– Сынок, только, пожалуйста, прошу, не связывайся с гулящими и глупыми женщинами. Эта нищета моральных ценностей и дешевых приоритетов не созидает ничего, кроме глупости. Эти женщины не сделают тебя сильнее, они наполнят твою жизнь ошибками, ошибками относительно всех женщин, а этот цинизм не придаст тебе ни мудрости, ни глубины. Будь разборчив. Не раскидывайся комплиментами и похвалами, но будь снисходительным, уважай женщин, какими бы они ни были, ибо ты мужчина — не просто слово, но сила. Сила, которая не позволит себе унизить или обидеть упавшего человека. Будь ответственен. За себя и за свое дело, за свои поступки. Каждый твой шаг должен быть под ответом перед человеком, перед собой и перед Богом. Не позволяй себе легкомысленности. Ошибайся, учись, но двигайся дальше и знай: каждая ошибка делает тебя сильнее. Не жалей себя. Помогай людям, не живи только в угоду себе, и тебе воздастся и в этом мире, и в том. Будь большим человеком, душой и сердцем. Будь волевым и ничего не бойся, имей страх, но имей силы и волю этот страх подавить. Имей возможность называться мужчиной. Имей чистый взгляд и свободные мысли. Пусть сердце твое не затуманится предрассудками — чужих людей и ложных ценностей. И, поверь мне, женщина, которую ты полюбишь, будет как две капли воды похожа на тебя. Такая же сильная и мудрая. Такая же сбившаяся с пути, но идущая своей дорогой, своей правдой и верой. И пусть у нее будут шрамы на сердце, пусть она ошибалась, но это будет осознанный выбор, один выбор на всю жизнь. Пусть она будет острая на язык, но искренняя. Такая, которая никогда тебя не обманет и не предаст. Ты узнаешь ее по глазам, потому что правда светится неистовым огнем. Не пугайся и слушай свое сердце — оно подскажет тебе. И, поверь мне, сынок, она точно так же искала тебя. Вы узнаете друг друга по взгляду, как будто видели его всю свою жизнь.

Каждый человек думает, что у него самая лучшая собака. И никто из этих людей не ошибается.

ТАЙНА НЕЗАВЕРШЁННЫХ ГЕШТАЛЬТОВ В детстве мама моей подруги пугала ее тем, что все разбросанные по комнате игрушки будут гоняться за ней до тех пор, пока она их аккуратно не уберёт на место. Мы пугались вместе, убирали, и на всякий случай оглядывались на улице – не бежит ли сзади затерявшийся медвежонок или растрёпанная кукла. Незавершенные гештальты мне напоминают эту ситуацию из детства… они следуют за своим «хозяином» незримой тенью, цепляются за ноги холодными ручонками и являются причиной того, что ему живётся плохо и некомфортно. Гештальт с немецкого языка переводится как фон, фигура, вид. Им может быть любой процесс или действие – свидание, ссора, дело, расставание, увлечение и пр. Когда гештальт (процесс) завершается – человек практически сразу же о нем забывает. Незавершённый же гештальт (как ситуация, в которой не удалось поставить точку) запоминается лучше, создаёт определённое напряжение в памяти и является основным источником, питающим невроз. Он создаётся, когда человек: – чего-то (или кого-то) в жизни очень сильно хочет, но по какой-то причине не может получить; – когда он завершает отношения с кем-то так и не поняв, что произошло; – когда он не доделывает до конца действие или работу и пр. Незавершённый гештальт создаёт внутри человека очаг хронического неудовольствия и тревоги и мешает ему продвигаться вперёд по жизни уверенно и свободно. Он вызывает навязчивое желание вернуться в ситуацию и проигрывать её снова и снова… человек начинает повторять прежние модели поведения в уже изменившихся условиях — например, провоцирует с новым партнёром конфликты, не решённые в предыдущих отношениях. Партнёр, при этом, абсолютно не может понять, что происходит – ведь все было хорошо минуту назад. И тут пара абсолютно безобидных фраз превращает прекрасный вечер в жуткую ссору с демонстративным уходом из дома. А все потому, что человеку хочется завершить незаконченное, высказать невысказанное, получить неполученное… чтобы ощутить целостность и спокойствие. Не тут-то было… Ведь завершать и высказывать нужно было с другим человеком – там, где был открыт гештальт. Но часто это бывает невозможно сделать (человек умер, переехал или просто не желает общаться), и тогда можно помочь себе: – «выпуская пар» (рассказывая кому-то конкретно об этом человеке и ситуации, в которой он застрял); – фантазируя, как все могло бы закончится по-другому; – анализируя сценарий предыдущих отношений (работа над ошибками); – пытаясь вспомнить хорошее о человеке; – осознавая, чего именно хотелось тогда и как можно это получить сейчас и пр. Особенность незавершённого гештальта в том, что он никогда не будет завершён, если человек слишком эмоционально вовлечён в этот процесс. Когда ждёшь завершения гештальта и всеми фибрами своей души стремишься, чтобы это произошло… чуда не происходит. Завершать гештальт желательно вальяжно, с ноткой безразличия – как бы пошаркивая домашними тапочками по дороге на кухню за глотком воды. Гештальт, до краев наполненный энергией человека, порабощает его не хуже кольца всевластья. И для того, чтобы его завершить, нередко необходима помощь другого человека (психолога, психотерапевта, гештальт-терапевта и пр.) или время, которое может сделать незавершенный гештальт более доступным для осознавания. Иногда стоит начать с завершения самого простого гештальта, который не требует значительных усилий: – разобрать хлам в шкафу, – довязать свитер, – дочитать книгу, – наконец-то встретиться с подругой, – исполнить маленькую мечту (например, пойти учиться танцевать танго, прыгнуть с парашютом, купить себе пальму). Сделать список своих незавершенных гештальтов и осторожно закрывать их один за другим, до тех пор, пока тяжелые цепи, приковывающие к прошлому, не лопнут… и маленькие ледяные ручки не отлипнут от ног, освобождая дорогу для новой жизни. Автор: Оксана Шульга

ПОЧЕМУ МЫ ВИДИМ ДРУГ ДРУГА ИСКАЖЕННО 1. Проекции. Мы видим в людях свое. Как правило, неосознаваемое. Причем не только «негативное», но и «позитивное». Мы можем видеть других красивыми, талантливыми, добрыми, мужественными/женственными… И не подозревать, что это наши качества. Чтобы различать «мое это или его», нужно хорошо знать себя. Чтобы себя узнать, нужно разрешить себе себя увидеть. А этому обычно мешает страх оказаться плохим и остаться без любви. И страх оказаться «дураком». Причем опять же, как в случае с «негативными», так и в случае с «позитивными» качествами. Вдруг я узнаю, что это на самом деле я «безответственный», а не сосед, которого я таким называю. Тогда я «плохой». Тогда меня «нельзя любить». Вдруг я подумаю, что я добрый и умный (вот как коллега, которого я таким вижу). А на самом деле окажется, что я не такой. Меня выставят на посмешище, как дурака. А вдруг я правда окажусь добрым и умным? Тогда я снова «как дурак» - тридцать лет думал о себе плохо и разрешал с собой плохо обращаться, столько упустил и столько допустил. «Как дурак». Что делать: работать со своей ценностью, с безусловным принятием себя, с центрированием, чтобы, наконец, себя увидеть, постепенно, шаг за шагом, узнавать себя и принимать себя. 2. Перенос. Мы видим в людях наших родителей и других значимых для нас взрослых. Я бы сказала, что здесь есть две категории: «страхи» и «надежды». С одной стороны, страшно, что вот он сейчас закричит на меня, обесценит меня, не услышит, не поймет (как мама, как папа). С другой стороны, кажется, что он добрый, он меня полюбит, не отвергнет, будет обо мне заботиться (как мама, как папа – нет, не в реальности, а в том образе, который у меня в мечтах). «Позитивные» проекции и «позитивные» переносы («надежды») дают почву для влюбленности и кокона иллюзий вокруг возлюбленного. Что делать: работать со своей устойчивостью, опорностью, с взрослением, с осознаванием себя. Если я взрослый и осознаю это – меня уже не колышит, что там было плохого или не было хорошего в детстве – я уже сам могу и полюбить себя (восполнить те дефициты, которые, будучи активными, создавали «надежды»), и защитить себя, если кто-то решится на меня закричать или обесценить. 3. Убеждения. Собственные. Представление о другом, как о себе. Если я езжу в отпуск на дачу, то я и о другом думаю, что он ездит на дачу («А куда же еще?»). Семейные. То, что делали, или то, что говорили в семье. «Все начальники воры». Ассоциативные. Если я вижу человека, похожего на моего друга, то я думаю, что он такой же, как мой друг. «Научные». То, что пришло из популярной психологии и иже с ней. Определение черт характера по лицу, состояния по позе и т.д. «Высокий лоб у умных». Стереотипы. «Все русские душевные и с балалайками». Модные. Если сейчас модно увлекаться фотографией, то я думаю, что новый знакомый тоже увлекается фотографией. Связки. «Если…, то…» Если человек обладает каким-то качеством или свойством, то ему приписывается еще и другое свойство. «Умный, значит честный». Что делать: осознавать свои убеждения, развивать гибкость мышления, способность к принятию иного, нейтральную позицию, из которой можно видеть «как есть», а не «как хочется». 4. Черно-белый фильтр или расщепление на хорошее и плохое. Идеализация образа или демонизация. Если кажется, что «он хороший», то сразу весь пучок «хороших» качеств присваивается человеку. И наоборот. Что делать: работать с внутренней амбивалентностью, соединять противоположные полюса в целостную реальность. 5. Влияет также контекст ситуации, наше состояние и настроение, состояние и настроение человека, которого мы воспринимаем. Может влиять информация, которую мы уже знаем о человеке от третьих лиц или из других источников, которая послужила отправной точкой для вышеописанных явлений. Могут иметь место социальные явления: эффект первичности, эффект новизны, эффект ореола и т.д. Автор: Елена Иванова

Но настоящий мужик знает, что девушка со сложным характером - лучший выбор. Порой жить с ней бывает трудно, но это только потому, что она всегда стремится к лучшему. Если мужчина это осознает, то со временем его отношения с такой женщиной будут становиться крепче и здоровее. Вот на такой девушке вы должны жениться. Вам может казаться, что у нее совершенно несносный характер, но вы не готовы оставить ее. Эта девушка никогда не успокаивается. Жизнь с ней вряд ли будет «сахаром», но она заставит вас желать большего. Девушки со сложным характером обычно творческие и эмоциональные. Их часто называют «сумасшедшими» или «стервами». Или «сумасшедшими стервами». Но никто не будет вас любить больше, чем эта «стерва». Никто другой не заставит вас двигаться навстречу своим мечтам. Со «сложной» девушкой вы сможете вести глубокие философские разговоры. Она будет корректировать ваши идеи и убеждения. И пусть с ней никогда не будет легко, зато с ней никогда не будет скучно.

Момент терпения в минуту гнева предотвращает тысячи моментов сожаления…

НЕ ПОЗВОЛЯЙТЕ УКРАСТЬ У СЕБЯ ДАЖЕ ОДИН ДЕНЬ ЖИЗНИ Одна женщина пожаловалась: муж ее в грош не ставит. Не поздравил с днём рождения, оскорбил привычно, унизил. Дети взрослые послали сообщение, и все. И вот она сидит одна дома и плачет. А ей пятьдесят лет исполнилось. Она понимает, что жаловаться нехорошо. Просто так получилось, простите. Некому рассказать. И рассказ вот как раз про такое же. Потому и написала комментарий. А другая женщина деловито спросила: вы где живете? Если хотите, я сейчас приеду, если вы в Москве. Куплю по дороге вкусные гамбургеры и пиццу, жирненькую такую, с ветчиной и чтобы сыр так тянулся. И лучок с перчиком нарезан сверху. Куплю шипучий напиток. И картошку хрустящую, масляную такую, брусочками. И мы все это съедим, а потом в кино пойдём. Если же вы далеко или не хотите моего визита, сейчас же все это себе закажите. Или купите другое вкусное. А потом в кино отправляйтесь, красиво одевшись. Макияж, все дела. И радуйтесь! Радуйтесь жизни! Не позволяйте украсть свой день рождения. Каждый день — подарок, каждый день жизни — это праздник. Я это по работе знаю. И дама, которая пожаловалась, спросила: вы психолог, да? А вторая дама ответила: нет. Я медсестра в реанимации. Да. Это правильная рекомендация от профессионала. Просто отличная. От опытного практика рекомендация. Я только могу присоединиться к этим словам. Не позволяйте украсть у себя даже один день жизни. Даже один час не позволяйте украсть. Плохому настроению, злым или равнодушным людям, скандалистам, — не позволяйте вас обворовать. Купите себе что-нибудь хорошее, пойдите в хорошее место, общайтесь и наденьте лучшее платье. Так посоветовал специалист, который каждый день видит, как хрупка жизнь, как она драгоценна… Анна Валентиновна Кирьянова

АГРЕССИЯ - ЭТО НЕ ТОЛЬКО "БИТЬ" И "ОСКОРБЛЯТЬ", А ЕЩЕ И САРКАЗМ, МОЛЧАНИЕ И ИГНОР Младшая дочь толкнула собаку, старшая закатила глаза и хлопнула дверью, муж молчит уже третий день. Вы скажете «издержки семейной жизни». На самом деле это не что иное, как агрессия. О том, какие формы принимает агрессия и почему пассивная агрессия гораздо хуже физической, — Наталья Ремиш обсудила с психологом Ириной Млодик. Большинство людей открещивается от термина «агрессия». Лично я задумалась о том, что могу быть агрессивной, когда однажды во время ссоры с мужем дочь указала мне на сжатые кулаки и сказала, что я вела себя агрессивно. Я?! Я — добрая, ранимая, я плачу над сентиментальными фильмами, перечисляю деньги на лечение больных детей и помогаю пристроить бездомных собак. Агрессивный человек — это тот, кто бросается с кулаками на других. А я… Меня «просто довели». Нам кажется, что, если мы не бьём детей и не дерёмся с мужем/женой, значит, насилия в семье нет. Но агрессия есть в каждом из нас. Проблема в том, что мы её редко идентифицируем. Накричала на сына? «Он меня вывел». Шлёпнул ребёнка по попе? «Он не слушается». Обозвала дочь-подростка? «Нечего одеваться, как проститутка». Мы злимся и демонстрируем это окружающим очень разными способами. АГРЕССИЯ — ЭТО НЕ ТОЛЬКО «БИТЬ» И «ОСКОРБЛЯТЬ». А ЕЩЁ САРКАЗМ, МОЛЧАНИЕ, ИГНОРИРОВАНИЕ - это тоже агрессия. ▫ Зачем нам нужна агрессия Сначала о хорошем. Агрессия — это энергия, без которой невозможно выжить. Для того, чтобы создавать и реализовывать, защищаться и развиваться, нам нужна агрессия. Агрессия многогранна — от дискомфорта и раздражения до злости и ярости. Ключевой навык, который нужен каждому человеку, — научиться распознавать в себе агрессию, принимать её и перерабатывать так, чтобы донести свои чувства до другого человека цивилизованным путём. К сожалению, мы не умеем этого делать. Мы достаточно долго копим обиды и молчим. Часто такое поведение бывает у женщин, потому что мы заигрываемся в роль жертвы и терпим то, что терпеть не нужно. У нас такая культура общества, что от женщины ожидают принятия и понимания. «Ты же девочка» — слышит она с детства и понимает, что ей злиться нельзя. Брату можно, папе можно, мама тоже явно чувствует себя вправе злиться. А ей нельзя, она девочка. Но негативные эмоции никуда не уходят, они оседают и находят другие варианты выхода — не прямые формы агрессии. ▫ В чём выражается пассивная агрессия Сарказм, унижение, недовольство, раздражение, игнорирование, сплетни, оскорбления, высмеивания, интриги, манипуляции и саботаж. Такие формы психологического насилия — это следствие невыраженной агрессии и накопленных обид. Их сложно отследить, на них трудно указать и практически невозможно доказать. «Ну, наконец, ты хорошо выглядишь», — говорит вам мама. С одной стороны, комплимент. Но с другой, что-то явно не так. «Наконец? А обычно я как выгляжу?» — вы пытаетесь защищаться. «Ну что ты на всё так реагируешь, я же ничего плохого не сказала», — парирует мама, тем самым обесценивая ваши только что задетые чувства. Попробуйте сказать агрессору, что вам неприятно, и он, скорее всего, скажет вам об излишней ранимости и своих самых лучших намерениях. Жизнь рядом с человеком, который практикует пассивную агрессию, немного напоминает состояние пациента психиатрической больницы. Ты точно чувствуешь, что что-то не так, а окружающие тебе говорят, что ты выдумываешь. — Что-то случилось? — спрашивает муж жену утром за завтраком. Она сидит, поджав губы, всем видом показывая своё недовольство. — Нет. Что я опять не так делаю? — цедит жена сквозь зубы, и папа с ребёнком начинают переглядываться. Каждый вспоминает, какую ошибку мог сделать за последние 30 минут, чем так расстроил маму/жену. — Нет, всё в порядке. Просто ты как-то напряжена, — пытается разобраться муж. — Тебя постоянно во мне что-то не устраивает. Муж начинает выходить из себя, и понеслось… Рассерженная женщина, которая всем видом показывает своё недовольство, но не признаёт его, — наследие советской системы воспитания. Маме не понравился поступок или слова ребёнка, и она ушла с головой в бойкот. Ребёнка в этот момент могло не быть рядом, но мама уверена, что он всё понимает или должен догадаться. Она встречает его с каменным лицом из школы, не реагирует на его вопросы или реагирует крайне холодно. Ребёнок пытается догадаться о том, что происходит, перекручивает в голове все детали и моменты, когда он мог провиниться. Он может даже догадываться о причине, но боится задать прямой вопрос. Игнорирование — тяжёлая форма пассивной агрессии, которая сильнее всего сказывается на детях. Ребёнок теряет контакт с самым близким человеком, у него создаётся ощущение, будто его не существует. Иногда к такой стратегии примыкает папа, бабушка или кто-то из сиблингов (братьев или сестёр), и бойкот масштабируется. Ребёнок мечется в поиске ответов, заискивает перед мамой, потом начинает провоцировать её, пытаясь подтолкнуть к открытому конфликту, чтобы любыми путями всё закончить. Если мама ведёт себя пассивно-агрессивно с отцом ребёнка, она ставит его в абсурдное положение. Папа вроде как есть, но мама всем видом показывает, что его нет. Ребёнку некомфортно, он не понимает, как реагировать на двойные сигналы, может ли он сейчас общаться с папой или тоже должен вести себя «странно». В любом случае, ситуация неоднозначная, и ребёнок от неё серьёзно страдает. Пассивно-агрессивный человек — продукт ситуации. Когда-то подобный стиль поведения был выбран его родителями, и он не умеет выходить их конфликта по-другому. И часто — это мы сами. ▫ Что делать, если вы узнали в описании себя 1. Главное, вы смогли это увидеть. 80% успеха в избавлении от любой плохой привычки — умение её признать. А дальше практика, практика, практика. 2. Не копите обиды. Говорите о них родственникам и друзьям. Бесполезно ждать, что «само рассосётся». Возможно, вы не хотите в сотый раз говорить с мужем о разбросанных носках, но если вы говорить не будете, он будет и дальше забывать их убрать. 3. Останавливайте себя в момент, когда вы вскипаете. Не кидайтесь отправлять злое смс мужу на работу или голосовое сообщение ребёнку в семейный чат. Переждите 30 минут, налейте себе чая. Выдохните и сначала спросите человека, почему так получилось. Я помню свои истеричные сообщения дочери, за которые было очень стыдно через 20 минут. Оказалось, она договорилась с папой, что сегодня придёт домой в 12, но мне они сказать об этом просто забыли. 4. Практикуйте осознанность. Когда негативные эмоции накатывают волной, попробуйте докопаться в себе, что конкретно было причиной. Если с первого взгляда это невыкинутый мусор, то при ближайшем рассмотрении это может оказаться подозрение в измене: оно закралось в вашу голову три дня назад в ночи, когда телефон мужа издал короткий звук от смс. Тогда говорить придётся не о мусоре, а об опасениях. 5. Останавливайте себя от генерализации и накручивания — это тупик. Генерализируя, вы валите всё в кучу. Муж никогда не слушает, ему всегда важнее друзья, он совсем не готов к диалогу, я постоянно сама иду на перемирие. Или с ребёнком — он вообще со мной не считается, относится ко мне как к прислуге, любит только отца, а на меня плевать. Не делайте так — десятку абстрактных обвинений даже внутри нашей головы найти оправдание сложно. Близкий человек, скорее всего, обидится и рассердится, и вы не сможете нормально поговорить. Обсуждайте каждый случай отдельно. Как с этим бороться в других людях? Для начала, наблюдать и не пытаться что-либо доказать. Подумайте, был это единичный случай или регулярное поведение. Что было триггером для проявления пассивной агрессии. Проявляется оно по отношению к вам или люди с работы, дальние родственники и дети тоже попадают под удары.

КАК ПЕРЕДАЕТСЯ ТРАВМА ПОКОЛЕНИЙ Понятно, что можно всегда все объяснить «потоком», «переплетениями», «родовой памятью» и т. д., и, вполне возможно, что совсем без мистики и не обойдешься, но если попробовать? Взять только самый понятный, чисто семейный аспект, родительско-детские отношения, без политики и идеологии. Живет себе семья. Молодая совсем, только поженились, ждут ребеночка. Или только родили. А может, даже двоих успели. Любят, счастливы, полны надежд. И тут случается катастрофа. Маховики истории сдвинулись с места и пошли перемалывать народ. Чаще всего первыми в жернова попадают мужчины. Революции, войны, репрессии – первый удар по ним. И вот уже молодая мать осталась одна. Ее удел – постоянная тревога, непосильный труд (нужно и работать, и ребенка растить), никаких особых радостей. Похоронка, «десять лет без права переписки», или просто долгое отсутствие без вестей, такое, что надежда тает. Может быть, это и не про мужа, а про брата, отца, других близких. Каково состояние матери? Она вынуждена держать себя в руках, она не может толком отдаться горю. На ней ребенок (дети), и еще много всего. Изнутри раздирает боль, а выразить ее невозможно, плакать нельзя, «раскисать» нельзя. И она каменеет. Застывает в стоическом напряжении, отключает чувства, живет, стиснув зубы и собрав волю в кулак, делает все на автомате. Или, того хуже, погружается в скрытую депрессию, ходит, делает, что положено, хотя сама хочет только одного – лечь и умереть. Ее лицо представляет собой застывшую маску, ее руки тяжелы и не гнутся. Ей физически больно отвечать на улыбку ребенка, она минимизирует общение с ним, не отвечает на его лепет. Ребенок проснулся ночью, окликнул ее – а она глухо воет в подушку. Иногда прорывается гнев. Он подполз или подошел, теребит ее, хочет внимания и ласки, она когда может, отвечает через силу, но иногда вдруг как зарычит: «Да, отстань же», как оттолкнет, что он аж отлетит. Нет, она не него злится – на судьбу, на свою поломанную жизнь, на того, кто ушел и оставил и больше не поможет. Только вот ребенок не знает всей подноготной происходящего. Ему не говорят, что случилось (особенно если он мал). Или он даже знает, но понять не может. Единственное объяснение, которое ему в принципе может прийти в голову: мама меня не любит, я ей мешаю, лучше бы меня не было. Его личность не может полноценно формироваться без постоянного эмоционального контакта с матерью, без обмена с ней взглядами, улыбками, звуками, ласками, без того, чтобы читать ее лицо, распознавать оттенки чувств в голосе. Это необходимо, заложено природой, это главная задача младенчества. А что делать, если у матери на лице депрессивная маска? Если ее голос однообразно тусклый от горя, или напряжено звенящий от тревоги? Пока мать рвет жилы, чтобы ребенок элементарно выжил, не умер от голода или болезни, он растет себе, уже травмированный. Не уверенный, что его любят, не уверенный, что он нужен, с плохо развитой эмпатией. Даже интеллект нарушается в условиях депривации. Помните картину «Опять двойка»? Она написана в 51. Главному герою лет 11 на вид. Ребенок войны, травмированный больше, чем старшая сестра, захватившая первые годы нормальной семейной жизни, и младший брат, любимое дитя послевоенной радости – отец живой вернулся. На стене – трофейные часы. А мальчику трудно учиться. Конечно, у всех все по-разному. Запас душевных сил у разных женщин разный. Острота горя разная. Характер разный. Хорошо, если у матери есть источники поддержки – семья, друзья, старшие дети. А если нет? Если семья оказалась в изоляции, как «враги народа», или в эвакуации в незнакомом месте? Тут или умирай, или каменей, а как еще выжить? Идут годы, очень трудные годы, и женщина научается жить без мужа. «Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик». Конь в юбке. Баба с яйцами. Назовите, как хотите, суть одна. Это человек, который нес-нес непосильную ношу, да и привык. Адаптировался. И по-другому уже просто не умеет. Многие помнят, наверное, бабушек, которые просто физически не могли сидеть без дела. Уже старенькие совсем, все хлопотали, все таскали сумки, все пытались рубить дрова. Это стало способом справляться с жизнью. Кстати, многие из них стали настолько стальными – да, вот такая вот звукопись – что прожили очень долго, их и болезни не брали, и старость. И сейчас еще живы, дай им Бог здоровья. В самом крайнем своем выражении, при самом ужасном стечении событий, такая женщина превращалась в монстра, способного убить своей заботой. И продолжала быть железной, даже если уже не было такой необходимости, даже если потом снова жила с мужем, и детям ничего не угрожало. Словно зарок выполняла. Ярчайший образ описан в книге Павла Санаева «Похороните меня за плинтусом». А вот что пишет о «Страшной бабе» Екатерина Михайлова («Я у себя одна» книжка называется): «Тусклые волосы, сжатый в ниточку рот…, чугунный шаг… Скупая, подозрительная, беспощадная, бесчувственная. Она всегда готова попрекнуть куском или отвесить оплеуху: «Не напасешься на вас, паразитов. Ешь, давай!»…. Ни капли молока не выжать из ее сосцов, вся она сухая и жесткая…» Там еще много очень точного сказано, и если кто не читал эти две книги, то надо обязательно. Самое страшное в этой патологически измененной женщине – не грубость, и не властность. Самое страшное – любовь. Когда, читая Санаева, понимаешь, что это повесть о любви, о такой вот изуродованной любви, вот когда мороз-то продирает. У меня была подружка в детстве, поздний ребенок матери, подростком пережившей блокаду. Она рассказывала, как ее кормили, зажав голову между голенями и вливая в рот бульон. Потому что ребенок больше не хотел и не мог, а мать и бабушка считали, что надо. Их так пережитый голод изнутри грыз, что плач живой девочки, родной, любимой, голос этого голода перекрыть не мог. А другую мою подружку мама брала с собой, когда делала подпольные аборты. И она показывала маленькой дочке полный крови унитаз со словами: вот, смотри, мужики-то, что они с нами делают. Вот она, женская наша доля. Хотела ли она травмировать дочь? Нет, только уберечь. Это была любовь. А самое ужасное – что черты «Страшной бабы» носит вся наша система защиты детей до сих пор. Медицина, школа, органы опеки. Главное – чтобы ребенок был «в порядке». Чтобы тело было в безопасности. Душа, чувства, привязанности – не до этого. Спасти любой ценой. Накормить и вылечить. Очень-очень медленно это выветривается, а нам-то в детстве по полной досталось, няньку, которая половой тряпкой по лицу била, кто не спал днем, очень хорошо помню. Но оставим в стороне крайние случаи. Просто женщина, просто мама. Просто горе. Просто ребенок, выросший с подозрением, что не нужен и нелюбим, хотя это неправда и ради него только и выжила мама и вытерпела все. И он растет, стараясь заслужить любовь, раз она ему не положена даром. Помогает. Ничего не требует. Сам собой занят. За младшими смотрит. Добивается успехов. Очень старается быть полезным. Только полезных любят. Только удобных и правильных. Тех, кто и уроки сам сделает, и пол в доме помоет, и младших уложит, ужин к приходу матери приготовит. Слышали, наверное, не раз такого рода рассказы про послевоенное детство? "Нам в голову прийти не могло так с матерью разговаривать!" — это о современной молодежи. Еще бы. Еще бы. Во-первых, у железной женщины и рука тяжелая. А во-вторых — кто ж будет рисковать крохами тепла и близости? Это роскошь, знаете ли, родителям грубить. Травма пошла на следующий виток. Настанет время, и сам этот ребенок создаст семью, родит детей. Годах примерно так в 60-х. Кто-то так был «прокатан» железной матерью, что оказывался способен лишь воспроизводить ее стиль поведения. Надо еще не забывать, что матерей-то многие дети не очень сильно и видели, в два месяца – ясли, потом пятидневка, все лето – с садом на даче и т . д. То есть «прокатывала» не только семья, но и учреждения, в которых «Страшных баб» завсегда хватало. Но рассмотрим вариант более благополучный. Ребенок был травмирован горем матери, но вовсе душу ему не отморозило. А тут вообще мир и оттепель, и в космос полетели, и так хочется жить, и любить, и быть любимым. Впервые взяв на руки собственного, маленького и теплого ребенка, молодая мама вдруг понимает: вот он. Вот тот, кто наконец-то полюбит ее по-настоящему, кому она действительно нужна. С этого момента ее жизнь обретает новый смысл. Она живет ради детей. Или ради одного ребенка, которого она любит так страстно, что и помыслить не может разделить эту любовь еще на кого-то. Она ссорится с собственной матерью, которая пытается отстегать внука крапивой – так нельзя. Она обнимает и целует свое дитя, и спит с ним вместе, и не надышится на него, и только сейчас, задним числом осознает, как многого она сама была лишена в детстве. Она поглощена этим новым чувством полностью, все ее надежды, чаяния – все в этом ребенке. Она «живет его жизнью», его чувствами, интересами, тревогами. У них нет секретов друг о друга. С ним ей лучше, чем с кем бы то ни было другим. И только одно плохо – он растет. Стремительно растет, и что же потом? Не уж-то снова одиночество? Не уж-то снова – пустая постель? Психоаналитики тут бы много чего сказали, про перемещенный эротизм и все такое, но мне сдается, что нет тут никакого эротизма особого. Лишь ребенок, который натерпелся одиноких ночей и больше не хочет. Настолько сильно не хочет, что у него разум отшибает. «Я не могу уснуть, пока ты не придешь». Мне кажется, у нас в 60-70-е эту фразу чаще говорили мамы детям, а не наоборот. Что происходит с ребенком? Он не может не откликнуться на страстный запрос его матери о любви. Это выше его сил. Он счастливо сливается с ней, он заботится, он боится за ее здоровье. Самое ужасное – когда мама плачет, или когда у нее болит сердце. Только не это. «Хорошо, я останусь, мама. Конечно, мама, мне совсем не хочется на эти танцы». Но на самом деле хочется, ведь там любовь, самостоятельная жизнь, свобода, и обычно ребенок все-таки рвет связь, рвет больно, жестко, с кровью, потому что добровольно никто не отпустит. И уходит, унося с собой вину, а матери оставляя обиду. Ведь она «всю жизнь отдала, ночей не спала». Она вложила всю себя, без остатка, а теперь предъявляет вексель, а ребенок не желает платить. Где справедливость? Тут и наследство "железной" женщины пригождается, в ход идут скандалы, угрозы, давление. Как ни странно, это не худший вариант. Насилие порождает отпор и позволяет-таки отделиться, хоть и понеся потери. Некоторые ведут свою роль так искусно, что ребенок просто не в силах уйти. Зависимость, вина, страх за здоровье матери привязывают тысячами прочнейших нитей, про это есть пьеса Птушкиной «Пока она умирала», по которой гораздо более легкий фильм снят, там Васильева маму играет, а Янковский – претендента на дочь. Каждый Новый год показывают, наверное, видели все. А лучший – с точки зрения матери – вариант, если дочь все же сходит ненадолго замуж и останется с ребенком. И тогда сладкое единение можно перенести на внука и длить дальше, и, если повезет, хватит до самой смерти. И часто хватает, поскольку это поколение женщин гораздо менее здорово, они часто умирают намного раньше, чем их матери, прошедшие войну. Потому что стальной брони нет, а удары обиды разрушают сердце, ослабляют защиту от самых страшных болезней. Часто свои неполадки со здоровьем начинают использовать как неосознанную манипуляцию, а потом трудно не заиграться, и вдруг все оказывается по настоящему плохо. При этом сами они выросли без материнской внимательной нежной заботы, а значит, заботиться о себе не привыкли и не умеют, не лечатся, не умеют себя баловать, да, по большому счету, не считают себя такой уж большой ценностью, особенно если заболели и стали «бесполезны». Но что-то мы все о женщинах, а где же мужчины? Где отцы? От кого-то же надо было детей родить? С этим сложно. Девочка и мальчик, выросшие без отцов, создают семью. Они оба голодны на любовь и заботу. Они оба надеются получить их от партнера. Но единственная модель семьи, известная им – самодостаточная «баба с яйцами», которой, по большому счету, мужик не нужен. То есть классно, если есть, она его любит и все такое. Но по-настоящему он ни к чему, не пришей кобыле хвост, розочка на торте. «Посиди, дорогой, в сторонке, футбол посмотри, а то мешаешь полы мыть. Не играй с ребенком, ты его разгуливаешь, потом не уснет. Не трогай, ты все испортишь. Отойди, я сама» И все в таком духе. А мальчики-то тоже мамами выращены. Слушаться привыкли. Психоаналитики бы отметили еще, что с отцом за маму не конкурировали и потому мужчинами себя не почувствовали. Ну, и чисто физически в том же доме нередко присутствовала мать жены или мужа, а то и обе. А куда деваться? Поди тут побудь мужчиной… Некоторые мужчины находили выход, становясь «второй мамой». А то и единственной, потому что сама мама-то, как мы помним, «с яйцами» и железом погромыхивает. В самом хорошем варианте получалось что-то вроде папы дяди Федора: мягкий, заботливый, чуткий, все разрешающий. В промежуточном – трудоголик, который просто сбегал на работу от всего от этого. В плохом - алкоголик. Потому что мужчине, который даром не нужен своей женщине, который все время слышит только «отойди, не мешай», а через запятую «что ты за отец, ты совершенно не занимаешься детьми» (читай «не занимаешься так, как Я считаю нужным»), остается или поменять женщину – а на кого, если все вокруг примерно такие? – или уйти в забытье. С другой стороны, сам мужчина не имеет никакой внятной модели ответственного отцовства. На их глазах или в рассказах старших множество отцов просто встали однажды утром и ушли – и больше не вернулись. Вот так вот просто. И ничего, нормально. Поэтому многие мужчины считали совершенно естественным, что, уходя из семьи, они переставали иметь к ней отношение, не общались с детьми, не помогали. Искренне считали, что ничего не должны «этой истеричке», которая осталась с их ребенком, и на каком-то глубинном уровне, может, были и правы, потому что нередко женщины просто юзали их, как осеменителей, и дети были им нужнее, чем мужики. Так что еще вопрос, кто кому должен. Обида, которую чувствовал мужчина, позволяла легко договориться с совестью и забить, а если этого не хватало, так вот ведь водка всюду продается. Ох, эти разводы семидесятых - болезненные, жестокие, с запретом видеться с детьми, с разрывом всех отношений, с оскорблениями и обвинениями. Мучительное разочарование двух недолюбленных детей, которые так хотели любви и счастья, столько надежд возлагали друг на друга, а он/она – обманул/а, все не так, сволочь, сука, мразь… Они не умели налаживать в семье круговорот любви, каждый был голоден и хотел получать, или хотел только отдавать, но за это – власти. Они страшно боялись одиночества, но именно к нему шли, просто потому, что, кроме одиночества никогда ничего не видели. В результате – обиды, душевные раны, еще больше разрушенное здоровье, женщины еще больше зацикливаются на детях, мужчины еще больше пьют. У мужчин на все это накладывалась идентификация с погибшими и исчезнувшими отцами. Потому что мальчику надо, жизненно необходимо походить на отца. А что делать, если единственное, что о нем известно – что он погиб? Был очень смелым, дрался с врагами – и погиб? Или того хуже – известно только, что умер? И о нем в доме не говорят, потому что он пропал без вести, или был репрессирован? Сгинул – вот и вся информация? Что остается молодому парню, кроме суицидального поведения? Выпивка, драки, сигареты по три пачки в день, гонки на мотоциклах, работа до инфаркта. Мой отец был в молодости монтажник-высотник. Любимая фишка была – работать на высоте без страховки. Ну, и все остальное тоже, выпивка, курение, язва. Развод, конечно, и не один. В 50 лет инфаркт и смерть. Его отец пропал без вести, ушел на фронт еще до рождения сына. Неизвестно ничего, кроме имени, ни одной фотографии, ничего. Вот в таком примерно антураже растут детки, третье уже поколение. Автор: Людмила Петрановская

7 ПРИЧИН, ПОЧЕМУ ВЫ НИКОГДА НЕ СДЕЛАЕТЕ НИЧЕГО КРУТОГО Статья предпринимателя Рэймара Тирадо (Raymmar Tirado), которая надает вам пощечин и заставит взбодриться. Я расскажу вам о том, чему не учат. О том, что заставляет вас выйти за пределы обычного существования. Например, переехать от родителей, бросить работу, послать все к чертям и сделать хоть что-то. Опыт, который вы получаете в реальной жизни, выходит далеко за рамки нашей образовательной системы. Такие навыки вы можете развить, только если по-настоящему найдете себя. Когда вы поставите все на карту или столкнетесь с возможностью провала. Эти умения появятся, только если вы рискнете всем, чтобы сделать что-то по-настоящему крутое. Те навыки, которыми, как вам казалось, вы уже обладаете. Все, что я хочу сказать: в игре под названием жизнь у вас нет ни малейшего шанса. Почему? 1. Вы мало проигрывали. Вам комфортно в вашей посредственности, вы даже не хотите пытаться. Вы предпочитаете говорить о том, что надо бы выучить новый язык, вместо того, чтобы учить его. Вы скорее «отсидитесь», или, может быть, сделаете сложную работу завтра. Вы ненавидите свою работу, но не готовы искать новую. И пока вы тут сидите сложа руки, и не хотите попытаться, я собираю ошибки, испытываю себя, изучаю новое. Когда я проигрываю, я учусь и меняю свой путь так, чтобы он всегда вел вперед. Это как процесс закалки металлов: я прохожу через огонь и приобретаю форму. Форму меча с острейшими краями, который разрубит вас на части, если вы не приложите больше усилий. 2. Вас волнует мнение окружающих. ​И вы подстраиваетесь под него. Потому что вы боитесь того, какими увидит вас мир. Вы так думаете, потому что судите других: якобы и другие люди должны, в свою очередь, судить вас. Вас больше волнует ваше барахло, чем поступки, которые вы совершили. Пока вы тратите деньги на новые шмотки, машины, дорогую еду и вечеринки в барах, я интересуюсь собой. И пока вы стараетесь подстроиться под окружающий мир, я делаю так, чтобы мир подстраивался под меня. Я уверенно отброшу все сомнения и покажу миру настоящего себя. У меня иммунитет к вашим мнениям, я стою в окружении идей; пока вы свыкаетесь с обыденностью, я исследую необычайное. 3. Вы считаете себя умнее, чем вы есть на самом деле. На самом деле, вы делали все то же, что и другие. Вы учили то же самое, что и они, и читали все то же самое. Но если вы учились, чтобы пройти тесты, вы думаете, что так вы стали умнее? Знания не в том, чему ты учишься, а в том, как ты живешь. Если будет необходимо, я смогу пройти тесты. А сможете ли вы совладать с задачами, которые передо мной ставит жизнь? Тесты, которые оцениваются не по балльной шкале и не в процентах, а одной-единственной оценкой: выживанием. 4. Вы не читаете. Вы читаете только то, что должны, или вовсе ничего. Вы считаете историю скучной, а философию — тупой. Вы лучше посмотрите телешоу, чем откроете для себя что-то новое, чем попробуете вникнуть в мысли другого человека в попытках лучше понять окружающий мир. Вы отказываетесь признавать, что вся сила мира скрыта в словах тех, кто жил до нас. Все, что вам необходимо, вы можете найти в огромном количестве книг, которые теперь стали доступнее, чем когда-либо. Вы и эту статью не читаете. Скорее всего, те, кто ее читают, все это и так знают. Можно отвести лошадь на водопой, но нельзя заставить ее пить. 5. Вы не любознательны. Потому что вы узнаете новости из подконтрольных государству СМИ, которые их друг у друга копируют. Потому что вы не берете на себя труд задать себе простой вопрос: «а что если все это ложь?», и допустить возможность, что так оно и есть. Прямая обязанность масс-медиа: отвлекать вас от самого важного. У меня есть жажда знаний, независимо от темы. Пока вы заняты тем, что играете в Angry Birds, я читаю про теорию струн и квантовую механику. Потому что на свои собственные аргументы я буду смотреть с разных точек зрения и искать их уязвимость. Чтобы понять, как вы можете мне возразить. Я пойму обе стороны спора, и, если я приму вашу сторону и начну спорить за вас, то победа будет моей. Даже если я только что победил вас в этом самом споре. 6. Вы не задаете вопросов. Вы не сомневаетесь в авторитетах. И не спрашиваете самого себя. Вы не понимаете значения правильно заданного вопроса, уважительного несогласия и возможности отстоять свое мнение перед тем, кто с вами не согласен. Вы не задаетесь вопросами по поводу реальности — слишком заняты выживанием в этой монотонности. Нужно структурировать ваши вопросы к этому миру. 7. Вас бесит правда. Признайте тот факт, что вы на самом деле ничего не знаете. Возможно, вас уже бесит эта статья. Статья в интернете не возместит вам время жизни, которое вы потратили впустую. Вы живете, гордо задрав голову, не интересуясь происходящим вокруг. В блаженном неведении о реальности, которая находится так близко от вас, что, если вы высунете язык, то почувствуете, насколько «приятна на вкус» правда. И тогда вы поймете, что единственное, что мешает вам делать по-настоящему крутые вещи, — это вы сами.