Девушка в сером пальто Я работаю продавцом в продовольственных магазинах и как-то раз устроилась на работу с высокой оплатой, что, сами понимаете, очень редко с моей профессией. Но самым удобным было то, что я работала в своем районе, и мне не приходилось ездить по окраинам. Работала в ночную смену, с 8 часов вечера до 8 часов утра, и потом отсыпалась весь день. Самое лучшее время — это с двух до пяти утра: в этот период у меня почти нет посетителей, и я могу посмотреть телевизор или что-нибудь почитать. И вот однажды в очередную ночную смену я смотрела повтор новостей. На часах было 3:37 ночи. Вдруг я услышала звон колокольчика, возвещавший о приходе посетителей. Я оглянулась и увидела трех молодых женщин. Двух из них я знала, это были мои соседки из подъезда рядом. Зина и Галя — подружки не разлей вода, обе молодые, 20 — 25 лет. Галя уже замуж вышла, а Зина все ходила в девках. Третья девушка была мне незнакома, но, по-видимому, тоже их подружкой была. Они все втроём улыбались и, кажется, были немного пьяны. Галя увидела меня и прям завопила: — Людка, ты ли это? В нашем районе, что ли, теперь работаешь? Вот так повезло! Слушай, ну продай нам, пожалуйста, виски, как соседям своим... Она пошатывалась, поэтому Зина слегка придерживала её за руку. Я подумала, почему бы и нет, и пошла за бутылкой. Когда я сняла её с верхней стойки и принесла им, они прям расцвели.  — Ой, спасибо! — воскликнула Зина. — А то мы уже в третий магазин заходим, в предыдущих двух нам не продали… — Ну это-то понятно, — ответила я, смеясь. — Ну если вам ещё понадобится, заходите, но никому не говорите, что я продаю. Я только вам, в качестве исключения. А что за повод? — Да вот муж Гали уехал, а ей дома страшно одной. Говорит, давит её что-то там, вот мы и решили собраться вдвоем и погулять как следует. — А она кто? Тоже подруга? — спросила я, разглядывая незнакомую девушку в сером пальто, мерно расхаживающую и глядящую на витрины. — Кто? — удивленно спросила Зина оглядываясь. — Ну вот, в сером пальто, которая с вами зашла. Зина недоуменно посмотрела на меня и сказала: — Мы зашли одни, Галя и я. С нами никого не было. — Да вот же она! — махнула я в сторону девушки.  Зина и Галя оглянулись, их взгляд растерянно перемещался по магазину. Казалось, они не замечали тонкой женской фигуры, разглядывающей стеллажи. Они смотрели сквозь неё, и я с ужасом поняла, что они её просто не видят. Её видела только я. Сердце бешено заколотилось в груди. Я, не отрывая глаз, смотрела на незнакомую девушку, которая повернулась ко мне лицом. Она была молодая, с красивыми ровными чертами. Наверное ей было лет двадцать. Она улыбалась. Я обратилась к ней: — Девушка, вам что-нибудь подать? Зина и Галя вытаращили свои глаза на меня и вмиг протрезвели. — Ты чего, мать? С кем разговариваешь? — спросила Галя испуганно. — Здесь никого нет, — добавила Зина. — Да, вы правы, — сказала я, улыбаясь через силу. Не хватало ещё, чтобы эти двое разнесли по району, что я сумасшедшая. — Это просто шутка. Галя и Зина молча смотрели на меня, потом Галя протянула деньги и добавила: — Ну у тебя и чувство юмора. Я чуть со страху не умерла. Я взяла деньги, а сама чувствовала, как всё тело становится твердым как дерево от страха. Боковым взглядом слежу за девушкой в сером пальто. Та медленно подходит к нам. Руки у меня трясутся так, что роняю всю мелочь на пол. Галя и Зина переглядываются — наверное, подумали, что совсем крыша у меня поехала.  Я наклонилась и принялась собирать мелочь, а про себя молилась, чтобы видение исчезло. Когда поднялась, чтобы отдать сдачу, почувствовала, как каждый волос на моем теле встал дыбом. Девушка стояла позади Гали и обнимала её, при этом она улыбалась мне какой-то странной неестественной улыбкой. От этого зрелища мне стало по-настоящему плохо, а Галя как будто ничего не замечала и в недоумении смотрела на меня. — Ну давай деньги, — попросила она. Я отдала ей деньги и, не отрывая взгляда от девушки, смотрела, как Зина и Галя с этой девушкой за спиной (которая теперь просто держала Галю за плечо и шла за ней) вышли в морозную ночь. Всю ночь я думала об этом и никак не могла понять, что со мной произошло, какое именно психическое расстройство я подхватила. На следующий день я поняла, что ни за какие деньги я больше не буду работать в этом магазине. Через неделю после этих событий я шла по улице и встретила плачущую навзрыд Зину — она шла домой. Я спросила, что случилось и почему она плачет. Зина сквозь слезы сообщила мне, что Галина умерла.  — Что с ней случилось? — спросила я изменившимся голосом. — Задохнулась газом в квартире…— ответила Зина. — Муж, бедный, места себе не находит, страдает… Это у него уже вторая жена погибает. — А кто первая, я думала, Галина первая и была? — Вот первая, — ответила Зина и засунула руку в сумку, что-то нашаривая. — Мы её с детства знали. Галина с ней дружила очень долго, а потом так получилось, что Галя мужа у неё увела, та и повесилась от горя. А теперь и Галиночка умерла... Зина дала мне в руки старую фотографию и зарыдала с новой силой. Когда я посмотрела на фотографию, то внутри у меня всё похолодело. На той фотографии рядом с Галиной и Зиной стояла та самая девушка в сером пальто.

Куда попадают плохие дети Когда я жил в Ливане, мне было где-то шесть-семь лет. Страна в то время погрязла в войне, и убийства стали обычным явлением. Помню, в один особенно ужасный период, когда бомбежка почти не прекращалась, я часто сидел дома у телевизора и смотрел очень, очень странное шоу. Это была детская передача длиной где-то 30 минут, содержавшая, насколько я помню, всякие странные и зловещие образы. Я до сих пор считаю, что это была попытка использовать тактику запугивания, чтобы заставить детей вести себя как надо, потому что мораль каждой серии фокусировалась на очень строгих правилах: «плохие дети поздно ложатся», «плохие дети спят с руками под одеялом», «плохие дети по ночам воруют еду из холодильника»... Мало того, что это само по себе было странно, так еще и шло на арабском. Я мало что понимал из текста, но мне хватало довольно красноречивых изображений. Больше всего мне, однако, запомнился конец программы. В каждом эпизоде он был один и тот же — камера приближалась к старой ржавой закрытой двери. Чем ближе была дверь, тем отчетливее можно было услышать жуткие и иногда даже мучительные крики. После этого на экране появлялся текст на арабском: «Вот куда попадают плохие дети». Затем и звук, и картинка исчезали, и серия кончалась. Через 15 лет я стал фотожурналистом. Время от времени я вспоминал о той программе и никак не мог выкинуть ее из головы. В конце концов, мне это надоело, и я решил поискать информацию. Через какое-то время мне удалось установить местоположение той студии, в которой записывалась большая часть программ с того канала. Здание стояло пустое — после окончания войны его забросили. Я отправился туда с камерой. Студия была сожжена изнутри — либо случился пожар, либо кто-то пытался сжечь всю деревянную мебель. Я несколько часов пробирался по зданию и делал снимки, в ходе чего нашел одну запертую комнату. Мне пришлось прорываться через несколько старых замков и выламывать тяжелую дверь. Тем не менее, увидев содержание маленькой комнаты, я замер и стоял на входе несколько долгих минут. Следы крови, кала и крошечные кусочки костей были разбросаны по всему полу — невероятно мерзкое зрелище. Но по-настоящему напугало меня другое — то, что заставило меня уйти и отбило всякое желание возвращаться. С потолка в центре комнаты свисал микрофон.

Прятки.  Вы когда-нибудь играли в прятки?  Помните детство, когда "вода" закрывал глаза, отворачиваясь к стене, и громко считал?  Так вот, этот детский голос у меня в голове с самого рождения.  Представьте мое удивление, когда я понял, что этого не слышат другие. Я пытался рассказать об этом родителям, но они отмахивались и снова вперивали взгляды в телевизор.  Честно? Поначалу было страшно до дрожи, но потом я начал замечать некоторую особенность.  Когда эта тварь досчитывала до десяти - рядом со мной умирал человек, или получал тяжелую травму. Количество трупов рядом со мной росло с годами, и сейчас, в мои 18 лет, оно достигло 24 человек. А со счета травм я сбился еще в 12 лет, когда остановился на 173.  Единственное, чего не было в счете этого существа - упорядоченности. Совершенно любой промежуток времени. От минуты и до года.  Она начинала игру только тогда, когда ей этого хотелось.  ***  01.01.2016  - С НОВЫМ ГОДОМ! - доносилось из каждого, кажется, уголка Вселенной.  Праздник захватил души людей, унося их в страну беззаботных развлечений под парами алкоголя. Мой затуманенный разум то и дело цеплял какие-то странные детали в окружении.  Огромное количество острых предметов, которое окружало небольшую толпу народа, состоящую из моих друзей, девушки и пары незнакомых ребят.  Кинжалы на стене, странно прибитый гвоздь, которого никто не замечал. Фейерверки, ну куда же без них?  Черт побери, плохое у меня предчувствие.  В глазах чуть-чуть потемнело. Твою мать, только не сейчас.  "Привет, давай поиграем?" - Как наяву в моем сознании отразился детский голосок.  "Может быть, не сейчас?" - с надеждой спросил я.  Девочка с темными волосами, кажется, надулась, сказав: "Нет, сейчас! Я хочу играть! Прячься, я начну водить".  Твою мать, времени очень мало, нужно торопиться.  - Так, послушайте меня все, - крикнул я, выключая музыку. - Давайте пойдем гулять? - Нужно увести их к чертям подальше, чтобы ненароком не зацепило.  "Что ты делаешь? Я хочу играть со всеми!" - Возмутился детский голосок у меня в голове.  Дерьмо.  Толпа загудела, активно поддерживая идею прогулки. Все засуетились, начиная одеваться. Саня - мой лучший друг, - одевшись первым, повернул ключ в замке и толкнул дверь, которая не поддалась.  "Один", - Прозвучало у меня в голове.  - Твою мать, что за шутки? - Крикнул он, после нескольких неудачных попыток. Саша затарабанил в дверь кулаками и ногой, крича: - Эй, ублюдки, откройте дверь, разберемся!  Немногочисленная толпа поддержала его, крича что-то неразборчиво и нецензурно.  "Я их не выпущу, ты же знаешь. Два"  - Ребят, давайте тише, соседка же ментов вызвать может, - оповестил я ребят в очередной раз. - Оставьте вы эту дверь, ну ее, давайте лучше в прятки сыграем!  Все резко притихли, раздеваясь.  - Кто придумал, тот и "вода"! - крикнул Саня, убегая вглубь квартиры.  Моя девушка обняла меня, поцеловала в щеку и прошептала на ухо:  - Ну ищи, сыщик.  Коридор быстро пустел, ребята рассеивались по квартире в поисках укрытий.  Я отвернулся к стене и начал считать, закрыв глаза:  - Один... Два...  "А ты молодец. Три", - сказал детский голосок в голове.  - Три, - повторил я в унисон с ней.  "Четыре"  - Четыре... - с каждым новым порядковым номером гнетущее чувство в груди росло.  Досчитав до десяти, я, прошептав "простите", отправился на поиски.  У меня не было выбора. Я тоже наверняка умру сегодня, поэтому в душе было кромешное спокойствие. Осознание близкой смерти даже немного приятно холодило спину.  "Я иду искать", - сказала девочка.  Я вышел в коридор, плавно ступая по полу. Половица скрипнула, разрушая гробовую тишину квартиры, которая лишь изредка разрывалась отдаленными: "С Новым Гооодоом".  Шаг, шаг, шаг. Половицы тихо поскрипывали. Я дошел до шкафа-купе, который предательски задрожал, сообщая о том, что там точно кто-то есть.  Закрыв глаза, я потянулся к ручке. Кажется, первый найден.  Я толкаю дверь, которая медленно отъезжает, открывая моему взору лицо моей девушки, которая, обиженно надув щеки, встает и идет на кухню, бросив, не оборачиваясь:  - Ну и ладно.  Мое сердце замерло в ожидании худшего. Я стоял, и ждал крика, или падения, но нет. Все было спокойно.  "Хихих!" - засмеялся голосок.  "Что ты задумала?"  "Скоро узнаешь", - ответила девочка.  Я продолжил путь, повернув в комнату и быстро находя друзей в очевидных местах. За шторой, в шкафу, под угловым столом, под одеялом на кровати.  Они все выходили, смеясь, и уходили на кухню, продолжая веселиться. Когда я достал из ванны последнего уснувшего друга, включилась музыка, и празднование продолжилось.  Я находился в полном недоумении.  "Черт побери, что ты задумала?"  "Скоро все будет. Большая игра. Хи-хи!"  Я вернулся на кухню, пытаясь вернуть праздничное настроение. Не выходило. Странно вбитый выступающий гвоздь, острые кинжалы на стенах.  Старые окна, электрические приборы, люстра. Все это может стать орудием смерти, если не попытаться остановить ее.  Саня пошел к стене, явно намереваясь снять один из высоко висящих кинжалов.  - Саня, мать твою, нет! - Я попытался его остановить, но было поздно. Затуманенный алкоголем разум лучшего друга уже поддался. Он достал кинжал из ножен, и, смотря мне в глаза невидящим взглядом, и улыбаясь, воткнул его себе в живот, делая сильный рывок вверх, к ребрам.  В моих глазах потемнело, я смотрел на падающее тело друга, стоя в полном ступоре. Окружающие, кажется, не видели ничего, пока я не подбежал к нему.  Визгливые крики девушек, басовитые крики парней.  Я смотрю на друга, с уголка губ которого стекает тонкая струйка крови.  Кто-то пытается вызвать скорую, кто-то упал в обморок.  - Бесполезно, - говорю я, опустив взгляд. - Простите, я пытался уберечь вас. Не вышло.  - Что? В каком это смысле? - Моя девушка подошла ко мне, положив руку на плечо.  - Скорее всего, мы все сегодня умрем, - сказал я, опустив голову.  Ребята стояли молча, разинув рты, и слушали мою историю. С каждой секундой выражения на их лицах становились все более удивленными, граничащими с недоверием.  - В общем, это мой демон. И если я умру, то будет гораздо хуже. Вы не обязаны мне верить, но лучше бы вам сделать это. - Я опустил голову и ждал реакции, готовясь к худшему.  - И.. Нам не спастись? - Спросила моя девушка, уже знающая про этот недуг самый минимум еще до этой ситуации.  - Я не знаю. - Глухо ответил я.  - Короче, было весело, ребят. Нет, нихуя не было весело, - сказал Денис, обернувшись после первой фразы. - Но я иду в полицию. - Он пошел надевать куртку.  - Денис, не надо даже пытаться. Ты все равно не выйдешь. Я же все объяснил, - покачал головой я.  Он, повернув ключ в замке, толкнул дверь, но безуспешно. Взяв небольшой разгон, попытался выбить ее плечом, и... выбил?!  "Смотри, сейчас весело будет!" - произнес голосок.  Мы побежали в коридор, чтобы посмотреть на результат. За открывшейся дверью, которая раньше вела на лестничную клетку, простиралась зеркальная копия нынешней съемной квартиры.  - Что за... - начал было Денис, оборачиваясь, но не успел договорить - дверь захлопнулась без посторонней помощи. Ключ повернулся в замочной скважине, и за дверью раздались крики.  Мы стояли, наблюдая за этим со стороны, но никто не пытался ничего сделать, понимая бессмысленность. Моя девушка уткнулась мне в плечо, тихо плача.  Федя, лучший друг Дениса, единственный бросился пытаться открыть дверь, но безуспешно. Она не поддавалась. Он посмотрел на телефон - связь отсутствовала.  - Твою мать. Это все ты, ублюдок. - Он обернулся, и посмотрел на меня. Глаза были налиты кровью. Его трясло то ли от страха, то ли от ненависти и ярости. - Это все ты!  Он кинулся на меня с кулаками. Я не стал сопротивляться, ведь я действительно был виновен. Но я не знал..  Удары в лицо сыпались один за другим, я чувствовал солоноватый, отдающий железом привкус крови во рту.  Удар, удар, удар. Я чувствовал, что еще чуть-чуть, и я потеряю сознание. Но он внезапно остановился.  Я открыл глаза, видя, что Федя пустыми глазами смотрит в дверь. Что он поднимается, и, взяв небольшой разгон и оттолкнув моих друзей, которые отчаянно пытались его удержать, врезается черепом в тот самый гвоздь на кухне, оставаясь на нем висеть.  Маша и Кирилл,, оставшиеся ребята, стояли неподвижно, находясь в шоке от увиденного. Маша была в истерике. Кирилл отчаянно пытался успокоить её, но, кажется, ему и самому требовалось успокоиться. Его тело била крупная дрожь.  - А можно ли это как-нибудь остановить? - тихо спросила Катя, моя девушка.  Я помотал головой. Хотя...  - Можем кое-что попробовать. Маша, Кирилл, идите в ванную. Там у вас меньше шансов как-то убить друг друга. А я подопру дверь стулом, чтобы, в случае чего, вы не сумели выйти. - Я суетился, нервничая. Руки дрожали, глаза судорожно бегали в поисках решений.  - А как же ты с Катей? - Спросил Кирилл.  - Я в любом случае умру последним, а Катю просто смогу защитить. - Надежда всегда умирает последней.  Они зашли в ванную, я включил свет, закрыл дверь и подпер ее стулом. Остаётся только надеяться.  "Хихих. Не соскучился? Угадаешь, кого я найду следующим?" - вновь раздался голосок.  "Пошла ты", - глухо ответил я ей.  "Ой, ну не груби", - наигранно обиделась она.  Мы сидели на диване, уставшими взглядами смотря в стену. Катя уже успокоилась, перестав плакать, и просто сидела, положив голову мне на плечо.  "О, а эти, кажется, спрятались вдвоем. Хихихи!" - засмеялась девочка.  - Простите меня, - грустно пробормотал я.  Катя дрогнула у меня на плече, когда услышала звук разбивающегося зеркала.  Я вскочил с дивана, бросившись открывать запертую дверь. Но было поздно. Когда я рывком открыл её, на их шеях уже были отчетливые глубокие порезы, а кровь быстро вытекала. Они стояли и смотрели мне в глаза.  Я ударил кулаком по стене.  - Твою мать!  "Прекрати это, пожалуйста", - взмолился я.  "Ну ладно тебе, весело же!" - хихикнула она.  "Совершенно нет!"  "И все же я хочу играть!"  Я вернулся в комнату и, сев на диван, крепко обнял плачущую Катю. Она тихо всхлипывала у меня на плече, бьясь в беззвучной истерике.  Надеюсь, соседи уже вызвали полицию из-за криков.  "О, кажется, нашла последнюю", - весело сообщила девочка.  "Прошу. Оставь ее. Она не должна умирать". - Я мысленно упал на колени.  "Должна! И убьешь ее ты!" - захихикала она.  Сознание помутилось. Я не мог управлять своим телом.  Ноги, которых я совершенно не чувствовал, подняли меня с дивана, и я посмотрел невидящим взглядом на Сашу. Она удивленно глядела на меня заплаканными глазами.  Руки потянулись к ее горлу. Я беззвучно кричал внутри себя, но не мог ничего поделать. Как будто мое сознание оттеснили на задний план. Я словно смотрел фильм.  Фильм, в котором мои руки ложатся на горло моей любимой девушки, крепко сдавливая его.  Катя задыхалась, ударяя меня кулачками по лицу и рукам из последних сил. Но нет, я не мог ничего сделать.  Когда сознание вернулось ко мне, я упал на колени, обхватив голову руками.  В дверь уже ломились полицейские, а я просто обессиленно сидел на ковре посреди трупов своих друзей и любимой девушки.  Дверь сломана, но я слышу это отстраненно. Как в фильмах при контузии.  - Твою ж мать... Руки за голову, ублюдок!  Я поднимаю руки, заводя их за голову.  Чувствую сильный удар в висок. Падение. Темнота.  ***  11.06.2016  Плачущие родители, пять месяцев расследования и избиения в КПЗ почти сделали из меня другого человека.  Сейчас я сижу в суде, за решеткой, пустым взглядом смотря на свои наручники.  Прокурор что-то лепечет, адвокат, чувствуя полный проигрыш, вяло пытается парировать, но в итоге кладет на это дело болт.  Судья удаляется на вынесение приговора, в зале появляется небольшой гул.  Чертовы твари. Никто не хочет мне верить. Впрочем, действительно, кто поверит в эту чушь?  "Дух, вселившийся в тело парня". Ну что за ересь?  "Псс. Не хочешь сыграть?" - с надеждой спросил я себя.  "Ух ты, ты и сам предлагаешь? Тебе понравилось? Хихи!"  "Очень. Чур ты водишь", - усмехнулся я.  "Ну хорошо, пускай прячутся. Один.. Два.. Три.. Четыре.. Пять.. Шесть..."  Я ловил на себе испуганные и злые взгляды, которые тут же отводились, только пересекаясь с моим.  "Семь.. Восемь.. Девять..."  Судья вернулась, все встали, она начала зачитывать приговор:  - ...признать виновным, и назначить наказание в виде лишения свободы сроком на 25 лет и отбыванием наказания в колонии строгого режима. Подсудимый. Ваше последнее слово?  "Десять. Я иду искать"  Я хищно улыбнулся, и, прищурившись, посмотрел судье в глаза.  - Вы давно играли в прятки? Не хотите сыграть?  Открытые двери зала суда захлопнулись, оставляя всех изолированными.  Игра началась.

Вишня Когда мне исполнилось 13 лет, родители купили участок в деревне под Ногинском. Участок был заброшен, не ухожен, с полусгнившим домом, который за пару недель разобрали рабочие и сразу начали строить новый фундамент. К следующей весне дом был построен, и в конце мая мы с мамой приехали в деревню на все лето. И выяснилось, что на нашем участке растёт огромное вишнёвое дерево. Оно было очень высоким, с мощным стволом и ветками — раньше я никогда таких высоченных вишневых деревьев не видел. Как-то вечером к нам зашла соседка тётя Полина. Они с мамой сидели на веранде, пили чай, и тётя Полина, глядя на вишню, сказала, что впервые за десять лет дерево зацвело. Наверное, говорит, радо новым хозяевам. Мама попросила тётю Полину рассказать о прежней хозяйке — умершей два года назад бабке, которая жила в полусгнившем доме. Выяснилось, что баба Мотя была необщительной, гостей не принимала и сама лишний раз старалась за калитку не выходить. В деревне её побаивались, внешность у неё была отталкивающая, вредный характер, взгляд недобрый... Ещё тётя Полина сказала, что баба Мотя, несмотря на возраст, была очень сильной старухой — одна могла мешок картошки из сарая до дома дотащить. Мне было неинтересно слушать истории про умершую бабку, поэтому я вышел на улицу. А дня через два, ночью, когда никак не мог заснуть, я услышал треск веток. Встал, подошел к окну. Сначала ничего необычного вроде не заметил, а потом внимание привлекла нижняя ветка вишневого дерева. Она склонялась к земле; создавалось впечатление, что кто-то пытался залезть на дерево, используя ветку в качестве ступени. И снова раздался треск. Я вскрикнул, ветка резко качнулась и отпружинила от земли. Я простоял у окна минут десять, потом вернулся на кровать. Лежал, прислушивался, несколько раз снова подходил к окну, но ни треска, ни шевеления веток больше не слышал. Утром первым делом подошел к вишне. На траве лежало несколько тоненьких веточек и листьев. Примерно через неделю я проснулся ночью от треска и снова увидел согнутую к земле нижнюю ветку. На этот раз, не собираясь кричать, я спустился вниз, постучал в спальню родителей и разбудил отца. Я ему сказал, что на вишню кто-то залез, но когда мы вдвоем вышли на улицу, ветки не шевелились. Конечно, папа сказал, что мне показалось. Меня это разозлило, но спорить я не стал. С того дня треск и шевеление веток я слышал каждую неделю. Я просыпался от треска, видел из окна согнутую ветку, а утром находил на траве десятка два опавших листьев. Вскоре на нашей вишне поспели ягоды. По размерам они напоминали сливины — ни я, ни родители такого ещё не видели. Маме даже советовали сфотографировать ягоды и отправить фотографии в журнал. Очень хорошо помню момент, когда я сорвал вишню, сунул её в рот, начал жевать, и меня чуть не вырвало. У вишни был вкус гнилья. Родители тоже сорвали ягоды, надкусили и тоже швырнули их на землю. Папа первым сказал, что во рту остался привкус крови. Он раздавил одну вишню в ладони, поднес её к лицу и скривился. Ладонь тоже пахла кровью. Мама начала кричать, говорила, что это неспроста, и вишню было решено спилить. Через два дня отец привел на участок двух рабочих: один держал бензопилу, второй две лопаты. Бензопила гудела не больше двух минут. Вишня свалилась довольно-таки быстро, а с выкорчевыванием корня пришлось повозиться. Мужики начали его обкапывать, яма постепенно разрасталась и вглубь и вширь. Рабочие вспотели, мама переживала за внешний вид участка, отец злился, я молча наблюдал из окна за процессом. Когда один из мужиков вскрикнул, отбросил лопату и выскочил из ямы, мне сделалось страшно, а когда закричал второй мужик, я выбежал на улицу. В вырытой яме, рядом с мощным корнем гигантской вишни, лежала почерневшая черепушка и несколько костей. Отец побежал в сельсовет, оттуда он вызвал милицию. Сначала приехал один наряд, потом ещё пара машин, под вечер на нашем участке собралось человек пятнадцать. Вскоре наткнулись на вторую черепушку и кости. Откуда они там взялись, никто сказать не мог, и только дня через три местные жители начали вспоминать, что двадцать четыре года назад (в 1974 году) у бабы Моти пропал муж. Он и его старший брат, по словам Матрены Ивановны, вечером уехали в город. Больше она их не видела. Были поиски, но лет через десять обоих официально признали погибшими. Я сразу вспомнил кровавый вкус вишни, ночной треск и согнутую нижнюю ветку, как будто молящую о помощи. Я не знаю всей правды. Не знаю, почему трещали ветки и кому принадлежали черепа с костями. Я могу только догадываться. Мне тогда было 13 лет, и тогда мне действительно было страшно. Наверное, сейчас я бы прореагировал на ситуацию не так остро.

Ни здесь, ни там  Когда я училась в 11-м классе, пропала моя одноклассница Рита. Сейчас я немногое могу припомнить о Рите. Знаю только, что она всегда носила очень красивые стрижки, потому что её мама, тётя Лена, работала парикмахером.  Рита пропала в мае перед последним звонком. Учителя долго совещались, отменить ли концерт и капустник, но решили не портить нам праздник. Как же, не портить... Настроение у всех было отвратительное. Во время капустника в зале стояла такая гнетущая тишина, что уже после второй шуточной песни наша классная руководительница Татьяна Владимировна пробралась за кулисы и шепотом велела заканчивать программу. Мы решили показать ещё один номер-пародию на учителя труда. А зря. Лучше бы закончили песней.  Едва мы начали пародию, как в зале поднялся шум. Какой-то мужчина, расталкивая локтями родителей и первоклашек, которые должны были петь песню для нас, протиснулся к самой сцене и, плача обильными пьяными слезами, стал кричать:  — Вот вы тут радуетесь, празднуете, а Ритки-то с вами нет!  В тот момент я поняла, что это Ритин отец. От кого-то из подруг мне было известно, что он никогда не отличался умеренностью в потреблении алкоголя, но после исчезновения Риты он попросту начал спиваться. Его уже выводили из зала, когда он снова заорал:  — А мы к ясновидящей ходили! И она сказала: нигде нет нашей Ритки — ни здесь, ни там! Ни жива, ни мертва! Нет её. Ничего не осталось!  Разумеется, после этого о продолжении капустника не могло быть и речи. Учителя уводили напуганных первоклашек, мои одноклассники без улыбок механически раздавали учителям букеты. Ко мне подошла пожилая Вер-Иванна, учительница биологии, и попросила помочь донести до учительской четыре больших букета. Я, конечно, согласилась.  В учительской, как выяснилось, не было воды. Сложив букеты на стол, я отправилась с ведром в женский туалет. Возвращаясь обратно, я услышала, как Вера Ивановна обсуждает с кем-то подробности Ритиного исчезновения. Нам было известно немного, и я, аккуратно опустив ведро на пол, прилипла ухом к двери.  — Помните, в то воскресенье было уж очень жарко? Так вот, Елена Михайловна, Ритина мама целый день работала. А там, сами понимаете, не рай — горячая вода, фены, сушилки всякие... Ещё и вентилятор сломался. А Рита сидела у мамы в подсобке и готовилась к экзамену по литературе. Папаша-то их, как обычно, по случаю воскресенья (ему только повод дай), упился, простите, до скотского состояния, так вот, Рите и не хотелось с ним сидеть. Елена Михайловна решила Рите перерывчик устроить. Сходи, говорит, Риточка, за квасом. Знаете, туда, в «стекляшку», где парк? Рита пошла. Квас купила — продавцы подтвердили. На пешеходном переходе её видели уже с бутылкой. Мальчик запомнил, что она была в ярко-красной футболке с чёрным котом на груди. А до парикмахерской не дошла... Как в воду канула.  И, знаете, что странно? Только Рита ушла, как её мама занервничала. Хотя, казалось бы, что такого — до «стекляшки» дойти? Так нет же, еле закончила с клиентом, попросила коллегу её подменить и выбежала на улицу. Бегает, ищет, хотя ещё и десяти минут не прошло. Как сумасшедшая. Недаром говорят, материнское сердце — вещун...  Риту так и не нашли — ни живой, ни мёртвой. Никогда.  Спустя три года у нас гостил папин друг, дядя Гриша, следователь из областного центра. Разговор зашёл о Рите, и он рассказал, что дело было очень странным. Во-первых, Рита действительно не дошла до двери парикмахерской каких-нибудь двадцать шагов. Это подтверждалось показаниями свидетелей. Её видели выходящей из «стекляшки», видели на переходе... И, оказывается, был ещё один свидетель, Женька Рябушкин, показаниям которого никто не поверил, потому что Женька был наркоманом. А через месяц после начала следствия Женька умер от передоза. Так вот, Женька утверждал, что видел, как Рита исчезла. В буквальном смысле растворилась в воздухе. А ещё у него, мол, было ощущение, что Рита с кем-то боролась перед тем, как исчезнуть. С кем-то невидимым, но очень сильным.  Тот случай был не единственным в нашей области. Дядя Гриша знал ещё как минимум два.  В маленькой деревеньке пропала женщина средних лет. Зимой ушла с ведром на колонку и не вернулась. Ведро так и осталось висеть на крючке под краном. Никаких следов борьбы, крови, чужих следов — ног или шин. Больше того, следы пропавшей женщины шли к колонке... а от колонки никаких следов не было. Ничьих. Собаки след не взяли, но вели себя странно — скулили, рычали, шерсть вставала дыбом. И снова совпадение — мать пропавшей буквально через минуту после её ухода почувствовала приступ необъяснимой тревоги. Набросила телогрейку и побежала на колонку, но дочери уже не было.  Третий случай ещё более странный. Юная девушка пропала не с улицы, а из театра в областном центре. В антракте вышла в туалет, оставив подружке сумочку с деньгами и документами. Опрошенные свидетели вспомнили, что в туалет девушка зашла, а вот как выходила оттуда — никто не видел. Охранник на входе тоже ничего не вспомнил. И опять — мать и сестра, оставшиеся дома, внезапно синхронно ощущают тревогу, причем знают, что тревожиться нужно именно за эту девушку.  Немного выпив, дядя Гриша прибавил, что по всем трём случаям от отчаяния обращались и к экстрасенсам. Ответ везде был один. Их не видят ни среди мёртвых, ни среди живых. Вообще нигде.

Поляна смерти Был я зелёным пионером в ту пору, лет мне было одиннадцать, и энергия переполняла, часто направляя не туда, куда нужно. Месяц не помню, наверное, август, пребывал я в пионерском лагере, где, по мнению партии родной, должен был укрепиться к новому учебному году, заодно повысив свой идеологический настрой. Иногда выпадали дни, когда не хотелось ни экскурсий, ни, тем более, «весёлых» пионерских «посиделок». В один из таких дней я тихонько отправился гулять по лесу, благо преодолеть забор было не проблемой. Место там было не то, чтобы глухое, но до ближайшего поселения километров с десяток. Углубился я не сильно далеко, чтобы не успели хватиться в лагере. Набрёл на заросли орешника и начал грызть плоды своими тогда ещё молодыми зубами, постепенно углубляясь в заросли. Некоторое время спустя заросли стали всё более сухими, и проглянулась поляна. Не скажу, что она была идеально круглой, но что-то похожее. Так вот, вся эта поляна была усеяна костями, черепами и целыми трупиками животных всех размеров. Пардон за подробности, но смрад стоял жуткий, некоторые ещё разлагались. Травы на поляне не было вовсе, а все орешины вокруг стояли сухие. Не знаю, сколько я простоял столбом, взирая на это кладбище, но потом меня обуял какой-то страх, может, от непонятного зрелища, может, ещё от чего. Ломанулся я оттуда со всей доступной мне скоростью. В лагере позже рассказал всё это дело друзьям, которые мне не поверили, правда брехуном не назвали, парень я был «авторитетный». Я же доказывал свою честность, брызгая, наверное, слюнями и дергая концы пионерского галстука. При первом же удобном случае мы - я и человек пять-шесть таких же оболтусов - сдёрнули в лес проверить мою честность. Прекрасно помня направление, в котором я шёл, поляну мы так и не нашли, хотя облазили немало, найдя в том числе и орешник. За глаза, наверное, брехуном меня всё же назвали. Вот и вся история.

Не верю "Не верю" - всю жизнь я жил с таким девизом насчёт сверхъестественной сущность на земле. Возможно, и есть что-то, не подвластное человеческому пониманию где-то там в другом измерении, но точно не в нашем. Я противоречу себе, я только что признал, что есть и другое измерение. Я запутался. Ведь с одной стороны в мире столько было необъяснимых случаев, но я словно отвергаю это всё, отсылая на природное явление или что-то наподобие. Повторюсь, я запутался.  Каждую ночь перед сном я думаю на эти темы. И сегодняшняя ночь не исключение. Как обычно, перед сном я смотрю сериал, лежа на диване, скрестив ноги и попивая колу. В зале темно, свет придаёт только телевизор. Дома я один, родители ещё днём уехали на дачу на выходные. Спустя некоторое время просмотра я начинаю засыпать, глаза уже закрытые. Белый свет! Я почувствовал вспышку света сквозь закрытые глаза. Я открываю глаза, всё по-прежнему: кола стоит на полу у дивана, по телевизору идёт сериал, пульт лежит рядом. Ничего не изменилось, странно. Что бы это могло быть? Я встаю и иду к окну, вдруг это было снаружи. На улице тьма тьмущая. Напомню, живу я в частном двух этажном доме, можно сказать, почти на окраине города, где мало кто проезжает или проходит мимо дома. Я возвращаюсь на диван, уже и забыв об случившемся. Повторяется та же картина: пью колу, смотрю сериал. Потихоньку засыпаю... strashilka.com Вспышка, опять вспышка. Резко вздрагиваю, открываю глаза. Чёрт, это уже не смешно. Второй раз мне не могло показаться. Сердце начинает постукивать, я замечаю, что вспотел. Встаю, иду в ванную, по дороге оглядываясь и шарахаясь как бешеная кошка. Добравшись до ванны, я включаю свет.  Боже... Что со мной? Мои глаза, их как будто резали лезвием. Они наполнены кровью. Кожа на лице бледная. Я дрожащими руками открываю кран, набираю в ладони воды и умываю себе лицо, 3 раза. Ничего не изменилось. Надо звонить в скорую. Иду за телефоном. Резки, оглушающий свит и я уже лежу на полу, сам не понимая как там оказался, держу уши руками, дабы прикрыть их от режущего свиста. Так продолжается 5, от силы 10 минут. Свиста нет. Но я где-то 2 минуты продолжаю лежать на полу, приходя в себя. Пытаюсь встать, у меня плохо получается. План действий не изменился. Я иду за телефоном.  Что это, чёрт возьми, было? Что-то сверхъестественное? Нет, это же смешно. Останавливаюсь и замечаю на себе чей-то взгляд. Мне страшно. Я не хочу оборачиваться. И не буду. Ускоряю шаг, дабы быстрее покончить с эти... Бах... я рефлекторно оборачиваюсь. Нет, зачем я это сделал. Напротив меня стоят трое. Я не вижу их лица, я вижу только их силуэты и от этого становится ещё страшнее. Они переглядываются и издают жуткий вопль, от которого у меня по всему телу пробежались муражки и подкосились колени. Это нечеловеческий голос. Через 3 секунды они исчезают. "Я сошёл с ума. Я сошёл с ума" - тихо и нервно бормочу под нос. Телефон уже в руках, я набираю номер полиции и жду ответа. Гудки идут... от них мне не по себе. Через 5 секунд и гудки пропадают. Я убираю телефон от уха, чтобы посмотреть, что происходит и замечаю, что в руках у меня не телефон, а пульт от телевизора. Я точно сошёл с ума. Кидаю пульт на пол от ярости. Как же всё стрёмно.  Ничего не вижу. Где я? Тут темно, словно в бездне. Как я тут оказался? Всего несколько секунд назад я был в доме. Я делаю пару шагов, ещё несколько. Ничего нету, кругом пустота. Вдруг из-за спины раздаётся смех. Я резко оборачиваюсь. По-прежнему темнота, но только теперь на меня смотрят два красных глаза в темноте и больше я ничего не вижу. У меня никогда не было такого ощущения. Я словно в трансе.  - А ты не верил. - говорит кто-то насмехаясь...

Зло без границ Добрый день, уважаемые фосторовцы! Поделюсь с вами кусочком ужаса из личной копилки. О своих "приключениях" я уже отписалась. А вот что произошло (надеюсь, все в прошлом) с моим мужем. Встречался он с девушкой пять лет плотненько, и не склеивалась у них семья: детей и замуж девушка не хотела, строила карьеру, получала многочисленные образования, а муж мой работал "пажом на посылках"... Почему-то занимал такую странную нишу в ее жизни, и девушки на него заглядывались: и обеспечен, и образован, и работа денежная. А он как зомби: дом-работа-поручения "любимой", пожирал магазинные пельмешки и считал себя счастливым. Но каким-то макаром, уж не знаю каким, отбился от рук послушный паж: захотелось ему детей и борща свежего на обед - хоть тресни!!! И мало-помалу ушел он однажды, оставив квартиру, машину и накопленные деньги. Как он жил в свободный период - не знаю, не признается. Встретились мы месяца через 4 после его "побега из Шоушенка". И вдруг стала ему названивать его "несостоявшаяся теща" (забавно, правда?). Вернись, говорит, собака, а то хуже будет!!! Мой смелый балбес и говорит: "Не вернусь, свадьба у меня скоро..." Ай-ай! ЗАЧЕМ?!!! Зачем сказал?! Прошел год. И однажды утром муж не смог встать на ноги: голеностопные суставы распухли страшно, ноги отекли - адская боль. Не буду утомлять подробностями: лечились дорого и по всей Москве, куда мы только не обращались. Просто кошмар - молодой спортсмен гниет на глазах. Последняя инстанция - бабка Ангелина под Рязанью. Не буду рассусоливать - сама не ездила - но дорога была невероятная. Перед самой Рязанью машина, ехавшая впереди, вылетает на обочину и останавливается. Водители выскакивают оказывать помощь, но поздно: инсульт за рулем. Мужчина умер мгновенно. В это время пьяный козел на огромной скорости врезается в машины тех, кто побежал на помощь: у обочины их было три (машины). Нашей здорово помяли зад и с колесами что-то не то было. Кое-как до автомастерской докатили, и машину как-то поставили на ход. Вот в таком состоянии муж доехал до бабки. Говорит, чистенькая, приветливая, свечи жгла, что-то говорила, воду с собой дала пить. И рассказала, откуда ноги растут: мать бывшей девушки сделала порчу "на смерть"- нашли ботинки мужа и в свежую могилу закопали, поэтому и ноги стали гнить заживо. Муж мне когда рассказал, приехав на битой машине, мне дурно сделалось. Короче, попил он водички, почитал молитвы и потихоньку- потихоньку стал ходить. В медицинской карте серьезные врачи, лечившие мужа безрезультатно, сделали запись - стадия ремиссии после нетрадиционных методов лечения. И все, казалось бы, наладилось. НО... Небольшое отступление: я, в силу частой и серьезной усталости, с некоторого времени становлюсь "антенной", как я это называю, "проводником": вижу картинки, принимаю информацию из пространства, иногда безобидную и бессмысленную, иногда жутковатую и неприятную. Ну об этом потом как-нибудь... Так вот, стал мне сниться навязчивый сон: кто-то ходит по лестничным клеткам подъезда и ищет моего мужа. Ну день, ну два, и все ближе к двери подходит, и, блин, однажды вижу во сне дверь в подъезд прикрыта - открываю, и передо мной девочка лет девяти, или то, что можно когда-то было назвать девочкой: сгорбленная, скукоженная в муках и боли. Вижу, что кареглазая, школьница в когда-то опрятной одежде, кошмарное ощущение. И чувствую, что не угрожает, а помощи просит, избавления. Целый день ходила в ужасе, но молчала: мужу ничего не говорила, чтоб в Сербского не повез на освидетельствование. Следующей ночью, часа в 2, вскакивает мой благоверный с криком. Чего, говорю, кричишь? Отвечает, мол, сон страшный. Утром рассказал: "Чувствую на плече руку холодную, оборачиваюсь - девочка странная" Я ему свой сон описываю. Сидим в ужасе оба, пошевелиться не можем: нам снилась одна и та же девочка. Пошли в церковь, рассказали батюшке все от начала до конца. Он сделал предположение, что ребенок этот мучается, потому что "ботинки заговоренные " ей в могилу подложили, и просит дитя избавить ее от этого кошмара. А как? Молились, ставили свечи. Больше не снилась, надеюсь, все не зря делали. А теперь подумайте - 21 век, Москва. Каким безумным надо быть, чтобы совершать такие вещи?! Мало того, что живого человека на смерть мучительную из мести посылать, так еще и могилу детскую осквернять... Просто безумие какое-то... Безграничное зло. Я даже слов не могу подобрать. Но людей теперь опасаюсь крепко: среди них есть нелюди. Опасайтесь злых делателей, они среди нас, оказывается.

Ужин Степан сидел за столиком в кафе рядом с Аней. Со студенческих лет она совсем не изменилась. Такие же шелковистые волосы золотистого цвета. Большие голубые глаза. Миниатюрные губки бантиком. Её улыбка могла растопить холодное сердце любого собеседника. Степан же был неразговорчив и чем-то удручен. Казалось, что у него вечная депрессия. Одевался он всегда во всё черное, возможно чтобы казаться серьезнее. Даже сейчас на нем виднелось черное пальто и натертые до блеска черные ботинки.  - Доченьке исполняется семь лет, скоро в школу пойдет, представляешь? Эх, как время быстро летит. Совсем недавно еще студентами были, ты знаешь, а я ведь в тебя влюблена была. Ты и сам, наверное, замечал... - Аня глотнула чаю и глянула на наручные часы. - Опаздываю... Надо еще на работу заскочить. Ты вечером к нам заходи, приготовлю незабываемый ужин, познакомлю с мужем и доченькой. Всё я побежала. - Аня быстренько допила чай, встала и вышла из кафе.  Степан наблюдал в окно на уплывающий силуэт подруги. Немного посидев в кафе и выпив чашку кофе, он оставил сто рублей на столике и ушел. - Давай раздевайся там и проходи. Стол уже накрыт, - раздался голос Ани. Степан снял обувь, повесил пальто на крючок в прихожей и прошел в комнату. В комнате было уютно и просторно. Чувствовалась хозяйственная женская рука. Посередине стоял небольшой стол, за которым сидела Аня и мило улыбалась гостю. На столе стояли две тарелки с кусочками поджаренного мяса, небольшим количеством белого риса и капелькой красного соуса. В квартире стелился возбуждающе аппетитный аромат. - Присаживайся, я сама всё готовила, - улыбнулась гостю Аня. Степан присел за стол и посмотрел в тарелку перед собой. - Надеюсь, ты не вегетарианец, - хихикнула Аня. - Вроде нет, - Степан улыбнулся в ответ, взял вилку, подцепил кусочек мяса и кинул его себе в рот. Мягкое и сочное мясо почти без усилий само распадалось под зубами. - Вкусно, - проглотил Степан. - Тебе нравится? Я старалась, - сверкнула улыбкой Аня. - Да, очень. А где муж с ребенком? – поинтересовался Степан, вытирая рот салфеткой. - Муж скоро к нам присоединится, а пока, я хочу тебя порадовать, подожди минутку, - Аня отодвинула от себя тарелку, встала и потопала на кухню. Степан сидел и с интересом осматривал комнату. Его внимание привлекла семейная фотография в рамочке. На ней была изображена Аня, её муж и дочка. Лицо мужа и дочки были неосторожно вырезаны. Под фотографией имелась потертая надпись: "Судьба". - Вот и муж! - торжественно вскрикнула Аня, подходя к столу и держа в руках большое блюдце. На блюде лежала человеческая голова. Кожа её была покрыта золотистой корочкой. От макушки шел небольшой теплый дымок. Из открытого рта торчал кусок лимона. Степан, вскочил из-за стола, опрокинув свой стул. Он замер и пристально смотрел сначала на Аню, которая всё так же мило улыбалась, а потом на запеченную голову, умиротворенно лежавшую на блюде. Перед взором Степана всё стало размытым. Руки онемели. Ноги перестали слушаться, и казалось, уже живут своей жизнью. - Что случилось? - забеспокоилась Аня глядя на побледневшего гостя и продолжила. - Ты не будешь мужа? Он у меня как-то удачнее получился, чем доченька. Степана вырвало. Темно-желтая желчь вперемешку с полупереваренным мясом покрыла половину стола и медленно стекала на пол. По воздуху распространялся кислый запах рвоты. - Тебе не нравится... - заслезилась Аня и выронила блюдо из рук. Голова упала на пол и прокатилась по полу. Один её глаз смотрел куда-то в потолок, а другой косился на гостя.  Степан оторопел и уставился на голову. Ему на секунду показалось, что она вот-вот заговорит и скажет что-то очень важное и волнующее за весь сегодняшний вечер, но опомнившись, он рванулся в прихожую. - Постой, пожалуйста... Прости меня! Я люблю... - плакала Аня в след гостя. Степан трясущимися руками надел свои ботинки, взял под руку пальто и потянулся к двери. Дверь будто издеваясь над гостем, никак не хотела его выпускать. Он дергал ручку, и пытался выбить дверь. - Скотина, - сдавленно раздался голос за спиной Степана и он моментально обернулся. Рядом стояла Аня и смотрела своими голубыми глазами на гостя. На её лице размазался макияж, последние капельки слез стекали по щекам, в руке блестело что-то острое. Степан хотел поговорить с ней, попросить прекратить всё это, пока не заметил сверкнувший шлейф на уровне своей головы. Находясь в замешательстве, он опустил голову и лицезрел большой поток густой и тёмной крови. Она струилась с его шеи на грудь и переливалась на пол.  "Моя кровь?" - задался вопросом Степан, но так и не успев на него ответить, судорожно вздрогнул, захрипел и с грохотом повалился на пол. Аня безразлично посмотрела на гостя, бившегося в смертельных конвульсиях, и устремилась на кухню. Она кинула запачканный нож в мойку, достала из шкафчика небольшую ручную пилу и включила духовку прогреваться. - Любимый, - шепнула Аня и ступила обратно в прихожую.

Она рядом  Это история моей невестки. Произошло это больше 10 лет назад. Ей тогда было 15 лет. Жила она со старшей сестрой, 4-х годовалой племянницей и с отцом, который работал водителем, и часто уезжал в рейсы. Получалось, что они фактически жили с сестрой. Та уже успела выйти замуж, пожить отдельно, развестись, и вернуться в отчий дом с дочкой. Мама моей невестки умерла на тот момент, около 3-х лет назад. Она очень тяжело болела, потом обнаружили рак. Но было уже поздно. Конечно для них это было страшная потеря. Моя невестка, рассказывала, что она была хорошим человеком и они все ее очень любили. Дальше история, которую хочу, рассказать. Буду от ее лица.  Было обыкновенное утро. Осень. Пасмурно. Сестра уже уехала на работу, а я собираюсь в школу и попутно племянницу в дет.сад. Мы были уже в коридоре, почти оделись, и тут звонок в дверь. Я конечно удивилась. Глазка нет. Я спросила: "Кто там?". Тишина. И тут племянница указывая, на дверь, говорит: "Там тетя!". А она у нас как многие дети в этом возрасте, видела то несуществующих дядь, то кошку, то просто говорит-:"Он на меня смотрит". Мы естественно отвлекаем, или сейчас прогоним. А в то утро мне стало не по себе. Я понять не могла. Она, что через дверь видит! Опять звонок, и меня начинает сковывать страх. Я на несколько шагов отхожу от двери, стою, меня слегка тресет. Племяшке показываю, тихо, молчи. А она мне шепотом-там тетя и она страшная, и собирается заплакать. Я не знаю, я ей просто поверила. Схватила зонт и заорала, чтоб пошла вон, не пущу. И тут слышу отчетливо шаркающие, удаляющиеся шаги. Мы живем на 9 этаже. И лифт слышно хорошо. Через какое-то время я услышала лифт открылся на 8 этаже. И поехал вниз. Я к окну, в состоянии, как в лихорадке, меня тресёт и морозит. Окна выходят во двор. Сначала вышел сосед с 8 этажа. Я стою смотрю, и вижу как с лестницы спускается медленно, женщина. Пошла по двору, в сторону дороги. У меня оцепенение. Я как оглохла. Слышу стук своего сердца. Все бы ничего, но на ней мамино серое платье, и главное походка ёё, ПРИХРАМЫВАЮЩАЯ! Я бы не спутала никогда! Она остановилась, обернулась, и стала смотреть вверх, мне показалось, что она меня видит. Лица я разглядеть не смогла, слезы помешали. И мои нервы не выдержали, я села на корточки. Из ступора меня выдернула племяшка. Она дергала за рукав, со словами: "Мы идем в дет.сад.?"..  В тот день я никуда не пошла, и еще сидела дома около недели, к двери не подходила вообще, мне было страшно. Сестра мне поверила, съездила в церковь, сделала все что нужно. Мы и помянули, и на кладбище ездили. А племяшку как-то потом спросила, так между прочим, что мол где ту тетю видела? А она мне отвечает: "Так она рядом с тобой стояла, страшная, худая".. Я больше не спрашивала. Мне хватило. Слава богу я не открыла дверь..