков с хриплым рыком полностью вышел из тебя. Вы долго лежали в застывшем положении, не произнося ни слова. Слушая твое успокаивающееся дыхание, впервые Дилюк захотел провалиться в сон после занятия любовью. В обычный день он бы сперва позаботился о тебе, но ведь сегодня все иначе, чем всегда, правда? — Хочешь воды? — через какое-то время как ни в чем не бывало спросила ты. Дилюк тихо засмеялся. — Что? — Хочу, — согласился он, оставив поцелуй на твоем лбу. — Спасибо. За все. Спасибо бете.✨ P.S. Буду рад, если укажете на ошибки и опечатки в лс паблика. Artist: eriimyon #genshinimpact #headcanon@vivarsdiary #diluc #diluc@vivarsdiary

Друзья, проверка связи, что я еще с вами. х) Последние две недели было много дел и настроение совершенно не для творчества. Сейчас, вроде, освободился от всей тягости, и потихоньку продолжаю писать. К сожалению, в этом месяце я не смогу что-то вытащить из доната на основную стену, я почти ничего не писал из-за неотложных дел, поэтому мне нечем компенсировать. Небольшое объявление для тех, кто любит писать и придумывать истории про себя любимого в мире геншине: на следующей неделе запускаю конкурс в честь дня рождения паблика с крутыми призами (ну, я надеюсь, они вам понравятся). Так что не пропустите, если желаете поучаствовать. И еще одна новость: Если кто помнит, очень давно я высказывал идею про свой мерч, куда входит письмо от персонажа и иллюстрация этого самого письма. Он уже готов где-то на 60%. Возможно, запущу его в сентябре. Надеюсь, вам будет интересно.