Сынок, возьми меня на Пасху?! Я так устал от запаха лекарств. Кругом ремонт, строители льют краску, Бумаги подпишу все без мытарств. К Марии нужно съездить на могилу, Уж третий год я не был у неё. Тут день, за днём теряю свою силу, А скоро закружится вороньё. Ты не волнуйся, я в прихожей лягу, Пробуду дома я всего два дня. У главврача сам подпишу бумагу, Сынок! На Пасху забери меня?! Один в палате, всех давно забрали, Как сыч сижу весь день я у окна. Детям ходячих всех уже отдали, Нет никого, сплошная тишина… Вздохнув, Василий посмотрел в окошко, Там синь небес и стайка облаков. На пищеблок бежала чья то кошка, Забрать отца он как то не готов… Но вслух сказал, что завтра сам заедет И куда нужно отвезёт его. Отмоет в ванной, в чистое оденет, Проскочат сутки, это ничего. Домой вернувшись, рассказал супруге, Что хочет батю привезти домой. Об этом думал, как- то на досуге, Он, как- никак, а мне отец родной. Жена пружиной с кресла подскочила, Сказав, что дома от него бедлам. Вопрос с приездом навсегда закрыла, Расставив точки быстро по местам. День пролетел, как птица, незаметно, К жене приехала далёкая родня. И все проблемы унесло, как ветром, Кругом лишь тосты, смех и болтовня. Садилось солнце за больничный скверик, Старик один следил за ним в окно. Приедет сын, он свято в это верил, Наверно в «пробке», ехать далеко. Он улыбнулся, видно строя планы, Как на могилке сядет в тишине. Давно зажили фронтовые раны, Одна лишь кровоточила в душе. Назад его вернула санитарка, Что кашу с чаем принесла ему. Кулич на праздник испекла кухарка, Коль он один, то значит одному. - А вас чего на праздник не забрали? Врач все бумаги сыну подписал! На той неделе всё ему отдали, Заведующий своё согласье дал. Старик молчал и тихо горько плакал, В палате тёмной и совсем пустой. Забыт и брошен словно та собака, Родному сыну стал он, как чужой… Промчался праздник, гости улетели, Набив пакеты, ехал сын к отцу. Как пуля выходные пролетели, Дам старику хоть похлебать супцу… Он на этаж по лестнице поднялся, Гуляло эхо от его шагов. С женою спорить просто побоялся, К её ответу был давно готов. Матрац закатан, что за чертовщина? Кровать отца зияла пустотой... Должна же быть какая- то причина, Куда девался тяжело больной? Не чуя ног бежал он к санитарке... -Инфаркт обширный, это не секрет. Родня забыла, видимо, в запарке, Ждал, волновался, вот и весь ответ. Он у окна тихонько ночью умер, Спасти его мы просто не могли. Наш Мир сегодня, просто обезумел, Ему б тепла и чуточку любви... Сострадание исцелит больше грехов, чем осуждение. Наше спасение - в умении сострадать. Автор: Юрий Калугин