Как покойные родители навещали моего друга У меня есть лучший друг - глухонемой дедушка, ему 68 лет. Он мой сосед по квартире, часто заходим друг к другу в гости поболтать на языке жестов обо всем. Я ему поведала о вашем сайте, у нас очень доверительные отношения, и он мне рассказал о мистике, с какой он сталкивался всего два раза в своей жизни. Это встреча с покойными родителями. Он объясняет все на языке жестов, я вам рассказываю с его слов (жестов): "В 40 лет у меня умер отец от инфаркта, мы его похоронили. (Хоронить в могиле, как в России, в Испании довольно дорогое удовольствие, поэтому своих умерших родственников многие хоронят в специальных каменных ячейках (очень похожи на банковские ячейки)). Гроб отца замуровали в одну каменную ячейку. Поплакали, помянули отца. На следующий день иду на работу, на бензоколонку. Бензоколонка находилась рядом с католическим храмом, где вчера отпевали родителя. Время 12 ночи, заканчиваю работу, и мой взгляд упал на храм, и вижу своего отца, такого реального. Он стоял над черепичной крышей храма и стоял неестественно, неподвижно (на эту крышу самостоятельно взобраться невозможно). И долго смотрел на меня, а потом исчез. Я стоял завороженный. На следующее утро пошел проведать маму, она жила в своем домике. Мама в ужасе мне поведала, что вчера видела отца, который мимо ее дома шел, остановился у дверей, посмотрел на нее через окно и исчез. В мои 63 года умерла моя мама, отпели ее в храме, похоронили вместе с отцом, в той же ячейке. После похорон поздно вечером пошел прогуляться и решил посмотреть мамин дом. Я верил в мистику и решил просто так позвонить в дверь три раза. Моя мама всегда, прежде чем открыть дверь, заглядывала в окно, отодвинув шторы. И моему шоку ужасу не было предела. Моя душа ушла в пятки, когда я увидел, как моя мама открыла шторы и заглянула в окно! Я окаменел, моя мама смотрела на меня мертво, не шевелясь, с тяжелым взглядом. До мозга постепенно дошло, что она похоронена этим вечером, уносил ноги, бежал так быстро, как никогда за свою жизнь не бегал! Думаю, что это не было моей галлюцинацией, потому что когда через неделю с дочками зашел в мамин дом, штора от этого окна была отодвинута, распахнута, а до этого окно шторами было закрыто. Ключи от дома были только у меня. Продали этот дом". Вот так закончил рассказ мой друг, я не знаю, верить или не верить его историям.

Шаги в коридоре Эту историю рассказала мне почти что случайная знакомая, кратковременная подружка, небескорыстно проведшая со мной буквально несколько часов. Наташа (назовем эту девушку так) трудилась медицинской сестрой в не очень веселом учреждении — в детской реанимации. То есть реанимация — вообще заведение далеко не оптимистическое, а уж детская… Привозят детей — по большей части никому не нужных, брошенных, доведенных до последней стадии истощения. Лежат эти дети под капельницей и на аппаратах искусственного дыхания — авось оклемаются и смогут дальше жить… ну, хотя бы немного пожить. Законы по этой части очень суровы — пока не будут соблюдены сложные правила, пока не пролежат дети определенное число дней и часов под капельницей, на дышащих за них аппаратах, отключить эти аппараты нельзя. Дело это дорогое, даже и очень дорогое, и тем более дороги препараты, которые вводятся в вену заведомым трупам, но государство идет на этот расход. Не дай бог, реаниматологи нарушат инструкции! Если нарушат, их могут обвинить чуть ли не в убийстве, и себе дешевле строго следовать даже самым идиотским инструкциям. Так вот и лежат в реанимации рядом с живыми детьми существа, из ран которых давно не сочится кровь, на коже которых проступают трупные пятна, а в пробитых головках видно, во что превратился мозг… Не буду описывать подробно, но вещество это становится зеленого цвета… уже достаточно? Так что, как правило, «на лестницу» относят уже заведомые трупы, даже и с соответствующим запахом. Почему «на лестницу»? А потому, что именно лестницу приспособили под эдакий промежуточный филиал морга: до самого морга далековато, и когда наступает время «снять с аппарата» давнего и заведомого покойничка, ребенку связывают ручки и ножки и относят на лестницу. Там очень холодно, место вполне подходит под морг. А утром создание, которому так не повезло, уносят в настоящий морг. А с другой стороны, иногда «на лестницу» попадает и живой ребеночек. Бывает, и случайно — приняли за покойника и отнесли, не соблюдая всех инструкций, ведь препараты и аппараты все-таки очень уж дороги. А бывает и совсем иначе… Скажем, привозят чудовищно истощенного ребенка, девочку трех месяцев от роду. На всем тельце — чудовищные язвы, потому что пьяная мать таскала ребенка попрошайничать, а вот перепеленать не считала необходимым — всякий раз находились у нее более важные занятия. Да и подавали побольше, если ребенок плачет жалобнее и видно искалеченное тельце. Добрые люди ведь не очень понимают, куда пойдут их сердобольные подаяния. А тут не убереглась мамаша, и даже в тихом городке с населением меньше 100 тысяч человек, где и транспорта мало, и ездят машины небыстро, ухитрилась стать жертвой дорожно-транспортного происшествия. Ее саму, мамашу, грузовик вдавил в стену дома и превратил в груду мяса и костей (Жалеть ли о ней? Если не лицемерить, то вряд ли), а ребенок со страшными травмами угодил все-таки не сразу в морг, а в детскую реанимацию. И через несколько часов ребенок умер, что (опять же — если не лицемерить) тоже к лучшему. Нарушая все и всяческие инструкции, врачи стали снимать младенца с аппарата, убирать капельницу… и вот тут-то послышался плач, ребенок слабо засучил ножками. А теперь давайте оценим ситуацию: глухая ночь, никто и ничего проверять никогда не будет. Ребенок, зачатый в пьяном виде, неизвестно зачем родившийся на свет; ребенок, который в любом случае не вырос бы психически нормальным; девочка, которой, если она и выживет, придется ампутировать обе раздавленные ручки. Читатель вправе иметь собственное мнение по этому поводу, но я уверен — врачи приняли правильное решение, связав ручки и ножки еще шевелившемуся созданию и отнеся его на лестницу. Это жестоко?! Не в большей степени, чем жестока жизнь. И не в большей степени жестоко, чем обречь ребенка на дальнейшее существование — почти дебилку, наследственную алкоголичку без обеих рук. Это безнравственно?! Наверное. Но ведь вязали существу ручки-ножки и несли его на ледяную лестницу женщины, у большинства которых есть свои дети. Я не берусь быть нравственнее матерей, если они решают, что этому трехмесячному существу лучше не оставаться в этом мире. Наташа, повествуя об этом эпизоде своей трудовой деятельности, сказала: — Говорят, все реаниматологи после смерти сразу пойдут в ад… А еще дежурящие в реанимации по ночам часто употребляют спиртные напитки, и я подозреваю, что дело тут вовсе не только в маленьком удовольствии, в развлечении на скучном дежурстве, и не только в «сугреве»… Дело в том, что в реанимационный зал ведет длинный сводчатый коридор, в который не выходят никакие окна и двери. Надо так и идти метров пятнадцать по этому длинному, ночью ничем не освещенному коридору, соединяющему реанимацию и остальную клинику. И вот в этом коридоре порой раздаются шаги… — Может, это главный врач вас проверяет? Хочет узнать, пьете вы на рабочем месте или ведете себя нравственно? Наташа кокетливо смеется. — Бывает, заходит врач… Его сразу слышно, как только он ступит в коридор, поэтому его проверки и не страшны: пусть себе проверяет. Пока он идет, мы сто раз бутылку уберем… Нет, это совсем другие шаги. Они глухие, тихие, иногда даже думаешь — а может, мне это мерещится? — А может, и правда мерещится? — Нет, эти шаги слышат сразу несколько человек. Даже, бывает, говоришь кому-нибудь: мол, слышишь шаги?! А подружка и сама слышит, независимо от тебя. Так что вот… И эти шаги не только тихие, глухие… Понимаете, они бывают разные. Иногда — топ-топ-топ! Как будто малыш бежит, годиков трех. Иногда — как будто семилетний. — В общем, как побывавшие у вас… Так сказать клиенты. — Да… Как побывавшие. Но связи прямой нет, сразу скажу! Нельзя сказать, что вот кто побывал, того и шаги слышны. — Шаги ведут к реанимации? — Ну-у… Вести-то ведут, но никогда не бывает, чтобы привели. Так и затихают шаги в коридоре; все тише… тише… И конец, совсем их не слышно! — С шагами врача, как я понимаю, эти шаги никогда не соединяются? — Правильно понимаете. Врач врачом, а шаги эти… шагами. Появляются шаги… Кончаются шаги… сами по себе. Врач тут ни при чем, и если мы несем кого-то… ну, на лестницу выносим… это тоже другие шаги. — И неужели никто ни разу не пытался в коридор выглянуть? — Хе-хе-е… Наташа уже изрядно приложилась к белому мартини, это начинает сказываться и на ее поведении. Вот сейчас она подпирает руками растрепанную голову, утыкается зрачками в мои зрачки, расплывается в откровенно нетрезвой улыбке. — Вот вы поезжайте к нам и выходите в коридор… Погуляйте навстречу шагам. — Нет, но звуки-то звуками, а неужели ничего так и не видели?! — Не-а… Нам и шагов вполне достаточно. Я потом еще раз вернулся к этим «шагам на лестнице», когда мы уже расставались, но не узнал ничего нового. То ли Наташа не хотела говорить, то ли сама не знала ничего, кроме рассказанного. А ее настоящего имени и города, в котором раздаются шаги в коридоре, уж простите, я сообщать не буду. Но подозреваю, что нечто подобное можно отыскать и в реанимациях других городов, и не только сибирских, конечно... Автор: Только Тень.

Vita Avus. Помоги мне На здоровье я никогда не жаловался, не обидела природа. С самого детства крепышом был и редко болел. Совсем избежать контактов с медициной невозможно, если ты, конечно, не в лесу глухом живёшь. Вырезали у меня однажды аппендицит; недели две в стационаре райцентра пролежал. Три дня подготовка какая-то к операции, оставшиеся одиннадцать дней — восстановление, потому что домой не так близко ехать. Помню, только стал от наркоза в себя приходить, как суета в палате началась, возня. Принесли санитары мужчину на носилках, как мешок с картошкой бросили на свободную кровать и ушли. Успел приметить лишь то, что истощён он был, и торс бинтами перевязан. Очень скоро я потерял интерес к новому соседу по палате, совсем не до него: вместе с возвращением к реальности после наркоза вернулась и боль в прооперированном месте. Язык заплетался, вместо слов получалось лишь невнятное бормотание. Привлечь внимание не удалось; к счастью, терпеть пришлось недолго: я погрузился в крепкий, исцеляющий сон. Проснулся на следующий день, около двенадцати утра, когда лучи жаркого июльского солнца прогрели больничную палату. Осмотревшись, я обнаружил, что четыре из шести коек свободны — постельного белья нет, матрасы скручены рулетом. А ведь до операции имелось лишь одно свободное место. Никто из занимавших эти койки не должен был выписываться так рано. Может, перевели? Новый сосед, которого привезли вчера, лежал на койке напротив, сложив руки на груди, и отсутствующим взглядом буравил одну точку в потолке. Им оказался худой (скорее стремительно похудевший от чего-то) смуглый человек лет пятидесяти с рыжевато-седыми усами. Бесцветно-голубые глаза никак не реагировали на мое пробуждение и скрип кровати. Наверно, мысли его были далеко. Я сделал попытку встать с кровати. Встать удалось, только едва я успел распрямиться во весь рост, как пришлось тут же согнуться: колющая боль внизу живота вынудила. Потренировавшись, я определил то положение тела, при котором можно было безболезненно передвигаться. Подобно каракатице вышел я из палаты и направился в туалет. Умывшись и сделав свои дела, стал возвращаться обратно. Проходя мимо двух беседующих медсестер, решил подслушать, замаскировав остановку под интерес к содержимому одного из книжных шкафов. Дело в том, что предметом их обсуждения был «тот новый из седьмой». Седьмая — номер моей палаты. Новых больных в палате не было, да и вообще никого не было, кроме меня и этого человека. Ясно, о ком речь. Из разговора полушёпотом я узнал, что сосед мой попал сюда с ножевыми ранениями. Раны эти он нанёс сам себе — неловкая попытка самоубийства. В отделении психиатрии ремонт, потому распределяются такие «клиенты» по прочим свободным. И, что интересно, сразу двое потребовали перевести их в другую палату спустя час после подселения неудавшегося самоубийцы. Оставшиеся потребовали перевести их ночью, как раз после его попытки завершить начатое. Попытка снова не удалась. Я же, понятно, ничего и не мог требовать. Только по возвращению в палату я понял, с чем связано отсутствие двигательной активности у соседа: он был крепко привязан к кровати, практически обездвижен. Видимо, это сделали для его же блага. На некоторое время я даже забыл, что в палате кроме меня ещё кто-то есть. Несчастный всё время смотрел в потолок, не двигаясь совершенно. Ближе к вечеру он напомнил о своём существовании, обратившись ко мне со словами: — Помоги мне… От неожиданности я даже слегка вздрогнул. Голос прозвучал сипло, будто на изломе. Сосед, повернув голову, умоляюще смотрел на меня. — Чем я могу помочь? Вам плохо, нужно позвать врача? — Не надо звать, но ты должен мне помочь, — затухающим голосом ответил он. Мне не доводилось до того момента слышать подобный голос. Лишенный характерных особенностей, он звучал будто на последнем издыхании. Человек этот явно истощен физически и морально, а голос и отсутствующее выражение глаз подтверждают это. Не дожидаясь, когда я повторю вопрос, он продолжил говорить, с трудом, прерываясь на полуслове: — Понимаешь, мне лучше умереть. Я не могу больше терпеть, я расскажу. Обещай, что поможешь мне. — Я не могу этого обещать вам. — Сейчас просто выслушай, не перебивай и не задавай вопросов. Есть у меня в деревне недруг один, смолоду соперничаем и воюем: кто в учёбе лучше, кто по работе чего добился, у кого жена красивее. Уж не знаю, когда это началось и почему. Теперь старость на дворе, жизнь почти прожита, уже понятно. Ясно и мне, и всем, что у него всё лучше, чем у меня, проиграл я. И вот сцепились мы с ним на людях. Мало того, что побил меня, так ещё и словесно отходил при всех, все мои больные места и неудачи припомнил. Обиду страшную нанес мне. Домой я пришёл, напился. Водка меня и погнала суд творить. Дом ему спалить задумал. Незамеченный никем я прокрался, поджёг, вернулся домой спать. Так тебе и надо, гад, думаю. Наутро проснулся, и страшная новость дошла до меня. Сгорел дом, но не у него, а у соседа, — дома рядом, да и похожие. Ошибся я спьяна, значит. В доме том семья жила, у них трое детей. Муж и жена в гости ушли, избу заперли. А дети остались, когда пожар начался, выбраться не смогли… — То есть они живьём сгорели?! — Да. И дети эти мне во снах видятся. По ночам, в то время, как я дом их поджёг. Сегодня третий день, чувствую, что наяву придут. — Я ничем не могу помочь, — отрезал я. — Я боюсь. Ты не знаешь, как это страшно, даже во сне. Маленькие, обугленные, сквозь кожу красноту видно, мясо… Лица обезображенные, оплывшие. Глаза огромные, навыкате, серые, будто дымом наполненные. Я виноват, знаю. И не прошу жалости. Просто до часу ночи меня развяжи, и оставь ненадолго — на этот раз я закончу. На этих словах он замолчал и умоляюще посмотрел мне в глаза. Помогать убийце? А если он и не убивал никого, а просто помешанный? Ничего я делать не буду, решил я тогда. Молча собрал свои вещи, сложил в мешок и вышел из палаты. Он лишь молча наблюдал. В другую палату меня определили быстро, благо, свободных мест было много. Долго уснуть не мог, всё думал, правду ли рассказал этот человек, или я выслушал бред сумасшедшего. Если правда, то нужно бы сообщить об этом. А если нет, на смех поднимут. Хотя, поднимут да поднимут. Засыпая, решил, что завтра найду главного врача и с ним поговорю. Утром, направляясь по коридору в умывальню, издали заметил какую-то суету и беготню возле палаты, которую покинул вечером. Поравнявшись с входной дверью, я остановился и заглянул внутрь. Зрелище не для слабонервных. На койке лежал бывший сосед, совершенно седой, полностью седыми стали даже усы. Конечности скрючились, тело изогнулось, будто его разбил внезапный паралич. Он пускал слюни и делал из них пузыри. Он лежал, прислонившись к стене; на простыне явно выделялось обширное жёлтое пятно. Казалось, что медсестры и недоумевающий врач, совершенно не обращали внимания на то, что мне практически сразу же бросилось в глаза. Я имею в виду, что на полу и местами на стенах видел маленькие чёрные следы, оставленные будто сажей или углём. Они отчётливо выделялись на фоне жёлтого линолеума и стены, крашеной белой краской. Бедолага заметил меня, и я услышал вчерашнее: «Помоги мне».

Колодец В минувшую субботу мы первый раз этим летом выбрались по грибы. Хотя на городских рынках белые и красноголовики ещё не продают, но в лесу они уже появились. В чём мы и убедились, набрав по паре вёдер. Ехать, конечно, как всегда, пришлось за тридевять земель. Зато на кониках. Правда, под занавес меня мой жеребец так сбросил наземь, что я сейчас на больничном. Но рассказ не об этом. Пробираясь по заросшим молодняком старым просекам, в глухомани, где годами не ступает нога цивилизованного человека, мы наткнулись на вполне себе городской канализационный люк. Прошли бы мимо, не заметив, если б не подковки на армейских ботинках одного из грибников. Люк врос глубоко в дёрн, только середина немного выпирала. Подцепить и открыть его было нечем, поэтому заморачиваться не стали и пошли дальше. Но мне этот невесть откуда взявшийся в глухом лесу канализационный люк напомнил один случай, произошедший за время моей срочной службы в армии… Какое-то время свой воинский долг я отдавал в Приморье. Это на Дальнем Востоке. По специфике службы часть бойцов гарнизона служили на точках, разбросанных по разным местам, причём очень удалённых от расположения своих частей. Эти точки различались как по назначению, так и по размеру. Где-то стояло несколько локаторов, бункеров и построек, а где-то всего пара антенн и передатчиков в куцем сарайчике ютилось. И обслуживались такие небольшие военные точки всего несколькими солдатиками. Вот об одной труднодоступной, находящейся почти на побережье Охотского моря в Хабаровском крае, точке у нас в части ходили нехорошие слухи. Там, во время одного из предыдущих призывов, произошло ЧП. Когда в очередной раз прилетела на вертолёте смена, то обнаружила весь личный состав перебитыми. Человек шесть-семь. А один вообще пропал. Боец из молодых салаг. Естественно, все подозрения пали на него. Тем более пропал он не порожняком, а с двумя автоматами. Вообще, на этих точках дедовщина процветала буйным цветом. Молодых там гнобили почём зря. И от скуки, и оттого, что ни закона, ни воинского устава в лесу нет. Некоторые салабоны от безысходности в лес сбегали, некоторые самоубивались разными способами, а этот вот решил повоевать ещё напоследок. Да сколько не обшаривали окрестные буераки и буреломы, беглеца тогда так и не нашли. Но, конечно, шансов на выживание у него практически не было. К тому же случилось всё по осенним холодам. Вот и ходила байка, что на той точке привидение этого дезертира появляется. Короче, нести службу потом туда отправляли самых отъявленных залётчиков. Как бы в наказание. Но залётчики – это же «деды»-старослужащие, без посторонней помощи им в лесу не прожить, поэтому одного-двух салаг на растерзание им добавляли до кучи в команду. Так сказать, для обеспечения сносной жизнедеятельности. Правда, количество бойцов в команде на точке уменьшили раза в два, до четырёх единиц личного состава: старший, двое специалистов и один на подхвате, салабон. Вот этим салабоном и оказался рядовой почти двухметрового роста, но зашуганный донельзя. Погремуха у него была Плафон. Наверное, потому, что он с полу, без табуретки, мог лампочку на потолке поменять. Помню, его перевели к нам в часть из другой, где его чуть не прибили. Перевели с целью спасения жизни и здоровья, но получилось – из огня да в полымя. Загремел Плафон с отъявленными головорезами на лесную точку, где ни генерала с усами, ни мамки с пирогами. По-моему, на две или три недели обычно смену забрасывали. В основном на вертолёте. Один раз только, на учениях, БТР-ом кто-то добирался. Вот эти бравые командос, обслуживаемые безотказным Плафоном, и несли тяготы службы, питаясь консервированным борщом на первое и гречкой с тушёнкой на второе. Сухой паёк, хоть и кажется вкусным поначалу или с голодухи, быстро приедается. Поэтому солдатики старались разнообразить меню лесной продукцией. А чем в летнем лесу разжиться, если стрелять не положено (все патроны под строгим контролем, не дай бог, одного не хватит – враз на губу или на новый срок на эту чёртову точку загремишь)? Остаются только грибы-грибочки! Их-то и собирали, благо белых там было полно. И однажды, бродя по лесу, наткнулись на люк в земле, с тяжёлой чугунной крышкой. Недолго думая выковырнули крышку и увидели глубокий колодец, уходящий в темноту. Оттуда, снизу, слышно было журчание воды. Понятное дело, когда вам по двадцать лет, не терпится познать все тайны этого мира, пусть даже и опасные. Тем более под рукой имеется безотказный диггер Плафон! Его и отправили в командировку на исследование подземелья. Но, справедливости ради, стоит отметить, что не в одной хэбухе, а нарядили в противогаз ПШ-1 (с 10-метровым шлангом и спасательной верёвкой). Потому что из колодца пахло очень дурно. Ну и фонарь со штык-ножом, конечно, дали. Воспитанный Плафон, естественно, не мог отказать друзьям в их маленькой просьбе и стал спускаться по ржавым скобам вниз на поиски неведомого. Длины верёвки и шланга едва хватило до дна. Там ему пришлось отцепить шланг и накрутить на шлем-маску фильтр. Снизу сообщил криком, что видит просторные ответвления в обе стороны, а глубина воды почти по самый край сапог. Ему велели идти на разведку дальше. Пошёл. Минут пять слышалось только шлёпанье по воде, а потом раздался и прокатился эхом по трубе колодца ужасающий крик! Это орал Плафон. Было очень странно слышать от него такой громкий звук. Обычно он, если и отвечал на вопросы, то вполголоса, а в основном молчал. - Вытащите меня отсюда (и мат-перемат)!!! Деды тоже не на шутку перепугались и мигом подняли Плафона наверх. Тот был мокрый с головы до ног. Оказывается, когда рванул от того, что его так напугало, на выход, провалился в какую-то ямину с водой по самую макушку, утопил шлем-маску, да ещё и нахлебался. - Чего орал?! Что там?! - Там привидение!!! С черепом!.. От Плафона толку уже не было, его отправили в кандейку сушиться, а двое полезли, вооружившись автоматами, вниз. Старший остался страховать наверху. В колодце, на одной возвышающейся сухой площадке, сидел, привалившись к стене и уставившись пустыми глазницами на гостей, скелет в солдатском обмундировании. Рядом лежал заржавевший «калаш». Привидений никаких вокруг не летало. Только в воде то ли лягухи, то ли рыбы булькали. Скелет трогать не стали, рассмотрели просто вблизи, освещая фонарями. Жутковатое зрелище, конечно. Форма на нём была советская. Догадались, что, скорее всего, это тот беглый салабон, расстрелявший своих сослуживцев. Поднявшись наверх, экстренно сообщили о находке на большую землю. Военные дознаватели, а заодно и смена, прилетели быстро. После разбирательств и экспертиз действительно подтвердилось, что это тот самый потеряшка-воин. Умер от истощения. Второй автомат только так и не нашли. Героям, отыскавшим покойничка, через пару недель дали по десятидневному отпуску. В том числе и Плафону. Но он после этого случая совсем сдал. И без того ходил как контуженный, а тут вообще в гарнизонный госпиталь загремел. Жаловался на плохое самочувствие и слабость. В госпитале подлечили таблетками – вроде полегчало чуть-чуть. Но есть стал мало, постоянно рвало, вся еда выходила обратно. Фельдшер из лазарета посоветовал дома в отпуске сделать ФГС. Родительский дом, откуда Плафон призвался, был недалеко (не помню - или Благовещенск, или Биробиджан). После отпуска он вернулся совсем отощавшим. От еды его рвало, и отрыжка постоянная такая громкая у него была. Ночью в казарме всех пугал. В курилке Плафон рассказывал, что в отпуске (а родители жили в частном доме) очень странно на него домашние питомцы среагировали. Обе кошки шипели и пулей мчались прочь, а когда пытался взять любимиц на руки (соскучился ведь!), нещадно кусались и царапались. Дворовый пёс тоже, поджав хвост, уходил в конуру, а при его приближении порыкивал. Даже корова, и та начинала в загоне биться и истошно мычать. Забыли, что ли?! Но самое неприятное произошло на ФГС, куда он всё-таки сходил по совету фельдшера. Врач долго крутил внутри свою подзорную трубу, а когда стал вытаскивать, вздрогнул, а медсестра вообще вскрикнула. Потом нервно рассмеялась и сказала, что ей жуть померещилась. Якобы глаз там моргнул какой-то. Доктор в заключении написал – грыжа пищевода. Но болезных в армии не жалуют (а особенно молодых), поэтому отправили Плафона в очередную смену на ту же точку. Но не с дедами - с двумя, как и он, салагами, так что хоть это парня радовало. А недели через две с точки пришёл тревожный вызов – Плафон совсем плохой, уже не встаёт с кровати. Только забрать его быстро не получилось. Как назло, на море тайфун, на суше гроза. Погода вообще нелётная. И так несколько дней. Не дождался Плафон смены. Когда солдатиков всё же сменили и привезли в часть, они рассказали о последних минутах жизни Плафона настоящую жуть. Он уже не всегда узнавал окружающих, всё время лежал в кровати, лишь садился, когда пить просил. Ничего не ел. Постоянно громко отрыгивал каким-то болотным смрадом. А в последний раз среди ночи резко поднял туловище, сев на кровати, и выблевал чёрную густую жижу. Потом откинулся на подушку и помер. Оглушённые произошедшим двое солдатиков накрыли усопшего с головой простынёй и уже не уснули до утра. А под утро обоим показалось, что Плафон закряхтел и зашевелился под простынёй. В ужасе они уставились на оживающего покойника, не в силах сдвинуться с места. Но Плафон не ожил, к сожалению. Простыня сползла с лица, рот приоткрылся, и оттуда, упираясь кривыми лапками, выбралась, похожая на жабу или тритона, тварь, только с коротким толстым хвостом. Размером она, по их словам, была с детский кулак. Несколько раз мигнула круглыми глазёнками, шустро шмыгнула с кровати куда-то на пол и скрылась из виду. Видно, в щель под пол ушла. Мёртвого Плафона вместе с кроватью солдатики вынесли наружу. Находиться несколько дней с покойником в помещении у них просто не было сил. Так он и лежал несколько дней под ветром и дождём до прибытия вертолёта… Может, что-то бойцы и придумали с перепугу, а может, и нет. Приморская фауна очень разнообразна и до конца не исследована. Поэтому вперёд, к новым открытиям! Да, и соблюдайте гигиену!

Бомж Мой павильон (а не ларек, уж будьте добры) стоит на автобусной остановке. Зимой кто-то повадился окна бить — не взламывали, а просто хулиганили. И я поставил две камеры, смотрящие в те стороны, куда выходят окна — ну, естественно так, чтобы снаружи они в глаза не бросались. Я поднимаюсь на ноги сам, родители — алкоголики, на образование ни денег, ни времени не было. И мой павильон — чисто моя заслуга. Я и на кассе, и товар закупаю, и бухгалтерскую отчетность сдаю. И вокруг павильона за порядком слежу — не собираюсь останавливаться на достигнутом, а потому надо уже сейчас держать марку. В общем, с тех пор как сошел снег, в 6 часов утра я выхожу на остановку с метлой. На чистой остановке людям чаще приходит в голову мысль купить себе чего-нибудь на завтрак и обед. Так я и обнаружил труп. Сначала подумал — просто спящий бомж, вроде ошивался здесь какой-то вчера после закрытия. Вонь от него стояла соответствующая. Пнул метлой, у него голова и повернулась, а к открытому глазу окурок прилип. Бомж, но не спящий, а как есть мертвый. Вызвал полицию. В районном отделении я уже знакомство завел, так что приехали быстро. Щелкнули два раза фотоаппаратом, увезли на экспертизу. Странно, говорят, затылок явно проломлен, а крови нет. Глухарь, в общем. Я им про камеры и сказал. Обрадовались — видеозапись преступления (ну, это еще если в кадр попало). Мне и самому интересно, предложил прямо здесь и посмотреть, на ноутбуке. Ребята покурили, чаю выпили предложенного, и мы заперлись в павильоне. О торговле я даже и не думал — люди остановку стороной обходили, потому что машина полицейская стояла, да и вонь еще не выветрилась, и мусор опять же. Бомж появился в 22:17. На остановку не зашел, встал рядом, в тени. На самом краю кадра стоял, спиной к камере. Лицом к центру остановки то есть. Чувствовалось, что людей он нервировал — стоит, смотрит, воняет. Поздние гуляки как-то все к другому краю остановки прижались. Мы так минут десять посмотрели, потом решил ускоренно перекрутить — ничего ж не происходит. Поставил я шестнадцатикратную скорость. Люди побежали по экрану, машины мелькали. Бомж не шевелился, только покачивался, что на такой скорости выглядело слабым подергиванием. Когда кто-то подходил к бомжу, мы тормозили видео. Ближе к одиннадцати какой-то мужчина, храбрясь перед спутницей, пытался бомжа от остановки прогнать, но его, видать, замутило, когда он на расстояние руки подошел. Ближе к полуночи прошла бабка с болонкой, кинула несколько монеток к его ногам. За полночь свет в павильоне погас — я домой пошел. И за все это время бомж не то что шагу не сделал — с ноги на ногу не переступил. Стоял, покачивался, таращился в центр остановки. Четверо пьяных появились уже на рассвете — за полтора часа до меня. Человек на пустой темной остановке привлек их внимание. Что-то один из них бомжу говорил, потом бутылка водки появилась — вроде выпить предлагали. Тот не реагировал. Парней, видать, такое равнодушие оскорбило — было видно по выдвинутым челюстям и выражениям лиц, что разговор пошел в ключе «тебе что, жить надоело?». Один пнул бомжа под колено. Нога подогнулась, торс отклонился назад — оборванец застыл в такой позе. Тогда другой вытащил изо рта сигарету и приложил горящим концом к лицу несчастного. Бомж не схватился за ожог, не завопил, а только ощутимо вздрогнул и пошел на своего противника. Тот отскочил, и в этот момент прежний «каратист», задрав конечность, пнул бомжа в крестец. Он упал, как манекен, на лицо, не сделав попытки выставить руки, и тут же получил ощутимый пинок в живот. На этом четверка сочла справедливость восстановленной и удалилась, оставив бомжа именно в той позе, в какой я нашел его утром. Зазвонил телефон. Пока мой знакомый разговаривал по сотовому с медэкспертом, я досматривал пленку на скорости — убедился, что до меня никто мимо не проходил. Знакомый спрятал телефон и попросил водки. — Я у тебя файлы возьму. А с ноутбука ты потом их при мне удалишь, и чтобы они нигде никогда не всплыли, — мне его голос не понравился. — Что-то случилось? Знакомый помолчал. — Он умер от множественных проникающих ран и ожогов. Пытали, видимо. Череп проломили уже после смерти. Но все равно — минимум за сутки до того, как он пришел на остановку.

Ледяные принцессы Наша страна велика, как учат школьники на уроках географии, однако значительную часть ее территории составляют места, где жизни вообще нет, а если и есть — то по недоразумению. Бескрайние сибирские леса, ледяные пустоши... Нормальные люди часто вообще не понимают, зачем кому-то жить там. В девяностых, будучи молодым, горячим и толком не знавшим еще жизни человеком, я жил и работал в одном из таких мест. И покинул его навсегда после того, как случилась невиданная для наших краев, грязная и отвратительная история. Вы первые услышите ее. Речь идет о моем родном поселке Тура, что в эвенкийском АО. Крошечный райцентр с населением из нескольких тысяч человек, он стоит на «перекрестке рек», на вечной мерзлоте, со всех сторон окруженный бесконечными сопками и тайгой без малейшего намека на цивилизацию, не считая кучки далеко разбросанных факторий. Машины с номерами из этого региона нечасто увидишь в столицах — собственно, доехать до Туры невозможно большую часть времени, так как даже дороги туда не ведут. Только с холодами люди расчищают зимник, и этого события, как праздника, ждут целый год. Я не буду рассказывать о непростом быте местных жителей, этом ежедневном выживании посреди пустоты, вы можете почитать об этом и сами. Летом край бывает безбожно красив, все так, но для меня годы жизни там, хоть и не были плохи, слились в памяти в бесконечную череду лютых, непредставимых для жителя центрального региона зим. Обжигающий холод, лёд и снег, и где-то посреди этого иссиня-белого пространства — затерянная даже во времени горстка еле тлеющих окон домов, вот что такое наш поселок. Белого вокруг столько, что иногда, лишь бы увидеть яркие краски, хотелось ногтями выцарапать собственные глаза. Цепь событий, о которой я готов вам рассказать, началась одной из таких вот сибирских зим. Из отдаленного поселка, продираясь сквозь снежную стену, в райцентр по полузанесенному зимнику ехал автомобиль. По такой погоде, да на легковушке — почти самоубийство. Водитель, скорее всего, гнал. Водителем был мужик, везший заболевшую дочь в нашу больницу. Его отговаривали кто только мог, но никакой санавиации нет в наших местах, а заболевшая не пойми чем девчонка буквально за пару дней превратилась в тень. Местный фельдшер только разводил руками. Отчаянный мужик положил ее на заднее сиденье и стал прорываться к нам — в нашей больнице был даже педиатр. Неслыханная роскошь — говорю без малейшей иронии. Была бы у него хотя бы «нива»... Скорее всего машину попросту сдуло с дороги, и он распечатался о кучу лежащих метрах в десяти бревен. Нашли его на следующий день, когда ветер подутих. Пришлось раскопать сугроб, в который превратилась машина. Его ноги зажало от удара, на окоченевшем лице застыл крик, а в рот набился снег. Двери — нараспашку. Девочку не нашли в машине. Пошла за помощью для папки, но что больная полуголая пацанка могла сделать ночью в буран? Короче, прочесывали сопки еще несколько дней (участвовал и я), но так и не нашли тело. Может и слава богу, так я тогда думал. А через месяц кто-то подбросил видеокассету в ящик для предложений у горадминистрации, где я работал кем-то типа зама и секретаря местного руководства. В том же здании сидело заксобрание, а в отдельной пристройке — вся немногочисленная местная милиция, и с одним опером мы водили дружбу, выпивали время от времени беленькую то у него на кухне, то у меня (чаще у меня, я жил один с тех пор как мать отошла, а он человек семейный). От этого опера я и знаю некоторые детали дела, которые никогда не оглашались, плюс не вздумайте недооценивать сарафанное радио в таких маленьких городках. Короче говоря, я видел эту кассету. Лучше бы не видел, это тошнотворное тревожное чувство меня преследует, я не могу забыть, хотя и хотел бы. Запись велась в темноте, единственный свет давала яркая подсветка самой камеры. Запись была ужасно пересвечена и с характерными искажениями, камера тряслась. Видео состояло из серии съемок, на которых пропавшая с месяц назад девочка (та самая, из машины, что быстро установили) голой позировала на фоне убогого совмещенного санузла. Девочка выглядела здоровой и постоянно улыбалась и высовывала язык, задирая тощие ноги и замирая неподвижно в неестественных позах, глядя в объектив. Звука не было, только тихое шипение. Меня все это откровенно напугало, что-то еще не так было с этой записью, помимо очевидного: в Туре завелся маньяк-педофил. Поселок взволновался. Мужики собирались на сход. Все вычисляли мразь, пошли разные пересуды, и людей можно понять. Слухи ходили самые дикие, а тех, кто в городе появился недавно, стали откровенно прессовать. Ситуация накалилась до опасной, милиция как могла искала маньяка, но никого так и не арестовали, несмотря на приезд «чинов» и подкрепления. Мой друг-опер стал больше пить. Постепенно страсти все же улеглись, а девочку и похитителя так и не нашли. Прошел год, и на следующую зиму две сестры 10 и 12 лет пропали по пути домой из клуба, где у них вечером был кружок. Буквально половина города прочесывала сопки и ближайший лес, но не нашли никаких следов. Вспомнили про маньяка. Народ просто возлютовал, милиционеры старались на людях не появляться, но делали что могли. Ни свидетелей, ни следов, ни намеков. На севере туго с питьевой водой, поэтому зимой на застывших участках рек пилят лед и продают его небольшими кубиками. Так вот, спустя пару недель кто-то выпилил куб льда и увидел в его середине застывшую детскую ладошку. На то, чтобы достать оба тела, ушел целый день. А еще через два дня в ящике появилась новая видеокассета. На ней были все три пропавшие девочки. Все в той же ванне. Улыбались, высовывали языки, позировали. Город охватило бешенство. Как только прошел слух — то есть почти сразу — люди вломились в отделение, где тогда находился и я. Люди были готовы линчевать, толпа хотела крови — если не ублюдка-убийцы, то хотя бы нерадивых ментов и чинуш. Я серьезно считаю, что тогда разъяренные люди, с каждым из которых я был много лет знаком, могли меня разорвать. Сибиряки — народ простой и в целом мирный, но... Вы все понимаете и сами. Нас спас мой друг-опер. Он рассказал, что выбил у начальства финансирование и лично ездил в область за оборудованием: на чертов ящик для предложений смотрела камера, закрепленная на столбе через дорогу. Того, кто положил в наш ящик пленку, узнать на записи было не трудно. Через пять минут милиция выбила хлипкую дверь в квартиру местного глухого дурачка, безобидного мужичка, которого подкармливали оставшаяся родня и сердобольные соседи. Он был не совсем уж слабоумным, мог даже немного говорить, хотя речь его больше напоминала невнятные мычания. Он считался всеми абсолютно безобидным. Знаете, мне показалось, что он обрадовался, когда к нему ворвалась толпа. Плакал, лыбился и хватал за одежду. Тыкал пальцем по направлению к ванной комнате и мычал своё «ээоо оиии! оиии! эээоо... памаие!». Нашлась в квартире старая камера и еще несколько кассет. В ванной, заполненной снегом и льдом, принесенными, видимо, с улицы, лежал еще не успевший окоченеть труп девочки, пропавшей в прошлом году. Я не стал смотреть, как слабоумного убивали. Переглянувшись с опером, мы кивнули прекрасно все понимающим ментам на дверь. Курили внизу. Довольно скоро как-то примолкшие и оробевшие люди стали выходить по одному из подъезда. Некоторые кивали нам, прочие просто смотрели под ноги, направляясь по домам. Не было сказано ни слова, ни тогда, ни позже. Мы не могли остановить людей. И, если честно, не хотели. Назавтра я поехал с отчетом в центр. Не сказать, что все было гладко, но дело явно собирались спустить на тормозах. Погода испортилась, начался очередной буран, и зимник даже в свете мощных фар просматривался не далее чем на метр. Я остался в центре на неделю. Когда снег из жалящих роев злобных пчел, то и дело меняющих направление атаки, превратился в пасторально опускающиеся снежинки, прервавшуюся телефонную связь восстановили. Первым мне дозвонился мой друг. Тела трех девочек оставались в холодной комнате при больнице. Похоронить их мешала погода, к тому же в вечной мерзлоте не выдолбить могилу, у нас обычно делали трактором земляной отвал и копали уже в нем. Так вот, дежуривший ночью хирург и трупы пропали. Синего и уже окоченевшего хирурга, одетого в один больничный халат, по словам опера, нашли почти сразу, по следам от больницы, которые не успело замести: в сопках за десять километров от поселка. На его лице застыл крик. Мой друг сказал, чтобы я не возвращался. Он сказал, что от больницы до сопок вели припорошенные следы ботинок врача, да, но еще там были и следы босых детских ног. Я остался в центре и затребовал перевод. В Туру я больше не ездил никогда, и что там происходило потом — не знаю, и не хочу знать. Мне только не дает покоя мысль, что при моем попустительстве жестоко убили, по всей видимости, невинного человека. Сейчас я живу там, где даже среди зимы снег — большая редкость. Это осознанный выбор. Наверное, по тайным форумам до сих пор бродят странные записи с улыбающимися девочками. Возможно даже время от времени появляются новые.

Стеклянная кукла Когда-то, жила девочка, которая любила кукол. Её родители взяли её в магазин, чтобы она выбрала себе новую игрушку. Девочка долго ходила по магазину, в поисках куклы, которая бы ей понравилась. Наконец, она увидела самую красивую стеклянную куклу, которую когда-либо видела раньше. Девочка попросила отца, купить ей стеклянную куклу. Ее отец взял куклу и осмотрел её внимательно. Вдруг, глаза куклы стали красными, и отец отбросил её в сторону, как горячую картофелину. “Мне не нравится взгляд этой куклы”- сказал отец. “Что-то с ней не то”. И он отказался её покупать. Тогда девочка попросила маму купить стеклянную куклу для нее. “Твоему отцу не нравится взгляд этой куклы”- сказала мать. “Я думаю, тебе нужно выбрать другую куклу.” Но девочка стала топать ногами и кричать: «Я хочу! Хочу! Хочу!” В конце концов, мать сдалась, и купила ей куклу. В тот же день отцу было нужно отлучиться на день в командировку. Всё ещё беспокоясь о дочери и её новой игрушке, он написал девочке записку. Она гласила: “Доченька, не оставляй стеклянную куклу у себя в комнате на ночь”. Девочка весь день играла с куклой, а перед сном положила её на столе рядом с её постелью, и уснула. Через несколько минут она услышала шум в темноте комнаты, и вскочила на кровати. В темноте она увидела пару пылающих красным светом глаз. Она подумала, что это игра света, и потёрла глаза. Когда она посмотрела снова, красные глаза были ближе. Думая, что это только ее воображение, девочка потерла глаза снова. Когда она посмотрела снова, красные глаза были совсем рядом с ее лицом. Она услышала, как кукла зашептала ей на ухо: “Ложись на подушку. Я обещаю, я не буду душить тебя”. Девочка положила голову на подушку, и кукла задушила её. Мать девочки вошла в комнату, и увидела свою дочь лежащей мёртвой на кровати, она подбежала к ней и крепко обняла ее. Мать услышала шёпот куклы: “Ложись рядом со своей дочерью. Я обещаю, я не буду душить тебя”. Мать легла на кровать рядом с телом своей дочери, и кукла задушила ее тоже. Когда на следующее утро отец девочки вернулся домой, он позвал жену и дочь, но ответа не последовало. Он поднялся по лестнице, и вошел в комнату дочери. Там он увидел ужасное зрелище. Его жена и дочь лежали мертвыми на кровати, а между ними сидела стеклянная кукла, и хохотала. В ярости, отец схватил стеклянную куклу и стал бить её о пол и стены, пока полностью не разбил её. Но его жене и дочери уже ничем нельзя было помочь.

Красный халат Девушка из Японии путешествовала по Тайваню. Она решила остановиться в дешёвом отеле, чтобы сэкономить деньги. Когда она вошла в комнату и стала распаковывать вещи, она поняла, что портье дал ей номер под номером 66, на 6 этаже. Холодный пот выступил у неё на спине. Технически это был номер 666. Продолжая раскладывать вещи, она услышала стук в дверь. Она открыла дверь, но там никого не было. Она высунулась из номера, и осмотрелась вокруг, но в коридоре никого не было. Девушка решила, что это лишь её воображение, поэтому она закрыла дверь и продолжила доставать вещи. Внезапно, раздался ещё один стук в дверь. На этот раз, когда она открыла, там стояла женщина в красном халате. Странная женщина плакала и дрожала. Она рассказала девушке, что у неё случайно захлопнулась дверь. Странная женщина также сказала, что у нее были проблемы с ее мужем, и она в депрессии, и на грани самоубийства. Девушка пожалела странную женщину, поэтому она согласилась спуститься в холл и получить для женщины запасной ключ у портье. Однако, когда девушка спустилась на лифте вниз, у стойки регистрации никого не было. Она позвонила, и стала ждать. Через несколько минут появился портье, и девушка попросила у него запасной ключ женщины в красном халате. Портье: “Женщина в красном халате? … Что за женщина в красном халате?” Девушка: “Ах, эта странная женщина, она постучала ко мне в комнату, потому что случайно захлопнула дверь в собственную комнату.” Портье: “Что вы говорите. У нас есть лишь один постоялец сегодня, поселившийся на 6-м этаже , и это вы”. Девушка: “Этого не может быть! Можете вы ещё раз проверите?” Портье: “О, я знаю … Вы не поверите, но это правда. Случилась ужасная трагедия. Несколько лет назад здесь жила женщина. Она жила в комнате 66 на 6 этаже. В той самой комнате, в которой сейчас остановились вы. Она развелась с мужем, и хотела совершить самоубийство. Но, сойдя с ума, она захотела, чтобы все, кто находится в отеле, погибли вместе с ней. Она надела белый халат, и держа в руке пистолет, она прошла этаж за этажом, стреляя в людей. Всё было залито кровью. Это было ужасно. Она была безумна, а крови было так много, что её белый халат покраснел. С тех пор, гости, которые останавливаются на шестом этаже, время от времени, говорят, что видят её”. Девушка потеряла дар речи. Портье улыбнулся, и, выйдя из-за стола, показал на красное пятно на своём животе. Портье: “Посмотрите … видите! Вот сюда она мне попала!”

Альтернативный конец мира "В юношеские годы меня всегда интересовал вопрос: каким же будет конец мира? Понятия не имею зачем мне это было нужно, но наверно я просто устал от однообразной и серой жизни, я надеялся что все скоро закончится и бренные дни перестанут тянуться унылым полотном перед моими глазами. Хотя в глубине души я понимал, что мне не суждено застать тот момент когда все закончится, когда настанет истинный покой. Быть может размышления были услышаны Богом, или же кем-то ещё более могущественным. Но именно так все началось. Сейчас я понимаю свою наивность и глупые мечты, а тогда я даже обрадовался.Нет это не началось с пришествием инопланетян, на землю не упал метеорит, нет. Никто доподлинно не может сказать когда же все это началось, но могу сказать одно, когда учёные хоть что-то заметили мы были уже обречены...Кажется, что мы - люди самая развитая из ныне живущих цивилизаций, но даже сверхчувствительное оборудование не смогло заметить частицы невесть взявшиеся откуда. Хотя, в том месте где все это началось и не было толком цивилизации, небольшой городок на пятнадцать тысяч человек.Именно в этом городке тогда я и проживал. Практически в самом центре городка близ Волги, название значения уже не имеет, этого города больше существует на карте, он остался только в Памяти. Сейчас же моя память меня уже подводит, хотя лет мне уж не так много чтобы жаловаться на это, но тот ужас что мне удалось пережить оставил свой отпечаток на моем сознании. Тогда же я будучи молодым и активным пареньком вёл свой дневник, думал мало-ли помогу кому-нибудь своими записями. Ведь те события что произошли в городке остались только у меня. Всё потому что никто больше не выбрался...Но сначала скажу. Текста будет очень много, ведь временной промежуток приличный, да и я старался запомнить все так детально, чтобы записать оказалась действительно полезной. Сейчас же я до сих пор уверен что эти записи хоть что-то да значат, может быть благодаря ним у человечества будет шанс на выживания. Теперь же я предчувствуя огромную работу отправлюсь спать. Сейчас моей жизни ничего не угрожает, я нашёл глубокую нору, видимо один из путей сообщения метро, который впоследствии переделали в бункер, люди надеялись укрыться здесь во время ядерного удара, но войны в 2020 не произошло, а 2021 принёс новую напасть ранее невиданную человечеством. Если вы смогли найти эту книгу. То знайте, в дальней комнате направо располагается еда, если она она останется, или же не испортится то можете взять, там же и фильтр с водой. И бензиновый генератор. В этом убежище есть несколько выходов, один на западе, выходит в ветку недостроенной станции метро, другой выход на юге, ведёт в небольшую деревню. Населения там не осталось, но много всего, от еды до оружия.Теперь же я начну свою историю...Люди считали 2020 год самым ужасным в истории человечества. Эпидемия коронавируса, с которой удалось справится лишь осенью 2020, более ста миллионов погибший, часть стран Европы и США практически вымерли, Россия так же потерпела убытки, в связи с которыми страна погрузилась в хаос. Правительство было смещено, создалось временное и дела вроде как пошли в гору. Любые границы с разными странами были закрыты, с одной стороне это помогало людям, с другой же... В то же время в Индии обострилась вспышка нового вида чумы, похожа на бубоную, но те же медикаменты не помогали. Так была потеряна связь с Индией, считалось что все погибли. Дабы продотвратить распространение чумы власти более развитых стран запустили несколько ядерных боеголовок прямиком в крупнейшие города. Осмотр со спутника не дал никаких результатов. Живого ничего не было обнаружено. Наступила зима. Ущербное положение человечества начало улучшаться. Пускай радиоактивный фон повысился в два раза, но это было не страшно. Страшнее всего было то, что на связь перестала выходить Япония, однако с короной там справились ещё в начале мая. Были отправлены беспилотники, но людей попросту не было обнаружено. Страна с населением более ста миллионов просто вымерла... Это не на шутку заставило правительство испугаться. За сухопутными границами наблюдали войска в хим. защите, однако водные никто не охранял. Это и стало отправной точкой заражения чем-то неизвестным.9 января 2021 год. В нашем городе что-то произошло, как в нашем... Рядом, в деревушке на берегу Волги, люди стали умирать, но почему непонятно, батальоны в химзащите отцепили город. Стараемся не выходит из дома. Однако отцу приходится ходить на работу, ведь благодаря их станции на дамбе у нас в городе есть свет. Отец вернувшись со смены рассказал, что их станцию так же отцепили военные, ведутся всевозможные проверки, но что происходит до сих пор неизвестно, однако отец услышал обрывки разговора начальника смены с офицером. И говорили они о происшествии в деревне, якобы там пропала добрая половина деревни, и в основном это были те, кто в то утро ходил к Волге за водой. Уйти то они ушли, но не вернулись, в тот же день в одном из резервуаров охлаждения реактора водолазы выловили остатки человеческих тел, но они были необычные, а словно каменные, ужасно твёрдые, но это были лишь остатки одно человека, а пропало около сотни, к вечеру все остальные были найдены, на дне Волги, все закаменевшие и в разных позах.15 января. В город прибыло много техники, и людей, скорее всего учёные, со стороны деревни шёл кортеж из броне машин, по середине ехал грузовик с охлаждающей камерой. Огромный. Выглядел так, словно космический корабль. Учёные расположились в местном НИИ. Как стало известно по слухам в том грузовике были те самые каменные люди. И как сказал один из солдатов было что-то странное в этих штуках, ведь как же они оказались все на дне? И правда интересно, мне стало жутко интересно, но так же страшно.27 января. Сегодня отец не вернулся с работы, произошла авария на станции, света нет нигде. Страшно. Ещё начался чёртов дождь, небо практически чёрное. Все что остаётся делать это сидеть и смотреть в окно. Вестей от отца нет, мы с матерью волнуемся. На улице нет никого, даже военных патрулей. Не к добру это.Хотя погорячился говоря что все нет нигде абсолютно, в НИИ он был, видимо там есть генераторы. Интересно каково результат исследования тех тел? Глупо надеяться нам все равно ничего не скажут. Что же вернусь к наблюдению за рекой.28 января. Оказалось что я так долго смотрел на чёртову реку что уснул, мне казалось что я просто закрыл глаза, проснулся и понял я спал не долго, дождь все шёл, погода была абсолютно той же. Вот же хрень, посмотрел на часы на стене, оказалось что уже 3 часа дня. Это все слишком странно. Свет в НИИ больше не горит, наверное топливо кончилось. Ещё этот чертов дождь не кончается. На улицах уже огромные лужи, лишь кое - где поступает асфальт. Так же не должно быть, дождей в нашем регионе выпало уже на год в перед. Странно. Сходил проверил маму. Она спит на диване, но на её глазах видно следы слез. Отец так и не вернулся. Я за него переживаю. Разогрев себе поесть и заварив чай вернулся к окну. Меня к нему словно что-то тянуло и все таки должался... Блик молнии отразился на волнах реки, заметнее всего блик прошёлся по чему-то длинному и извивающемуся, словно змее, но огромной, да нет, таких змей не существует... Вилка упала на пол и я потянувшись за ней краем глаза увидел ещё более жуткое движение в воде, тепеть этих змей были десятки если не сотни, что самое страшное, они плыли против течения, по направлению к дамбе. В тот вечер я больше не подошёл к окну.Об отце никаких вестей, да и сомневаюсь уже что он жив, те твари, они мне точно не показались... Отец... Мать все так же лежала, ей было плохо, я не стал её беспокоить.13 февраля. Это может показаться сумасшествием, но дождь все идёт и прекращается лишь на пару часов, что бы ливануть с новой силой. По улице на лодках плавают военные и говорят о том что через пару дней начнётся эвакуация. Мне страшно. Еда почти кончилась. Мама все так же лежит, не знаю что с ней, почти не ест, вызвать врача возможности нет. С территории дамбы доностяься странные шумы. Те змеи так и не выходят из головы...Ночь того же дня. Ужасный шум, я понял зачем они плыли к дамбе. Для того чтобы разрушить её. Зачем? Чтобы тысячи тонн залили город, чтобы они смогли добраться сюда... Деревня с которой все началось давно уже была смыта вышедшей из берегов Волгой. Шум продолжается всю ночь. Вот вот и у них получится. Но к этим звукам прибавил я ещё один, рокот сотни вертолётов. Не могу увидеть что там, но ощущение, что они берут город в кольцо. После завтра начнётся эвакуация. Лишь бы нас спасли....17 февраля. Вертолёты до сих пор летают но уже видно, что они носят огромные железо бетонные блоки. Город окружён двадцатиметровым забором. Твари на дамбе перестали стучать. А как же, военные вертолёты расстреливали там что-то пол дня, а потом один вертолёт что-то утянуло в толщу воды. Я не отхожу от окна, жду когда они уже пробьют дамбу и зальют город, чтобы добраться до выживших, которых и так не осталось.Мама... Она скончалась вчера, не мог из-за этого писать, её рвало чем-то чёрным. Она сказала, что в ту ночь, когда отец не вернулся отправилась его искать. Дошла до самой станции, много тогда там было людей в основном женщин, потерявших своих мужей. Но военные не пускали никого на территорию стананции. Аргументировали тем, что это опасно. Не человеческие крики и хрипы слышались от туда, а потом оно появилось, выползло, огромная чёрная труба с шипастой пастью, остатки военных разбегались, а тварь набросилась на ничего не понимающих людей. Мать не была слабой, когда тварь отошла мать бросилась внутрь. Там все было в крови и слизи, эта смесь полностью покрывала полы. В огромном помещении лежали части людей. Окаменелые и обычные, что-то копошилось в этих остатках, ползало и извивалось. Мать ушла от туда, но видимо даже вдыхать эту слизь нельзя. Так она сказала и попросила прощения, за то, что теперь я остаюсь один.Это невозможно тяжело. Но сидеть здесь смысла больше нет, завтра эвакуация на северной стороне города, там ещё нет воды, но там есть стадион, эвакуация будет происходить на лодках. Но не уверен что наши дома, самые близкие к эпицентру чертовщины будут осматривать. Я ухожу.18 февраля. Это все было ошибкой. Нас никто не спасёт. Я кое-как пересёк одну улицу. Отцовской комбинезон рыбака не плохо защищает от воды, уровень воды колеблется от метра до полутора, по крайней мере на моем пути. Мне показалось, что в далеке услышал ужасный гортанный звук и крики, явно женские, твари начали выходит из реки. Нужно быстрее пересекать ещё две улицы. Через 4 часа начнётся эвакуация, а пока не ного посплю на чердаке какого-то дома, устал шёл пол ночи. Вода пахнет чем-то тухлым, слава богу, что есть противогаз.Я проснулся от громкого хлопка, первое о чем подумал, эвакуация, глянул на механические часы и понял, проспал. Вылез на крышу в надежде увидеть, что ещё не поздно. Но стоя на высоте 5 этажа увидел причину шума. Огромный ядерный гриб поднимался в километре от меня сначала я подумал, что после окончания эвакуации решили взорвать всех тварей, но понял, за двадцать минут было не возможно эвакуировать больше тысячи людей. Всех просто собрали... Всех убили. Всё мертвы, если бы там был и я то, тоже бы погиб... Но почему людей? Неужели они знают чего-то чего не знали мы... Неужели люди являются переносчиками... Мама... Тогда я? Не знаю, но чувствую себя нормально. Выход отсюда мне заказан, шум отпугнул тварей, они в начале города, нужно пересечь остаток города и уйти на холм. Там, ещё в детстве с друзьями мы нашли ход, метров на триста, если он остался то я смогу выбраться, но я так боюсь идти по улице, я боюсь наступить на одну из тварей на затопленой улице... Не знаю зачем я все это пишу вообще, наверное чтобы просто не сойти сума от страха и ужаса... Шум... Дамба скоро не выдержит. Но помимо этого, скрежет, ужасный скрежет металла, со стороны кладбища техники, у нас там стояли развалины кораблей и самолётов, что-то нещадно мнет, прочный металл, и это пугает меня больше всего. Это место располагалось достаточно высоко, видимо за ночь уровень воды поднялся. Что же, я пошёл.1 марта. Я выбрался от туда, вода достигла двух метров, приходилось плыть. Я вышел на место предполагаемого спасения через день, катакомбы заросшие и страшные были свободны, но перекрытия скрипели и были погнуты это было ужасно, но не успел я выйти, оглушительный шум раскатом приближался откуда-то из реки. Я понял, Дамба все же не выстояла, а значит твари уже в городе, все выжившие обречены. Я не ожидал что вода поднимиться так высоко что и мой путь затопило, а ещё... Мне кажется они чувствуют людей, где-то рядом со входом в подземелье раздался, рев вибрации пошли по стенам и оставшая штукатурка осыпалась, даже через плотную резину противогоза я слышал скрежет, оно жрало, точнее что-то ковыряло зубами, я, чтобы не быть похороненным здесь вплавь отправился на выход. Я смог выбраться, но противогаз был испорчен, странно, но дождь, которого не было нигде, кроме как над городом начал распространяться спустя несколько дней. Я добрался до военной стратегической высоты, где и нахожусь до сих пор, не далеко есть деревушка, совсем сухая, но статуи жителей были повсюду тогда то я и понял, что суть даже не в тварях, а в людях, именно тогда, когда прямо предо мной развалился один обелиск... Сквозь кучу пыли и запаха, что резал глаза, я заметил какое-то шевеление... Небольшая змейка сантиметров двадцать, не больше тогда я все и понял, что теперь и мне осталось не много, как же я жалел, что испортил противогаз... Оказывается, что заражение происходит невидимым частицами, из которых возникают эти самые паразиты. В конце концов это подтвердили вещавшие по радио учёные, сказали, что единственный выход это средства защиты дыхательных путей и глаз. Но мне то оно уже все равно... Я не жилец, надеюсь эти записи были хоть немного полезны. Я не стану ждать когда из меня вылупиттся тварь...»

Проклятый скайп С чего это все, собственно, началось?.. Сидел я как-то в Скайпе, общался с другом. Вдруг какой-то Yarr999 захотел стать моим другом. Текст в сообщениях был примерно такой: "?DPYr¿". Сначала я подумал, что кто-то прикалывается и просто забил на это. Но сообщений о дружбе было все больше и больше. Наконец мне это надоело, и я решил все-таки добавить его. После того какподтвердил заявку, помню только какую-то картинку с чьим-то изуродованным лицом и текст: "Mbl TenePb Dpy3bR". Когда я очнулся... Я ну очень сильно удивился. Я лежал в ванной. Не в моей ванной. Когда вылез из нее, я подошел к зеркалу. Чуть не упал в обморок. Мое лицо было таким же, как и на картинке в Скайпе. Я выбежал из ванной. Дом был не мой. Мне казалось, у меня сейчас поедет крыша. Я обошел весь дом. Кажется, тот... то существо, которое здесь жило, не сильно любило технику. Везде валялись куски металла, микросхемы, стекло, спутанные провода и прочее. Я зашел в комнату с компьютером. Он единственный был цел и, видимо, очень стар. Окно в той комнате было прикрыто ковром, и только лампочка под потолком освещала эту комнату. На компьютере был включен Скайп. Я теперь был под ником «Yarr999.» "Какого хрена?!" - подумал я. Надо что-то с этим делать. Я нашел старый шарф, куртку и пошел на улицу. Я абсолютно не имел понятия, где я. Но это был явно не русский город. Я (слава Богу, знаю английский) спросил, где я нахожусь. Женщина косо взглянула на меня и пошла дальше. Спросил у какого-то мужика - та же реакция. Не зная, что мне делать, я вернулся в дом. Хорошо хоть еда и деньги были там, но хватит максимум на месяц. Я сел за компьютер. Было много разных файлов на рабочем столе, порнография, анимэ, американские мультики, фильмы. Ощущение такое, будто все файлы принадлежат разным людям. Я зашел в Скайп. Мое тело было онлайн. Отлично, вот и поговорим. "Ты что сделал?!" - напечатал я, но вместо этого была какая-то каша из букв. И так все мои сообщения. И от руки, на листке, такая же каша. Но тут я заметил тхт файл на рабочем столе. Открыл его: "Вы очередной проклятый. Прокляните другого, и освободитесь от проклятья.» Далее – инструкция: Текстовый файл был огромен. Там было множество языков, в том числе и русский. В инструкции написано о том, как проклинать, но выкладывать инструкцию я не буду, ни в коем случае. Там было написано и как писать BoT Tak, с учетом того, что если просто писать, получается каша. Теперь я в новом теле. С новой жизнью. И пишу я это на новом компьютере. Я нашел кое-какого пользователя из России, он жил в Новосибирске. Жил один, как я понял. Но мне все равно плохо. ОН теперь - Я. И прежней жизни у меня никогда не будет.