Из воспоминаний Людмилы Чурсиной. «Мой первый муж кинорежиссёр Владимир Фетин разделял кино и семейную жизнь. Володя был добрейшим, неприспособленным к быту человеком, мог запросто надеть разные носки — зелёный и жёлтый — и не заметить этого. Походил на большого ребёнка. Но когда он входил на «Ленфильм», становился собранным, требовательным, ни в чём не идущим на уступки, бескомпромиссным. Оттого не так уж успешно складывалась его творческая жизнь. Когда я переехала в Ленинград, у него ничего не было. Он разошёлся с женой до того, как встретил меня, и не стал ничего делить. Снимать квартиру было не на что. Арнольд Шаргородский, который работал у Володи звукооператором на «Полосатом рейсе», и его жена — монтажёр высочайшего класса — поселили нас у себя в проходной комнате. Наше уединение постоянно нарушала их собака боксёр, она прибегала и ложилась дремать у нас в ногах. Только когда мне присвоили звание народной артистки РСФСР, мы получили комнату в коммуналке с совмещённым санузлом и всеми остальными прелестями. Соседями оказались мать с дочерью и маленькой собачонкой. Если все трое одновременно начинали «лаять», хотелось сбежать. Рядом с кухней был закуточек, которым нам любезно разрешили пользоваться. По осени я натягивала там верёвки, накупала петрушки, укропа, сельдерея и вешала всё это сушиться на зиму. Хозяйственной была. Готовила прекрасно, на мой борщ обязательно приезжали Павел Луспекаев и Евгений Евтушенко. Луспекаев шутил: «Какая ты там артистка — не знаю, но борщ варишь отменно. Наливай ещё тарелку!» Сейчас живу одна и ничего для себя не готовлю. Но если еду к племяннику и внучкам в Репино, девчонки непременно попросят: «Люд, а сваришь нам солнечный суп?» Там с удовольствием снова встаю к плите».