Это так неловко — быть чьей-то мечтой. Не так давно я видела в интернете тот рекламный ролик Chanel N°5, в котором снялась почти 40 лет назад. Большой хит, оказывается! Я там сижу в черном платье и показываю вам только колено. Сижу и говорю о любимом, и все это сексуально не из-за того, что вы видите, а из-за того, что слышите. Сейчас наоборот: вам готовы все показать, но вы ничего не услышите. Я не хотела бы вернуть себе молодость и начать все сначала. Актрисам больше не позволяют быть индивидуальностями. Мне нравится быть знаменитостью, когда это мне помогает. В остальное время я стараюсь быть просто человеком из толпы. С папарацци я сталкиваюсь редко — только на фестивалях. Все, я больше неинтересна им. Но людей на улицах я все еще интересую, и очень часто они подходят и просят сфотографироваться со мной. Чаще всего я говорю «нет». Я могу быть раздражительной, нервной, сосредоточенной и расстроенной, но мне никогда не бывает скучно. Не люблю фильмы, где много беготни. Почему-то я сразу думаю про актеров: ах, они, должно быть, так устают, бедняжки. Мой счастливый дар: на десять минут я могу уснуть в любое время и в любой обстановке, даже если на мне платье и парик. Люблю ли я одежду? Пожалуй, это слишком сильное слово. Скажу лишь, что одежда мне нравится. Но я люблю обувь. Из всего, что человек на себя надевает, ей выпадает самая тяжелая работа. На свете нет ничего благороднее физического труда. Мне везет: мои любимые режиссеры стареют вместе со мной. Голливуд был уже другим, когда я впервые оказалась там в 1968-м. Но мне нравятся американские режиссеры. Я была бы счастлива поработать с Копполой или со Скорсезе. Но им не нужны европейские актрисы. А я бы снялась вместе с джудом лоу. Мне нравятся английские актеры. Кино — это визуальное искусство. В кино ты должен выглядеть хорошо. Заметьте, я сказала «хорошо», я не сказала «красиво». Лучшие десять лет моей жизни — с сорока до пятидесяти. В сорок лет я поняла про себя все. Я не боюсь старости. Молодость нехороша тем, что ты только и думаешь, как бы не постареть. Моя мать всегда считала, что тот, кто хочет быть красивым, должен меньше ходить под солнцем и больше пить воды. Недавно моей матери исполнилось 102 года. Она живет в Париже, рядом со мной, но совсем одна, потому что ей нравится быть независимой. Она невероятная: у нее ясный ум, и она всегда обыгрывает меня в бридж. В нашей семье было много долгожителей, но про себя я не уверена, что доживу до ста лет, потому что я не такая, как мать. Мать никогда не курила. Курение — это прекрасно. Я не горжусь тем, что курю, но и не стыжусь этого. Жаль, что в Европе дела с этим обстоят все хуже. Иногда я закуриваю на улице, и все тут же начинают щелкать камерами — не хотят пропустить такой снимок. Я бы никогда не смогла стать моделью, потому что люблю поесть и люблю бургундское. В общении я не самый приятный человек — очень быстро забываю, что я актриса, которой положено вести себя особым образом. Терпеть не могу, когда люди описывают меня как холодную и напыщенную. Пока существуют разводы, в браке нет смысла. Настоящая женщина — это ум, обаяние, доброта и чувство юмора. Того же я жду и от мужчин. Секс — это просто большой знак вопроса, отпечатанный у каждого в мозгу. Так что говорить об этом будут вечно. Я никогда не представляла опасности для других женщин. Я не какая-то бессовестная блондинка, которая уводит чужого мужа. Я много раз была счастлива. Вот и все. Внуки забирают большую часть моего времени. Но, конечно же, они не называют меня бабушкой. Есть одно секретное имя, очень короткое, но я вам его не скажу. Как искусство кинематограф еще очень и очень молод. Видимо, поэтому в нем так редко можно заметить проявление истинной души. Но, надеюсь, мы все же найдем наконец баланс между смыслом и технологией. Обожаю этих маленьких зверьков, которые вечно бегут, едят, спешат и прячутся. Люблю их лица — испуганные и любопытные. Старайтесь чаще петь. Пение прогревает душу. Не получилось через дверь, попробуй через окно.