«Меня проще убить, чем уволить» — мурманский рабочий из принципа проработал на опасном производстве, борясь с произволом начальства.
О жестокой классовой борьбе российского рабочего
Цемент пропитал всю жизнь Дмитрия Уральцева – простого рабочего мурманской цементной перевалки. Вся его одежда, обувь, кожа, даже внутренние органы разъедены цементной пылью. Ядовитые компоненты сожгли ему верхний слой стопы, и даже спустя две недели после увольнения, по словам Дмитрия, из его глаз выходил цемент. Его лицо до сих пор серо, глаза воспалены, а пропитанные пылью лёгкие работают на износ.
Полтора года Дима проработал в химическом аду, борясь с руководством за элементарные трудовые права. За всё это время он так и не получил рабочей одежды, о спецзащите от опасного производства и говорить нечего.
Дмитрий выступал от лица всего коллектива рабочих – аморфного, покорного, смирившегося. Дмитрий выучил наизусть ТК и цитировал его начальству. Дмитрий был отравлен цементом, но больше всего его тошнило от позиции руководства перевалки.
«Наш склад-перевалка — это дилерский центр огромной компании, из которого развозят цемент по стройкам в Мурманской области. Это приносит хороший доход нашему владельцу», — рассказывает Дмитрий. Обязанность рабочих – в спешке разгрузить прибывшие с юга вагоны с цементом. На пике рабочие разгружают до 150 вагонов в месяц (каждый вагон — это примерно 70 тонн цемента). При этом измождённые рабочие живут впроголодь и вынуждены побираться – зарплаты они почти не видят, ведь платят с задержками, и порой не хватает даже на хлеб, сигареты и проезд.
Дмитрий говорит, что текучка на перевалке бешеная – рабочие увольняются один за другим из-за изнеможения. Травматизм и нарушение трудовых прав здесь так же обычны, как и матерная брань.
На последнем издыхании находятся не только рабочие, но и оборудование. Из-за неисправностей люди каждый день рискуют жизнью – так один из мастеров лишился части ноги. Руководство требует всё делать бегом: разгружать вагоны, лазить по трапам. По словам Дмитрия, объяснения, что подобное попросту незаконно, принимают за хамство и тут же снижают зарплату.
Рабочих не считают ни за людей, ни даже за животных. На предприятии они – нечто вроде мусора. Едят и переодеваются все в одной каптёрке, пропитанной цементом. Там перманентно висит облако ядовитой пыли.
«У нас должна была быть полная защита дыхательных органов от цемента, ушей — от сильного шума, незапотевающие очки, перчатки с виброизоляцией и спецобувь» — говорит Дмитрий. Ничего подобного рабочие ни разу не видели. Начальство предприятия лишь насмехалось и демонстративно игнорировало трудовые нормы. Многим отказывались выдавать трудовые договора, жаловаться куда-то было бесполезно.
«Перевалка — вредное производство. Но в договоре это не прописывали. Там даже не было написано, что мы работаем на Крайнем Севере. Хотя адрес филиала предприятия указан мурманский!» — в ярости рассказывает Дмитрий, получивший наконец свой договор. А ещё жителям региона полагается полярный отпуск — 52 дня, что для начальников оказалось сюрпризом.
Дима начал на предприятии настоящую классовую битву и даже одержал победу. Рабочих, — вялых, запуганных, невежественных, не знающих элементарных своих прав, — Дима уговорил устроить «итальянскую забастовку». Мужчины работали, пунктуально соблюдая все требования техники безопасности. В результате вывоз цемента катастрофически замедлился. Компании пришлось оформить и выдать договора и увеличить зарплату – с 32 до 42 тыс. рублей.
Длилась победа не долго – зарплату опять снизили и стали задерживать. «Мы снова голодали» – говорит Дима. Договоры начали отнимать, рабочих увольнять под любым предлогом. Люди снова стали покорными, большая часть уволилась. На предприятие набрали иностранцев, которые плохо понимают, что происходит, зато никогда не бастуют.
Дмитрий оставил коллегам в каптёрке трудовой кодекс и, хлопнув дверью, ушёл. Для борьбы за свои права на всех не хватит героических Дмитриев – пролетарий должен бороться сам, взять ответственность за себя в свои руки. Бесхребетность – яд пострашнее цемента.