Повышение квалификации Тот злополучный день июня 2011 года я вспоминаю с неохотой и всегда немного дрожу, мне в голову начинают забираться грустные, жуткие, пугающие мысли и потому я не слишком часто делюсь этой историей с людьми. Иное дело переложить ее в виде текста, быть может для того, чтобы в итоге освободиться от кошмарных терзаний памяти. В тот год я работал на кирпичном заводе наладчиком контрольно-измерительных приборов и автоматики, на эту должность пошел сразу после окончания техникума и ничего-толком не знал, учился на практике, так сказать. И по прошествии полугода меня направили чуть севернее моего городка проходить повышение квалификации, но я и подумать не мог, что отправят меня не в учебный корпус, а в шахтерский поселок. Узнав об этом, я было подумал отказаться, но родители отговорили, успокоили, что, дескать, ничего страшного, отправляют меня на такое же производство как и любое другое, ну разве что под землей... Я сдался. Некоторое время посвятил изучению той местности в интернете, ничего примечательного, шахта и шахта. Через пару недель я и мой мастер смены выехали по назначению. По пути он рассказывал, что меня будет ждать на обучении и признаюсь честно, перспектива вовсе не порадовала: мне предстояло проходить "повышение квалификации" на глубине двухсот метров в самой новой и на тот момент самой нижней ветке шахты. Делать нечего, сказали делать, делаем, тем более, что по словам мастера мне надо будет просто отсидеть там смену, изучая попутно документацию, а утром отчитываться об усвоенном материале. Рассказывать о том как мы приехали, описывать природу, городок и прочее я не стану, ничего примечательного там не было, просто лес и дома, чуть дальше - шахты. Сюрпризы начались едва мы подошли к служебному лифту, опускающему рабочих вертикально вниз, точнее сюрпризом это стало лишь для меня: оказывается, такой лифт сильно отличается от обычных, в домах, его нельзя вызвать по желанию, то есть он ходит в начале смены, забирает рабочих и приезжает лишь в конце смены. Есть лишь экстренный телефон в кабинете, но пользоваться им можно только в крайнем случае. После небольшого инструктажа мы поехали вниз, наслаждаясь громыханиями механизмов. Ехали долго, медленно... И чем глубже мы спускались, тем тяжелее становилось мне дышать, да и в целом ощущение такой немыслимой глубины вызывало легкое волнение. Лифт бабахнул, остановился и двери его открылись. Мастер вышел вперед, я следом. Как я уже говорил, это была самая новая ветка шахты и если выходить из лифта, то сразу стоял выбор: влево или вправо. Мастер повел меня в левый коридор, сказал что там находится служебная комната электрика, больше на этаже не было ни одной комнаты, лишь два коридора, один чуть короче, да освещение в них. Я шагал молча, шаркая рабочими сапогами по гальке, она тут вместо паркета видимо. Дверь в служебку была цельнометаллической и очень тяжелой, мы вошли внутрь. Комната электрика была маленькая, размером со спальную комнату обычного жилого дома, здесь было все необходимое для работы: шкафчик для переодевания, другой для инструментов, деревянный стол с лампой, телефоном и кучей документов, небольшая лавка и самое главное - электрощиток, он отвечал за освещение на этаже. В комнате нас встретил мужчина средних лет, очень улыбчивый и доброжелательный, мы поздоровались, обсудили дела насущные и мне здесь начало даже нравиться, пока я не услышал самое страшное для меня в тот момент: "Останешься тут в ночную смену сегодня". Один? Да, я опешил. Мастер лишь пожал плечами: "Ну да, один. Почитаешь документы да спать ляжешь". Вот так да... Когда они уехали я погрузился в абсолютную тишину, это ни с чем не сравнить, на поверхности такой тишины нет, а здесь она повсеместно, стоит тебе только замереть, как ты слышишь свое сердцебиение и это едва уловимое ухом гудение воздуха вокруг, жутко очень в первый раз осознавать, что ты остался совсем один на глубине двухсот метров. Немного освоившись и привыкнув к новой обстановке, я слегка побродил по коридорам, осмотрелся в них, но кроме пары инструментов и ламп вдоль стен ничего в них не было. Я вернулся в служебку, закрыл дверь и рубильником погасил в коридорах свет, так мне сказал мастер сделать. Конечно читать документы в такой обстановке было вновинку, но я быстро освоился, уселся и начал читать. В этой тишине чтение так успокаивало, убаюкивало, кажется я задремал и возможно уснул бы, покуда не началось то, ради чего я пишу эту историю... Шаги. Я услышал их сквозь завесу дремы, сперва подумал, что это отголоски едва начавшегося сна, махнул головой и протер глаза, но шаги не пропали, ведь они были не плодом моей фантазии, а звучали оттуда, из-за двери. По коридору кто-то ходил. У меня по спине забегали мурашки и я сразу попытался дать происходящему разумное объяснение. Первым и самым очевидным было предположение о том, что сменщик вернулся, забыл что-то или еще что, впрочем я тут же отметил, что не слышал как едет лифт, а такой грохот не услышать сложно. Я поднялся, подошел к рубильнику и включил свет в коридорах, затем замер. Шаги прекратились... Нахмурившись, я все же подошел к двери, повернул ручку и приоткрыл слегка, чтобы выглянуть наружу. Никого. Тогда я вышел в коридор - тишина, пустота. Коленки задрожали, я едва сумел заставить себя выйти во второй коридор, но и в нем не было ни души. Тогда, совершенной смятенный, я вернулся в служебку, заперся и вырубил снаружи свет. Ни о документах ни о сне речи больше ни шло, я просто сидел на лавке и не знал, что думать. Через пару минут снова началось, эти шаги, так ходит человек, это точно. Он шаркал сапогами по гальке, я и сейчас слышу этот звук у себя в голове. Некто за дверью то отходил, то приближался к служебке. В один момент я не выдержал напряжения и уверив себя в том, что меня разыгрывают рабочие, резко врубил свет, пока шаги не стихли и выбежал в коридор. Пока открывал дверь, наступила тишина. Вот тут я просто пришел в ужас, меня начало трясти всего, к горлу подступил ком а желудок будто свинцом налился. Напуганный, я не знал, что делать, в коридор выходить не стал бы ни за какие деньги, а потому вернулся на лавку, свет гасить не стал. Я сидел и слушал. Самый ужасный момент наступил когда шаги определенно точно остановились возле двери, мне хотелось заорать, ведь я понимал, что сейчас между мной и этой чертовщиной всего лишь дверь, пусть и надежная, но меня это не успокаивало... Паралич сковал все мое тело, мысли путались а тело не слушалось, я даже моргать боялся, так до утра и не шевельнулся. Бесконечность. Вечность. Нет подходящего слова, способного описать эту ночь и время, которое она длилась. До самого рассвета я так и смотрел молча на дверь, ожидая, что она откроется и... В себя меня привел звук лифта, он громыхал и сотрясал стены, о боже, как я был рад это слышать. Вошедший в служебку сменщик при виде меня сперва сам испугался, а затем, убедившись, что я все еще могу говорить и соображать, улыбнулся: "Ты тоже это слышал, да?" - Спросил меня он. Я не ответил, лишь изумленно посмотрел на него. Что значит тоже?! Это и радостно и печально. Радостно, что не я один в этом участвовал, а значит, скорее всего не сошел с ума, как думал. Печально, что меня не предупредили... Хотя да, о таком заговоришь, психом сочтут. Больше я не возвращался в это помещение, о случившемся никому из рабочих не рассказывал, за исключением моего сменщика и это именно он мне уже потом сказал, что местные жители поговаривают, что некогда на этом месте было захоронение... Теперь я живу в другом городе и больше близко не подойду ни к одной шахте.

Демон океанских глубин Я с самого детства восхищался океаном. Эта необъятная водяная обитель всегда манила меня. Она имеет столько тайн, которые просто не могут уместиться в сознании обычного человека. Порой кажется, что океан — это совершенно другой мир, нечто внеземное и неподдающееся какому-либо описанию, настолько гигантское по своему масштабу, что поневоле начинаешь испытывать нескончаемый восторг. Нашей цивилизации совершенно ничего не известно об этом. Люди считают, что этот водяной мир не имеет ничего таинственного и интересного. Они полагают, что океан — это не что иное, как огромная ванна с солёной водой, кишащая лишь бактериями да интересными рыбами. Я поставил себе цель опровергнуть это рассуждение и доказать людям, что океан не просто какая-то водная пустыня, а нечто необозримое и чудовищно выделяющееся на фоне обыденных нам пейзажей. И знаете что? Я в этом удостоверился. Сейчас я не могу без содрогания смотреть на море, что уж там говорить об океане. Я понял, что излишнее любопытство катастрофически губительно. Придёт время, и человечество поплатится за эгоистичное стремление к познаниям. К познаниям, которые обычному человеку лучше не знать. Мне было двадцать лет. В таком юном возрасте я уже занимался профессиональным дайвингом, что только сильнее закрепило поставленную цель в моём сознании. Когда мне исполнилось двадцать один, я поступил в морской техникум водных путей сообщения, проучился пять лет. В двадцать шесть лет я поступил в судоводительское отделение водного техникума, а окончив его, стал членом экипажа на научно-исследовательском глубоководном судне «Полярис». Семьи у меня тогда не было, да и сейчас нет. Запад Тихого океана. Координаты — [ 11°22′ с. ш. 142°35′ в. д.  /  11.3733° с. ш. 142.5917° в. д. ] — Марианский жёлоб. Именно туда предстояло отправиться. Это путешествие сулило мне нечто невообразимо позитивное. Я был счастлив, что смогу отправиться на экспедицию в самую глубокую точку мира. В голове я рисовал образы и сюжет нашего подводного путешествия: ярко-голубые океанские воды, освещенные искусственным светом их обитателей, гигантские коралловые города, чудесные существа, сверкающие серебряной чешуёй и источающие лунное сияние, дно, облеплённое мелкими ракообразными, огромные монолиты, покоящиеся на глубине в течении миллионов лет, чья материальная сущность появилась за долго до первого человека — всё это заполняло мой разум и сознание, и именно с такими мыслями я ожидал дня, когда смогу увидеть всё своими глазами. В июне двадцать четвёртого числа мы отправились на глубоководную экспедицию. Наш экипаж состоял из шестидесяти семи человек. Мы опустились на дно где-то на глубину в шесть с половиной тысяч метров. Затем включили осветительные огни и тронулись вперёд, но в то же время где-то на пятнадцать градусов вниз. Меня сковало некое недоразумение: «Как так? Никакой живности! Всё совершенно не так, как я представлял!» Внутри меня поселилась обида или даже отчаяние. Я был очень расстроен, что построенные мной чудные образы и предположения канули в небытие, точно тяжёлый камень на дно озера. Кругом был абсолютный мрак. Наши осветительные приборы не могли сфокусироваться на каких-либо объектах. Их попросту не было. Лучи света разрезали тёмное полотно неизвестности и отрешённости от всего живого. В полной тишине и грязно-зелёных водах мы скитались в течении получаса. Мне очень трудно описать состояние, когда ты находишься на глубине в семь тысяч метров, лишённый света солнца и связи с цивилизацией. Скитания на дне океана подобны скитаниям по бескрайним просторам космоса. Ты чувствуешь себя чудовищно одиноким и ничтожным в этом кошмарном гигантском мире. В мире, окутанном мраком и наихудшим сочетанием цветов, полным пессимистичных и суицидальных мыслей. Неизвестность и гробовая тишина океана медленно лишала рассудка. Другие более опытные члены экипажа, наверное, не ощущали подобного, но и на их лицах застыло выражение беспокойства. А затем послышалось это... Трубный звук сотряс глубины океанских вод и вырубил наши осветительные приборы. Он был тихим, но в то же время громогласным. Звук, напоминающий скрежет чего-то тяжёлого о дно океана. Наше судно окутала тьма, а в разуме разгоралась паника. Кто-то сообщил, что осветительные приборы отключились из-за влияния электромагнитной волны и что восстановление питания займёт примерно десять минут. Нам оставалось лишь плыть в полном неведении. Пока пытались восстановить питание, я старался предположить природу того трубного звука. В голову сразу начали лезть образы огромных каменных городов на океанском дне. Возможно, такой звук могло издать подводное сооружение вследствие обрушения, но его мог издать и хор горбатых китов — но это тоже было всего лишь предположением. Спустя одиннадцать минут поток питания в осветительные приборы был восстановлен, и нашему взору предстала непосредственно причина того звука. Наше судно остановилось прямо у гигантской морды подводного монстра. Колоссальных размеров тело толщиной примерно в пятнадцать метров. Длина же была просто невообразимой. Это тело закручивалось в огромные завитки и уходило куда-то во мрак океанского дна. Монстр был подобен морскому богу, но куда более ужаснее и величественнее. По габаритам мы были сопоставимы как анаконда с муравьём, где муравьём являлось наше судно. Моих слов попросту не хватит, чтобы описать размеры этого чудовища. Я не мог поверить в увиденное. Голова его была как у рыбы окунь, но в тысячи раз больше и массивнее. Широкая пасть застыла в плотоядном оскале, демонстрируя ряд огромных зубов. Веки чудовища были закрыты — видимо, оно спало. Вдоль верха длинного тела проходил шерстяной гребень, а по бокам пасти, казалось, росли сомьи усы. Это чудовище невероятно гармонично смотрелось в окружающей обстановке. Поднимающиеся со дна чёрные пузыри, мутная грязно-зелёная вода, безжизненность этого места — всё сочеталось с образом этого монстра, словно это был его родной дом. Весь экипаж оцепенел от ужаса увиденного, и только наш капитан Виктор Крюков разорвал стоящую тишину: — Немедленно выключить свет! Отправляемся обратно! Наш отряд благополучно всплыл со дна океана. Мы доложили об увиденном начальству, с нас взяли подписку о неразглашении и распустили. С тех пор я терзаюсь мыслями о той твари и её происхождении. Мне кажется, что мы видели древнего потомка тех существ, которые населяли Землю задолго до появления воды и растительности. Это потомок тех, кого в древнее время считали богами... Вы думаете, что я в бреду? К сожалению, я действительно не могу здраво рассуждать. Сейчас моё нервное состояние крайне нестабильное. Мне снятся кошмарные сны, в которых я с мыслями о смерти снова погружаюсь в грязные океанские воды, полные одиночества. Сны, в которых я снова проплываю мимо огромного чешуйчатого тела.

Людоедка из Рединга Женщина, которая съела 100 младенцев Перед вами лицо Амелии Дайер, женщины, жившей в Англии в викторианскую эпоху. Холодный взгляд, который буквально пронизывает своим жестоким безразличием, говорит лишь о том, что перед нами личность, лишённая всякого сочувствия и сострадания. И первое ощущение, которое возникает абсолютно у всех, при взгляде на эту женщину, не обманывает. Амелия Дайер – воплощение абсолютного зла. Эта женщина ответственна за смерть сотен младенцев. Не было в истории более подлого и жестокого убийцы. И тем, более удивительно, что совершала эти злодеяния женщина. Вот её история. РАННИЕ ГОДЫ АМЕЛИИ ДАЙЕР В отличие от многих людей её поколения, живших в то непростое время, Амелия не росла в нищете. Она была младшим ребёнком из пяти детей (с тремя братьями: Томасом, Джеймсом и Уилльямом, и сестрой Энн) в семье сапожника Сэмюэля Хобли, и Сары Хобли, урождённой Уэймут. Жили они в небольшой деревушке Пайл Марш, к востоку от Бристоля. Ныне это один из районов Бристоля. Её относительно беззаботное детство было омрачено психическим заболеванием матери, вызванным тифом. Амелия была свидетельницей многочисленных припадков матери, и была вынуждена заботиться о ней, пока та не умерла в 1848 году. Исследователи отмечают, что это впоследствии могло повлиять на психику Амелии. После смерти матери Амелия некоторое время жила с тетей в Бристоле. Её отец умер в 1859 году. Старший брат, Томас, унаследовал семейный бизнес. В 1861 году, в возрасте 24 лет, Амелия отстранилась от семьи, по крайне мере она перестала общаться с одним из братьев, Джеймсом, и переехала на Тринити-Стрит в Бристоле. Там она вышла замуж за Джорджа Томаса. Джорджу было 59 лет, и им обоим пришлось солгать о разнице в возрасте. Джордж отнял 11 лет от своего возраста, Амелия добавила себе 6 лет. Из-за этого в дальнейшем было много путаницы, так как разные источники сообщали о разном возрасте Амелии. РАБОТА МЕДСЕСТРОЙ После замужества, Амелия несколько лет училась на медсестру. Амелия начинает использовать свой дом, обеспечивая жильём молодых женщин, которые, которые рожали внебрачных детей, и в дальнейшем обещала им устроить младенцев в приёмные семьи. На самом деле, Дайер не заботилась о детях, и те просто умирали от истощения или голода. Эллен Дейн вскоре, после встречи с Амелией, была вынуждена уехать в США, чтобы избежать внимания властей Дело в том, что по закону от 1834 года, с отцов внебрачных детей снималась всякая финансовая ответственность за их содержание. Несчастные матери таких детей, которые были обычно бедны, вынуждены были отдавать детей на воспитание государству, часто подвергаясь при этом гонениям и презрению общества. Многие до последнего скрывали свою беременность, пользуясь услугами таких медсестёр, как Амелия Дайер, выплачивая им ежемесячные или единовременные платежи. В такой бизнес и была вовлечена бездушная Амелия Дайер. Если родители были зажиточными, и отец пытался скрыть факт незаконнорожденного ребёнка, то единовременный платёж мог составить около 80 фунтов, очень хорошие деньги по тем временам. Естественно, что ребёнок, попадая в руки недобросовестного опекуна, не получал надлежащего ухода. И дети просто умирали. Матери, как правило, были напуганы и боялись сообщить полиции об исчезновении детей, опасаясь дальнейшего позора и осуждения. Да и смой полиции было трудно расследовать в то время такие дела. Амелии на какое-то время пришлось прекратить заниматься Бэби-фармингом после рождения дочери, Эллен Томас. Но в 1869 году пожилой Джордж Томас умер, и Амелии снова понадобились деньги. УБИЙЦА АНГЕЛОВ Амелия вернулась к Бэби-Фармингу. Она давала объявления в газеты, где сообщала, что обеспечит временный уход за детьми с последующим усыновлением. На встречах с клиентками она заверяла, что является респектабельной, замужней женщиной, и обеспечит ребёнку безопасность и любящее окружение. Пока Амелия не убивала детей, а просто давала им умирать, не заботясь о них. Какое-то время, ей удавалось избежать внимания властей. Однако в 1879 году, врач, вызванный в дом Дайеров, фиксировать акты смерти, заподозрил неладное из-за количества этих смертей. Тем не менее, Дайер не осудили за убийства или причинение смерти по неосторожности, её приговорили к шести месяцам каторжных работ, за халатность. После освобождения, Амелия Дайер снова возобновила “карьеру” Бэби-фермера. Обозлённая, она теперь начала по-настоящему убивать детей, в какой-то момент, перейдя черту, и отказавшись от расходов на детей, забирая все полученные деньги себе. Она рассудила, что не имеет смысла больше вызывать врача для фиксации акта смерти ребёнка, а лучше просто незаметно избавляться от младенцев. Видимо, в начале убийств, её ещё мучила совесть, потому что именно тогда она стала злоупотреблять алкоголем и наркотическими препаратами. Многие считают, что в этот период она лишилась рассудка, потому что стала частой клиенткой психиатрических клиник, однако, по-нашему мнению, Амелия умело инсценировала сумасшествии. Как медсестра она знала, как нужно вести себя, чтобы обеспечить себе достойное существование и уход в подобных заведениях. И попадала она в них по собственной воле, когда ей нужно было скрыться от внимания властей, так сказать, залечь на дно. В 1890 году Дайер взяла на временное содержание незаконнорождённого ребёнка гувернантки. Вернувшись, чтобы увидеть ребёнка, гувернантка сразу что-то заподозрила и раздела ребёнка, чтобы увидеть, есть ли у того родинка на одном из его бёдер. Родинки, конечно, не оказалось. Поднялся большой скандал, и Дайер выпила одну за другой две бутылки настойки опиума. Возможно, это была искренняя попытка , покончить с собой, однако, её организм к тому времени выработал иммунитет к опиуму, и она выжила. После этого, она снова вернулась к Бэби-фармингу. Но теперь, оставаться в родном городе для неё не было никакой возможности. Внимание со стороны полиции усиливалось, а также увеличивалось количество родителей, которые пытались вернуть своих детей. Их семья стала переезжать с места на место, чтобы снова обеспечить себе анонимность, и продолжать своё “дело”. На протяжении многих лет Дайер сменила множество адресов и использовала целый ряд псевдонимов, уходя от возмездия, и продолжая убивать детей. В 1893 году Дайер в последний раз оказалась в психиатрической лечебнице в Уэллсе. А два года спустя Дайер переехала в Кэвершэм, Беркшир, в сопровождении ничего не подозревающей помощницы, «бабушки» Джейн Смит, которую Амелия наняла после короткого собеседования в работном доме, и своих дочери и зятя, Мэри-Энн (известной как Полли) и Артура Палмера. Позже в том же году последовал переезд в Кенсингтон-роуд, Рединг, Беркшир. Амелия убедила Смит называться её «матерью» перед ничего не подозревающими женщинами, отдающими им своих детей. Это была попытка создать видимость того, что они являются заботливыми матерью и дочерью. УБИЙСТВО ДОРИС МАРМОН И РАЗОБЛАЧЕНИЕ ДАЙЕР В январе 1896 года, в колонке “Разное” газеты “Бристоль Таймс” появилось объявление. «Ищу респектабельную женщину, готовую взять маленького ребёнка» Объявление разместила 25-летняя Эвелина Maрмон, которая два месяца назад, в январе 1896 года, родила в пансионате Челтнем девочку, которую назвала Дорис. Эвелина была дочерью богобоязненный фермера. Она покинула ферму и уехала в город, где стала работать буфетчицей в салуне “Plough Hotel”, старого постоялого двора. Светловолосая, пышногрудая барышня была популярна среди клиентов-мужчин, однако от кого она забеременела осталось неизвестным. И теперь она осталась одна, с ребёнком на руках, которого любила, но понимала, что не сможет поднять самостоятельно.Ей, в любом случае, нужно было найти детский дом для своей малютки, и вернуться к работе, в надежде, что когда-нибудь, она сможет забрать свою дочь.Совершенно случайно, рядом с ее собственным объявлением, оказалось следующее: «Супружеская пара без семьи примет здорового ребёнка; хороший загородный дом с удобствами; 10 фунтов».Казалось, это был ответ на её молитвы, и она немедленно связалась с некой миссис Хардинг. Через несколько дней она получила ответ из Оксфорд-роуд в городе Рединг, миссис Хардинг писала: “Я была бы рада взять милую, маленькую девочку, которую я могла бы воспитывать и называть своей”. Она описала свою ситуацию. “Мы простые, домашние люди, и у нас довольно хорошие условия. Ребёнок нужен мне не ради денег, а ради компании и домашнего уюта”. “Мы с мужем нежно любим детей. У меня нет своих детей. Ребёнок у меня получит хороший дом и материнскую любовь”. Миссис Хардинг, казалось, была именно той женщиной, которую надеялась найти Эвелина для своей дочери Дорис, и она сразу же написала ей, умоляя, больше никого не искать, пока они не встретятся. Ответ пришел быстро: “Будьте уверены, я буду выполнять свой долг для этого дорогого ребёнка, и буду для неё матерью, насколько это будет в моих силах. У нас здесь прекрасная, здоровая и приятная обстановка. Напротив наших дверей есть сад”. Также женщина заверила, что Эвелина может посещать их в любое время, когда захочет. Единственное разногласие между женщинами возникло в том, что Эвелина хотела вносить еженедельную плату за свою дочь, в то время как миссис Хардинг настаивала на единовременной выплате в 10 фунтов стерлингов. “Я возьму полную плату, и она в дальнейшем не будет вам ничего стоить”. Неохотно, отчаявшаяся мать согласилась на условия миссис Хардинг, и та через неделю, сжимая в руках тёплый платок, которым она собиралась спеленать ребёнка в поезде, так как было уже холодно, прибыла в Челтнем. Эвелина с удивлением обнаружила, что женщина оказалась более пожилой, чем она предполагала, но она проявила ласку к её дочери, пеленая её в шаль. Эвелина передала ей картонную коробку с одеждой для девочки: подгузники, рубашки, юбки, платьях, ночные рубашки и пудреницы – и 10 фунтов, получив взамен расписку. Она проводила миссис Хардинг до станции Челтнем, а затем до Глостера, плача и задыхаясь от паров поезда, который в 17:20 навсегда увёз от неё её девочку. Домой она вернулась сломленной женщиной. Через несколько дней, она получила письмо от миссис Хардинг, в котором сообщалось, что всё хорошо. Эвелина сразу же написала ответ. Но больше ей никто не писал. “Миссис Хардинг” был одним из многих псевдонимов Амелии Дайер. В 9 вечера, поезд из Глостера прибыл на вокзал Паддингтон в Лондоне, не в Рединг, как было сказано матери Дорис. Дайер с трудом несла саквояж, коробку детской одежды и самого ребёнка, завёрнутого в шаль. Она села на автобус до Уиллсдена, и вышла в Майо-роуд. У дверей дома под номером 76 её встретила ее дочь Полли, которой было уже 23 года, и она была взрослой, замужней женщиной. Оказавшись внутри снимаемой комнаты, Дайер открыла крышку корзины и стала рыться среди разных ниток, клубков и наперстков, достав белую ленту, используемую при шитье. Её длины оказалось достаточно, чтобы дважды обернуть вокруг шеи Дорис и завязать в узел. Ручки и ножки младенца ослабли, и девочка в последний раз открыла и закрыла ротик, в попытке продлить свою короткую жизнь. Затем её душа присоединилась к жертвам Дайер – которых к тому моменту было уже не сосчитать. Две женщины обернули тело в салфетки, кое-какие вещи ребёнка они использовали для обёртывания, хорошие вещи они отнесли в ломбард. Уже на следующий день, в среду, 1 апреля 1896 года, еще один младенец, 13-месячный Гарри Симмонс, был доставлен в Майо-роуд, взятый за те же 10 фунтов. Потом Дайер доехала с ним на автобусе до Паддингтона, и на поезде до Рединга. Там она дотащила тяжёлый груз до реки, в пустынное место, которое она хорошо знала. Рядом с плотиной у Кэвершэмского шлюза, она выбросила саквояж через ограждение в реку Темзу. Когда она повернулась, чтобы уйти, мужчина, спешащий домой, прошёл мимо неё и сказал “Добрый вечер”. Позже, его показания в суде помогут отправить 58-летнюю Дайер на виселицу. 30 марта 1896 года, матрос баржи возле Рединга заметил бумажный сверток, лежащий в мелководье недалеко от берега. Он задел его багром, оттуда показалась маленькая ножка и крохотное тельце. Полицейский осмотр показал, что это был труп маленькой девочки, в возрасте от шести до 12 месяцев. Шея у неё была обмотана белой лентой. Один кусок оберточной бумаги имел железнодорожную этикетку “Станция Темпл Мидс Бристоль”, и малоразборчивую надпись. Полицейские смогли разобрать надпись: Миссис Томас – и адрес в Рединге. Четыре дня спустя, 3 апреля в Страстную пятницу, полиция провела рейд, посетив этот адрес, и они были поражены зловонием, которое стояло в доме, хотя ни одного тела не было найдено, это совершенно точно был запах разложившейся плоти. Однако они обнаружили швейную корзину с белой обёрточной лентой внутри и целые стопки телеграмм с просьбами об усыновлении, залоговые квитанции на детскую одежду, рекламные объявления и письма от матерей, с вопросами об их детях. Они определили, что за последние месяцы, по крайне мере около 20 детей, оказались на попечении “Миссис Томас”, которая, как было выявлено, была Амелией Дайер. Полиция прибыла как раз вовремя, так как Дайер в очередной раз собиралась скрыться, на этот раз в Сомерсет. Тело, которое обнаружил матрос, как оказалось, принадлежало Елене Фрай, внебрачной дочери Марии Фрай, служанки из Бристоля и зажиточного местного купца. Ребенок был передан Дайер на станции Темпл Мидс в Бристоле, 5 марта. Но, когда Дайер в тот вечер вернулась домой, в руках у неё был лишь коричневый бумажный пакет, длинной в полметра. Она прятала его в доме, до тех пор, пока через три недели запах разложения стал невыносим. Тогда она вынесла его, и выкинула в Темзу. Но в отличие от тяжёлого саквояжа, пакет всплыл, и его обнаружил матрос. Полицейские прочесали дно реки и обнаружили саквояж с телами Дорис и Гарри Симмонса, ее последних жертв. На следующий день, Эвелина Мармон, чьё имя было найдено среди писем Дайер, была доставлена в Рединг, и она опознала тело своей дочери в морге. Прошло всего 11 дней, с тех пор, как она отдала дочку на попечение “Миссис Хардинг”. “Она была в полном здравии, когда я отдала её”,- это было единственное, что смогла произнести обезумевшая от горя женщина. СУД И КАЗНЬ Дайер была повешена в тюрьме Ньюгейта, после суда. Попытки признать её невменяемой провалились. Ее дочь дала красочные, свидетельские показания в суде против матери, которые помогли вынести ей приговор. Дочь заявила, что в детстве, когда она стала интересоваться, почему в доме появляется и исчезает так много младенцев, мать ответила ей, что она “создательница ангелов”, и отправляет младенцев к Иисусу, который сможет лучше позаботиться о них, чем их матери. Тем не менее, не совсем ясно, почему дочь Дайер тоже не была осуждена как соучастница преступлений. Вероятно, потому что Амелия перед смертью, покаялась в письме, взяв на себя всю ответственность, за ужасные злодеяния, которые она творила на протяжении десятилетий. Присяжным понадобилось лишь четыре минуты, чтобы признать Амелию Дайер виновной и приговорить её к смертной казни через повешение. Приговор был исполнен 10 июня 1986 года. На эшафоте, когда её спросили, желает ли она что-то сказать, Амелия Дайер ответила лишь: “Мне нечего сказать”. ПОСЛЕДСТВИЯ Дело Амелии Дайер вызвало настоящий скандал. Законы по усыновлению детей были ужесточены, давая местным властям право строгого наблюдения за бэби-фермерами в надежде искоренить подобные преступления. Но ужас не прекратился. Самое страшное в этой истории то, что случай с Амелией Дайер не уникален. Бэби-фарминг стал настоящей трагедией Викторианской эпохи, и за умышленное умерщвление детей тогда было осуждены многие другие: Джесси Кинг, Энни Тук, Маргарет Уотерс и т.д. Но имя Амелии Дайер, безусловно выделяется на этом фоне. По самым скромным подсчётам полиции, она могла быть ответственна за смерть от 200 до 400 младенцев. Несмотря на ужесточение законов, убийства младенцев не прекратились.Через два года после казни Дайер работники железной дороги, осуществлявшие проверку вагонов в Ньютон Эббот, Девон, нашли посылку. Внутри была трёхнедельная девочка, холодная и мокрая, но живая. Дочь вдовы, Джейн Хилл, она была отдана на временное содержание «миссис Стюарт» за 12 фунтов. Эта «миссис» взяла ребёнка на Плимуте и, видимо, бросила девочку в следующий поезд. Предполагают, что «миссис Стюарт» была Полли, дочь Амелии Дайер. Зло никогда не умирает.

Мой интерес к паранормальным необъяснимым явлениям начался с юности. Я точно не помню его возникновение, но он сопровождает меня в течение всей жизни. Многие люди, изучающие реальное существование призраков, могут рассказать о личном опыте столкновения кого-либо из членов своей семьи с подобным феноменом, но у меня не много подобного опыта. Фактически, у меня была только одна значимая встреча с явлением, которое я не смог полностью объяснить. В то время оно лишило меня спокойствия, и это первый раз, когда я написал о данном явлении. Точный год, месяц и день явления я не помню, и с того момента, когда оно произошло, прошло более 30 лет, но сам опыт я помню хорошо. Дом В то лето я отдыхал от учебы в колледже, живя в огромном доме своей семьи в центре Нью-Йорка. Я являюсь частью большой семьи из 12 детей, поэтому, безусловно, требовался большой дом. Построенный в 1920-х, он был – и есть (моя сестра все еще живет там!) – замечательным домом с раздвижными дверями, тремя ведущими на второй этаж лестницами, застекленными дверями в гостиной, широким подвалом с громадной печью с несколькими частями и с большим просторным чердаком. В нем было достаточно места для всех нас, или, во всяком случае, для большей части нас: все 12 детей никогда не жили в доме одновременно; старшие уезжали сами к тому моменту, когда самые младшие прибывали. Все мы любили дом, и хотя наш совокупный опыт здесь - радостный, грустный, весёлый, повседневный и замечательный – мог занять тома, мы не могли назвать этот дом населенным призраками. Как и все старые дома, он имел свои жуткие маленькие углы, скрипел и стонал от старости, и мог разжигать необычные фантазии (Я до сих пор вижу сны о тайной комнате на том чердаке, которой, как мне известно, не существует), но, насколько я знаю, никто не заявлял о встрече с призраком в нем. По крайней мере, не в то время, когда я взрослел. Это несколько усложнило объяснение моего опыта. Это был июнь, июль, август – как знать? – но я был на летних каникулах от колледжа, и мне тогда было чуть больше 20 лет. Время, вероятно, было около полуночи или чуть позже. Я не ложился спать, чтобы смотреть телевизор, и затем ушел спать в свою комнату. Мои младшие братья и сестры и мои родители, по-видимому, спали в своих комнатах, в то время как несколько старших, скорей всего, еще гуляли. В любом случае, в доме было тихо. Я имел свою отдельную спальню – пожалуй, я первый раз имел свою отдельную спальню в когда-то густонаселенном доме. К этому моменту старшие дети имели свои отдельные квартиры и дома, что дало больше свободного пространства для тех, кто остался в доме. Это была спальня среднего размера, наверное, 300x365 сантиметров, с несколькими особенностями, отличавшими ее от всех остальных спален в доме: она имела свою отдельную ванную и дверь на балкон второго этажа, второй из которых редко использовался из-за неустойчивости и опасного состояния его перил. Его двери всегда держались закрытыми, но на балкон можно было забраться (что мы иногда делали в детстве), если вылезти на него через маленькое окно ванной. Дыхание начинается Ночь была теплой и тихой. Я приготовился ко сну, выключил верхний свет при помощи настенного выключателя и скользнул под одеяло. Я устал, но не помню, чтобы чрезмерно. Я лежал в кровати всего несколько минут, когда начал слышать звук дыхания. Казалось, что его источник где-то в комнате. Я был озадачен и не мог понять, что может быть его причиной. Мы не имели домашних животных, пожалуй, за исключением кота, который определенно не был в моей комнате. И другие спальни были довольно далеко от моей, поэтому это не могло быть дыханием другого члена семьи. Кроме того, когда я сел, чтобы лучше услышать, я смог определить, что дыхание, по-видимому, исходило из дальнего левого угла комнаты (направление, противоположное от всех остальных спален), где была дверь на балкон и старый железный радиатор водяного отопления. Теперь это было очень отчетливое дыхание, звучащее как человеческое, медленное и размеренное. Вдох ... выдох ... вдох ... выдох .... В этот момент я вообще не был напуган, но был сильно заинтересован. Очень часто, когда мы сталкивались подобными необычными ситуациями, мы пытались дать им разумные объяснения. Да, это звучало как дыхание, но это должно было быть что-то другое. В конце - концов, это не может быть дыхание. Дыхание посредством чего? Это не имеет смысла. Я сел в кровати и прислушался на минуту, и дыхание продолжалось, медленное и глубокое: Вдох ... выдох ... вдох ... выдох .... Какого черта!? Я встал из кровати и включил свет. Дыхание продолжилось. Вдох ... выдох ... вдох ... выдох .... Поиск источника Я медленно перемещался по спальне, пытаясь точно определить, оттуда исходил этот звук. Так как он казался исходящим со стороны двери, я задался вопросом, могли это быть что-то снаружи на балконе. Я зашел в ванную и посмотрел в окно, из которого была хорошо видна наружная сторона двери и весь балкон. Там ничего не было. Я вернулся назад в спальню. Вдох ... выдох ... вдох ... выдох .... Казалось, что он исходил из радиатора. Хотя эти старые радиаторы водяного отопления издавали щелкающие, стучащие звуки, когда они были включены зимой, они никогда не издавали таких звуков. И в тот момент было лето, поэтому радиаторы были выключены. Демоны, были укоренившейся частью моего мышления Затем я заподозрил, что, возможно, один из моих старших братьев подшутил надо мной. Может быть, Пол опустил магнитофон под радиатор и пытался меня шокировать. Это была не столь странная идея, как вы могли бы подумать. В более молодом возрасте Пол и я всегда делали подобные вещи. Как-то мы присоединили один из старых стационарных телефонов на чердаке к радио в спальне, поэтому моя сестра и я могли исполнять живые "радиопередачи". И в один Хэллоуин Пол соединил микрофон того же телефона с динамиком, который он поместил внутрь чучела в натуральную величину с головой из тыквы. Мы посадили это чучело в кресло на переднем балконе. Затем, когда играющие в «шалость или угощение» поднялись на балкон, чучело могло завыть или закричать или просто сказать, "Привет, детки!" мерзким голосом, заставляя нескольких соседских детей убегать в ужасе. (Мы также заставляли вскакивать некоторых родителей.) Пол мог делать такие вещи, но в тот момент мы уже были слишком взрослыми, разве нет? Это пришло мне в голову, когда я пытался разгадать данную загадку. Наведение на цель Вдох ... выдох ... вдох ... выдох .... Я подошел ближе к радиатору, и громкость дыхания увеличилась – я сфокусировал внимание на источнике. Я заглянул под радиатор. Там не было магнитофона. Магнитофон не смог бы уместиться между радиатором и стеной; там было мало места. Там даже не хватило бы места для динамика. Тем не менее, звук дыхания, как казалось, издавало что-то позади радиатора. Вдох ... выдох ... вдох ... выдох .... Вдох ... выдох ... вдох ... выдох .... Я медленно и осторожно заглянул за верхнюю часть радиатора, чтобы осмотреть его заднюю часть. Как только я это сделал, дыхание внезапно прекратилось. Как будто оно знало, что я приблизился. Я был больше озадачен, чем когда-либо. Я тщательно проверил все вокруг радиатора. Электронных устройств, магнитофонов или проводов не было. Ничего не было. Я также проверил под кроватью. Там не было ничего, кроме пыли и, вероятно, отдельного носка. Выдумал ли я его? Все еще пытаясь увязать этот странный опыт с логикой, я задумался, мог ли я просто выдумать все случившееся. Хотя я был уверен, что не выдумывал. Звук был очень четким и продолжался несколько минут. Я даже серьезно не рассматривал, что это может быть какая-то разновидность призрака, полтергейста или демона. Как бы странно это ни звучало, звук был слишком реальным для любой из этих сущностей. Обратно в кровать, затем... Но дыхание прекратилось, поэтому какой был смысл продолжать ломать над ним голову? Больше нечего было разгадывать. Я снова выключил свет и лег в кровать. Как только я сделал это, дыхание началось снова! Вдох ... выдох ... вдох ... выдох .... Я вынужден признать, что теперь был действительно напуган. Мое сердце начало сильно биться. Я не выдумал это. Это не была галлюцинация. Это не была шутка. Нечто дышало в углу моей комнаты! Вдох ... выдох ... вдох ... выдох .... Я рос в католической семье, поэтому представление о невидимых сущностях, таких как ангелы и демоны, были укоренившейся частью моего мышления, даже если в этом возрасте я не относился к ним так серьезно, как в более юном возрасте. Однако на расстоянии нескольких футов от меня дышала некая невидимая сущность. Мог ли это быть демон? В состоянии испуга казалось более вероятным, что это демон, а не призрак. Как маленький ребенок, я натянул простыни на голову и взмолился шепотом, "Пожалуйста, Бог, заставь это прекратиться!" И в тот же момент дыхание прекратилось. Я больше никогда не слышал его. Ни в этой комнате, ни в какой-либо другой. Что это было? Я не помню, как долго заставлял себя заснуть в ту ночь, но с тех пор я все думал над этим случаем. Я не думаю, что это был демон, как я когда-то подумал, и я не могу представить, что это был призрак. Я спросил мою сестру, которая, как я сказал, до сих пор живет там, сталкивалась ли она с похожими явлениями в доме, и в частности в той комнате, и она ответила, что не сталкивалась. Ее семья никогда не слышала ничего, что можно было бы перепутать с дыханием в той комнате. Так что же это было? Действия полтергейста – психическая проекция из моего подсознания? Слуховая галлюцинация, вызванная стрессом? Знаю, что найдутся люди, которые будут настаивать, что это на самом деле был демон, но я не соглашусь с этим. Я не верю в демонов; они являются выдуманным понятием, и явления, часто приписываемые деятельности демонов, лучше объяснять в понятиях человеческой психологии или другие паранормальные тайны, такие как парапсихологические феномены и, в редких случаях, психокинез. Я использовал слово "демон" в названии этой статьи для сущей театральности. Мысль о том, что это демон, кажется мне глупой. Почему бы мог демон – якобы сильное сверхъестественное существо – одной ночью решить войти в спальню молодого студента, спрятаться за радиатором и тяжело дышать? С какой целью? Чтобы просто напугать меня? Вновь, с какой целью? Чтобы чего именно достичь? Нет, я полагаю, если бы существовали демоны, они бы совершали более дурные, сложные и более мерзкие действия, чтобы причинить вред людям. Учитывая, что в доме раньше не появлялись призраки (хотя могло произойти несколько возможных случаев в течение этих многих лет), я вынужден признать, что мой опыт вполне мог быть полностью субъективным по характеру. Тем не менее, из-за своего интереса к паранормальному я всегда буду размышлять о данном явлении.

Тайная усадьбы В студенческие годы мы с моей подругой Машкой любили путешествовать и после окончания второго курса отправились на каникулы к морю. Наши скромные финансы позволили нам снять крохотную комнатушку в доме у почти столетней бабули Анфисы Мироновны. Не смотря на преклонный возраст, она была подвижной, бойкой и весьма общительной дамой. Рассказывала нам про местные красоты и достопримечательности, одной из которых была разрушенная усадьба, стоявшая на пологом склоне высокого холма. Нас заинтересовали эти старые развалины и мы, снарядившись всем необходимым, отправились туда в велопоход. Ехать было довольно нелегко, учитывая рельеф гористой местности, но достигнув цели мы ничуть не пожалели о проделанном пути: на фоне колоритного южного пейзажа древний фундамент и холодно-каменные остатки стен завораживали замершим великолепием. Наши впечатления испортил беспорядок, царивший на поляне. Около того места, где еще недавно жгли костер наши предшественники, были разбросаны различные предметы туристического быта: небольшой котелок, консервный нож, пара банок тушенки и тара из-под алкогольных напитков. Решив прибрать за бескультурными людьми, мы начали складывать в пустой мешок следы их бурной гулянки. Но чем больше мусора мы находили, тем яснее понимали: те, кто отдыхал здесь до нас, покидали место пикника в спешке, возможно, даже в панике. Подтверждением тому был найденный нами рюкзак, в котором кроме спичек и пачки чая мы обнаружили небольшой ежедневник в кожаном переплёте. Я открыла книжечку и принялась читать. Сначала не было ничего интересного: впечатления автора о природе, тосты, стихи, номера телефонов… Пролистав пару страниц, я наткнулась на запись: «27 июня. Идет третий день поиска в усадьбе графа В. Исследована четверть территории, найдены серебряные столовые приборы, позолоченная брошь с бирюзой, несколько монет 18 века…» Далее следовало подробное описание находок. Больше записей в дневнике не было. - Маш, они, похоже, клад искали, – предположила я. - Клад? Ничего себе, – удивилась Машка. Напрашивался один вопрос: куда делись искатели и кто или что послужило причиной их бегства? Тем временем солнце уже закатилось в море, уступив место луне. Ехать обратно не было смысла и мы, поставив палатку, начали готовиться к ночлегу. Перекусив пачкой чипсов, мы упаковались в нашем «домике» и попытались уснуть. Это было не так-то просто: малейший шорох вызывал мурашки, а бурная фантазия рисовала в голове страшные картины: то медведь, желая полакомиться молодыми студентками, бродит вокруг палатки, то НЛО пускает свои лучи для исследования представительниц земной цивилизации, то маньяк точит свой тесак, дабы разрубить на части наши хрупкие тела… Спустя час мои нервы все же не выдержали, и я решила отправиться на разведку. С замирающим сердцем и трясущимися конечностями я покинула наш «бастион». За мной, икая от страха, вылезла Машка. Осмотревшись, мы заметили два светящихся шара, лавирующих среди развалин. Один был размером с баскетбольный мяч, второй раза в полтора меньше. От них исходил белый, словно люминесцентный свет, причем он не расходился вокруг, подобно тому, если бы светила лампочка. Это не была шаровая молния, могу сказать точно. Шары летали достаточно быстро, складывалось впечатление, что они как будто играют друг с другом. - Я, конечно, не знаю кто это, но, думаю, ничего плохого они нам не сделают, – прошептала Машка. Меня насторожило местоимение «кто», применяемое к одушевленным предметам. - Ты думаешь это… - Да, это чьи-то души, приведения, фантомы… Называй, как хочешь, – не дала мне договорить подруга. - А как ты думаешь, что им надо? - Не знаю, – отозвалась Машка, – скорее всего они не могут найти покой. Или охраняют что-то. - Клад! – вырвалось у меня. В этот момент шары застыли, и я сильно пожалела о том, что сказала вслух. - Уважаемые… ээ… приведения, мы вовсе не собирались забирать то, что принадлежит Вам. - Прекрати! Не неси чушь! – отдернула меня Машка. Но я уже неслась, как ком с горы - Вы уж простите, что потревожили, не убивайте нас, пожалуйста! Я не могла видеть себя в тот момент, но готова поспорить, что видок у меня был самый что ни на есть безумный. Тут шары стали медленно двигаться в сторону разрушенного флигеля. Мы аккуратно последовали за ними. Вдруг они начали перемещаться с огромной скоростью, описывая фигуру в виде восьмерки. - Вот это место, – отозвалась Машка - Я ни за какие сокровища не стану тут копать, – отрезала я, памятуя о сбежавших кладоискателях, и никакие аргументы, что они сами нам показали место, на меня не подействовали. Тут из-за холма начали показываться первые лучи солнца и шары растаяли в воздухе, будто их и не было вовсе. Наскоро собрав лагерь, мы выдвинулись домой. Спустя пару часов езды мы уже заходили в калитку дома бабушки Анфисы. Встретила она нас весьма странно. Проигнорировав наше желание отправиться спать, она усадила нас за стол и учинила допрос. Мы начали самозабвенно врать о том, как чудесно провели время, дабы бабуся, чего доброго не приняла нас за наркоманок и не выставила вон. Анфиса прервала наш рассказ: - Девочки, не врите старухе, я за свои годы научилась ложь от правды отличать. Мы переглянулись и, после недолгих колебаний, рассказали все как было. - Вот, где мать с младенцем… – одними губами прошелестела старушка. - Кто? – хором спросили мы. Анфиса вздохнула, поставила на стол пузатый самовар, вазочку с мятными пряниками и начала рассказ. На месте уже знакомых нам развалин раньше была усадьба графа Велихова. В те времена бабка Анфисы служила у него горничной. Была у графа жена Анна Федоровна, но не случалось у господ детишек. Так и прожили они пятнадцать лет, пока графа на войну не послали. Как только он уехал, графиня поняла, что ждет ребенка. Послала она мужу письмо с благой вестью, но тот так и не ответил. Минул год, родила Анна Федоровна сына, Алексеем назвали. Слабенький был мальчик, болезненный. Осенью граф вернулся. Сам не свой, как бес в него вселился. И начал зло на графиню срывать и на дитя, мол, нагуляла она его, предала мужа. Уж она и клялась и божилась, да только без толку. Вот в один такой скандал граф в припадке и убил жену с младенцем. Рассказывали люди, что раскаялся он в том, что натворил, сам могилку в саду вырыл и положил туда графиню с сыном, осыпал драгоценностями и закопал. Место это только ему известно было, но и сам он недолго прожил – погиб на Кавказе через полгода. Многие эту легенду знают, многие верят и клад отыскать хотят, но пока никому не удавалось. Мы сидели с раскрытыми ртами. - Так Вы все знал и молчали? Зачем НАС послали туда? – возмутилась я - Не злись, дочка, кому-то же надо было место то найти. На следующий день мы собрали вещи и переехали. С Анфисой Мироновной нам больше общаться не хотелось. Закончились каникулы, мы вернулись домой. Жизнь пошла своим чередом. Однажды вечером, сидя за своим ноутбуком, Машка подозвала меня и указала на раздел в новостной ленте. Там красовалось фото Анфисы Мироновны, над фото крупным шрифтом шел заголовок: «Бабушка из поселка N копала грядку и нашла клад». Я только ухмыльнулась: нам-то известно, где старуха откопала свой капитал.

Могила в огороде Четыре года назад у нас в городе произошел случай, который взбудоражил общественность. Одна женщина похоронила свою родную сестру у себя в огороде! Соседи увидели в окно, что на участке стоит крест. Пошли к ней домой узнать, что это за крест такой, но она разговаривать по этому поводу отказалась. Вместо нее соседям все объяснял муж. Когда сестру хоронили, женщина была в страшном отчаянии. Она схватилась за гроб и кричала, что пусть только попробуют вынести его из дома — она тут же повесится в сарае. Сказала, пусть хоронят прямо в огороде. Пришлось так и поступить: не решились перечить, испугались, что и правда удавится. После похорон она прямо поселилась на этой могиле. Дневала и ночевала на ней, благо было лето — ночью не холодно. Вся семья надеялась, что со временем она успокоится. Ведь время, как известно, лечит. Как-то в один вечер мужик вышел покурить, смотрит — а жена, облокотившись о могилу, дремлет. Он подошёл, а она проснулась и начала ругаться, что он, мол, помешал ей видеть сон, где сестра пыталась ей что-то сказать. Где-то через месяц после этого сын рассказал отцу о том, что видел свою мёртвую тётку, когда утром шёл в туалет. Она за ним шла, а потом остановилась и ему свою руку протянула. Парень ужасно испугался. Потом, рассказывая об этом случае отцу, он отметил, что тётка сказала, что скоро с ним что-то плохое случится. Его успокаивали все, как могли. А через три дня его сбила машина. Слава Богу, не насмерть, но парень долго лежал в больнице с переломами. Потом случилось так, что женщина та дома вообще не появлялась целый день, и на могиле её тоже не было. Пришла она только под вечер. Говорила, что дела какие-то улаживала. Вечером сидели все вместе дома, смотрели телевизор. Вдруг женщина резко встала и вышла из дома. Ну, думали, на могилу опять пошла. Чуть погодя вышел мужик курить, но на могиле её не обнаружил. Не понял, куда делась, вокруг дома глянул — тоже нет. Потом зашёл в сарай, зажигалкой подсветил, и у него чуть сердце не остановилось. Жена висела в петле... В кармане платья нашлась записка, где женщина написала, что теперь она будет со своей сестрой всегда. Семья продала дом переехала в другой город.

Неупокоенные души На дворе стояли 50-е годы. Я устроилась работать воспитателем в новый, недавно открывшийся детский сад. Садик был не обычный, а специализированный — для детей, отстающих в развитии. Всего было четыре группы по 12 детей в каждой. Дети находились в саду 24 часа в сутки, 5 дней в неделю, лишь на выходные отправлялись домой. Поэтому приходилось иногда работать в ночное время. Обычно на дежурство оставалось шесть человек — две нянечки, два воспитателя, сторож и медсестра. Как сейчас помню — произошло это в начале октября. Уложив детей спать, мы отправились почаевничать в сестринскую. Время подходило к полуночи. Мы болтали о том о сем. Неожиданно раздался гул такой силы, что казалось — еще пару секунд, и я оглохну. Затем гул медленно начал угасать, но не пропал совсем, а будто отошёл на второй план, создавая своеобразный фон. Не прошло и секунды, как затряслись все имеющиеся в здании двери. Закрытые ходили ходуном — создавалось впечатление, что они сейчас послетают с петель, — а открытые двери резко закрылись. С перепуга мы не могли даже пошевелиться. Когда оцепенение спало, а все вокруг немного утихомирилось, я и две нянечки ринулись проверять детей. К нашему удивлению, никто даже не проснулся, все мирно посапывали. Казалось, кошмар закончился. Но это был еще не конец — через несколько минут все возобновилось с новой силой. Ко всему прочему мы услышали дикий хохот, который постепенно сменялся то плачем, то криком. Казалось, что по коридорам бегает толпа народа, завывая и издавая нечленораздельные, душераздирающие звуки. Все голоса сливались в единую какофонию, отчего волосы вставали дыбом. Это было невыносимо страшно... Мы сбились в кучку, прячась друг за друга. Кто-то плакал, кто-то молился. Единственный наш мужчина, охранник, переборов страх, вызвал милицию. Не знаю, как он объяснил им происходящее, но они приехали на удивление быстро. Вовнутрь стражи порядка не смогли попасть, так как двери напрочь отказывались открываться. Служебная собака скулила и, поджав хвост, пряталась за ноги сотрудников. Двери все так же бешено колотились, голоса не умолкали. Милиция была бессильна что-либо сделать. Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем все прекратилось. Одним махом распахнулись все двери, голоса и гул исчезли. Ошеломленные милиционеры еще долго не решались переступить порог злополучного садика. Немногим позже мы обошли все здание, осмотрели каждый его уголок. Ничего, конечно, не обнаружили. Милиция развела руками и уехала, а мы остались отпаивать друг друга валерьянкой. Наверное, в силу нашей молодости мы быстро пришли в себя и вскоре уже вспоминали о случившемся с улыбками. По правде сказать, это была далеко не последняя такая ночь в этом садике. Я-то вскоре уволилась, но потом бывшие коллеги мне рассказывали, что мучались они еще долго, даже как-то начали привыкать. По району поползли слухи, родители стали забирать детей. Закончилось все благодаря священнику из местной церкви (когда он про все узнал, сразу же вызвался помочь). Как только он освятил садик, все прекратилось. Как потом выяснилось, район, где был построен садик, был своеобразным кладбищем. Немцы в военное время закапывали в этом месте тела советских солдат, и далеко не все из этих захоронений были обнаружены.

Drake The Catcher Дрейк был обычным шестнадцатилетним парнем и жил в обычной Американской семье. Он был единственным ребёнком в семье и поэтому всегда был окружён теплотой и заботой своих родных. Когда он был маленьким, ему постоянно покупались новые игрушки, которые позже сменились различными электронными гаджетами, сладости, красивая одежда. Но Дрейку всё это было чуждо, он не хотел иметь самый крутой компьютер или, например, самую дорогую машину, ему просто хотелось жить обычной жизнью, без всяких наворотов, поэтому, в большинстве случаев, он не пользовался и половиной вещей, которые ему дарились, вместо этого он решил заняться чем-нибудь, по его мнению, более интересным и поэтому завёл хобби — он начал коллекционировать различные маски: хеллоуинские, карнавальные, народные, абсолютно всех разновидностей и форм. Со временем, родители заметили, что Дрейку нужно было только это, и теперь они всячески помогали сыну с нахождением и покупками масок, они даже освободили подвал, дабы Дрейк мог хранить там свою коллекцию. В последствии, в руках парня начали оказываться по настоящему ценные экземпляры, которые со временем стали стоить целое состояние, но он не собирался их продавать. Вместо этого, Дрейк решил организовать в подвале своего дома целую галерею, посвященную его маскам. Сначала туда заходили только его друзья и соседи, но потом молва о «Великом масочнике» разлетелась по всему городу, и вот уже через несколько месяцев у его дома собиралась куча художников и интеллигентов, мечтающий узреть сию коллекцию. И Дрейк был по настоящему счастлив. Но однажды случилось нечто ужасное... Дрейк, как обычно, возвращался домой после вечерней прогулки, на улице уже светили фонари, а на небе горели звёзды. Подходя к своему дому, парень заметил кое-что странное: входная дверь была открыта, а свет был выключен. - Какого черта? - сказал Дрейк, увидев данную картину, — Почему дверь открыта? Что-то здесь явно не так. Дрейк немного пригнулся и тихо подкрался к двери. - Мам? Пап? - прошептал он заглядывая в проход. - Вы где? Дрейк зашёл в дом и начал потихоньку продвигаться в гостиную, где, в основном, всегда в это время сидели его родители. Спустя пару секунд он был уже у вода в комнату. Он протянул руку к выключателю, располагавшемуся недалеко от входа, и включил свет. То, что предстало перед его глазами, подвергло парня в ужас. Его родители лежали в луже собственной крови по середине комнаты, на их лицах и телах виднелись глубокие ножевые ранения. - О, Господи! - вскрикнул Дрейк и рванул к телам своих родных, - Мам! - Говорил он сквозь слёзы, пытаясь оживить родителей массажем сердца, - Пап... Нет! Прошу... Нет! - Рыдал он. - Ты их уже не спасёшь... - раздался грубый мужской голос за спиной Дрейка. Дрейк резко развернулся, - Кто здесь? Из-за стоящей в углу гостиной ширмы вышел белый мужчина, лет тридцати. Одет он был в чёрную «Кожанку», а в руках сжимал окровавленный складной нож. Дрейк сразу понял, что это был убийца и поэтому резко отскочил в противоположную сторону комнаты, предварительно выхватив из рук своего покойного отца старую биту. Сжимая биту двумя руками и направляя её в бандита, Дрейк смог произнести только одно: - За что? - Хах, - усмехнулся мужчина, - Ты шутишь, да? Неужто ты подумал, что твоя коллекция привлечёт только обычных обывателей этого города? Неужто ты думал, что никто не захочет срубить на этом бабла, а? Дрейк молчал. - Итак, давай сюда ключ от подвала, иначе разделишь судьбу своих родителей. - Но... у меня его нет... - дрожащим голосом произнёс парень - Не ври мне, сучёнок, я знаю, что ты постоянно таскаешь его с собой, я давно наблюдаю за тобой. Давай сюда! Убийца сделал пару шагов в сторону Дрейка. - Не подходи! - Отдавай ключ и останешься в живых, обещаю. - С ехидной ухмылкой на лице говорил бандит, подходя всё ближе. - Я... - Не смей трогать его, ублюдок. - раздался хриплый женский голос позади мужчины. - Мама! - Сквозь слёзы крикнул Дрейк своей матери, пытающейся подняться с пола. - Так ты еще жива, шлюшка? - развернулся мужчина к женщине. Он схватил её за волосы и поставил на колени перед собой. - Отпусти её! - Сделав неуверенный шаг вперёд сказал Дрейк. Убийца медленно поднёс нож к горлу своей жертвы. - Нет! Не делай этого! - Отдай мне ключ и я её не трону... - Нет... Не отдавай ему ключ... Не надо... - Тяжело произнесла женщина. - Молчать, сука! - прикрикнул на неё мужчина, - Я не с тобой говорю! Итак, парень, ключ... - Если я отдам тебе его, ты её отпустишь? - Я держу своё слово. - Хорошо, хорошо... - ответил Дрейк и потянулся в карман за ключом. - Вот... Держи... Парень кинул ключи убийце под ноги. - А теперь, отпусти её... - Прости, пацан... - обратился он опять к Дрейку, подбирая ключи. - Но я не тот, кто сдерживает обещания. Он немного приподнял голову матери Дрейка и медленно перерезал ей горло. - Нет... - вполголоса произнёс Дрейк, падая на колени. - Нет... Он просто сидел и наблюдал за тем, как бездыханное тело его матери падало на пол. Его глаза расширились, а тело ударил резкий поток адреналина. Что-то в тот момент сломалось внутри него, его голову теперь заполняли только мысли об убийстве того подонка, который причинил ему столько боли. - Ну что, сучёнок? Теперь твоя очередь... Мужчина медленно подошёл к сидящему на коленях Дрейку и замахнулся на него ножом. - Почему? Зачем он сделал это? - проматывались мысли в голове Дрейка. - За что? Подонок... Я убью тебя! Полностью уничтожу! Дрейк резко вытянул вперёд свою правую руку и остановил нож убийцы буквально в десяти сантиметрах от своей головы. - Ты сдохнешь! - резко направив безумный взгляд на мужчину, произнёс парень и со всей силы ударил его битой в пах. Мужчина загнулся от боли. - Ааа! - закричал он изменившимся от боли хриплым голосом. Дрейк встал с колен и ударил убийцу в лицо, от чего тот упал на спину. Парень вознёс биту над его головой... - Нет, прошу... - начал молить о пощаде мужчина. - Не дождёшься. - ответил ему Дрейк и нанёс сильный удар по голове убийцы. Череп треснул. Дрейк продолжал наносить смертоносные удары, пока от головы визитёра не осталось ничего, кроме кровавой лужи. Закончив грязное дело, парень вынул из куртки бандита свои ключи и направился в подвал. Он пробыл там недолго. Спустя пару минут Дрейк вышел оттуда, сжимая в руке одну из своих самых первых масок: это была чёрная маска с белым вертикальным овалом посередине. Надев её на лицо и накинув на голову капюшон своей фиолетовой толстовки, в которой он пришёл на этот «праздник смерти», Дрейк вернулся к телам своих родителей. Встав на колени и склонив над ними голову, он произнёс: Мама... Папа... Клянусь, я сделаю так, что никто больше не будет страдать, как мы... Я убью каждого подонка, который хоть немного связан с преступной деятельностью... Я убью их всех... После этих слов Дрейк медленно встал с колен, вышел из дома и направился в близлежащий лес. Больше его никто не видел... Спустя некоторое время на улицах города начали появляться изувеченные трупы мужчин и женщин. После опознания выяснялось, что все жертвы были прямо или косвенно связаны с криминальной деятельностью. Здесь можно было найти и насильников, и воров, и много кого еще. Некоторые говорили, что это кара божья, другие утверждали, что это был человек и они видели его собственными глазами. Показания очевидцев всегда были разными, но в одном они сходились: люди постоянно видели нечто, удаляющееся от места преступления, оно было одето в сиреневую толстовку, а в руках сжимало окровавленную биту...

Сделка Прежде чем начать, я хочу предупредить. Если твой ник Alucard на этом сайте, будь осторожнее, за тобой следят, старайся не выходить из дома. Я не знаю чего они от тебя хотят, но скорее всего ничего хорошего!! Бывают в жизни такие моменты, когда кажется, что все потеряно.Проблемы наваливаются мертвым грузом, душат тебя, кажется, будто весь мир восстал против тебя одного. Именно в вихре таких событий я и закрутился. Огромный долг, ссора с невестой за месяц до свадьбы, угроза суда за тяжкие телесные повреждения, нанесенные одному пьяному придурку, возможность попрощаться с карьерой юриста и многое другое. Черт, да в такой ситуации легче застрелиться, чем со всем справиться. Не буду кривить душой, такие мысли были. Но поступил я иначе. Я решил напиться: думал, проблемы станут казаться меньше. Наивный чукотский юноша, блин. Стрелки часов показывали половину десятого. Я сидел в баре и нажирался до свинского состояния за самым дальним угловым столиком. Владелец бара и бармен по совместительству, мужик преклонных лет, дядя Миша. Мы с ним старые приятели, он знал меня еще юнцом, в бомбере, камуфле и гриндерсах. Мы с парнями частенько заходили к нему попить пивка в то время. У дяди Миши было правило – если клиент не хочет поднять задницу и дойти до стойки за выпивкой или закуской – пошел к черту такой клиент, именно поэтому он не держал официанток. Но в этот вечер изменил своим правилам и сам подносил мне выпивку, так как знал о моем положении и искреннее сочувствовал. Поднеся очередную порцию виски, он сел напротив: - Малой, может, хватит тебе? Ты как за руль сядешь? - Дядь Миш, лишение прав за пьянку – не самое страшное. – Сказал я заплетающимся языком. - Слушай, может все не так страшно? Может, развеяться хочешь? Давай, в выходные на охоту сгоняем? - Не, спасибо. Не до развлечений сейчас. – Язык уже почти не слушался, да и говорить ни с кем не хотелось. - Ну, тогда крепись, малой. – Дядя Миша еще раз хлопнул меня по плечу и своей косолапой походкой побрел за стойку. Несмотря на поздний час, бар был полон под завязку. Это место любили, несмотря на грубость и крутой нрав хозяина. Тут можно было не только выпить, но и хорошо поесть. Дебошей никогда не было, все чисто и аккуратно. Кому захочется связываться с барменом, в прошлом профессиональным боксером-тяжеловесом? Неудивительно, что заведение пользовалось популярностью. Тут можно было увидеть и офисных сотрудников, зашедших пропустить по кружечке после рабочего дня; и предпринимателей средней руки, потягивающих крепкие напитки; неформальную молодежь, накидывающуюся пивом; влюбленные парочки; алкашей, заливающих глаза с самого утра. В общем, публика была разномастная. Но персонаж, подсевший ко мне за столик, был очень колоритным. Высокий, худощавый мужчина, несмотря на лето, одетый в длиннополый плащ, высокие сапоги, брюки странного покроя и в широкой шляпе. Будто со сцены театра сошел, только пера на шляпе и шпаги на поясе не хватает. - У вас не занято, молодой человек? – мягкий голос, какой очень часто бывает у психологов. - Занято. – Буркнул я. Но незнакомца это нисколько не смутило, и он сел напротив меня. - Мужик, я тебе сказал, занято. Свали отсюда. – Я посмотрел на него. Шляпа закрывала все лицо. Виднелась только острая бородка. - Молодой человек, я вижу, у вас что-то случилось. Может, поделитесь? Вам легче станет, а я за рассказом вечер скоротаю. И тут меня будто прорвало. Я рассказал незнакомцу все. Он внимательно слушал, иногда кивал, но не произносил ни единого слова. Когда я закончил рассказ, он постучал пальцами по столу и произнес: - Хотите, я решу все Ваши проблемы? - Прям все? Просто так? – алкоголь давно замутнил мое сознание. - Ну, не просто так, конечно же… - Душу, что ли, хочешь взамен? – засмеялся я. – Сделка с дьяволом? - Молодой человек, неужели я похож на этого хамоватого, невоспитанного, грубого типа, воняющего серой? - Ммм… нет. – Промычал я. – Так что тебе от меня надо? - Я решу Ваши проблемы. А взамен… Я не прошу много, просто однажды я свяжусь с вами и о чем-то попрошу. А вы обещаете мне выполнить просьбу. А, может, и не свяжусь, и мы с вами больше никогда не увидимся. - Если я не могу решить свои проблемы, а ты можешь, - мысли уже путались, – то чем я смогу тебе помочь? - Я не знаю, понадобится мне Ваша помощь или нет. – Отвечал незнакомец.– Ну так что, Вы согласны? - Согласен! – рявкнул я. Своей вежливостью и мягким убаюкивающим голосом этот тип начинал меня злить. - Прекрасно! А теперь спать! – после этих слов я упал на стол и заснул. Разбудил меня дядя Миша. - Малой, ты чего? Ты чего? - Аааа… это ты… - протянул я пьяным голосом. - Так, все понятно. Домой ты сегодня не едешь. – Дядя Миша вытащил меня из-за столика, отвел в свой кабинет, где я благополучно проспал на диване до самого утра. Утром, проснувшись с жуткой головной болью, я вспомнил незнакомца и начал расспрашивать дядю Мишу о нем. Но он обслуживал клиентов и ничего не видел, а я списал все это на алкогольный сон и желание разделаться со своими проблемами. А затем пошла череда случайностей: внезапно мое дело закрывают в виду того, что кто-то сознался в том, что сделал на самом деле я, мой кредитор в считанные дни «сгорает» от рака, невеста мирится со мной, карьера идет в гору и многое другое. Прошло два года, я женился, все было прекрасно. И вот, в одну не очень прекрасную ночь я внезапно проснулся. Жена мирно спала рядом. Я вышел на балкон и закурил. Резкий порыв ветра кинул к моим ногам небольшой лист бумаги. Я нагнулся, и увидел, что это конверт. Конверт необычный, сделанный из красивой бумаги, заклеенный сургучной печатью. Я с любопытством поднял его, покрутил в руках, пожал плечами и открыл. Внутри был лист пергаментной бумаги, по которому бежали строчки букв. Докурив, я зашел на кухню, включил свет и посмотрел на пергамент: «Здравствуйте, молодой человек! Мне требуется ваша помощь в одном деле. Я, как и обещал, уладил все Ваши проблемы, пришло время Вам выполнять свои обязанности. Я очень надеюсь на Ваше благоразумие и понимание. За инструкциями придите на площадь, к памятнику маршалу Жукову. Там вы получите следующие письмо». Ничего не понимая, я убрал письмо в ящик и пошел спать. Жена что-то пробормотала во сне, но не проснулась. Утром я поначалу решил, что мне все приснилось, но письмо в ящике доказало обратное. Я пробормотал что-то о том, что не собираюсь выполнять чьи-то глупые указания, и стал заниматься привычными делами: поехал в свой офис, проверил документацию, вернулся домой и напрочь забыл обо всем. На следующий день я почувствовал легкое недомогание, закинулся антибиотиками и вроде бы стал чувствовать себя лучше. С каждым днем мне становилось все хуже. За неделю из взрослого здорового мужика я превратился в кусок умирающего мяса. Огромная температура стала постоянной спутницей, блевать кровью стало привычно. А этот кашель… О да, куда же без него… А еще это бульканье в легких, воспаленные глаза, кровоточащие десны и множество других «приятных» вещей. Врачи лишь разводили руками, удивляясь, как я еще жив. Они говорили, что я должен был скончаться от гноя, скопившегося в легких, от температуры. Да почти любой из моих синдромов мог убить, но я оставался жить. На девятый день этой чудовищной пытки я не выдержал. - Я согласен! Согласен на все, мать твою! – заорал я в потолок. А в следующую минуту мне стало легче. Еще через десять минут я уснул. Проспал сутки, а очнулся совершенно здоровым. Жена была счастлива, врачи поражены, но я был мрачен. На следующий день я поехал к злополучному памятнику Жукову. И, как в плохом кино, ветер снова швырнул мне в лицо конверт, точную копию первого. Недолго думая, я открыл его и прочел письмо: «Я рад, что благоразумие победило. Я не могу сказать, что Ваша задача проста, но что поделать. Уговор дороже денег. Так вот, сегодня ночью Вы должны поехать на старое городское кладбище. Настоятельно рекомендую Вам прибыть туда в 22:00. Возьмите с собой нож и лопату. Дальнейшие инструкции получите на месте». Прочитав письмо, я грустно усмехнулся. Ну да, глупо было думать, что этот человек попросит меня ему сигарет привезти. Хотя, человек ли? В десять часов вечера подъехал к старому кладбищу. Заглушив мотор и оставив машину в двадцати метрах от входа, я подошел к воротам. Промозглый осенний ветер, казалось, продувал насквозь. Да еще этот проклятый моросящий дождик. Даже не дождик, а мерзкая водяная пыль. На поясе висел нож, на плече покоилась штыковая лопата. Все в точности, как указано в письме. - Ну, и что мне делать дальше? – пробормотал я. «Я рад, что Вы пришли. – Прозвучал в моей голове уже забытый голос. Мягкий и спокойный. – Идите в восточную часть кладбища, увидите расколотый дуб. Третья могила от него. Выдвигайтесь». Негромко выматерившись, я двинулся вглубь погоста. Кресты, надгробия, склепы создавали гнетущее впечатление. На кладбище не было такого сильного ветра, мешали деревья. Хоть что-то радует. Сбоку раздался шорох. Я вздрогнул, резко развернулся и увидел обычную кладбищенскую дворнягу. Псинка подозрительно смотрела на меня. Я сунул руку в карман, там как раз завалялась шоколадная конфета. Конфета была развернута и брошена собаке. Дворняга проглотила ее, благодарно гавкнула и скрылась среди надгробий и крестов. «Пожалуйста, не отвлекайтесь!»- раздался голос в голове. - Да иду… - буркнул я себе под нос. Вот уже показался дуб, а вот и нужная могила. Я зашел за ограду. - Ну что? Что дальше? «Копайте, молодой человек. Потом напоите тело своей кровью. Немного, без фанатизма, пожалуйста. После этого достаньте тело и идите к машине и получите дальнейшие инструкции». - Чего?! Да пошел ты к чертовой бабушке, чтобы черти твою жопу… - договорить я не успел. Меня бросило в жар, подкосились ноги, в глазах помутнело, голова и все тело отозвались болью. «Копайте, пожалуйста».– В голосе появилась настойчивость. И я начал копать. Рядом с могилой росла горка земли, и вот, лопата ударилась о крышку гроба. Поддев ее лопатой, я оторвал гвозди и отбросил крышку. В нос ударил мерзкий запах разложения и в свете луны я увидел полусгнившее тело девушки. На ней было свадебное платье. В глазах трупа копошились черви, хотя где их не было. Тело было изъеденное, склизкое и мерзкое. При жизни брюнетка, сейчас не смогла бы привлечь никого. Пожалуй, даже заядлый некрофил на такое бы не польстился. Превозмогая тошноту, я опустился на колени, разжал рот трупа, достал нож и разрезал свою руку. Алая струйка побежала по руке, стекая в открытый рот покойницы. И тут я заорал: тело зашевелилось и мертвая девушка потянула ко мне свои руки. Я уже собрался выскочить из разрытой могилы и побежать, как уроженец солнечной Кении стометровку на олимпиаде. Но короткая резкая боль в голове меня остановила. Я вытащил тело из могилы, вылез сам и замер. Рядом с могилой стояли два существа. Луна вышла из-за туч и осветила их. Я не заорал только потому, что впечатлений на сегодняшнюю ночь было слишком много. Длинные руки, заканчивающиеся острыми когтями, вытянутые головы, что-то среднее между собакой и человеком, сгорбленные торсы, короткие и мускулистые ноги. Но самое страшное, что эти твари были мертвы. Сошедшая кожа обнажила гниющее мясо и мышцы, местами просвечивали белые кости. Твари стояли и смотрели на меня. - Эй, там, наверху! – прошептал я. – Это кто? «Я не уверен точно кто это, но точно уверен, что они очень голодные. И конфетой вы от них не откупитесь». - А делать мне что? «Я бы на Вашем месте бежал. И бежал очень быстро. Но не забудьте девушку». К слову, эта самая девушка шевелилась и пыталась встать. Я медленно, без резких движений, поднял этот склизкий, вонючий живой труп на плечо и начал пятиться. Тут одна из тварей подняла вверх череп и издала рев. Моя реакция не заставила себя ждать. Я развернулся и рванул к выходу. Ну, рванул - громко сказано. Моя поклажа болталась и билась о мою спину. Я бежал, а в голове были дурацкие мысли: «Вот если щас у нее голова оторвется, мне за ней надо будет возвращаться, или так сойдет?» Сзади раздавался рев и топот. Кадавры настигали меня. Я мысленно прощался с женой и жизнью. Внезапно я споткнулся и кубарем полетел на землю. Поднявшись на локтях, я развернулся и увидел, что оба упыря неспешно бредут ко мне. Видимо, поняли, что обед никуда не денется. Моя «конвоируемая» возилась на земле, мычала и пыталась встать. Говорить не могла. Видимо, язык и гортань уже были съедены червями и прочими милыми насекомыми. И тут случилось то, чего я никак не ожидал. Между мной и вурдалаками появилась дворняжка, которую я буквально два часа назад покормил конфетой. «Вот же глупое животное… Тоже ведь сожрут», - промелькнула в голове мысль. Нежить замерла в нерешительности на пару секунд, но затем двинулась вперед. Внезапно «песик» начал увеличиваться в размерах, встал на две лапы, а передние превратились в когтистые руки. То, что несколько секунд назад было псом, повернулось ко мне и прорычало: - Пошел вон отсюда, быстро! – дважды меня просить было ненужно. Я схватил свою спутницу и побежал к выходу. Сзади послышалось: - Я здесь хозяин, твари! Я! – затем рев трехметрового звероподобного чудовища, звук разрываемой плоти и уже не устрашающий рев, а жалобный визг нежити. Добежав до машины, я положил свою поклажу, без сил опустился на землю, привалившись к колесу, и закурил. «Вы очень способный, молодой человек. Я восхищен вами. Осталось совсем немного». - Совсем немного? Что? Спуститься в жерло вулкана? Убить дракона? Сломать кольцо всевластия? – психанул я. «Пожалуйста, не ерничайте. Прочитайте над ней вот это: Deus nigra mihi authoritas viribus inflexi contractus sanguine, vivitet spiritus secundum mortuus surge!» - Deusnigra mihi authoritas viribus inflexi contractus sanguine, vivit et spiritus secundum mortuus surge! – я даже не задумался, как смог запомнить это с первого раза. После последнего слова тело окутал зеленоватый туман, а когда он рассеялся, на асфальте вместо гнилого, шевелящегося трупа лежала девушка. Бледная, со слабым дыханием, без сознания, но живая. «Теперь отвезите ее на пустырь за рекой и оставьте там». Я не стал ничего говорить, просто положил девушку на заднее сидение и повез за черту города. Меня не останавливала дорожно-патрульная служба, все светофоры были зелеными, будто все было сделано для меня. А вот и пустырь. Я выгрузил бесчувственное тело и положил на траву. «Вы прекрасно выполнили свою часть договора, молодой человек! Я благодарен вам! Вы больше ничего мне не должны, ступайте!» Я сел в машину и поехал в город. Но через двадцать минут понял, что засыпаю. Остановился у обочины, откинулся на сидение и заснул. Сон ушел только утром, тело болело, я был весь грязный, с синяками под глазами и абсолютно седой. По привычке, сунувшись в карман за сигаретами, я нащупал там клочок бумаги. Готовый ко всему, я развернул его: «Еще раз спасибо за работу, молодой человек. Возможно, мы еще встретимся с вами. Если вдруг Вам понадобится моя помощь, просто сожгите этот клочок бумаги». В конце текста стоял улыбающийся смайлик. Я еще раз посмотрел на написанное, скомкал бумажку и выкинул на дорогу.

Запах ванили Она была само совершенство: точеная талия, изящные, тонкие пальчики, медового цвета волосы, обрамляющие нежное, румяное лицо со смеющимися голубыми глазами. Она была само совершенство: звонкий радостный голос, который проникая в тебя, дергал сердце за особые струнки, заставляя его всякий раз сладостно сжиматься, едва она произносила хоть слово. Она была само совершенство: любила классическую музыку и иногда, когда они были одни, она включала старенький кассетный магнитофон и весело смеясь, кружилась по комнате, широко раскинув руки, под звуки венского вальса. Она была само совершенство: ему порой казалось, что он живет не с человеком - но с волшебной феей, воздушной и нежной словно облачко. Как же ему нравилось, зарываться носом в ее мягкие волосы и вдыхать чарующий аромат ванили. Она очень любила этот запах, который тянулся за ней словно шлейф и даже ее квартира, заставленная старинной мебелью, доставшейся ей по наследству от покойной бабки, была пропитана этим дурманящим, сладким ароматом. Она была само совершенство... Когда ее не стало - мир для него рухнул. Его фею, его музу, его жизнь, хоронили в закрытом гробу и казалось, сама природа оплакивает ее преждевременный уход. Небо, стянутое траурно-серыми тучами, поливало лакированную крышку гроба, холодным дождем, словно слезами. Как же ему тогда хотелось подбежать, открыть эту крышку и взглянуть на свою фею еще раз, пусть последний. Но он прекрасно осознавал, что не увидит там свое маленькое совершенство, он увидит тело, изувеченное колесами грузовика, над, которым старательно поработали в морге, чтобы оно хоть как-то походило на человека. Гроб опустили. Он кинул на лакированную крышку горсть земли и, развернувшись, зашагал к своей машине. Он поднял голову к мрачно сереющему небу: "Где же ты теперь, моя фея? Где теперь ты кружишься под венский вальс, широко расставив руки?" Слезы его, смешивались с дожем и тяжелыми солеными каплями, стекали по вмиг постаревшему и осунувшемуся лицу. "Прощай моя фея" - прошептал он и сел в машину, где едва уловимо витал еще ее запах. Запах ванили. Рома торопился домой. Сегодня жена просила быть пораньше, говорила, что у нее для него сюрприз. Роман не любил сюрпризы, но как откажешь любимой женщине, к тому же, если она находится на последнем месяце беременности. Он посмотрел на часы - без четверти восемь: "Успеваю" - машинально отметил Рома, но все же, немного прибавил шаг. Едва он вошел в квартиру, как в нос ему ударил аппетитный запах жареного мяса со специями: - И чем это у нас так вкусно пахнет? - весело спросил Роман, вешая свой пиджак на крючок в прихожей. Из кухни к нему вышла улыбающаяся Катя. Ее большие зеленые глаза, смотрели на него с хитрым прищуром: - Сегодня, у нас с тобой романтический ужин при свечах! Только мне нужно переодеться. - Катя указала пальчиком на свою одежду. Она очень любила носить старую Ромину футболку с надписью "Ария" красными буквами. Она туго обтягивала огромный живот, от чего буквы казались выпуклыми. Пока жена переодевалась в более официозный наряд, Роман прошел в ванную. Он долго разглядывал свое отражение: - Да, постарел ты, дружище. - Буркнул он себе под нос. - И не скажешь, что скоро у тебя родится первенец. Отбросив мрачные мысли, он умылся холодной водой и прошел в залу, где уже был накрыт праздничный стол. Катя переоделась, теперь на ней красовалось просторное, фиалкового цвета платье, а густые каштановые волосы, были собраны высоко на затылке и украшены нарядной, блестящей заколкой. - Ну как я тебе? - улыбнулась она, медленно повернувшись вокруг своей оси. - Ты у меня как всегда, самая-самая! - Рома обнял жену, положив одну руку ей на живот. Ребенок тут же шевельнулся. - И по всей видимости, дочка тоже с этим согласна. - Засмеялся мужчина, целуя Катю в губы. Этой ночью, он никак не мог заснуть. Жена легла в постель почти сразу после ужина, но Роман немного повертевшись, отправился на кухню и заварил себе кофе. Сегодня, во время ужина, случилось то, что не случалось с ним уже несколько лет - он опять вспомнил свою фею. Как ни старался он загнать эти воспоминания в самый потаенный уголок своей души, ее образ вновь возник в его голове. На миг, ему даже показалось, что он чувствует запах ванили, но это наваждение тут же исчезло. Рома, несомненно любил Катю, но она никогда не заменит ему его фею. Хотя, он желал забыть. Он желал забыть все, что пережил когда-то, желал забыть капли дождя, дробно стучащие по крышке гроба, в котором лежала она. Он желал забыть кровь, растекшуюся по асфальту и маленькую, хрупкую ручку, беспомощно торчавшую из-под огромного колеса. Желал забыть толпу зевак, мгновенно обступивших ее тело, желал забыть покрытые юношескими угрями лица подростков, снимающих все на мобильные телефоны. Желал забыть вывалившегося из кабины грузовика водителя, пьяного в стельку, но целого и невредимого. Рома прикурил сигарету. Четвертую за последние полчаса. "Хватит! - решительно подумал он - Это прошлое! ПРО-ШЛО-Е! У меня скоро родиться дочь! К черту все! ЕЕ больше нет! Нет! Она теперь гниет в земле! От феи не осталось и следа! Теперь у меня есть Катя и в первую очередь я должен думать о ней и о ребенке! Пора все забыть!" Этой ночью Рома так и не смог уснуть, но ее образ растворился из его головы. И он был рад этому. Его дочь родилась 23 апреля. Его малышке уже два дня. Скоро Рома привезет их с Катей домой. Он настоял, чтобы девочку назвали Надеждой. Жена была не против. Несмотря на усталость, она находилась на седьмом небе от счастья. Да и сам Роман чувствовал себя помолодевшим лет на двадцать. Ему не терпелось, поскорее увидеть свою малышку и он буквально считал часы, до того дня, когда Катю выпишут домой. Она сидела на цветастом пледе, поджав под себя ноги и читала ему вслух любимые стихи. Он слушал ее, не в силах оторвать взгляд от нежного, овала ее лица. Он ловил каждое ее слово, мечтая, но не смея прикоснуться к ее нежной как лепесток, коже. Как хотелось ему сейчас прижать ее к себе и не отпускать больше никогда и вдыхать, вдыхать этот пьянящий запах ванили. Она прервала чтение и лицо ее озарила улыбка, будто бы она прочла его мысли. - Скажи, ты меня любишь? - она заглянула ему прямо в глаза, от чего тело его, словно пронзило электрическим разрядом. - Конечно! - он взял ее руку в свою и поднес к губам. - Больше жизни! Она засмеялась. Смех ее наполнил его сердце теплотой. Когда Роман проснулся, он все еще звучал в его ушах, а в груди все еще что-то сладостно сжималось. Он заплакал. В ночь перед выпиской Кати, она снова приснилась ему. Голубые глаза смотрели печально, в них он видел обиду и осуждение: - Теперь я не твоя фея? - голос ее звенел, будто она была готова вот-вот расплакаться. - Ты больше не любишь меня! - Ты умерла. - Рома попытался взять ее за руку, но она увернулась. - Ты говорил, что любишь меня больше жизни! - теперь она говорила с нескрываемой горечью. Голубые глаза, наполнились слезами, которые походили на маленькие хрусталики. - Пожалуйста, не плачь! Но ведь прошло уже столько лет... я не мог вечно... вечно... - Вечно страдать? Вечно любить меня? Ты лгал мне! - Она отвернулась от него и постепенно стала отдаляться, растворяясь в густом белом тумане. Роман звал ее, кричал, просил вернуться. Но она больше не возвращалась. В эту ночь он опять проснулся в слезах. Сегодня весь день шел дождь. Рома был без машины, так как его работа находилась всего в пятнадцати минутах от дома. Но и этих пятнадцати минут хватило, чтобы несмотря на зонтик, он промок до нитки, так как сильные порывы ветра, швыряли холодные капли то прямо ему в лицо, то ветер менял направление и вот они били ему уже в спину. Рома радостно предвкушал, как придет домой и снова увидит улыбающееся личико своей месячной дочки. Предвкушал, как возьмет маленькое, почти невесомое тельце на руки и прижмет этот теплый живой комочек к своей груди. Едва он вошел в квартиру, как почувствовал ее запах, густым, сладким облаком, заполнившим все пространство. Он уже почти забыл аромат ванили. Ему стало жутко. - Катя? Катенок? Вы дома? Не разуваясь, он бросился в детскую. Его жена сидела на кресле, запрокинув голову назад. Из радиоприемника, стоящего на полке шкафа, лился вальс. Рома подошел к Кате. Казалось, она спала, утомившись за день, но неестественно бледное лицо, подсказало ему, что она уже мертва. Он подошел к жене и попытался нащупать пульс. Ничего. Тогда Роман бросился к кроватке. Наденька спала, улыбаясь во сне, обнажив голые розовые десна. Он аккуратно взял ее на руки, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания и подошел к окну. Он увидел ее, она удалялась, окруженная пеленой дождя. Его фея как и раньше кружилась, широко раскинув руки и подняв голову к не приветливому, серому небу. Когда она исчезла, Роман посмотрел на свою Наденьку. Она уже проснулась и глядела на него своими большими голубыми глазами. - Тебе нравится вальс? - хрипло спросил он. Ребенок улыбнулся. - Конечно нравится. И наверное, ты очень любишь запах ванили.