Я шла по жизни, делая ошибки, И набивала шишки, синяки, И делала на юный возраст скидки, На ветер в голове и сквозняки. Кого-то я напрасно обижала, Кого-то не сумела я простить, Чужой беды порой не понимала, Как будто вечно собиралась жить. Волна морская так шлифует камни, Так жизнь стирает все мои углы. Через печали и немые раны Учусь не жечь перед собой мосты. Учусь не видеть груз чужих ошибок, Пустых обид и мелкой суеты, Бессмысленных кривых полуулыбок, Душевной безмятежной нищеты. Учусь встречать рассветы и закаты И в каждом миге видеть красоту, И бережно хранить свои утраты, Ценить прозрения, жизни новизны.

Любовь... когда мы смотрим старый фильм. Вдвоем, и вместе плачем и смеемся. Когда всю ночь о чем-то говорим, И вздрагиваем, если прикоснемся. Озноб от теплоты твоей руки, От нежности и ощущенья счастья, Когда ты растираешь мне виски - Признательность за это соучастье. Когда переживаешь: «Как ты там?», И спрашиваешь про мое здоровье, Когда ты приготовишь ужин сам. И хитро поведешь с вопросом бровью. Когда ты возвращаешься домой, Держа в руках любой простой цветочек, И трешься о мою щеку щекой: «Ложись со мной, поспим еще часочек!» Когда я вдруг случайно разревусь, Ты знаешь, на меня порой накатит. Когда словами острыми колюсь, Ты подойдешь, меня обнимешь сзади. Любовь... когда хочу тебя обнять, Когда мне хорошо с тобой в постели, Когда боишься - это потерять, Чтоб наши чувства не перегорели. Когда, поссорившись, не помнишь через час, Все, превращая в юмор или шутку. Когда ты любишь, как в последний раз, И ценишь это каждую минутку. (с) Маргарита Фортье

Лучшее знание — сердце. Николай Рерих

Марина Цветаева Простите Любви — она нищая! У ней башмаки нечищены, — И вовсе без башмаков! Стояла вчерась на паперти, Молилася Божьей Матери, — Ей в дар башмачок сняла. Другой — на углу, у булочной, Сняла ребятишкам уличным: Где милый — узнать — прошёл. Босая теперь — как ангелы! Не знает, что ей сафьянные В раю башмачки стоят. 30 декабря 1919, Кунцево — Госпиталь

Мы никогда не получим то, чего мы хотим, пока не будем благодарны за то, что имеем!

Мы все по сути ошибались, И боль со временем проходит, Вот только сколько б не пытались, Душа прощает. Сердце помнит....

Знаешь, наверное, в жизни есть этап, когда лучше быть одному. — Даниэла Стил.

Ожидание заставляет "сходить с ума", но желание дождаться заставляет "жить".

Были ли в моей жизни мужчины...которых я хотела бы вернуть?...Нет!!!...Но есть мужчина..которого я не хотела бы потерять...

Не бейте детей, никогда не бейте! Поймите, вы бьете в них сами себя, Неважно, любя их иль не любя, Но делать такого вовек не смейте! Вы только взгляните: пред вами – дети, Какое ж, простите, геройство тут?! Но сколько ж таких, кто жестоко бьют, Вложив чуть не душу в тот черный труд, Заведомо зная, что не ответят! Кричи на них, бей! А чего стесняться?! Ведь мы ж многократно сильней детей! Но если по совести разобраться, То порка – бессилье больших людей! И сколько ж порой на детей срывается Всех взрослых конфликтов, обид и гроз. Ну как же рука только поднимается На ужас в глазах и потоки слез?! И можно ль распущенно озлобляться, Калеча и душу, и детский взгляд, Чтоб после же искренно удивляться Вдруг вспышкам жестокости у ребят. Мир жив добротою и уваженьем, А плетка рождает лишь страх и ложь. И то, что не можешь взять убежденьем - Хоть тресни – побоями не возьмешь! В ребячьей душе все хрустально-тонко, Разрушим – вовеки не соберем. И день, когда мы избили ребенка, Пусть станет позорнейшим нашим днем! Когда-то подавлены вашей силою, Не знаю, как жить они после будут, Но только запомните, люди милые, Они той жестокости не забудут. Семья – это крохотная страна. И радости наши произрастают, Когда в подготовленный грунт бросают Лишь самые добрые семена! И сколько ж порой на детей срывается Всех взрослых конфликтов, обид и гроз. Ну как же рука только поднимается На ужас в глазах и потоки слез?! И можно ль распущенно озлобляться, Калеча и душу, и детский взгляд, Чтоб после же искренно удивляться Вдруг вспышкам жестокости у ребят. Мир жив добротою и уваженьем, А плетка рождает лишь страх и ложь. И то, что не можешь взять убежденьем - Хоть тресни – побоями не возьмешь! В ребячьей душе все хрустально-тонко, Разрушим – вовеки не соберем. И день, когда мы избили ребенка, Пусть станет позорнейшим нашим днем! Когда-то подавлены вашей силою, Не знаю, как жить они после будут, Но только запомните, люди милые, Они той жестокости не забудут. Семья – это крохотная страна. И радости наши произрастают, Когда в подготовленный грунт бросают Лишь самые добрые семена! Эдуард Асадов