Вечером 9 февраля 1953 года на территории посольства Советского Союза в столице Израиля Тель-Авиве взорвалась самодельная бомба. Три сотрудника советской миссии получили легкие ранения. Жене советского посла Клавдии осколками стекла поранило лицо. Шоферу посольства выбило зуб и рассекло губу. Но больше всех не повезло жене завхоза посольства — ей раздробило стопы, а кожа была испещрена мраморной крошкой. Вероятно, бомба была подложена под одну из мраморных скамей на территории консульства. Пускать внутрь израильских полицейских было запрещено, и лишь вмешательство генерального инспектора полиции позволило начать следствие. А уже через два дня в Москве ошарашенному израильскому послу министр иностранных дел СССР Вышинский зачитал ноту о прекращении дипотношений. "... заявления и извинения Правительства Израиля по поводу террористического акта 9 февраля являются фальшивой игрой... Провокационный характер носят не только публикуемые в печати правящих партий Израиля статьи, но и выступления в парламенте представителей этих партий и членов Правительства Израиля, в частности, выступление 19 января с. г. министра иностранных дел Шаретта, открыто подстрекающего к враждебным действиям против Советского Союза... Ввиду изложенного Советское Правительство отзывает Посланника Советского Союза и состав Советской Миссии в Израиле и прекращает отношения с Правительством Израиля". Конечно же, террористический акт, организованный как потом оказалось сионистскими радикалами, был только поводом для последующих действий Советского Союза. Тем более, что правительство Израиля не только извинилось за инцидент, но и пообещало найти и наказать виновных. Ответственных за взрыв нашли намного позже: ими оказались участники «Црифинского подполья», правой организации в Израиле. Они признались, что собрали бомбу на квартире у одного из подельников, но специально установили взрывное устройство на расстоянии от здания миссии, чтобы избежать человеческих жертв. Серьезная конфронтация между СССР и Израилем наметилась давно. При этом еще 17 мая 1948 г., через три дня после провозглашения Государства Израиль, Советский Союз первым юридически признал новое государство. А когда началась война с арабами, организовал поставки оружия из братской Чехословакии для молодой израильской армии. Сталин неспроста делал ставку на еврейское государство: Во-первых, советское руководство, всерьез надеялось, что руководители Израиля, все сплошь приверженцы социалистических идей, станут прислушиваться к «Большому брату» и, в конечном счете, попадут под влияние СССР. Во-вторых, огромное количество выходцев из бывшей Российской империи и их потомков среди евреев Палестины, позволяло предположить, что они также будут поддерживать «родной» Советский Союз. В-третьих, СССР рассчитывал, что Израиль станет фактором сдерживания арабских монархий на Ближнем Востоке, которые не жаловали коммунизм и находились под влиянием Запада. Умеренно левые политики Израиля совсем не желали повторения радикальных советских экспериментов в экономике. В СССР готовился масштабный показательный процесс по «Делу врачей» - суд над врачами-«отравителями», евреями по национальности. Именно сообщения о начале преследования врачей-евреев в СССР и подтолкнули нескольких террористов взорвать бомбу на территории советского посольства. Однако Сталин воспользовался инцидентом, чтобы окончательно прервать любое израильское влияние на советских евреев. Вскоре советские дипломаты начали негласные переговоры по восстановлению дипломатических отношений. 17 июля 1953 г. СССР и Израиль снова открыли свои посольства. Впрочем, отношения двух стран из года в год ухудшались. И в 1967 году СССР снова разорвет дипотношения с Израилем. И на этот раз до 1991 года.

Владельцем села Мишенское Тульской губернии был состоятельный помещик, образованный и начитанный отставной офицер Афанасий Иванович Бунин. После Русско-турецкой войны в его доме появилась новая служанка — захваченная в плен 16-летняя турчанка Сальха. Первое время хозяин проявлял к девушке неподдельный интерес, а после и вовсе потерял голову. Тем временем в семье Буниных случилось горе — умер их единственный сын Иван. Жена Афанасия Ивановича, Мария Григорьевна, была в отчаянии. Морозным вечером в конце 29 января (9 февраля ) 1783-го к хозяйке пришёл слуга и доложил, что турчанка родила сына. Досада и обида вновь захлестнули израненную душу Марии Григорьевны. Но спустя несколько минут она испытала совершенно другие чувства, решив, что новорождённый — Божье провидение, что Господь послал в их дом мальчика вместо умершего наследника. Свою фамилию и отчество ребёнку, наречённому Василием, дал крёстный отец, друг Бунина, малороссийский дворянин Андрей Григорьевич Жуковский. С детства душа будущего поэта была настроена на лирический лад. В 7-летнем возрасте он написал свои первые стихи, а когда ему исполнилось 14, поступил в недавно открывшийся Благородный университетский пансион в Москве. Инспектор пансиона Антон Антонович Прокопович-Антонский, давний знакомый Буниной, задал мальчику несколько вопросов и по ответам определил уровень его знаний. Василий подходил по всем статьям. Через 4 года Жуковский блестяще окончил учёбу в пансионе. Проработав непродолжительное время в Москве, он вернулся в родное Мишенское, где решил посвятить себя литературному труду. В те годы в русской литературе господствовал сентиментализм. Ярким представителем этого направления был английский поэт Томас Грей. Зная английский язык, Жуковский решил перевести его стихотворение «Сельское кладбище» на русский. Николай Карамзин, редактор популярного тогда «Вестника Европы», опубликовал работу начинающего поэта на страницах журнала. Так Жуковский заявил о себе. В 1805-м Мария Григорьевна Бунина попросила Василия Андреевича стать учителем его сводных племянниц, 12-летней Маши и 10-летней Саши. К новому для себя делу Жуковский подошёл со всей ответственностью: через некоторое время сёстры бегло говорили по-французски и по-немецки, знали основы философии и математики. Мать девочек, Екатерина Афанасьевна, вместе с заботой об образовании Марии и Александры, испытывая недостаток средств, вынашивала мысль о выгодных партиях для дочерей, особенно старшей. Строя планы относительно дальнейшей судьбы Маши, она часто сетовала, что девочка плохо учится, а учитель уделяет ей слишком мало внимания. Порой доходило до настоящих конфликтов: Маша заливалась слезами в классе, а Жуковского отчитывали за то, что он слишком мягок и нетребователен к ученице. Но причина робости Василия Андреевича была совсем иная — он влюбился в свою племянницу, а сказать об этом не решался. Жуковский осмелился просить руки Марии у Екатерины Афанасьевны, но та решительно отказала, заявив, что по родству этот союз невозможен. Более того, сводная сестра запретила брату даже упоминать о своих чувствах. Любовь к Маше Жуковский пронёс через всю свою жизнь. Даже когда девушка вышла замуж за другого, она по-прежнему оставалась его музой. Образ Марии помогал поэту в творчестве, её портрет он всегда возил с собой. В 1812-м Василий Андреевич добровольно вступил в московское ополчение и прошагал с ним до Тарутина. Здесь, не выпуская ружья из рук, он начал работу над элегией-одой «Певец во стане русских воинов». Уже первые варианты произведения широко разошлись по армии в списках. Многие учили строки Жуковского наизусть. Родного неба милый свет, Знакомые потоки, Златые игры первых лет И первых лет уроки, Что вашу прелесть заменит? О родина святая, Какое сердце не дрожит, Тебя благословляя? За героизм, проявленный в сражениях, поэт был удостоен звания штабс-капитана и награждён боевым орденом Святой Анны 2-й степени. Прочитав в журналах «Сын отечества», «Российский музеум» и «Вестник Европы» стихи юного лицеиста Александра Пушкина, Жуковский был поражён его талантом и предсказал ему великое будущее. «Я был у него на минуту в Царском Селе. Милое, живое творенье! Он мне обрадовался и крепко прижал руку мою к сердцу. Это надежда нашей словесности», — писал Василий Андреевич. Громкая молва о «Певце во стане русских воинов» и его авторе докатилась до царского двора. Императрица Мария Фёдоровна, прочитав оду, решила лично познакомиться с её создателем. Жуковского пригласили во дворец, где своими глубокими знаниями, скромностью и обходительностью он произвёл впечатление на императрицу. В 1825-м Василий Андреевич стал наставником будущего царя Александра II. Воспитание наследника он считал «целью для целой отдельной жизни». Вместе с многочисленными переводами и оригинальными стихотворениями в этот период поэт и педагог Жуковский всколыхнул всю Россию созданием гимна «Боже, Царя храни!». Боже, царя храни! Сильный, державный, Царствуй на славу нам, Царствуй на страх врагам, Царь православный; Боже, царя храни! После достижения наследником престола совершеннолетия поэт вышел в отставку и покинул Россию. В мае 1841-го он обвенчался с 20-летней Елизаветой Рейтерн, дочерью своего друга-художника. Последние годы жизни Жуковский провел в Пруссии, в кругу жены и детей, горячо любимых Павла и Александры. В конце апреля 1852-го в Баден-Бадене сердце первого русского романтика перестало биться. Похоронили его на загородном кладбище, в особом склепе, украшенном строками его стихотворения «О милых спутниках, которые сей свет присутствием своим животворили, не говори с тоской их нет, а с благодарностию были». В августе того же года тело кремировали, а позже слуга Даниил Гольдберг перевёз прах Жуковского в Петербург, повторные похороны прошли 29 августа в Александро-Невской лавре. Психологизм поэзии Жуковского являлся выражением его романтизма как нового индивидуалистического мировоззрения. Современники ощущали поэзию Жуковского как начало нового периода в развитии русской литературы, считая именно Жуковского первым русским романтиком.

Илья Глазунов на фоне своей картины «Великий эксперимент». Москва , 1990 г .

Посетители Вудстокской ярмарки музыки и искусств . США , 1989 г .

Дружеский поцелуй Джимми Картера и Леонида Брежнева . Вена, 1979 г .

Александр Васильевич Немитц - капитан 1-го ранга Российского императорского флота, контр-адмирал Временного правительства — командующий Черноморским флотом, с февраля 1920 по декабрь 1921 года командующий Морскими силами РСФСР, советский флагман 1-го ранга (1936), вице-адмирал (1941). После Октябрьской революции перешёл на сторону советской власти. Старался поддерживать флот в боеготовом состоянии, проводя боевые походы и учения. Тем не менее после революции дисциплина на флоте падала. Когда навстречу прорывавшемуся в Чёрное море крейсеру «Бреслау» были выдвинуты корабли флота, линкор «Свободная Россия» самовольно оставил позицию и ушёл в Севастополь. 13 декабря 1917 года, оповестив флот об отбытии в Петроград временно сдав должность начальнику штаба флота контр-адмиралу М. П. Саблину и оставив в Севастополе свою семью, Немитц выехал в Ставку главнокомандующего на Румынском фронте к генералу Д. Г. Щербачёву, которому был подчинён. Верховная Морская коллегия в Петрограде приговорила Немитца к расстрелу за оставление флота. В марте 1919 года поступил на службу в Красную армию и был назначен начальником военно-морской части Одесского военного округа. В августе 1919 года был начштаба группы красных войск под командованием Якира, прорывавшихся из Одессы на север. Был ранен в ногу. Приказом Реввоенсовета Республики от 27 октября 1919 года награждён орденом Красного знамени. C февраля 1920 по август 1921 года командующий Морскими и Речными силами Республики, одновременно управляющий делами Наркомата по военным делам РСФСР. С августа по ноябрь 1921 года — помощник Главнокомандующего Вооружёнными силами Республики по морским делам.

Курдская девушка . Персия , 1901 г .

Парижанин после посещения бара , 1954 г .

Александр Александрович Самойло - русский и советский военачальник, участник Первой мировой и Гражданской войн. Командующий красным Восточным фронтом в мае 1919 года. Генерального штаба генерал-майор (до 1917). Генерал-лейтенант авиации (1940). Профессор (1943). Член ВКП(б) с 1944 года. После Октябрьской революции перешёл на сторону большевиков. В качестве руководителя военной комиссии советской делегации участвовал в переговорах при заключении с Германией мирного договора в Брест-Литовске. Следуя распоряжению советского правительства об отмене знаков отличия, перед аудиенцией с командующим немецким Западным фронтом принцем Леопольдом Баварским в его резиденции в Скоках Самойло спорол с мундира генеральские погоны и лампасы, а также снял все ордена. В феврале 1918 года генерал-майор А. А. Самойло добровольно вступил в РККА и был зачислен в распоряжение начальника штаба Западного фронта. Участник Гражданской войны: помощник начальника военрука Западного участка завесы, начальник штаба Беломорского военного округа, командующий сухопутными и морскими силами Архангельского района, начальник полевого штаба Северо-Восточного участка отрядов завесы. В сентябре — ноябре 1918 года был начальником штаба 6-й армии, развернутой на базе отрядов этого участка завесы, затем до апреля 1920 года командовал этой армией, действовавшей в составе Северного фронта. Войска под его командованием провели Шенкурскую операцию, вели бои по освобождению железнодорожной линии Вологда — Архангельск, а после вывода английских войск провели операции по овладению городами Архангельск и Онега. В мае 1919 года генерал-майор Самойло командовал Восточным фронтом, войска которого в этот период провели Бугурусланскую и Белебейскую операции. С апреля 1920 года Самойло был прикомандирован к Полевому штабу РВСР и являлся членом комиссий по мирным переговорам с Финляндией и Турцией. С июня 1920 года и до упразднения Всероглавштаба в феврале 1921 года генерал-майор Самойло руководил деятельностью штаба, в ведении которого находились мобилизационные вопросы, совершенствование боевой и оперативной подготовки, а также обобщение боевого опыта. Затем Самойло был назначен 3-м помощником начальника Штаба РККА. Участвовал в мирных переговорах с Финляндией в апреле 1920 года и с Турцией в марте 1921 года. На основании приказа Реввоенсовета республики № 2262 от 10 октября 1921 года для руководства в войсках охотничьим спортом и рыболовством была создана Центральная комиссия охоты и рыболовства при Главном штабе РККА (ЦКОР), а в округах (фронтах) — окружные (фронтовые) комиссии. Первым председателем ЦКОР стал А. А. Самойло.

Боец спецназа российской армии Эльбрус Гогичаев, спасший маленькую девочку Алену Таскаеву из здания школы в Беслане , захваченного чеченскими террористами в 2004 году, пришел на ее выпускной вечер в 2021 году.