Я выросла в дефиците маминой любви, а теперь она жила в неосознанном дефиците моей.. Мама любила чистые окна. Чистые окна и выcтиранные шторы. Я ее понимаю: пpозрачное окно — это иллюзия его отсутствия и соединения с природой. Будтo вот тот тополь coвсем рядом — только протяни руку. А если окно грязное, то это напоминание, что ты отгорожен от внешнего мира, в котором ездят машины, дымят заводы и строят бензоколонки. Мама любила чиcтые окна, но не любила их мыть. Пока мы жили вместе, их мыла я. Каждую неделю. Зимой — только внутри, во все остальные сезоны — везде. Мама просила, и, если я не выполняла просьбу, она обижалась. Плакала и пила валокордин. Мамин валокордин — отличный мотиватор. Я шла и мыла окна, хоть я и ненавижу убираться. Но еще больше я ненавижу, когда пахнет валокордином. Золушка Олюшка. Золюшка. Я устала мыть окна и выскочила замуж. За того, кто не повернут на чистоте и кому плевать на грязные окна. Я уехала от мамы, стала жить с мужем на его жилплощади. Мама капризничала, требовала меня обратно, ждала, когда я наиграюсь в жену. Я ездила к ней все реже. Потому что каждая поездка — это уборка. А если я устала, то тоже уборка, но через валокордин. Потом я родила сына, и мне стало совсем не до чужих грязных окон. Мама на меня привычно обижалась, я привычно оправдывалась. Классическая созависимость, осознанная с моей стороны. — Мам, я не могу ехать из другого города, чтобы вымыть тебе окна. У меня семья, маленький ребенок, куча дел. Есть такая служба клининговая, я оплачу, придет человек и помоет тебе окна. — Чужой человек?! — ужасается мама. — Да. Придет, помоет и уйдет. У него работа такая. — Придет человек и спросит: «Вы что, одинокая?» Я скажу: «Нет, у меня дочь есть». Человек спросит: «А почему она не помоет вам окна?» И я умру со стыда. — Не умирай. Объясни ему, что ты хочешь, чтобы окна мыли каждую неделю. А твоя дочь живет в другом городе. и у нее грудной младенец… — Ужасно это все. Чужие люди моют мне окна, будто я сама не могу. — Но ты не можешь! — Я родила того, кто может. — Он тоже не может. — Он не хочет! И это очень стыдно. — Мама, я у себя дома не мыла окна два сезона. Даже три. Мне некогда. — И тебе не стыдно? — Нет. У меня были другие, не менее важные дела. — Окна — это душа хозяйки. Чистые окна и вкусный борщ. Если у тебя грязные окна… — Я плохая хозяйка, и меня это устраивает. — Я просто не понимаю, в кого ты такая… Я бы умерла со стыда… Я бесилась. Бросала трубки. Неpвотрепка и мaнипуляции — это встроенная функция в базисную комплектацию моей мамы. Она любила, чтобы все было так, как хочет она, и тогда, когда ей удобно. Такое чувство, будто ей не нужны чистые окна, ей нужны окна, вымытые именно мной. Однажды она попросила отвезти ее на дачу с саженцами. Во вторник. Я не могла во вторник, могла в четверг. — Мам, давай в четверг? — В четверг я уже обратно поеду. Мне нужно во вторник. — Давай я найду водителя, заплачу ему, и он тебя отвезет. — Чужой человек?! Что скажут соседи? Скажут: «А где твоя дочь, почему ей нет до тебя дела?» Стыдоба. Я поняла: маме не надо было на дачу, ей надо было, чтобы на дачу отвезла ее я. Я злилась. Сопротивлялась. Орала. Плакала. Умоляла. Объясняла. Бросала трубки. Звонила вновь. Мама же… Несколько лет у меня ушло на понимание того, что это мамино «самодурство» — на самом деле подсознательное желание быть рядом, компенсировать тот факт, что за всю мою на тот момент 30-летнюю жизнь вместе мы жили только 5 лет. Мама не растила меня, у нее на это не было времени, а сейчас есть, и она заманивает меня к себе, но теперь у меня на это нет времени. И вообще, классная штука своевременность — это когда два человека совпали по времени и интересам в одном моменте, который нельзя сместить на потом. Нельзя выбрать любое удобное время, чтобы понянчить дочь, надо нянчить ее, пока она маленькая. Пока мама искала на это время, я уже выросла, и мне не нужна мама, которая нянчит, я научилась извлекать материнское тепло из других источников. Но поколение наших мам не склонно к рефлексии и никогда не признает своих ошибок. Мама хотела ко мне на ручки, хотела быть рядом, обратить на себя внимание, но просто не знала другого языка коммуникации, кроме ультиматумов. Осознание этого факта сделало меня мягче. Я больше не злилась — я читала между строк. Мама ставила задачи для меня с единственной целью: увидеть меня. А я предлагала заменить себя клинерами и водителями за деньги… Зачем ей чужие люди в ее жизни? Ей дочь нужна… Я стала приезжать к ней чаще. Брала сына и приезжала к маме на несколько дней, а иногда на целую неделю. Мама трактовала эти мои приезды иначе: она решила, что я сбегаю от мужа, и у нас все плохо, и эти отъезды — предвестники развода. — Вы разводитесь? — Мам, что за ерунда, у нас все хорошо. — Ну не хочешь — не говори. Поколение наших мам никогда не бывает неправо, ага. Жизнь — удивительный бумеранг. Она сама насаждает справедливость. Я выросла в дефиците маминой любви, а потом мама жила в неосознанном дефиците моей. Жизнь забавлялась, дирижировала ситуацией. Потом мама сильно заболела. Я сначала не поняла, что все серьезно, думала, очередная манипуляция. Манипуляции здоровьем — самые эффективные. Они гарантируют, что я в любое время дня и ночи брошу все и поеду к ней — спасать. А на деле окажется, что никого спасать не надо. То есть надо, но не от скакнувшего давления, а от приступа нелюбви. Однажды я ехала к ней в ночи, беременная, после ее звонка, что ей плохо. Мама плакала в трубку. Я стала собираться, поругалась с мужем, который пытался меня не пустить, и помчала по ночному городу, 2 часа на пределе скорости, чтобы убедиться, что мама… сладко спит. Но в тот раз все было серьезно. Мама ослабла, не смогла ходить без поддержки, сначала попросила ходунки, а потом пересела в инвалидную коляску. А потом совсем слегла. Я понимала, что ей нужен уход. Стала искать сиделку с медицинским образованием. Оказалось, что это очень дорогая услуга. И чем тяжелее пациент, тем дороже (ведь это надо поднимать, мыть и т. д.). Средняя цена такого ухода с учетом маминого веса — 65 тыс. рублей в месяц. Это без всего, только работа. А еще памперсы, медикаменты, продукты… Получалось вообще под сотню. Но самая большая проблема, которую я предвидела, это даже не деньги. Это тот факт, что за мамой будет ухаживать чужой человек. Не я. Я прямо видела мамины слезы и вот это ее коронное «Я умру со стыда». Соседи спросят: «У тебя что, дочери нет?» Я приняла решение переехать к маме. С сыном. Это был август. Я отдам ребенка в сад в сентябре. И буду ухаживать за мамой. Муж был ошарашен этим решением. Я его с собой не звала, потому что понимала: он не поедет. Он с 14 лет живет один, с 23 — со мной, он разучился жить на чужой территории. А тут уехать в чужой дом, в ковры, в хрусталь, в бесконечные манипуляции… — Мы будем приезжать к тебе на выходные, — успокаивала я его. — Ну считай, что мы на заработки уезжаем. Зарабатывать 100 тыс. Муж считал решение провальным. Он готов был устроиться на вторую работу и найти возможность оплачивать сиделку теще. Да и я могла на работу выйти, сына — в сад. Я не знала, как объяснить мужу то, что маме не нужен чужой человек. Муж не знал, как объяснить мне, что я в очередной раз поддаюсь на манипуляцию. Мы разъехались на пике непонимания друг друга. Семья — это поддержка. Поддержка — это раскрыть зонт в дождь над тем, на кого ты очень сердит. Потому что как бы ты ни был сердит, ты его любишь, а любовь сильнее обид и непониманий. Я сидела под дождем и не чувствовала ничьих зонтов. У меня был один зонт, и я раскрыла его над мамой, а не над мужем, потому что маме нужней. Мама больна. И мама у меня одна, другой не будет. Я выдержала полгода. 6 месяцев бытового ада. Я — объективно — плохая сиделка. Потому что я не сиделка. Мне не хватало терпимости и принятия. Не хватало сил не морщиться, если плохо пахнет, не прятать проступающую брезгливость, не злиться на то, что я сама выбираю такую жизнь, и никто не понимает этого выбора, и я сама уже не понимаю его. Нет, я обеспечивала маме уход с максимальной отдачей, мыла, меняла, стирала… Это было мучительно, но необходимо. Но я каждую секунду ощущала себя живым человеком, запертым в капкан обязательств. Ситуация усугублялась тем, что я давно стала мамой своей капризной маме, а боль делала ее озлобленной, язвительной, колющей. Она постоянно была недовольна, морщилась, отталкивала мои руки, говорила страшные вещи. Я жила в мареве негатива. И от несправедливости у меня постоянно текли слезы. Ибо взрослый полный памперс хотелось бы выносить под тихое и благодарное «спасибо», а не сквозь оскорбления в адрес моей безрукости. Уже потом я пойму, как же унизительна маме была ее неподвижность, как невыносимо чувство, что она обуза, как это страшно, когда старость обрушивается на тебя всей своей безжалостной сущностью. Корежит тебя, бьет, эта старуха Изергиль. Это был мой личный стокгольмский синдром: мама взяла меня в заложники, обижала, делала больно, и чем громче она ругалась и оскорбляла, тем жальче ее мне было, тем страшнее за нее. Я была глубоко несчастна те полгода. Я приезжала на выходные и падала в руки мужа в ожидании реабилитации любовью и весельем. Это были мои выходные от старости, от безнадежности, от страха, что жизнь заканчивается так мучительно неприглядно. Но муж не хотел моего нытья и не хотел никого жалеть. Он хотел жить со своей семьей, он ее для этого и создавал и не понимал, почему в будни он вынужден быть холостяком… И за выходные мы не успевали создать заново то, что разлучено в будни. В общем, в один из четвергов я устала. Я посмотрела в чистое окно и поняла: еще немного — и я в него выйду. Я просто больше не могу. Не могу делать то, в чем я неэффективна, то, что от меня ждут, то, что считается правильным, но на деле мучает всех. Я вошла в мамину комнату с красивой женщиной моего возраста и сказала: — Мама, это Наталья Ивановна, твоя сиделка. — А ты? — спросила мама. — А я домой, — ответила я. И мама заплакала. И я заплакала. Но это были разные слезы. Я вернулась домой. Вышла на работу. Чтобы зарабатывать на жизнь вместе с мужем. Стала залечивать хромающую семью. А мама… Мама вдруг очень быстро… пошла на поправку. Через месяц садилась на коляску, потом встала на ходунки, потом ходила почти сама. Просто сиделка была профи, она умела отличить капризы от необходимости и сама устанавливала правила. Она не мыла окна, когда этого хотела мама, а мыла тогда, когда этого требовала необходимость. Мама поняла, что в ее доме хозяйничает чужая женщина с короткой стрижкой, которая не ведется на ее манипуляции. И единственный способ от нее избавиться — сделать ее пребывание в квартире нецелесообразным. А для этого нужно выздороветь. Это хорошая история и очень поучительный опыт, целая шкатулочка моих личных прозрений. Про то, что в паутину некоторых манипуляций люди падают по собственной воле и им это необходимо, потому что они не могут по-другому, про то, что некоторые долги необязательно отдавать самому, про то, что смотреть в чистые окна гораздо интереснее, когда за ними пейзаж, выбранный тобой, а не обстоятельствами… И про то, что как правильно любить тех, кого вы любите, решаете только вы. И ваши любимые люди вправе распорядиться вашей любовью так, как они считают нужным. А вы… А вы сами — сами! — определяете чистоту своего окна и сами выбираете окна, за которыми прячутся ваши восходы и закаты… Ольга Савельева

«Таблетки оптимизма» от 86-летней Инны Бронштейн, которые надо прочитать каждой взрослой женщине! Лучшее средство вместо лекарств! Инна Яковлевна Бронштейн – удивительная женщина. Ей уже далеко за 80. В прошлом она учитель истории… Живет в Минске. Стихи она начала писать уже в возрасте 80 лет, потеряв мужа и сына. И стихи эти, что самое удивительное, — лёгкие, юмористические и в то же время невероятно глубокие! Прочитайте их — и вы получите заряд оптимизма: ?1. Какое блаженство проснуться и знать, Что вам на работу не надо бежать. И день наступающий очень хорош, А если болеешь, то значит живёшь. И старость совсем не плохая пора. Да здравствует время свободы! Ура! ?2. Какое блаженство в аптеку прийти И там по рецепту здоровье найти. Купила таблетки от гипертонии, Побочное действие в них: дистония, Инфаркт и бронхит, стоматит, аритмия, Запор, анарексия, лейкопения, Пемфигус, лишай и другая зараза... Таблетки такие я выкину сразу. И сразу спасусь от десятка болезней. Гипертония, конечно, полезней. ?3. Какое блаженство! Я в старости знаю, Что всей красоты своей не потеряю. Нельзя потерять то, чего не имела. Красавицам — хуже. Но это — их дело. Для них этот фитнес, диета, подтяжки. Мне жаль их. Ну что же! Держитесь, бедняжки! ?4. Какое блаженство по рынку ходить И новую кофту однажды купить. Обновка — молекула миниблаженства В потоке природного несовершенства. И радости разные встретятся чаще… Не смейся над бабушкой в кофте блестящей. ?5. Какое блаженство на старости лет Своими ногами идти в туалет. А после в обратный отправиться путь И быстренько под одеяло нырнуть. А утром проснуться, проснуться и встать И снова ходить, говорить и дышать. ?6. Какое блаженство в постели лежать И на ночь хорошую книгу читать. Сто раз прочитаешь знакомую прозу, И всё тебе ново, спасибо склерозу. ?7. Какое блаженство судьба мне дала, Ключи потеряла, а после нашла. Есть способ прекрасный счастливою быть — Терять и страдать, а потом находить! ?8. Какое блаженство подняться с асфальта И знать, что твоё небывалое сальто Закончилось не инвалидной коляской, А просто испугом и маленькой встряской. Теперь вы со мной согласитесь, друзья, Что всё-таки очень везучая я. ☘9. Какое блаженство в итоге пути Под вечер, шатаясь, домой приползти И сесть, и глаза с наслажденьем закрыть, И это блаженство до капли испить. А там уж и ноги, кряхтя, протянуть, Но чтобы назавтра проснуться — и в путь! Так все пешеходы блаженствуют, вроде. А где же водители радость находят?

Одному мужчинe предсказали, что в 50 лет он встретится с главной жeнщиной cвоей судьбы. Пpoшло двaдцать лет и предсказание cбылось. Хотя сам чeловек пoзабыл о нем. Он paботал, дoстигал, дoбивался. Зaботился о семье, деньги добывал, ездил по кoмандировкам. С жeной он хорошо жил, но как-то мало общался. Как-то не особо проявлял эмоции, он работой был занят. А потом инфаркт cлучился, к счастью, небольшой. И он зaнимался здoровьем, лечился. Потом в cпортзале, - он по совету врача стал зaниматься физкультуpой, - увидел в зеркале седого пoжилого мужика. И не сразу понял, что это он и есть. Он сам. И тут он впал в такую дeпрессию, что просто ужас. Жизнь-то прошла почти, а он и не заметил. Дети выросли и живут отдельно. Жена хорошая женщина. Но тоже они почти отдельно живут, хоть и в одной квартире. Предприятие работает, но понятно, что достигнут потолок. И нет смысла вкладываться, пусть идёт как идёт. Но вот он вcпомнил пpeдсказание и усмехнулся. Ему пятьдесят лет. Какая ещё главная женщина его судьбы? Никого он больше не полюбит, нет в ceрдце места для кого-то ещё. Да и сердце изнoшенное, немолодое сердце-то, не любить им надо, а лечить его! Но, знаете, пpeдсказание сбылось. Через месяц у сына с невесткой родилась девочка. Мaленькая такая, крошечная, с жидкими младенческими вoлосиками и с пальчиками. Маленькие-премаленькие пальчики, а на каждом пальчике - ноготок розовый, тоже махонький. И этими пальчиками главная женщина судьбы схватила дедушку за палец крепко и держит. Смотрит прямо в глаза и улыбается. Скажете, такие маленькие младенчики не умеют улыбаться? Иногда умеют. Вполне осмысленно улыбаются даже самые крошечные дети, такое бывает. И всю депрессию как рукой сняло; вот этой самой младенческой крохотной ручкой. Дедушка почувствовал необычайный прилив сил. У него появилась главная женщина судьбы, он это почувствовал. И он начал жить - изо всех сил. Второе дыхание открылось, когда он нашёл свой личный смысл жизни. Теперь есть ради кого дышать, работать, стараться и добиваться. И есть кем любоваться. Смысл жизни иногда обрести очень просто. Это когда есть ради чего или ради кого жить. Когда есть любовь к чему-то или к кому-то, сильная любовь, настоящая. Когда есть главное в жизни: главный человек или главное дело, ради них и живешь. И сердце исцеляется, возвращаются силы. Но это же слишком просто! Да, очень просто. Потому что в сложном и запутанном чаще всего смысла нет. Пока нас кто-то держит за руку или за палец, мы живем. Так все устроено на земле. Главный человек нашей жизни держит нас на земле. Даже если его пальчики размером с горошинку, - они и держат.

ТОП РЕЦЕПТОВ САМЫХ БОМБОВЫХ ЗАГОТОВОК ИЗ БАКЛАЖАНОВ ??? ? Рецепт - закуска из баклажан по-армянски Для армянского угощения баклажаны (7кг) нарезают со-ломкой, солят и кладут под гнет на ночь. На утро подготов-ленные баклажаны поджаривают по частям на сковороде (как картошку), смешивают с отдельно поджаренным репчатым луком (2 кг), также шинкованным соломкой, заправляют измельченным чесноком (100 г), солью, готовой смесью хмели-сунели (по вкусу) и полчаса тушат, помешивая массу. Затем раскладывают ее по банкам, подогревают их в кипя-щей воде 30 мин и укупоривают. ?Рецепт - закуска из баклажан по-грузински Также, примерно, консервируют баклажаны по грузинско-му рецепту 50-х годов прошлого века. Плоды нарезают кружками, подсаливают, выдерживают пару-тройку часов, чтобы они пустили сок, отжимают и поджаривают. Затем укладывают в банки, переслаивая начинкой: измельченные грецкие орехи (стакан), репчатый лук (200 г), чеснок (2 зубчика), семена кинзы (1 ч. ложка), соль и перец (по вкусу). Заливают винный уксус (3/4 стакана), сверху растительное масло (слоем 2 см). Банки подогревают в кастрюле с кипящей водой (30 мин.) и укупоривают крышками. Заготовка на зиму - рецепт из баклажан по-грузински готов. Хранить лучше в подвале. ?Рецепт – закуска из баклажан и перца Сладкий перец и баклажаны (по 1 плоду) для заготовки по-азербайджански сначала пекут на огне и очищают от кожицы, а перец – и от семян. Помидоры (2 шт.), предварительно ошпарив и очистив от шкурки, и репчатый лук (головку) нарезают кружками и поджаривают на растительном масле. Овощи выкладывают в кастрюлю слоями, пересыпая зеленью и толченым чесноком. Солят по вкусу, тушат, а затем расфасовываю горячую массу по банкам. Укупоривают и дают остыть под одеялом. ? А вот заготовка баклажан на зиму по итальянскому рецепту В кастрюлю наливают и подогревают подсолнечное масло и с интервалом в 5 мин. по очереди кладут очищенные и измельченные лук, морковь, сладкий перец, кабачки, баклажаны, регулярно перемешивая овощи. Когда они станут мягкими, добавляют натертые помидоры (без шку-рок), итальянские травы (покупают в магазине) и варят сначала под крышкой, а затем без нее, регулярно помешивая массу. Как только она начнет немного пыхтеть, добавляют соль и сахар по вкусу. На любителя можно добавить кусочек жгучего перца. Быстро раскладывают массу по банкам, укупоривают их и дают остыть, предварительно укутав одеялом. ?Рецепт - баклажаны маринованные как грибы Все пропорции произвольные, а для баклажанов-грибочков потребуется 4 л воды, 4 кг баклажанов, 4 головки чеснока, 4 ст. ложки соли, 4 ст. ложки уксусной эссенции, 100 г растительного масла, большой пучок зелени укропа. Воду кипятят, добавляют соль и эссенцию, среднего и одинакового размера кубики баклажана и выдерживают ровно 5 мин. с момента закипания жидкости. Откидывают баклажаны на дуршлаг и, дав стечь воде, переносят в эмалированный таз. Туда же помещают измельченный чеснок (давить не надо), укроп и растительное масло. Осторожно перемешивают, расфасовывают по чистым банкам (0,5 л), подогревают 15 мин в кипящей воде, укупоривают и остужают шубой. ?Маринованные баклажаны – простой рецепт Отрезают у баклажанов хвостики, складывают в кастрюлю, заливают холодной соленой водой и доводят до кипения (маленькие плоды 4 мин., большие – 5-7 мин.). Сливают во-ду, дают баклажанам остыть и укладывают в трехлитровые банки. В каждую банку добавляют специи (1 горький перец, 3 лавровых листа, 4 зубчика чеснока, 6 горошин душистого перца), заливают кипятком до плечиков, выдерживают 5 мин и сливают жидкость. Затем готовят маринад (2 л воды, 150 мл уксуса, 3 ст. ложки соли), заполняют им банки, укупоривают их и дают остыть под шубой. Зимой баклажаны нарезают кубиками и заправляют майонезом или растительным маслом с чесноком и луком. По вкусу и внешне такие баклажаны напоминают грибы. ? А вот еще рецепт - баклажаны маринованные по-корейски Баклажаны (кусочками) и перец (соломкой) в соотношении 1:1 по отдельности отваривают до полумягкости в кипятке, промывают холодной водой и отжимают. Соединяют овощи, сбрызгивают уксусной эссенцией, накрывают полотенцем и дают немного постоять. Затем добавляют нарезанный полукольцам лук (половину от веса баклажанов и перца), чеснок (2 зубчика), соевый соус, зелень. Все перемешивают, в овощной массе делаю углубление, всыпают в него молотый красный жгучий перец и выливают горячее (нагретое до появления дымка) растительное масло. Еще раз перемешивают, раскладывают по банкам и закрывают их полиэтилено-выми (капроновыми) крышками. Такая заготовка на зиму из баклажан хранится в холодильнике весь холодный период. ?Рецепт приготовления баклажанной икры, причем без соли, уксуса и сахара Баклажаны протирают салфеткой и запекают в духовке при температуре 200 градусов до готовности (становятся мягкими и их свободно протыкает вилка). Затем осторожно перекладывают их на разделочную доску, накрывают другой чистой доской и помещаю груз (кастрюльку с водой), чтобы вытек горький сок. Остывшие плоды очищают от кожицы. Аналогично подготавливают сладкий овощной перец. Наконец помидоры заливают на 3-5 минут кипятком, обдают холодной водой и тоже удаляют кожицу. В литровую банку кладут сначала слой помидоров, затем баклажаны и перец, а сверху еще один слой помидоров. Банки выдерживают в кипящей воде 30-40 минут, закатывают крышками и остужают под шубой. Остывшие банки хранят в темном прохладном месте. Зимой содержимое банки измельчают ножом, добавляют свежеподжаренный лук, подогревают массу в сковороде около 10 минут и заправляют толченым чесноком. Икра должна быть с легким запахом дыма. ?Баклажаны "Огонек" Любителям острых ощущений посвящается!!! Ингредиенты: По рецепту на 5 литровых банок: 1. 5 кг баклажан 2. 300 г чеснока 3. 10 шт.красного сладкого перца 4. 8 шт. пекучего перца 5. 1 кг помидор 6. 0,5 л подсолнечного масла 7. 1 стакан 9% уксуса 8. Соль. Приготовление: 1. Чистим перец, моем помидоры, чистим чеснок, моем баклажаны. 2. Когда будете чистить острый перец, делайте это в перчатках, иначе руки будут гореть еще пару дней. 3. Нужно помыть банки для закатки. Я мою их содой, потом окатываю кипятком. Крышки складываю в кастрюльку и тоже заливаю кипятком. Теперь овощи. 4. Баклажанам срезать хвостик, нарезать кружками толщиной 0,5 см. Складываем их в миску, посыпаем солью. Оставляем на 2 часа, чтобы удалить горечь. 5. В казан наливаем подсолнечное масло, нагреваем и обжариваем в нем отжатые от сока баклажаны. Таким способом можно обжарить их быстрее, чем на сковороде. Шумовкой вынимаем обжаренные баклажаны и складываем их в кастрюлю, накрываем крышкой. Так обрабатываем все баклажаны. Готовим соус для баклажан. 1. Пропускаем через мясорубку помидоры, сладкий и пекучий перец, чеснок. Ставим соус на огонь. Когда он закипит, посолите его по вкусу и влейте уксус. Прокипятите 5 минут. Убавьте огонь. 2. В подготовленные банки наливаем 2 ст.л. соуса, выкладываем слой жаренных баклажан, опять соус, опять баклажаны. Заполняем банки, накрываем их крышками и стерилизуем 40 минут. 3. Для этого налейте в кастрюлю воды столько, чтобы она доставала до середины банки. На дно кастрюли положите полотенечко. Нагрейте воду и ставьте в нее наполненную баклажанами банку. На медленном огне банка простерилизуется 40 минут. 4. Я делаю так. На одной комфорке у меня томится соус, на трех других стерилизуются банки. 5. Потом закатывайте. Я еще накрываю закатанные банки одеялом. Они дополнительно стерилизуются, медленно остывая. Весь процесс занимает около 4 часов.

Кто какие пьет (пил) витаминки во время беременности ☺ кто пил Фемибион 2 как вам

Смузи

Bcеленная всегда на стoроне мeчтателей, поэтомy мoя мeчта oбязательно сбyдется!

Мамам на заметку

МАМУ НАДО БЕРЕЧЬ. МАМЕ И ТАК ТЯЖЕЛО. O тoм, что бывает, когда на ребенка возлагается ответственность за чувства взрослых. Невынocимый замкнутый круг... "Мне было пять, когда я научилась звонить маме. Для этого я опасливо кралась в прихожую, к телефону, и набирала цифры, указанные в бабушкиной записной книжке, напротив маминого имени: "Нина, Москва, домашний". Мой указательный пальчик нырял в нужные кружочки цифр, и накручивал телефонный диск. - Алло!!! Алло!! - разрывал нытье гудков мамин встревоженный голос. Мне нужна мама и больше никто Там, в Москве, она слышала короткие трели междугороднего звонка и понимала: что-то случилось. Бабушка и дедушка, растившие меня в приморском городе, никогда не звонили просто так. Никогда. Так договорились изначально, потому что любой звонок - это деньги, лишних денег ни у кого нет, поэтому, если никто не звонит, значит, все в порядке. Мама хватала трубку в панике: - Алло! - Когда ты меня заберешь? - спрашивала я. - Все в порядке? - спрашивала мама. - Когда ты меня заберешь? - спрашивала я. - Где бабушка? Дедушка? - спрашивала мама. - Когда ты меня заберешь? - спрашивала я. - Разве тебе плохо с бабушкой и дедушкой? - спрашивала мама. Я всегда недоумевала: почему взрослые всегда отвечают не на тот вопрос, который им задают, и чаще всего отвечают вопросами. Ведь на мой вопрос "когда?" ответ должен быть совсем другим. Например, "скоро" или "завтра", или "через неделю". Мама так никогда не отвечала. Никогда. Меня постоянно наказывали за эти звонки. Ставили в угол. "Ишь ты, миллионерша, - злилась бабушка на меня и добавляла, обращаясь к дедушке. - Ну сделай что-нибудь!" Дедушка делал что-нибудь, но это было бесполезно. Он прятал от меня записную книжку, но номер я знала наизусть, он выключал телефонный шнур из розетки, но я быстро нашла, как включить его обратно, он поставил телефон на высокую полку для шапок, но я научилась залезать туда, выстроив лестницу из банкетки и табуретки, он однажды просто спрятал от меня телефон. А я пошла и позвонила маме от соседки тети Нади. - Когда ты меня заберешь? - спросила я у мамы. А мама вдруг заплакала и сказала: - Сил моих больше нет... Заберу на неделе... В сад пойдешь здесь... Вечером был скандал. Бабушка пила валокордин, дедушка смотрел новости на пределе громкости, я стояла в углу. - Довела мать! Довела! - кричала бабушка в мою сторону, перекрикивая голос диктора из телевизора. - Будешь ходить теперь с детский сад, как сирота!!! Вот посмотришь!! Все мои друзья во дворе ходили в детский сад, и никто из них не был сиротой. Я не понимала, почему меня всегда пугали детским садом и призывали радоваться, что я живу с бабушкой и дедушкой и в сад не хожу. В саду много детей и игрушек, никто оттуда не возвращается несчастным. Через неделю за мной из Москвы прилетела мама. Она выглядела растерянной. Сказала непонятное мне слово - "дожала". Я не поняла, хорошее это слово или плохое, я была в дымке счастья. Я улетала к маме и папе. Туда, в Москву. Я буду ходить там в детский сад, а вечером мама будет меня забирать и кормить сосиской и зеленым горошком. Я такое видела в кино. А потом мама будет укрывать меня одеялком и рассказывать на ночь сказку. Мне не нужны ни сосиски, ни сказки, ни горошек, ни одеялки - мне нужна мама и больше никто. В ночь перед отлетом у бабушки случилась истерика. Я слышала, как она била на кухне посуду, кричала "ЗАЧЕЕЕЕМ???" и "КАК МЫ БЕЗ НЕЕ??? КААААК??? Я ЖЕ ЕЕ ВЫНЯНЧИЛААА!!! С РОЖДЕНИЯ!!!", а дедушка и мама ловили бабушкины руки и успокаивали. - Успокойся! Успокойся! Никто не умер!!! - кричал дедушка. И это его "Успокойся!" было худшим успокоительным в мире. - Мы попробуем, мы просто попробуем, может, ей не понравится в саду, - бормотала мама. Я смотрела в потолок и думала о том, что если мне не понравится в саду, об этом никто не узнает. Я хочу жить с мамой. Хочу и буду. Мы с мамой улетели в Москву в августе 1987 года. В сентябре я пошла в московский детский сад около дома. Мне было почти шесть (в ноябре день рождения), я пошла в подготовительную группу. Моя первая воспитательница отличалась строгостью, которая превращалась в грубость в отсутствии родителей. В группе было 26 детей, я пришла 27-ой, чем вызвала возмущение воспитателя. Мол, и так перебор, а тут пихают и пихают. Мы, дети, все ее боялись. Утром многие плакали, висли на родителях. Родители силой отдирали от себя детские ладошки. Я никогда не плакала, даже когда очень хотелось. Я понимала, что на кону - жизнь с мамой и ее поцелуй перед сном. Каждый вечер мама звонила бабушке и заставляла меня поговорить с ней. По факту я слушала, как бабушка плачет в трубку. Из-за меня. Я слушала, как бабушка всхрипывает в трубку и смотрела на маму в поисках сочувствия. Но мама качала головой, всем своим видом показывая, что эту кашу заварила я. Вместо одеяла меня накрывали ответственностью, вместо сказки рассказывали о том, что надо ценить родных и близких. Вероятно, подразумевалось, что я - не ценю. В саду было мучительно. Я не умела играть с другими детьми, умела только заниматься, как с бабушкой. На занятиях я была выскочкой, всегда тянула руку. - Какое это животное? - спрашивал воспитательница,, показывая группе картинку лося. - Олень? - Коза? - Носорог? Дети не знали, а я знала. - Лось! - отвечала я. Воспитательница кивала, но поджимала губы. Словно была не рада. Она не могла мне простить, что я - двадцать седьмая. На обед был суп. В супе плавал вареный лук. Я ненавижу лук. Бабушка очень вкусно готовила всегда, и знала мою нелюбовь к луку. А тут, в саду, всем плевать, что я люблю и не люблю. Я аккуратно выпивала бульон , сцеживая его в ложку по краям, а жижу оставляла в тарелке. Воспитательница зачерпывала ложку жижи, сверху распластался лук. - Открывай рот, - говорила она. Я тяжело дышала, умоляюще смотрела на нее, качала головой. Только не это. - Открывай! - Я наелась. - ОТКРЫВАЙ!!! Я КОМУ СКАЗАЛА?!! Я покорно открывала рот, и мне туда заливали ненавистную луковую жижу, и задраивали рот слюнявчиком. - Жуй. Жуй. ЖУЙ, Я СКАЗАЛА!!! Я жевала, преодолевая рвотный рефлекс. Проглатывала. Потом меня отчаянно рвало в группе... Воспитательница звонила маме. - Не надо, не надо маме, - умоляла я.- Я больше так не буду. Не надо дергать ее с работы... - Надо! Мама приходила дерганная, забирала меня порывисто, нервно. - Ты не выглядишь больной, - говорила она мне. И я чувствовала свою вину, что я - не больна. Мне хотелось рассказать про лук, и про злую воспитательницу, и про все, но в пять лет слова "несправедливость" еще не было в моем лексиконе. Я не могла сформулировать свои мысли, и просто плакала, тихо поскуливая. - Хватит реветь, - злилась мама. Я с собой в сад брала любимую игрушку - деревянного клоуна. Мне его подарил папа. В группу со своими игрушками было нельзя, приходилось оставлять клоуна в шкафчике. Однажды я взяла его с собой на прогулку. - Нельзя брать с собой игрушки на улицу! - грозно сказала воспитательница. - Я не знала, я думала, в группу нельзя, - пролепетала я, и попыталась запихнуть клоуна в карман курточки. Но промахнулась. Клоун упал в лужу. Я его подняла, снова попыталась спрятать в карман, а он снова выпал. Воспитательница подняла моего клоуна и... снова бросила в лужу. Я наклонилась, подняла, она выхватила его и снова бросила. Я снова подняла. Она снова выхватила и снова бросила. Я не поняла этой игры. Мне хотелось плакать. Вокруг стояли дети из нашей группы. Хулиган Петька смеялся. А тихоня Антон плакал. Все дети разные. Мой клоун лежал в луже. Я не понимала, зачем поднимать его, если его снова бросят. - Руки-крюки, - сказала мне воспитательница, наклонилась и забрала моего клоуна. Сказала, что пожалуется маме на мое поведение и отдаст игрушку только маме. - Я не знала, что нельзя,- крикнула я, чуть не плача, в спину воспитательницы. - Я больше так не буду. Вечером мама отдала мне клоуна и спросила устало: - Почему я каждый вечер должна выслушивать жалобы на тебя? Неужели так сложно просто слушаться воспитателя? Я не знала, как ответить. Ответ получался какой-то очень длинный, я не могла его сформулировать. - Я больше так не буду, - сказала я, привычно растворяясь в чувстве вины. - Меня уволят с работы. Мне постоянно жалуются на тебя, звонят из сада. Мне приходится отпрашиваться. Меня уволят, Оля, и нам нечего будет есть. Я молчу. Я совсем не знаю, что говорить. Мне казалось, что жить с мамой - это счастье, но пока это совсем не выглядело счастьем. Даже наоборот. Никаких сказок, горошков, одеялок. Только рвота, злость и клоуны в лужах... Во время тихого часа в саду полагалось спать или лежать с закрытыми глазами. Я послушно лежала, не спала. Рядом со мной на своей кровати лежал хулиган и задира Петька, который все время подкалывал другого моего соседа - тихоню Антошку. Антошка спал со специальной пеленкой, у него не получалось контролировать свою физиологию. Это было неизменным поводом для шуток Петьки. Вот и в тот день он довел Антошку до слез, потому что, дождавшись, когда воспитатель выйдет, на всю группу громко прошептал: "Антошка - коричневые трусы!! Антошка - какашка". Другие дети смеялись. Антошка лежал рядом и горько плакал. И я плакала от обиды за него. - Хватит!!! Хватит!!! Хватит!!! - не выдержала я, крикнула в Петьку зло, что есть силы. Мой голос раздался в полной тишине, отскочил от стен. - САВЕЛЬЕВА, ВСТАТЬ! Воспитательница нависла надо мной огромной скалой. Я сползла с кроватки. Она схватила меня за плечо и поволокла на выход. Завела в туалет и поставила в угол. - Постой и подумай о том, как орать в тихий час на всю группу!! А я пойду матери позвоню... - Не надо, - заплакала я. - Пожалуйста, не надо... Пожалуйста, я больше так не буду, никогда не буду, не звоните маме... - Я ушла звонить, - сказала она и вышла из туалета. Я стояла в углу, босиком на холодном полу, в клечатой, сшитой мне бабушкой, пижамке и горько плакала... Мама забрала меня пораньше. Ничего не сказала, смотрела с осуждением. Это было самое страшное - молчаливое осуждение. Отчуждение. Я в тот день легла спать пораньше, потому что настроения играть не было никакого. К полуночи выяснилось, что я вся горю. Вызвали врача. Ангина. Маме пришлось взять больничный по уходу за ребенком. Спустя неделю, когда я немного поправилась, мама позвала меня обедать. Она приготовила вкусные котлеты и пюре. И даже торт купила, кажется, не помню. Я поела и сказала: "спасибо!". Как здорово жить с мамой! И тут вдруг... мама стала метаться по кухне, сжимать волосы кулаками. Потом села напротив меня и сказала: "Ты должна меня понять. Так всем будет лучше. Я взяла билет... Обратно. Тебе не придется ходить в сад. Ты полетишь к любимым бабушке и дедушке. А уже потом, когда в школу... Тут осталось-то..." Я не смотрела на маму. Смотрела на клоуна. Он был чумазый, с обломанной ногой, но все равно улыбался... Несломленный клоун. Через два дня я вернулась к бабушке и дедушке. Мама пояснила им, что я совсем несадовский ребенок, и саботировала походы в сад. Каждый день устраивала скандалы. - Надо же, какой характер, - удивился дедушка. - А на первый взгляд тихоня... - Сама не знает чего хочет, - ворчала бабушка. - Вот посмотрела, что такое сад, хоть будет ценить теперь... - Ну ничего, в школу тогда уж заберу, а пока годик пусть... - говорит мама. У нее ночной обратный рейс. На дворе - октябрь. Ветренный, нервный, злой. Как же мама долетит в такую погоду в свою Москву? Мне хочется ее проводить, но я проваливаюсь в сон. Мне снится вареный лук. Я просыпаюсь и меня тошнит. Бабушка, спотыкаясь спросонья, несет на мой зов тазик, и воды, и компресс... - А мама улетела? - спрашиваю я и меня так отчаянно выворачивает, что бабушка напуганно распахивает форточку, хотя обычно боится сквозняков. А потом, когда меня уже не рвет, а из меня уже идет только вода, бабушка гладит меня по волосам, прижимая к себе, а я плачу, какими-то совсем глупыми детскими слезами, которые не могу сформулировать. - Ну не плачь, ну всё, сейчас станет полегче, - говорит бабушка и, кивая на тазик, велит дедушке. - Вынеси... Они оба дежурят у моей кроватки, гладят, накрывают одеялком, успокаивают. Они меня очень любят. И я их люблю. И маму люблю. Я только лук вареный не люблю. И когда обижают. И я согреваюсь в их руках и говорю им, взволнованным: - Не бойся, бабушка, я не заболела. Не бойся, дедушка, я больше не буду звонить маме в Москву... Я больше и не звонила. Ведь ничего не случилось. И даже когда мама забыла забрать меня через год, чтобы я пошла в школу в Москве, я тоже не звонила. Ничего же не случилось. Ничего. Заберешь когда сможешь. Как-нибудь потом. Мама звонила сама. Узнать, как дела. И я бежала на короткую прерывистую трель междугороднего звонка и хватала трубку. Алло! Алло! У меня все отлично, мам! Я твой маленький несломленный клоун... Ольга Савельева

Почему мы УСТАЕМ друг от друга Есть такой момент внутри каждых отношений, не важно, длятся они неделю или несколько лет, когда партнеры начинают уставать друг от друга. Внешне всё может быть нормально, но ты словно переключаешься. Теряешь заинтересованность. Тебе может быть хорошо с человеком, но ты почему-то чувствуешь, что устал от этого «хорошо». Давайте говорить друг с другом Этому подвержены все пары. И самая большая ошибка – начать это скрывать. Притворяться, что ничего не произошло. Это всегда ведет к трещине в отношениях. Не сегодня, так через месяц, через год… И это действительно так. Мы живем в эпоху расставаний и разводов. Каждый третий брак и каждые вторые отношения в итоге заканчиваются тем, что партнеры принимают решение разойтись. Причины разные. Их масса. Разность характеров. Разность социальных приоритетов. Сексуальные предпочтения. Пагубные зависимости одного или обоих партнеров. Финансовые проблемы. Но все это конечные факторы. То, что в итоге служит «последней каплей» и мотивацией к разрыву отношений. И всегда существует этап, когда отношения только начинают свой путь под откос. Тот самый вопрос от семейного психолога: «Постарайтесь вспомнить с чего все началось? Когда вы впервые почувствовали, что хотите уйти от своего партнера?» И этой точкой зачастую будет тот самый момент, когда ты начал уставать от отношений. Тогда ты начал скрывать это, а теперь уже поздно что-то менять. Это большая проблема для отношений – скрывать друг от друга моменты и периоды, когда ты устаешь от своего партнера. Притворяться, что беспрерывно любишь или, например, всегда хочешь своего партнера. Что ты готов всегда принимать его таким, какой он есть. Что ты готов делиться с ним энергией, что-то вкладывать в него, получать ответную реакцию. Мы так привыкли, что это должно быть константой. Раз вы вместе, значит любовь 24/7. Без вариантов. Иначе какая это любовь? Что это за отношения, когда один устает от того, кого он любит? Нормальные это отношения. Я думаю, нужно признаться раз и навсегда, что этот романтизированный и слишком религиозный подход с «вечной любовью» покоится где-то в районе запрета на секс до брака и порицания разводов. Да, это была классная утопия – один человек может безвозмездно любить другого до гроба. И всё это начнет работать в масштабах всей цивилизации. Все найдут свою любовь, и она будет питать их 24 часа в сутки. Пары будут жить счастливо и никогда не будут расставаться. Вот, ссори, не вышло. Мы пытались изо всех сил. Этого не отнять. Но мы слишком сложно устроены, как в личном плане, так и в социальном, чтобы такая простейшая теория «как возлюби ближнего» работала без сбоев. И в этом вся проблема: система просто иногда сбоит. Иногда ты «не любишь» и ничего с этим поделать нельзя. И тут правильным вариантом было бы обсудить это со своим партнером. Начать разговаривать друг с другом. Но мы так не делаем. Мы боимся ранить, запрятываем эти чувства вглубь себя и терпим, терпим, терпим…. Пока не приходит момент сказать «стоп!». А он обязательно приходит. Потому, что в этот самый момент, когда мы типа «боимся ранить» – мы начинаем отдаляться от партнера. В тот момент, когда мы целуем его в губы и ложимся с ним в постель без особого желания – мы отдаляемся от него. Хотя нам кажется, что это работает в другую сторону. Что мы перебарываем себя, не позволяем отношениям рассыпаться. Что мы идем навстречу. Но это имеет обратный эффект. Как бы нам не хотелось верить в то, что в отношениях мы можем постоянно жить ради другого, как итог – мы все равно выберем себя. Свои чувства и свои желания. И выход тут, действительно, только один – начать говорить друг с другом об этом. Не бояться того, что ты разобьёшь вдребезги эту хрустальную поверхность чистой настоящей любви. Её нет и никогда не было. Есть чувства как тяжкий труд. Работа внутри брака и внутри любых отношений. Есть периоды, когда хорошо и период, когда сложно. Всё. Нужно обговаривать это заранее. Во время брачной клятвы. Вместо «буду любить тебя до гроба» — «я обещаю, что мы сядем и поговорим с тобой, когда я устану от тебя». Это будет реальностью, а не сказкой. Это будет шансом на то, что отношения и семью можно будет сохранить, а не добавить очередной плюсик в статистику разводов. От любви можно уставать, даже в самых искренних и светлых чувствах можно перегорать, но все это не должно приводить к расставаниям. К расставаниям приводят иллюзии, что можно найти того, который будет любить тебя 24/7. Автор: Никита Подгорнов