«Это не любовь» — открытое гитарное звучание? — Это тоже был в некотором роде эксперимент. Хотелось отбросить все эти студийные причиндалы — компьютеры, синтезаторы — и сыграть альбом просто на гитарах. — Ты, помнится, говорил, что тебя он не очень устраивает. — А я вообще не могу сказать, что меня что-то устраивает. Если бы меня что-то устраивало, я бы этим просто перестал заниматься. Мне нравится альбом «Группа крови», хотя и не весь. Это почти похоже на то, что мы хотели сделать. — Альбом «Ночь» — единственный, выпущенный фирмой «Мелодия» и, кстати, даже без вашего ведома. Вы хоть в курсе планов этой фирмы? — Совсем не в курсе. Не знаю и, честно говоря, знать не хочу. — Но авторские, по крайней мере, вам заплатили? — Нет. — Как в Дании прошли концерты? Все-таки они там привыкли к англоязычному року. — Это был один концерт, благотворительный, в фонд Армении. Принимали хорошо. — А с чем связана поездка в Америку? — С выходом там пластинки «Группа крови». — Значит, в Америку ты все же не отказался поехать? — Там меня никто не знает, можно спокойно гулять по улицам… — А как ты сейчас относишься к тому, что о тебе пишут, показывают по телевидению? Ты как-то говорил, что у тебя мечта попасть на телевидение. — Я соврал. — Ты часто врешь? — Очень часто. Почти всегда, честно говоря. — И сейчас, в том числе? — Не знаю. Минут через 10 скажу. — Ну, а если серьёзно. За последний год вы стали очень популярны. Это как-то изменило вашу работу? — Конечно нет, а как это могло изменить? Мы с юмором относимся к популярности. Это вещь случайная. — Я считаю, что ваша популярность — вещь закономерная. Мог ли ты год назад предполагать такой бешеный успех? — Я вообще стараюсь никогда ничего не предполагать. — Знаешь, для многих ты сейчас — как свет в окне. Некоторые уже даже одеваются «под Цоя». Что скажешь? — Только одно: не сотвори себе кумира. © Виктор ЦОЙ Интервью газете «Ленинская смена», (Алма-Ата), май 1989 г

Всем привет!

г. Брянск

Виктор ужинает ? Редкий снимок Виктора Цоя и Наташи Разлоговой. Предположительно, квартира в Москве, 1988-1989 гг.

Звезда по имени Солнце...

Можно считать себя честным сколько угодно. Главное в том, считают ли тебя честным остальные. Человеку же, который заведомо пишет музыку для того, чтобы жить в достатке, но поёт о том, что он борец за идею, – просто не верят. © Виктор ЦОЙ

Витя всегда с нами.

Никогда. Никаких наркотиков. Курить он (Цой)не мог. У него с физиологией что-то случалось. С ним коллапс был, он рассказывал, кто-то его угостил косяком, он лёг и не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Ему было так плохо, что было бы глупо дальше экспериментировать с этим". © Георгий Гурьянов.

Научи меня всему тому, что умеешь ты, Я хочу это знать и уметь. Сделай так, чтобы сбылись все мои мечты, Мне нельзя больше ждать, я могу умереть.

Георгий Гурьянов: "Я помню, как мы в Севастополе от моряков убегали… Это была какая-то прямо всепоглощающая страсть. Аудитория как во сне. Как на моих картинах. Одни моряки. Широкоплечие. Стадион Краснознаменного Черноморского флота. Огромное футбольное поле, сцена, а вокруг моряки. В общем, мы играем. Где-то середина концерта, какой-то горячий трек, и кольцо моряков вокруг сцены просто начинает сжиматься. Постепенно так… Наступает критический момент. И вот в середине песни, я не помню какой, Витя бросает гитару, за ним, как по команде, Игорь, Юрик, и, не говоря ни слова, мы бежим. Из охранников сделали живой коридор, узкий такой… Это как в какой-то компьютерной игре… Мы бежим, выбегаем, а круг, это кольцо, замыкается. Я всегда думал потом – каково это, умереть в объятиях матросов? На стадионе Черноморского флота… У меня дух захватывает. Героическая смерть. Это круто. Жаль, не было камер никаких, со стороны это очень круто было смотреть, наверняка. Кинематографично. А вообще я все принимал с удовольствием. Мы же были на своем месте и занимались своим делом. Ничего такого сверхъестественного. Случалось все то, что должно было случаться. И, по-моему, очень здорово. Мне всегда хотелось на это посмотреть из зала...