...Но лучше скажи, как ты себя чувствуешь? Как тридцатилетний? Я отмахнулся: — Так, будто мне шестнадцать и пятьдесят лет одновременно. Ничего особенного. — И это ты называешь «ничего особенного»? — возразил Ленц. — Да ведь лучшего не может быть. Это значит, что ты властно покорил время и проживешь две жизни. Эрих Мария Ремарк «Три товарища»
Другие записи сообщества
Три стадии мужского раскаяния — «так ей и надо, стерве!», «наверное руки все таки распускать не стоило», «черт с ней, извинюсь. пусть подавится!» Ольга Громыко «Верные враги»
Самая тяжелая болезнь на свете - это привычка думать. Она неизлечима. Эрих Мария Ремарк «Три товарища»
Твое поведение — просто выбор, который ты делаешь в данный момент; оно не имеет отношения к тому, кто ты на самом деле. Ванесса Диффенбах «Язык цветов»
Если в мире все бессмысленно, — сказала Алиса, — что мешает выдумать какой-нибудь смысл? Льюис Кэрролл «Алиса в Стране чудес»
И что, по правде, дают нам наши представления и понятия? Одну враждебную погоню за неуловимою истиной. Разве самое твёрдое астрономическое понятие о неизменности лунного диаметра может заставить меня не видать, что луна разрослась на востоке? Разве философия, убеждая меня, что мир только зло, или только добро, или ни то ни другое, властна заставить меня не содрогаться от прикосновения безвредного, но гадкого насекомого или пресмыкающегося или не слыхать этих зовущих звуков и этого нежного аромата? Кто жаждет истины, ищи её у художников. Афанасий Фет «Кактус» 1881
Вторник. Ничего нового. Существовал. Жан Поль Сартр «Тошнота»
"Твои" люди остаются с тобой, как бы ты ни ныл, каким бы ором не орал, как бы ни пропадал. Они просто есть, они рады тебе открыть дверь, протянуть руки, разделить бутерброд. Эльчин Сафарли «Мне тебя обещали»
Какое все-таки несуразное понятие - время. Нет ничего более непостоянного. То его слишком много, то чересчур мало. Фэнни Флэгг «Рождество и красный кардинал»
Мы — источник веселья и скорби рудник. Мы — вместилище скверны и чистый родник. Человек, словно в зеркале мир, — многолик. Он ничтожен — и он же безмерно велик! Омар Хаям
— О, конечно, Верочка. Я даже больше скажу: я уверен, что почти каждая женщина способна в любви на самый высокий героизм. Пойми, она целует, обнимает, отдается - и она уже мать. Для нее, если она любит, любовь заключает весь смысл жизни - всю вселенную! Но вовсе не она виновата в том, что любовь у людей приняла такие пошлые формы и снизошла просто до какого-то житейского удобства, до маленького развлечения. Виноваты мужчины, в двадцать лет пресыщенные, с цыплячьими телами и заячьими душами, неспособные к сильным желаниям, к героическим поступкам, к нежности и обожанию перед любовью. Говорят, что раньше все это бывало. А если и не бывало, то разве не мечтали и не тосковали об этом лучшие умы и души человечества - поэты, романисты, музыканты, художники? Александр Куприн «Гранатовый браслет»