Афанасий Никитин родился в первой половине 15 века в Твери. Он был сыном простого крестьянина Никиты, поэтому Никитин — скорее отчество, чем фамилия. Неизвестно, как ему удалось пройти путь от сына крестьянина до успешного купца, но такой рост для того времени впечатляет и говорит о том, что это человек крайне находчивый и незаурядный. В то время на Руси еще не было табеля о рангах, давшего через 300 лет возможность ребенку из любого сословия добиться в жизни определенных высот, а потому крестьянскому сыну стать кем-то другим было практически невозможно. Известно, что до своей поездки в Индию Никитин посещал и Константинополь , и Киев — невероятный список туристических достижений для тех лет. В 1460-х годах Афанасий захотел расширить свою торговлю на город Хаджи Тархан ( через 100 лет на его месте появится Астрахань ) — тогда большой порт Золотой Орды. Сейчас дорога от Твери до Астрахани у путешественника займет сутки в комфортном поезде. Тогда же для преодоления этого пути требовалось несколько недель плыть по Волге через территории, плотно населенные разбойниками и грабителями. Даже ради разового такого путешествия нужно было собирать немалую дружину. Создание постоянного маршрута требовало огромных финансовых и дипломатических ресурсов. И все это у Афанасия было. Получив благословение князя Михаила Борисовича Тверского и владыки Геннадия, захватив с собой посла Ширванского государства (находилось на территории современного Азербайджана) он отправляется в путь. Прибыв в Хаджи Тархан , Никитин попал в немилость к местным татарам. В результате его торговый караван был разграблен, а путь вверх по Волге был закрыт. Единственным вариантом продолжения путешествия для Афанасия оказался сплав по Каспийскому морю на двух оставшихся кораблях на юг в Дербент. Но к Дербенту пришел только один корабль. Второй же был захвачен в плен войсками одного из кавказских государств — кайтагами. Тут-то и пригодились дипломатические связи Никитина: «И я бил челом … послу ширваншаха Хасан-беку, с которым мы пришли — чтоб похлопотал о людях, которых кайтаки под Тарками захватили. И Хасан-бек ездил на гору к Булат-беку просить… И ширваншах посла тотчас послал к шурину своему, князю кайтаков Халил-беку…. И Халил-бек всех людей отпустил в Дербент тотчас без препятствий». Афанасий Никитин также просил у посла Халил-бека денег для возвращения на Русь, но на этом щедрость ширваншаха закончилась. Так Никитин оказался в чужом государстве с двумя кораблями практически без денег и путей к отступлению. Вариант оставался один — двигаться дальше на юг в надежде отыскать невиданные товары, способные его озолотить. За следующие несколько месяцев он прошел через всю территорию современного Ирана, преодолел Аравийское море и оказался в Индии, где остановился на долгие четыре года. Индия того времени — это множество разрозненных феодальных государств. Большая часть из них — мусульманские султанаты, однако были и государства с традиционной для этой страны религией — индуизмом. Эти государства постоянно видоизменялись, в них регулярно происходили перевороты, они практически постоянно находились в состоянии войны. За столетие до прибытия Никитина большая часть Индии была под властью Делийского Султаната. В то же время Индия для средневекового европейца — легендарная богатейшая страна. Добраться до нее не удавалось практически никому, но в массовом сознании образованных европейцев жила мечта о торговле с Индией, сулящая сказочные богатства. О политическом устройстве Индии мы знаем из работ местных авторов. Но о быте простых индийцев они писали немного, так как жанр бытописания на этих территориях был не очень распространен. Потому путевые записки Афанасия Никитина — это один из немногих исторических источников, рассказывающий о жизни средневековых индийцев. Сегодня в индийских школьных учебниках тексты Афанасия Никитина — одна из основ описания средневекового быта жителей страны. Вот как Никитин описывает индийцев: «Люди ходят нагие, а голова не покрыта, а груди голы, а волосы в одну косу заплетены, все ходят брюхаты, а дети родятся каждый год, а детей у них много. И мужчины, и женщины все нагие да все черные. Куда я ни иду, за мной людей много — дивятся белому человеку. У тамошнего князя — фата на голове, а другая на бедрах, а у бояр тамошних —фата через плечо, а другая на бедрах, а княгини ходят — фата через плечо перекинута, другая фата на бедрах. А у слуг княжеских и боярских одна фата на бедрах обернута, да щит, да меч в руках, иные с дротиками, другие с кинжалами, а иные с саблями, а другие с луками и стрелами; да все наги, да босы, да крепки, а волосы не бреют. А женщины ходят - голова не покрыта, а груди голы, а мальчики и девочки нагие ходят до семи лет, срам не прикрыт». Афанасий также был поражен нравом индийских женщин: «В Индийской земле купцов поселяют на подворьях. Варят гостям хозяйки, и постель стелют хозяйки, и спят с гостями. Много тут жен по правилу временного брака, и тогда тесная связь даром; а любят белых людей». «В Индии же гулящих женщин много, и потому они дешевые: если имеешь с ней тесную связь, дай два жителя; хочешь свои деньги на ветер пустить — дай шесть жителей. Так в сих местах заведено. А рабыни-наложницы дешевы: 4 фуны — хороша, 6 фун —хороша и черна, черная-пречерная амьчюкь маленькая, хороша». Около ¾ населения Индии в то время придерживались индуистской веры, ислам же исповедовала лишь четверть населения. Однако именно это меньшинство и было властным сословием, что также отмечает Никитин: «В Индийской земле княжат все хорасанцы (в контексте — мусульмане), и бояре все хорасанцы. А гундустанцы (крупнейший индийский этнос) все пешие и ходят перед хорасанцами, которые на конях; а остальные все пешие, ходят быстро, все наги да босы, в руке щит, в другой —меч, а иные с большими прямыми луками да со стрелами». Белый человек среди явно этнически отличающего населения Индии не мог не обратить на себя внимание местной знати. Так и случилось с Афанасием. Один из местных правителей отобрал у него коня, купленного в Персии для перепродажи, и поставил условие: «И жеребца верну, и тысячу золотых впридачу дам, только перейди в веру нашу — в Мухаммеддини (ислам). А не перейдешь в веру нашу, в Мухаммеддини, и жеребца возьму, и тысячу золотых с твоей головы возьму». Разрешилась эта проблема, со слов Никитина, неожиданно: «Накануне Спасова дня приехал казначей Мухаммед, хорасанец, и я бил ему челом, чтобы он за меня хлопотал. И он ездил в город к Асад-хану и просил обо мне, чтобы меня в их веру не обращали, да и жеребца моего взял у хана обратно. Таково господне чудо на Спасов день». За годы, проведенные в Индии, Никитин сумел неплохо ассимилироваться в местное общество: принял новое имя — ходжа Юсуф Хорасани, выучил язык, стал соблюдать местные обычаи и даже совершил паломничество в святой для индийцев город Парват. Однако к индуистскому вегетарианскому меню он так и не привык: «Индусы же не едят никакого мяса, ни говядины, ни баранины, ни курятины, ни рыбы, ни свинины, хотя свиней у них очень много. Едят же днем два раза, а ночью не едят, и ни вина, ни сыты не пьют. А с бесерменами не пьют, не едят. А еда у них плохая». По прошествии четырех лет Афанасий Никитин решает возвращаться на родину. Судя по всему, во время своего индийского приключения он совершал некоторые торговые сделки, за счет которых и жил. Однако по пути домой он по какой-то причине не смог загрузиться ценным товаром и путешествие совершал с почти пустыми руками. Обратный путь из Индии оказался для Никитина еще более витиеватым. Он посетил восточное побережье Африки, Персию, город Трапезунд (Трабзонспор), в котором зарождалась в будущем одна из самых могущественных в мировой истории империй — Османская, а также Крым и Киев. Однако добраться до родной Твери ему так и не удалось. В 1474 году в Смоленске, всего в 400 километрах от малой родины, путешественника настигла болезнь, приведшая к его смерти. Одной из причин этого могла стать резкая смена жаркого климата Индии на холодный климат средней полосы России. Так невольно разлученный с родиной путешественник и погиб, не сумев вернуться домой. Спутники Афанасия Никитина позже передали написанный им текст московскому дьяку Василию Момырёву, благодаря которому «Хождение за три моря» было сохранено в нескольких церковных сборниках. Там письмо хранилось несколько столетий. Только в начале 19 века великий отечественный историк Николай Михайлович Карамзин обнаружил «Хождение» и упомянул его в своей знаменитой книге «История государства Российского». Благодаря труду Карамзина история Афанасия Никитина дошла до наших дней.