«НУ, ГРАЖДАНЕ АЛКОГОЛИКИ, ХУЛИГАНЫ, ТУНЕЯДЦЫ!..»
28 июля исполняется 100 лет со дня рождения замечательного актера и режиссера, Народного артиста Советского Союза ВЛАДИМИРА БАСОВА.
Отнюдь не красавец, он обладал громадной магией, которую ощущали все, но женщины в особенности. Женами Басова становились первые красавицы советского кино. На вопрос — как так выходит — он со смехом отвечал: «Я — русский Жан Рошфор!», сравнивая себя с известным французским артистом (помните полковника Тулуза из фильма «Высокий блондин в черном ботинке»?). Они действительно чем-то похожи. Правда, Розу Макагонову (первую супругу) сегодня помнят, увы, немногие, но Наталью Фатееву и Валентину Титову зрители любят до сих пор, снова и снова пересматривая «Три плюс два» и «Джентльменов удачи», «Метель» и «Дни Турбиных». Да, от Владимира Павловича исходила фантастическая энергетика — он любил жизнь и знал в ней толк.
Басов всегда выглядел не просто элегантно, но удивительно не «по-советски». Даже в отнюдь не гламурных (хотя дефицитных тогда) джинсах и любимых им кожаных куртках смотрелся настоящим аристократом. Вдобавок и курил исключительно «Мальборо», которые специально для него добывал знакомый бармен из гостиницы «Националь». Откуда аристократизм в сыне красного комиссара и поповны из небольшого воронежского городка (теперь это Белгородчина, совсем у границы с Украиной)? Не в том ли дело, что Павел Басов, заменивший партийной кличкой родовую фамилию Бастулайнен, до того как включиться в революционную борьбу за счастье всех угнетенных и стать соратником самого Чапаева, окончил философский факультет Тартуского (тогда еще Императорского Дерптского) университета? О подлинном происхождении отца Володя ничего не знал — тот погиб в 1931-м в еще полной басмачей Средней Азии, когда мальчику было восемь лет. Мама в откровения тоже не пускалась — не те времена...
В десятом классе Володя пошел в театральную студию при МГУ. Талант был налицо — ему поручили роль Хлестакова. «Последний мой школьный год, — вспоминал впоследствии Басов, — прошел весь за кулисами. МХАТа. В студию к нам приходили Ливанов, Андровская, Попов. У них мы учились любить театр, его силу и простоту, его тайну и нежность. Я задыхался от нежности, когда смотрел «Синюю птицу» с осветительского балкончика. Дрожал от любви и от боли сочувствия, когда давали «Дни Турбиных». Страстно хотелось самому оказаться в этой семье, самому пережить то крутое время, хотелось выпрыгнуть из зала на сцену и стать гимназистом Николкой Турбиным... потому, что я сам был мальчишкой в армии как раз в Николкином возрасте». Настанет время, и его собственные «Турбины» станут киноклассикой. А пока, еще не сдав всех школьных экзаменов, он ходил во ВГИК — узнавать, какие предметы нужно готовить для поступления. Но на пути к мечте встала война.
Получив аттестат зрелости 20 июня 1941 года, уже через несколько дней Владимир Басов, приписав себе год, прибыл в военкомат. На фронт ушел добровольцем. Воевал в артиллерии, как его любимый булгаковский герой — Виктор Мышлаевский. Войну они окончили, можно сказать, в одном звании — у капитана Красной армии было столько же звёздочек на погонах, сколько у штабс-капитана армии царской. Демобилизоваться удалось только через год после Победы. На вступительные экзамены во ВГИКе, в отличие от других фронтовиков, он пришел в гражданке — костюм, начищенные до блеска ботинки (одно слово — аристократ), — без ордена Красной звезды и медали «За боевые заслуги». Сергей Юткевич, возглавлявший приемную комиссию, не удержался от саркастического вопроса — что абитуриент делал во время войны. Каково же было его изумление, когда молодой человек с отменными манерами сообщил, что воевал, имеет звание капитана и боевые награды, но ничего этого демонстрировать не стал. Во-первых, не он один сражался, а во-вторых, здесь ведь не по чинам и медалям принимают.
Война ему еще аукнется — последствием тяжелой контузии стало нарушение мозгового кровообращения, которое в итоге привело к инсульту. Близкие прятали от него сигареты, потихоньку разбавляли крепчайший кофе кипяченой водой. Ничего не помогало — тайники обнаруживались, а забракованный кофе отправлялся в раковину. Но даже не сумев полностью восстановиться — одна рука так и осталась неподвижной — Басов вернулся к любимому делу и успел снять еще три фильма: производственную драму «Факты минувшего дня», пьесу своего любимого Пристли «Время и семья Конвей» и психологический триллер (даром что такого жанра советское кино не знало) «Семь криков в океане». И написать сценарий по легендарной «Мышеловке» Агаты Кристи — но экранизировал одну из самых репертуарных пьес мира уже не он, а его друг режиссер Самсон Самсонов, посвятив картину так рано ушедшему из жизни товарищу.
В мирное время награды и звания к Владимиру Басову приходили медленно. Конъюнктурные фильмы он не снимал, в президиумах не заседал. Да и героических ролей у него на счету было совсем немного — Бруно в «Щите и мече» да Мышлаевский в «Днях Турбиных». Но обе картины не вызывали восторга у киноначальства. В одной советский разведчик выглядел совершенно непрезентабельно, в другой вообще воспевалась белогвардейщина. И что с того, что «Щит и меч» только в кинотеатрах посмотрело в общей сложности более 200 миллионов зрителей, а когда по телевизору показывали «Дни Турбиных» у экранов усаживалось практически все население огромной страны, то есть почти 250 миллионов человек.
Звание народного артист получил уже после шестидесяти, когда на его счету было под сотню ролей в самых народных фильмах — от «Я шагаю по Москве» до «Принцессы цирка» и от «Афони» до «По семейным обстоятельствам». И это мы еще не считаем огромного количества фильмов для детей. Дмитрий Иосифов, сыгравший Буратино, рассказывал, как во время съемок на Басове повисали все юные артисты: «Как бы ни было нам интересно сниматься, мы с нетерпением ждали перерыва, если в сцене участвовал Владимир Павлович. Едва звучало «Стоп. Снято!», мы бросались к нему, облепляя со всех сторон — он знал столько забавных историй! Но мы шли к нему и когда что-то не получалось, он и утешал, и объяснял, и подбадривал. Иногда мы видели, что он устал и ему нужно побыть одному. Владимир Павлович нередко приезжал на площадку с другой съемки. Но если он видел, что мы сбивались в кучку где-нибудь подальше от него, сам подходил к нам, и никого веселее его не было в мире!».
Когда однажды старший сын, тоже Владимир, спросил Владимира Павловича, почему зрительское признание не влияет на признание властей предержащих, Басов с грустной улыбкой ответил: «Они считают меня шутом, а шутам званий не дают». Он был мастером комического эпизода и каждую роль, даже самую крошечную, всегда выстраивал сам, зачастую меняя текст, предписанный его персонажу сценарием. Сцена с распределением на работу из гайдаевской «Операции Ы» длится всего минуту и шестнадцать секунд, но стала одной из самых знаменитых во всем отечественном кино. Придумана Басовым настолько гениально, что фраза «Ну, граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы! Кто хочет поработать» мгновенно ушла в народ.
Еще один пример — замначальника главка, гость на вечеринке, затеянной Людмилой, в фильме Владимира Меньшова «Москва слезам не верит». Зрителям он запомнился не только роскошными гостинцами из министерского «пайка», но и постоянным отлучками в туалет. Это тоже придумка Басова: у героя цистит, но гляди, туда же — рвется к любовным авантюрам... Коллегам-режиссёрам с ним приходилось нелегко. Младший сын Александр, которого отец часто брал с собой на съемку вспоминал: «Он совершенно не поддавался внешнему руководству.
Любой режиссер, приглашавший его хотя бы на эпизод, знал, что на время съемок этой сцены он не режиссер: Басов придет со своей заготовкой и поставит себя сам, как Чаплин, а ему остается только подчиниться. Попытки работать с ним, как с материалом не проходили. Потому он и в режиссуре оставался актером. Это редкое сочетание и дается только природой».
Свой талант Владимир Павлович Басов без остатка отдал нам, зрителям. «Я верю, — признается Валентина Титова, — что для настоящего артиста не бывает смерти, он просто переходит в другое состояние, потому что душа его столько света подарила другим людям».