Белые глаза - Давайте уже спать, дети мои. Иначе придет дядя с чердака и заберет вас! - устало сказала Мария Вове и Никите. Они все играли, хотя было поздно и им давно пора было спать. Вова и Никита, услышав маму, посмотрели на нее. Упоминание про дядю заинтересовало их. - Но ведь принесет потом обратно, мам ? - спросил Вова. - Неет! Он заберет вас и больше вас никто никогда не увидит! А если будете более непослушными - то съест вас! - зловещим тоном сказала мама. Это произвело эффект, и дети с испуганным видом сложили игрушки и побежали умываться. Мария улыбнулась. Но слово "чердак" всколыхнуло в сознании Марии воспоминания, и она загрустила... Они жили в старом двухэтажном доме, оставшимся в наследство мужу Марии, Сергею, от родителей. Но Сергей умер. Он поскользнулся на чердаке и ударился затылком о край какой-то тумбы. У него произошел перелом костей черепа с кровоизлиянием в мозг. Мария не обратила внимание на шум, так как Сергей разбирал чердак. Только потом, когда он не пришел на призыв к обеду, она поднялась на чердак и обнаружила его мертвым. Она очень любила его и тяжело переживала его смерть. Дети стали ее смыслом жизни и помогли выйти из депрессии. Они ее очень радуют. Только иногда с чердака были слышны поскрипывания и какие-то звуки. Но, наверно, это ветер, считала Мария. Да и дом старый и скрип был везде... *** - Ребята, слушайте меня внимательно. Мне надо уехать по делам в город. Вы останетесь одни. Я надеюсь, что вы умные ребята и справитесь на время без меня. К тому же, через два часа приедет тетя Даша, чтобы за вами приглядеть. Не беситесь и не балуйтесь. Я вас закрою, а тетя Даша придет и дверь откроет. Так что не пугайтесь. Все, пока, - сказала Мария, поцеловала их напоследок и ушла. - Пока, мам, - сказали Вова и Никита... - Что будем делать? - усевшись в кресло, спросил Никита. Никита был небольшого роста, немного пухлый и младше Вовы на полтора года. Ему было почти 5 лет. Никита привык доверяться Вове, так как он был старше. Он всегда придумывал интересные игры. - Сейчас придумаю что-нибудь, - ответил ему Вова, стоявший рядом. Он был выше Никиты почти на голову и был худощавым. - Идем играть солдатиками! - воскликнул Вова и уже побежал в детскую комнату. Никита за ним. - Как ты думаешь, если мы не будем слушаться мамы, то нас заберет дяденька с чердака? - немного осторожно спросил Никита. - Нуу, я не очень верю в это. Почему он тогда не кушает с нами за столом ? - Мама же сказала, что он питается непослушными! - испуганно ответил Никита, посмотрев на Вову. - Вот и питался бы с нами за столом. Да и где там жить на чердаке? Когда я там был, то видел, что там заставлено все. Живи он там, там было бы полно игрушек, наверно. - Да, ты прав, - немного подумав ответил Никита. - Все, давай играть!.. - Мне надоело, - устало сказал Никита. - Нуу.... А давай в прятки? - предложил Вова. Его глаза уже азартно загорелись. - Давай! Кто водить будет? - Вышел призрак из тумана, - начал считать Вова, - вынул ножик из кармана. Буду резать, буду бить, все равно тебе водить. Ты! Считай до десяти!Сначала спустимся вниз. Спустившись, Никита закрыл глаза и начал считать. Вова побежал наверх. " Где же спрятаться ? - подумал Вова. - Спрячусь на чердаке! Там долго не найдет!" Он открыл дверь чердака. Там было темно и что-то скрипело. Вову это не смутило, он зашел и быстро, но тихо закрыл дверь... Никита начал искать. Не сказать, что он умел хорошо искать или хорошо прятаться. Но играть в прятки было интересней, чем с игрушками. Проверив кухню и зал, он поднялся на второй этаж. Там была их комната и мамина спальня. Проверив их и не обнаружив Вовы, он сказал: - Где же ты? После этих слов внезапно открылась дверь чердака. Никита вздрогнул. Повеяло холодом оттуда так, как будто это была старая оконная рама. Никита зашел на чердак. Там лежали старые вещи, стояли какие-то стеллажи, было полно пыли. Освещение было лишь от окна, попадал свет от фонарного столба. Он медленно шел и смотрел везде, ища Вову. Тут было необычайно тихо. Но эта тишина была какой-то напряженной, гнетущей. Никите становилось не по себе от нее. Беспокойное чувство росло в груди. С противным скрипом дверь закрылась. Никита остановился и снова вздрогнул. Ему становилось страшно. - Вова, все, выходи. Мне надоело играть в это. Ты победил, - пугливо ответил он. - Вооваа, не смешно, вылезай давай. Тишина. Она заползала в сознание, давила на него, порождая в нем образы, пугающие до дрожи. Скрип прозвучал как пронзительный крик. Никита уже подскочил и побежал к окну, откуда шел спасительный свет. Его детские нервы были напряжены до предела. - Вова, не пугай меня! - пронзительно воскликнул Никита. На его лице выступили слезы. - Хватит! Вылезай! Но тишина, ужасная, пугающая тишина лишь вторила ему. Но вот еще один скрип. И еще. Уже ближе. Никита заплакал. Вдруг в квадрат света прикатился какой-то предмет, прямо к ногам Никиты. Посмотрев вниз, он ужаснулся. Его глаза округлились, сердце забилось чаще, а из горла вырвался истеричный нервный вопль, сменившийся испуганным рыданием. Это была голова Вовы. В его глазах застыл ужас, а кровь еще стекала с того места, где была шея. Никита рыдал. Но, услышав новый скрип совсем недалеко от себя, перестал и посмотрел в сторону. Он увидел высокий сутулый силуэт с белыми глазами в темноте. Белые глаза, в центре которых были ничтожно маленькие черные точки. Глаза, наполненные ужасом, безумием и безысходностью. В следующий миг белые глаза бросились на Никиту, издав низкий крик... *** Даша спешила в дом своей подруги. Её детей надо накормить, а они еще те проглоты. Подходя к дому, она удивилась тому, как в нем темно. "Смотрят телевизор, наверно, или играют во что-то", - подумала Даша. Подойдя к двери дома, она достала ключи и начала открывать дверь, про себя отметив, что в доме очень тихо. Неприятно тихо. - Вова, Никита, я пришла, - воскликнула она, войдя в дом. Ничего не произошло. Никаких звуков. Лишь скрип в коридоре справа. Посмотрев туда, Даша увидела высокий силуэт с белыми глазами. Глазами, наполненными ужасом, безумием и безысходностью...

Смеющийся Джек Это был хороший летний день, мой 5 – летний сын, Джеймс , играл на улице. Он был тихим мальчиком и в основном играл сам с собой. У него никогда не было много друзей, но у него всегда было богатое воображение. Я была на кухне, кормила нашу собаку Фидо, когда услышала, как Джеймс разговаривает с кем-то на заднем дворе. Интересно, с кем он мог говорить. Может у него, наконец, появился друг? Как матери-одиночке, мне трудно постоянно следить за сыном, поэтому я решила пойти и проверить его. Джеймс был один. Он что, разговаривал сам с собой? Но я могла поклясться, что слышала чужой голос. “Джеймс! Пора домой!”- позвала я. Он пришёл и сел за кухонный стол. “Джеймс … с кем ты разговаривал?”- спросила я. Джеймс на мгновение замешкался. “Я играл с моим новым другом”,- сказал он с улыбкой. “У твоего друга есть имя?”- спросила я. Джеймс, прежде чем ответить, пристально посмотрел на меня. “Его зовут Смеющийся Джек”. “Да? Странное имя”,- сказала я. “А как твой друг выглядит?” “Он клоун”,- ответил Джеймс. “У него длинные волосы и большой, конусный нос. У него длинные руки и широкие штаны, с полосатыми носками, и он всегда улыбается”. Я поняла, что мой сын разговаривал с воображаемым другом. Я предполагаю, что для детей его возраста нормально, иметь воображаемых друзей, особенно если им не с кем играть. Остальная часть дня прошла без событий, и когда стемнело, я уложила Джеймса в кровать. Я накрыла его, поцеловала, и выключила ночник, прежде чем закрыть дверь в его комнату. Я очень устала, поэтому вскоре сама решила лечь спать. У меня был ужасный кошмар… Было темно. Я была в каком-то захудалом парке аттракционов. Мне было страшно, я шла через бесконечные пространства с пустыми палатками, заброшенными аттракционами и игровыми домиками. Само место выглядело просто ужасно. Всё было чёрно-белым, призовые игрушки висели в петлях, и у всех на лицах были вышиты злые улыбки. Казалось, что весь парк наблюдает за мной, хотя вокруг не было ни одной живой души. Потом, внезапно, я услышала, как заиграла музыка. Звуки эхом разносились по парку, они гипнотизировали. Я пошла на звуки к цирковому шатру, почти в трансе, не в состоянии остановить свои ноги от движения вперёд. Было абсолютно темно, единственным источником света был прожектор под куполом цирка. Когда я пошла на свет, музыка замедлилась, и я заметила, что подпеваю в такт музыке, не в силах остановиться. Музыка остановилась перед самой своей кульминацией, и вдруг, зажглись огни. Они ослепляли и все, что я могла видеть, был небольшой темный силуэт, идущий ко мне. Потом появился еще один, и еще, и еще. Их было несколько десятков, и все шли ко мне. Я не могла двигаться, мои ноги застыли, и я могла лишь наблюдать, как жуткие тени приближаются. Когда они подошли ближе, я увидела, что это дети. Присмотревшись, я увидел, что все они ужасно изуродованы и изувечены. У некоторых были изрезаны тела, другие были ужасно обожжены, а у некоторых были отрезаны конечности и разные части тела, даже глаза! Дети окружили меня, вцепившись в мою плоть, они повалили меня на землю, разрывая меня на части. Когда дети убивали меня, и я стала проваливаться в темноту, я услышала лишь смех, ужасный, зловещий смех. На следующее утро я проснулась в холодном поту. Сделав несколько глубоких вдохов, я осмотрелась и увидела, что несколько фигурок Джеймса стоят на моей тумбочке, лицом ко мне. Я выдохнула, Джеймс, должно быть, рано проснулся и поставил их сюда. Я собрала его игрушки и пошла в комнату Джеймса. Однако, войдя в его комнату, я увидела, что Джеймс всё ещё крепко спит. Я лишь пожала плечами и вернула игрушки в его коробку, потом я направилась в гостиную. Через некоторое время Джеймс проснулся, и я сделала ему завтрак. Он вёл себя тихо и казался немного заторможенным, вероятно, не выспался. Я решила спросить его про игрушки: “Джеймс, дорогой, ты приносил игрушки в мамину комнату утром?” Его глаза на мгновение взметнулись ко мне, потом снова опустились. “Смеющийся Джек сделал это”. Я закатила глаза и ответила: “Ну, тогда скажи Смеющемуся Джеку, чтобы хранил игрушки у тебя в комнате”. Джеймс кивнул и закончил свой завтрак, затем он решил пойти поиграть на заднем дворе. Я пошла отдохнуть в гостиную, и я, должно быть, задремала, потому что проснулась только через несколько часов. Мне стало немного тревожно. Я должна была проверить Джеймса. Прошло уже более двух часов с тех пор, как я видела его в последний раз. Я вышла на задний двор, но Джеймса там уже не было. Я начала нервничать, поэтому громко позвала его. “ДЖЕЙМС! ДЖЕЙМС, ГДЕ ТЫ?!” Именно тогда я услышала хихиканье, во дворе перед домом. Я бросилась через заднюю калитку к передней части дома. Джеймс сидел на тротуаре. Я вздохнула с облегчением и подошла к нему. “Джеймс, сколько раз я тебе говорила, чтобы ты оставался на заднем дворе… Джеймс, что ты ешь?” Джеймс посмотрел на меня, полез в карман и достал из кармана горсть леденцов. Это сильно меня насторожило. “Джеймс, кто дал тебе эти леденцы?” Джеймс просто уставился на меня, но ничего не сказал. “ДЖЕЙМС!” – заплакала я. “Пожалуйста, просто скажи маме, откуда у тебя эти леденцы”. Джеймс опустил голову и сказал: “Смеющийся Джек дал их мне”. Мое сердце вздогнуло, я опустилась на колени, чтобы взглянуть в его глаза. “Джеймс, я сыта по горло этим Смеющимся Джеком, он не настоящий! Это очень серьёзно, мне нужно знать, кто дал тебе леденцы!” Я увидела, как на глазах моего сына выступили слёзы . “Но мама, Смеющийся Джек дал мне леденцы”. Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, Джеймс никогда не лгал мне, но то, что он говорил мне, было невозможно. Я заставила его выплюнуть леденец, и выкинула его вместе с остальными. Джеймс, казалось, был спокоен. Может быть, я просто слишком близко всё принимаю к сердцу. В ту ночь я положила Джеймса спать как обычно, и сама решила лечь пораньше. Внезапно, меня разбудил громкий хлопок, раздавшийся в кухне. Я вскочила с кровати и побежала вниз по лестнице. Когда я добралась до кухни, я пришла в ужас. Содержимое всех полок было разбросано по кухне, а на люстре под потолком висело мёртвое тело нашей собаки Фидо. Её желудок был разрезан и забит леденцами, теми самыми, которые Джеймс ел в тот день. Из шока меня быстро вывел крик из комнаты Джеймса, и последовавший за ним треск. Я быстро схватила нож из ящика кухонного стола и побежала вверх по лестнице так быстро, как только может бежать мать, когда её ребёнок находится в опасности. Я ворвалась в дверь спальни и включила свет. Все в комнате было сбито и разбросано по полу, мой бедный сынок лежал в постели, плача и дрожа от страха. Он обмочился и на покрывале образовалась жёлтая лужица. Я схватила своего ребёнка, выбежала из дома, и побежала к соседям. К счастью, они ещё не спали. Они позволили мне воспользоваться своим телефоном, и я вызвала полицию. Вскоре они приехали, и я объяснила, что произошло. Они смотрели на меня, как на умалишённую. Они обыскали дом, но нашли лишь мёртвую собаку и две разгромленные комнаты. Офицер сказал мне, что кто-то, вероятно, проник в дом, проделал всё это и быстро сбежал, когда услышал, как я поднимаюсь по лестнице. Я знала, что это не правда. Все двери были заперты, и ни одно окно не было открыто. Кто бы не был в моём доме, он не пришёл извне. На следующий день Джеймс остался дома. Я не хотела, чтобы он пропадал у меня из вида. Я пошла в гараж и нашла свою старую радио-няню и установила её в своей комнате. “Если что-то произойдёт в его комнате сегодня вечером, я смогу это услышать”. Я пошла на кухню, взяла самый большой нож и положила его на своей тумбочке. “Воображаемый это друг или нет, но я никому не позволю причинить боль моему мальчику”. Вскоре наступила ночь. Я уложила Джеймса спать. Он боялся, но я пообещала, что не позволю, чтобы с ним что-то случилось. Я накрыла его, поцеловала и выключила ночник. Перед тем как закрыть дверь, я прошептал ему: “Спокойной ночи, Джеймс, я люблю тебя”. Я старалась держаться, чтобы не заснуть, но через несколько часов, почувствовала, что всё таки засыпаю. Мой ребенок будет в безопасности этой ночь, и мне нужно поспать. Но как только я положила голову на подушку, я услышала слабый шум из радио-няни, которую я положила на тумбочку. Сначала шум был похож на помехи, как в радио. Потом он превратился в тихий стон. Может это Джеймс так спит? Потом я услышала его… смех из своего кошмара… этот ужасный смех. Я вскочила с кровати и схватила нож. Я бросилась в комнату Джеймса и распахнула дверь. Я попробовала включить свет, но он не загорелся. Я сделала шаг и почувствовала теплую, густую жидкость под ногами. Внезапно загорелся ночник Джеймса, и передо мной предстала картина абсолютного ужаса. Тело Джеймса было пригвождено к стене, гвозди были вбиты в его руки и ноги. Его грудь была широко разрезана и внутренние органы свисали до пола. Его глаза и язык были удалены вместе с большей частью его зубов. Мне стало дурно, я едва могла поверить, что это мой сын. Потом я снова услышал его мягкий, отчаянный стон. Джеймс был еще жив! Мой ребенок, мой бедный ребенок, превозмогая такую ужасную боль продолжал цепляться за жизнь. Я побежала через всю комнату, и меня вырвало на пол, но мой приступ прервал ужасный хохот, раздавшийся у меня за спиной. Я повернулась, все еще вытирая желчь со своего рта, и тогда из тени вышел злодей, ответственный за весь этот ужас, Смеющийся Джек. У него была призрачно-белая кожа и спутанные чёрные волосы до плеч. Его пронзительные белые глаза обрамляли чёрные круги. Кривая улыбка обнажила ряд остро-заточенных зубов. А его кожа, совсем не была похожа на кожу, скорее на пластик или на резину. Он был одет в пятнистый, черно-белый костюм клоуна с полосатыми рукавами и носками. Его тело было самим уродством, длинные руки свисали далеко ниже талии, и двигался он так, словно у него совсем не было костей, как тряпичная кукла. LJ_wall_crawl Он издавал отвратительный смех, как будто хотел сообщить мне, что доволен моей реакцией на результат его “работы”. Затем он медленно повернулся в сторону Джеймса и начал смеяться еще более ужасным смехом. Этого хватило, чтобы вывести меня из состояния ужаса. “ОТОЙДИ ОТ НЕГО!”- закричала я. Я бросилась на монстра, подняв над головой нож, и ударила его сверху вниз, но как только нож коснулся его, он исчез в облаке черного дыма. Нож прошел насквозь и пронзил все еще бьющееся сердце Джеймса. Брызги теплой крови упали на моё лицо… “Нет… Что я наделала? Мой ребенок, я убила своего ребенка!” Я упала на колени, и услышала вой приближающейся сирены полицейской машины… Он становился всё громче и громче… “Мой мальчик, мой сладкий мальчик… Я обещала, что мама защитит тебя… Но я не смогла… Прости Джеймс… Мне так жаль…” Вскоре прибыла полиция, найдя меня в комнате Джеймса. Я всё ещё сжимала в руках нож, испачканный кровью моего ребёнка. Суд был быстрым. Я была признана невиновной по причине полной невменяемости. Меня поместили в психиатрическую лечебницу для душевнобольных преступников, где я провела последние два месяца. Здесь не так уж плохо, но прямо сейчас я проснулась, потому что за окном играет музыка из моего кошмара. Я поговорю об этом утром со своими санитарами…​

Любительское видео Эта история началась тогда, когда ещё были в моде видеомагнитофоны. Потом мода постепенно сошла на нет, а «видики», особенно пишущие, у многих стали необходимым бытовым предметом. На видеокассеты обычно скидывали недосмотренные интересные передачи, серии мыльных опер, фильмы с телевизора. Ещё на этих кассетах можно было увидеть самодельные фильмы, снятые на видеокамеру. Некоторые баловались самодеятельной порнографией в стиле «а вы знаете, что я и моя подружка вытворяли в постели этим летом?». Да не суть важно. Всё это записывалось и перезаписывалось до тех пор, пока кассета не начинала барахлить. Однажды такая кассета попала в руки мне. Обещали самопальное порно, но, включив магнитофон, я с разочарованием увидел очередной компот из полустёртых передач, сериалов, фильмов. Кассета была в ужасном состоянии. Изображение постоянно дёргалось, прерывалось помехами — «снегом» или цветными рваными полосами. Я честно досмотрел этот «компот» до конца, перематывая. Хорошо, что кассета была полуторачасовой, я, пока смотрел, иззевался весь. Никакого порно там, конечно, не оказалось. Зато там был эпизод, наверное, из какой-то передачи, который привлёк моё внимание. Это была статичная картинка среди общей мешанины. Показывали обычную комнату в «советском» стиле. Диван, ковры на заднем плане, какая-то старая мебель. Ничего странного. Кроме того, кто сидел на диване. Необычное существо. Белокожее, бесполое, никакой одежды на нём не было. А ещё у существа был широко открыт рот, будто оно кричит. Эта картинка застывала на экране всего несколько секунд, потом на неё наползали другие кадры из уже знакомого фильма. Я попробовал отмотать момент назад, чтобы лучше рассмотреть, но мне не удавалось ухватить — даже на покадровом просмотре всё ускользало. Когда нажимал паузу, картинка уже исчезала, и на стоп-кадре был эпизод фильма или просто чёрный экран — пустота между записями. Измученный любопытством, я позвонил другу и сказал, что никакого порно на кассете нет, зато есть что-то странное. Так что пусть оторвёт зад от стула и бегом ко мне. Но где не получилось у одного, не получилось и у двоих. Когда ко мне пришла одногруппница, мы всё ещё пытались уловить кадр, но всё никак. Не рассказывать же ей о неудачном просмотре «клубнички»? И мой друг честно сказал, что на кассете мы случайно обнаружили какой-то ужасный кадр, теперь пытаемся его поймать. Сначала девушка испугалась и захотела уйти, но любопытство оказалось сильнее. И мы уже втроём занялись «отловом пришельца». Веселились на всю катушку, помнится. Неожиданно мне удалось чётко зафиксировать кадр с существом. Мы все уставились на него. Почти белая, с едва серым оттенком, тварь пялилась на нас с экрана. Без сомнения, она была живая: дышала и изредка моргала. Её беззубый рот, который, в общем, и привлёк внимание, был открыт. Длинные пальцы судорожно стиснули плед на диване. Изображение подрагивало, мерцало, отчего казалось, что существо шевелится и пытается нам что-то сказать. — Может, это какая-то секс-кукла? — неуверенно предположил друг. — А ты бы стал с этим развлекаться? — парировал я. Друг передёрнул плечами. И мы снова уткнулись в экран, пытаясь понять, что же это такое, чёрт возьми. Самое жуткое было в том, что необычная тварь сидела на диване с пледом в совершенно обычной квартире с коврами. Существо контрастировало с общей остановкой так сильно, что этот контраст заставил нас занервничать ещё больше. — Господи! — заорала одногруппница. — Да оно же на нас смотрит! Тварь действительно на нас смотрела в упор тёмными мутными глазами. Рот искривился, будто она хотело что-то нам сказать, но не могла, потому что не было языка, и зубов тоже не было. Тёмный провал рта был словно вход в ад. — Да выключите вы это! — снова закричала одногруппница, сорвалась и убежала, оставив нас наедине с молча кричащей тварью. Трясущимися руками я потянулся к пульту и выключил магнитофон. — Кто тебе это дал? — я чуть с кулаками на друга не накинулся. — Клубничка, блин! Какие-то извращенцы! Он пожал плечами. — Давно было. В киоске дали. Я брал последнюю серию «Чужого», а эта как-то случайно в пакете оказалась. Там наклейка, ты же видел — «любительское видео». Я решил, что мне сунули порнуху, хотел посмотреть, отвлёкся, забыл и в киоск обратно не отнёс. Тебе вот потом отдал. Слушай, я был уверен, что это клубничка! Да выбрось ты её! Мы сломали кассету, даже плёнку порвали, выбросили всё на помойку и забыли на время об этом случае. * * На смену пишущим видеомагнитофонам пришли пишущие DVD-плееры. Не нужны уже были громоздкие кассеты, на диски ведь можно больше записать. Диск вообще можно было воспроизвести на компьютере, и телевизор не нужен. Менялось время, менялись и мы. Друг увлёкся наркотиками и скончался от передозировки. На бывшую одногруппницу внезапно свалилось огромное наследство, буквально из ниоткуда, от дядюшки, которого она никогда не знала и никогда раньше о нём не слышала. Ей было всё равно на покойного, она забрала причитающееся и уехала из страны. Моя жизнь после университета постепенно превратилась в скучное болото: работа — дом, дом — работа. Ни настоящих друзей и любви, ни больших денег, ни великих свершений. В общем, так живёт много людей сейчас, и я особо не переживал. Жил себе да жил. Компакт-диски тоже уходили в прошлое. И я решил выбросить накопленную коллекцию. Зачем-то взялся перебирать диски. Наткнулся на один — «Verbatim», на котором была полустёртая надпись чёрным маркером — «любительское видео». Я такого не помнил. Поставил диск в дисковод, стал проигрывать. И обомлел. Сначала были куски старых телевизионных передач и ушедших в прошлое сериалов, а потом с экрана на меня уставилось бледное существо с открытым ртом. Сидящее на пледе. В квартире с коврами. Изображение дёргалось и покрывалось помехами, будто я смотрел старую видеокассету. В панике я вытащил диск, выбросил его с балкона. Я смотрел, как сверкает блестящая поверхность на солнце. Диск мирно покоился на зелёной травке. Всё казалось таким мирным и спокойным. Солнце светит, птички чирикают, дети смеются, а тварь осталась замурованной в диске, туда ей и дорога. Хотя за бортом было не меньше плюс тридцати, я ощущал лютый мороз. Руки дрожали, я покрылся холодной испариной, пришлось отпаивать себя горячим кофе. Я тогда ещё подумал, что неправ — диск надо было сломать и выбросить подальше, вдруг кто подберёт… Но мне, честное слово, не хватило смелости. Да и кассету мы в тот раз уничтожили, а запись почему-то цела и невредима. Через неделю мне пришло сообщение в «Моём мире» на Mail.Ru. Знаете, в этих социальных сетях спам иногда получаешь от друзей. И зачастую спам называется «Письмо счастья». Далёкие виртуальные друзья хотят поделиться с тобой счастьем хоть так. Мол, ты им не безразличен, вот, прочитай и разошли письмо, вдруг поможет. Алла Пугачёва прочитала это письмо, и теперь у неё Максим Галкин. А мог бы и Боря Моисеев. «Друга» я не помнил. Просто ради игр в «Мире» френдил тех, кто стучится. Вот такая социальная сеть игроманов. Письмо состояло из одного слова: «Благодарю» — и ссылки ниже. До сих пор не могу понять, зачем я по ней кликнул. Может, попутало любопытство — за что же меня благодарят? Я никому таких писем не высылал. По ссылке открылся сайт с видеороликом. Над роликом написали предупреждение. «ВНИМАНИЕ! СЧИТАЕМ НЕОБХОДИМЫМ ВАС ПРЕДУПРЕДИТЬ. ПРЕЖДЕ ЧЕМ ВЫ ПОСМОТРИТЕ ЗАПИСЬ НИЖЕ, ВЫ ДОЛЖНЫ ПОМНИТЬ, ЧТО ПОСЛЕ ПРОСМОТРА ВАША ЖИЗНЬ ИЗМЕНИТСЯ НАВСЕГДА. ИЗМЕНЕНИЯ БУДУТ ПОСТЕПЕННЫМИ, НО ВЫ ИХ ПОЧУВСТВУЕТЕ. ВОЗМОЖНО, ВАС ОЖИДАЕТ НЕВЕРОЯТНАЯ УДАЧА. А, ВОЗМОЖНО, ВАША ЖИЗНЬ ПРЕВРАТИТСЯ В АД. НИКТО ИЗ ПРОСМОТРЕВШИХ ЭТОТ РОЛИК НЕ УМЕР, НЕ ИСЧЕЗ, НЕ ЛИШИЛ СЕБЯ ЗРЕНИЯ, НО ЖИЗНЬ ДЕВЯНОСТА ДЕВЯТИ ЧЕЛОВЕК ИЗ СТА ИЗМЕНИЛАСЬ НЕ В ЛУЧШУЮ СТОРОНУ. И ТОЛЬКО У ОДНОГО СЛУЧИЛОСЬ КРУПНОЕ ВЕЗЕНИЕ. НИКТО НЕ ЗНАЕТ, В КАКУЮ ГРУППУ ЛЮДЕЙ ВЫ ВХОДИТЕ. МОЖЕТ, ВЫ ОДИН ИЗ ДЕВЯНОСТА ДЕВЯТИ НЕСЧАСТНЫХ, А, МОЖЕТ, И ЕСТЬ ТОТ САМЫЙ СЧАСТЛИВЧИК». Никогда не считал себя везунчиком, но тут рука будто сама собой потянулась к застывшей на мониторе огромной кнопке «PLAY». Замелькали знакомые обрывки старых передач и сериалов, на экране возникла белокожая кричащая тварь на диване с пледом. Ролик замер. Появилась надпись: «Продолжить? Да/Нет». Я в страхе отдёрнул руку. Вспомнил друга, умершего от передозировки, и счастливую богатую одногруппницу. Я не знал, в какую группу вхожу. Я не стал рисковать своей унылой жизнью. А вы бы рискнули?

По ту сторону монитора Проснулся я в 7:00 утра от очередного кошмара, который мучил меня на протяжении 2ух недель, во сне было много непонятных цифр и букв, а также было что-то типа стеклянного пола, и я стою на нем вверх ногами и головой катаюсь по этому стеклянному полу, оставляя за собой кровавый след. Я нервно встал с кровати и решил перекурить на балконе, отвлечься от этого дурного сна. На улице было еще темно, снег шел как из ведра и мягкими пушинками сгорал, не успев дотронутся конца моей сигареты. Вроде бы уже успокоился и решил приготовить себе завтрак, чтобы больше не спать, ведь скоро на учебу, покушал, помылся и пересмотрел свой любимый фильм. Время прошло незаметно, и на часах было уже 10:30, дома, как и у большинства людей, в это время творится хаос, родные бегают по квартире в суматохе, стараясь не опоздать по своим делам, я же наоборот, прибывал в каком-то расслабленном состоянии, и мне было плевать, что за суматоха происходит вокруг меня, я спокойно оделся, взял с собой плеер и пачку сигарет, вышел на площадку, закурив, вызвал лифт, сбоку на двери лифта была выцарапана чем-то похожим на гвоздь фраза смерть - это всего лишь начало, тогда я не придал этому никакого значения, если бы я знал, как ошибался тогда... Наконец-то я доехал до университета, проторчав минут 30 в жуткой пробке, опоздал, плюс была пара системного программирования, никогда не разбирался в компьютерах и тем самым всегда оставался после занятий. Все ленты уже закончились, и я, собирая сумку, увидел, что под партой лежит флэшка, я, не долго думая, взял ее себе, после универа я договорился о встрече со своей девушкой у нее дома, я быстро добрался до нее, так как она жила в общежитии рядом с университетом, ее звали Ира, она училась на курс старше меня, всегда, когда мы у нее встречались, она готовила много вкусной еды, и в этот раз было так же. Мы покушали и я решил проверить содержимое флэшки, компьютер долго не мог ее распознать и все же ему это удалось, на ней был видеофайл с названием Mors solum initium est; мы устроились поудобнее на диване и включили этот ролик. Сначала был мрачно-синеватый экран с кучей помех, когда синий фон исчез, остались только помехи с очертанием томного взгляда, и тут начинает вращаться камера, и опять синий экран, он был таким на протяжении 5-7 минут. Вдруг изображение начало снова появляться, и уже было, как будто шахматная доска из стекла снята с верху, а по ней шел длинный кровавый след, вдруг камера повернулась опять, и я увидел себя, скользящего по стекольному полу головой вниз, оставляющего кровавые следы повсюду. Я онемел от ужаса, в моих руках чашка с кофе судорожно дрожала, я повернулся в сторону Иры - она будто бы застыла, пустой взгляд, не моргает, холодная. Я спросил: "В чем дело? Давай вызовем скорую!" Она повернулась ко мне и спросила: Дим, я красивая сегодня? Я ответил: "Да, конечно ты красивая, Ир, все в норме?" Она молча встала и ушла в ванную, спустя 3 минуты я услышал душераздирающий вопль, я подбежал к двери - она была плотно закрыта, ее крик не утихал, и я начал выламывать дверь, после того, что я увидел, когда взломал дверь, в моих глазах потемнело и я упал в обморок. В ванне лежала Ира, вся изрезанная надписями смерть - начало, Дима - убийца, из горла у нее торчала та бритва, которой она себя резала. Очухавшись, я выбежал из квартиры и бежал по ступенькам, но этажи не менялись, спускался я с 4го на 1ый, а на стене были только цифры -1 -2 -3 -4 -5 -6 -6 7- 7. Каждый пролет вел напрямую в квартиру Иры, и дверь была открыта нараспашку. Вскоре я с трудом выбежал на крышу, я был всесь в крови и снег мешал мне передвигаться дальше, будто бы он предательски всасывал меня в свою холодную бездну. Я сел в безысходности, не зная, что делать, достал свой сотовый телефон, а на заставке фотография, как я режу Иру бритвой, у меня потекли слезы, я не понимал, что происходит, в панике кинул телефон подальше от себя, в ту же минуту он зазвонил... Я не поднимал трубку в течение часа...Я просто сидел и не мог ни о чем думать. Телефон опять зазвенел, я все таки решился взять трубку... "Алло?" - "//тхрщ/щщ/трх//щщщщ/Дима?пр чему ты убил меня////Щщщщщ/отвечай, почему ты убил меня?!//щщЩщщщ" - "Ира, я не убивал тебя, это был не я!!!" Через мгновение трубку повесили. Эпилог Корреспонденты СМИ нашли дневник одного из подозреваемых в убийстве молодой девушки, Дмитрий по заключению врачей был душевно больным человеком и остаток своих дней он провел в психиатрической больнице.

Проклятая Жила в одном старом доме старушка Антонина Сергеевна. Дом был старый, весь в трещинах, третий этаж совсем развалился. В доме всего 4 этажа. Антонина жила на 2 и на нее то и дело падали пыль, кусочки потолка с третьего этажа. Дом хотели сносить, вот только Антонина не хотела уходить. Подходили к ней люди из соседних домов и говорили: - На что тебе этот дом? Там же уже только вы одни живете, его сносить будут! - Нет! Не уйду! Это дом моих родителей! - отвечала Антонина. Ее аж чекнутой называли. Одни говорили, что это из-за ее возраста. 87 лет, старая конечно. Вот она умерла в этом доме. Но так и не снесли дом. Пытались, но то помехи были, то погода неудачная, то все заняты. В общем, руки до этого не доходили. Однажды переехала в соседний дом Екатерина со своей дочкой Милой. Екатерина была вдова, поэтому не особо следила за Милой. С горя даже бывало, забывала она про дочь. И вот один раз Мила с новой подружкой Линой пошли посмотреть, что это за дом. Много они о нем слышали, вот и интересно стало. Только они подошли к нему, как вдруг упал кусок третьего этажа и прямо рядом с девочками. - Может не надо? Зачем это нам? - умоляла Лина Но заинтересованная Мила уже зашла в дом. Лина побежала за ней. Дверь за ними захлопнулась. - Это просто ветер! - утешала себя Лина. Девочки поднялись на второй этаж. Там еще оставались вещи владелицы квартиры. Мила подошла к маленькой шкатулке и стала разглядывать ее. Она была зеленой, вся в пыли и паутине. На ней были нарисованы паучки. Как живые! Мила открыла шкатулку. Шкатулка была музыкальной. Она заиграла. От этой музыки у Милы и Лины пошли мурашки по коже. Это был похороный марш. Девочка быстро захлопнула шкатулку. Перед ней появился белый силуэт старухи. - Будте вы прокляты! Будте прокляты! - нечеловеческим голосом орала она. Старуха начала кашлять и испарилась. Девочки побежали к выходу, но дверь не отпиралась и они не смогла убежать. Страх сковал их. Глаза расширились, полились слезы. Силуэт старухи снова появился. Сегодня в новостях. В доме номер 48 найдены трупы двух семилетних девочек. Дом собираются снести, поскольку это уже не первое происшествие…

Несчастливый брак Когда Вика объявила, что выходит замуж за Серёжку Шилова, все были просто в ужасе. Родители и друзья, как могли отговаривали её от этого шага. Все знали жениха, как человека крайне ненадёжного. Он постоянно попадал в какие-то переделки, оказывался в непонятных компаниях и увлекался спиртным. Да, он был довольно весёлым парнем, язык у него был подвешен, но жить с таким человеком было бы редким испытанием. Однако, Вика была безумно влюблена в своего "хулигана" и вовсе её не пугало, что ничего у него нет ни в кармане, ни за душой и жизнь свою он менять не торопится. Может быть ещё и возраст девушки сыграл большую роль: ей только что стукнуло 19 и наверное, она ещё не могла оценивать ситуацию объективно и зрело. На свадьбе, родители Вики не могли сдержать слёз. И были это вовсе не слёзы счастья. Они отдавали свою красавицу и умницу замуж за человека, который был явно совершенно её не достоин. После торжеств началась обычная семейная жизнь. Только пожив немного с Серёжкой, Вика начала наконец понимать, почему все хором отговаривали её от этого брака. Новоявленный муж вёл себя как свинья. Теперь он напивался почти ежедневно, мнение жены его совершенно не интересовало. Вскоре Серёжка в довесок ко всем своим недостаткам, стал приводить домой своих друзей. Разумеется, весёлая компания быстро доходила до состояния кондиции и кто-то обязательно вспоминал какие-то старые обиды. Кончались такие посиделки, как правило, разбитой мебелью и посудой. В такие моменты Вика старалась закрываться в спальне или в ванной (если дело было совсем плохо). К родителям девушка идти категорически не хотела, не нужно им было знать всего ужаса жизни их дочери. Наутро Вика могла наконец выйти и находила своего мужа в почти бессознательном состоянии. Было очень хорошо, если к этому времени никого из друзей уже не было, а иначе приходилось ещё и гнать их из квартиры всеми правдами и неправдами. Серёжка бросил свою и без того никчёмную работу и теперь всё на себе тянула Вика. Не прошло и года их совместной жизни, как всё вокруг потеряло былые краски и превратилось в ад. Вика много раз пыталась поговорить с мужем, но Серёжка как будто не слышал её. Разговоры о разводе бесили его ещё больше, он превращался в зверя, когда Вика пыталась даже намекнуть ему на то, что такой исход вполне возможен. К тому же, Серёжка почему-то был уверен, что она изменяет ему и устраивал бесконечные сцены ревности. К истерикам и крикам со временем прибавилось рукоприкладство. Но длилось это недолго. Серёжка со своими пьяными друзьями шёл из какой-то пивнушки поздно вечером. Компания дальше своего носа уже ничего не видела, они шли по проезжей части, в кромешной тьме, где даже фонари не горели. В итоге всё закончилось страшной аварией, в которой погиб всего один человек - Сергей Шилов. Вика по нему не плакала. Ей казалось, что на этом кончились её мучения. Все вздохнули с облегчением. Теперь Вика могла жить нормальной, спокойной жизнью, в которой не было места былым ошибкам. Она была ещё так молода, впереди вся жизнь. Теперь-то Вика была уверена, что никогда не нарвётся на такого же типа, как её Серёжка. По прошествии 40 дней, после смерти Шилова, в квартире, где жила Вика (теперь уже в одиночестве), начали происходить странные вещи. То посреди ночи открывался холодильник и из него что-нибудь обязательно падало, то из шкафа выпадала одежда. Несколько раз в гостиной падала гардина, словно за занавеску кто-то сильно дёргал. По ночам были отчётливо слышны шаги по всей квартире. Вике становилось жутко от происходящего, но как и любой человек, она всему пыталась найти рациональное объяснение. Спустя какое-то время по ночам стал включаться телевизор, сам по себе. Как правило, это происходило где-то часа в 2 ночи, когда начиналась любимая телепередача покойного Сергея. Телевизор включался и напуганная до смерти Вика лежала под одеялом, боясь пошевелиться. Бедная девушка почти перестала спать. Даже на работе заметили, что она ходит, как приведение. Кому она о своей проблеме не рассказывала, все утешали Вику, что всё это просто фантазия разыгралась, ведь у неё только что умер какой-никакой, но муж и это всё равно должно было как-то сказаться на ней. Иногда на время вся эта чертовщина в квартире словно затихала. В такие моменты Вика успокаивалась и настраивала себя на хороший лад. Однако, такие "ремиссии" длились не больше недели. Потом всё продолжалось, причём с новой силой. Однажды ночью Вика проснулась от того, что услышала шум из коридора. Упала вешалка, на которой висели её куртки и сумка. Сонная девушка пошла наводить порядок, но только она вышла в коридор и потянулась к выключателю, как увидела в темноте едва различимый мужской силуэт. Кто-то лежал в коридоре и никак не мог встать. Он-то видимо и свалил вешалку. Вика застыла в ужасе. Страх парализовал всё тело. Она просто стояла и смотрела на этот неописуемый ужас, неспособная сделать даже нормальный вздох. Сердце клокотало и воздух словно застревал где-то в горле. Этот чёрный силуэт, как раненный пёс, пытался встать, но каждый раз падал на пол, вытягивал руки, словно надеясь на помощь, чтобы кто-то поднял его. Вика в какой-то момент вспомнила, что когда-то давно, ещё в детстве, бабушка учила её, что если когда-нибудь встретится ей дух, призрак или домовой, нужно обязательно спросить его, кто он такой и с какой целью пришёл. Если существо ответит - значит оно не злое, а если промолчит или исчезнет - значит не на доброй оно стороне. Вика почти загибаясь от страха смогла выдавить из себя тихое: "Кто ты?" В ответ девушка услышала какой-то страшный, леденящий душу голос, словно это отвечала какая-то хриплая старуха, а не мужчина. Нечто чётко ответило: "Кто-кто... муж твой!" Вика почувствовала, как у неё подгибаются коленки. Больше никаких вопросов она задать не смогла. Просто убежала прочь, спряталась под одеяло и тряслась там до самого утра, слушая шорохи из коридора. Весь следующий день Вика проплакала. Перед глазами всё стояла та страшная картина... Всё сходилось. Это был Серёжка. Он часто приползал вот так домой, валялся в коридоре и никак не мог встать, пока Вика не протягивала ему руку. Он мог свалить все вещи вокруг себя и что-то невнятно бормотать при этом. Но он умер. Умер и продолжал отравлять её жизнь. Вика решила позвать батюшку. Но тот мог приехать только в понедельник, так что нужно было ещё пережить выходные. К родителям она не могла поехать, так как у них гостили дальние родственники и в их однушке и так было до неприличия тесно. Подруге Вика даже не стала звонить, потому что у неё почти всегда дневал и ночевал её кавалер. Мешать "большой и чистой любви" никак не хотелось. Ситуация была не самая лучшая. Нужно было принимать срочные меры. Вика вспомнила про одного своего хорошего знакомого, из соседнего городка. Он однажды обращался к какой-то ведьме или ясновидящей и уж больно её хвалил. Вика решила узнать номер этой дамы и пригласить в квартиру. Когда номер был у неё, Вика почти со слезами на глазах стала просить женщину посетить её, потому что иначе она умрёт от страха. На том конце трубки долго не соглашались, но Вика надавила на жалость. Уже через час в квартире у неё была на вид вполне обычная пожилая женщина. Не похожа на ведьму ни капли. Скорее всего, ведьмой она и не была, а просто обладала какими-то способностями или даром. Она обошла всю квартиру, прикоснулась к мебели, к стенам. - Твой муж ещё здесь, - сказала Мария Николаевна (так она представилась). - Но он же умер! Так же не бывает! - сказала Вика. - Всё бывает, милая моя. После 40 дней он никуда не отправился. Остался здесь. Он не знает, что он умер. Слишком быстро всё произошло. Бродит он в своём мрачном мире и думает, что ещё жив. Копается ночами в холодильнике, ищет любимые передачи по телевизору и ещё много разных мелочей. Заметила уже, да? - Да, заметила. Но почему так вышло? Почему он никуда не ушёл? - Грешен он был очень. Чувствую я, алкоголем эти стены пропитаны. Запахом этим мерзким. И он в этом запахе буквально купается. Много нехорошего он сделал, вот и оказался не нужен на том свете. Бродит теперь здесь. Прогнать его надо, иначе он изведёт тебя. Слышу я где-то за спиной голос этот мерзкий. Не даст он тебе жить спокойно... Вика заплакала. Ей хотелось жить нормально, как все. Но кажется, этому было не суждено сбыться в данный момент. - Слышала голос этот жуткий ночью? - вдруг спросила Мария Николаевна. - Да, но это не Серёжкин голос, - ответила Вика, вытирая слёзы. - Такой у него голос теперь. Там, в том мире. Потому что проклят он. Гниль одна от него осталась. Я обряд проведу сейчас, ты выйди на площадке меня подожди. Тебе это видеть не надо. И завтра к утру не будет его уже здесь. Только ночью бесноваться будет, потому что остаться захочет. Но к рассвету стихнет всё и больше ничего уже не будет. Ничего не бойся, ты должна быть в этой квартире. Если здесь никого не будет, то дух не уйдёт. Он должен знать, кто тут хозяин. Ровно в три часа ночи выйди из своей комнаты к нему, не важно, увидишь ты его или нет, но скажи громко, чтобы было хорошо слышно: "Уходи! Тебя больше нет! Здесь я хозяйка!". Поняла? Батюшку потом позовёшь, чтобы он ещё раз всё освятил. Поняла меня? Вике стало плохо от этих слов. Теперь было ясно, что ночью её ожидало очередное "показательное выступление" и спокойно поспать опять не удастся. Но деваться было некуда и Вике пришлось согласиться на условия Марии Николаевны. Девушка простояла на лестничной площадке больше часа. Когда Мария Николаевна вышла, она вытерла пот со лба, тяжело вздохнула и ещё раз сказала Вике, что на рассвете следующего дня Серёжки в квартире уже и след простынет. Она ушла, а Вика осталась одна в своей квартире. Точнее, не совсем одна... Вплоть до самой ночи всё было тихо. В душе бедной девушки даже вдруг затеплился огонёк надежды, что может быть всё пройдёт гладко и ничего страшного не произойдёт? Вдруг это не тот случай, когда нужно ждать "беснований"? Во всё это хотелось верить... Однако не всегда всё складывается так, как мы хотим и ночью Вика снова услышала знакомый грохот в коридоре. Мария Николаевна велела ничего не бояться, но как же тут не бояться? От такого волосы станут белее- белого в один миг! Девушка зажала себе рот, чтобы не закричать от страха. В коридоре долго копошились. Звуки были такие, словно кто-то шарится по курткам и пинает обувь на входе. А потом этот ужасный голос: "Вииииика..." Девушка молчала. По щекам ручьями бежали слёзы. Хотелось всё бросить и убежать любыми путями! Но нельзя было покидать квартиру ни при каких условиях, иначе всё было бы зря. Приходилось терпеть этот ад... В руках у неё были наручные часы с подсветкой и она ждала намеченного часа, чтобы выйти из своего спасительного "укрытия" и сказать нужные слова. Между тем, дух шумел в квартире. Казалось, он переворачивает всё, что попадается ему на пути, время от времени призывая к себе Вику. В кухне начала биться посуда, когда часы показали 3:00. Вика поняла, что во что бы то ни стало, нужно прямо сейчас выйти и дать отпор своему мужу. Она собрала всю волю в кулак и под шум бьющейся посуды ворвалась в кухню. Она пыталась держаться, не показывать свой страх, но на самом деле, всё внутри неё сжалось в диком ужасе. В кухне стоял он. Нельзя было различить лицо или одежду. Это был чёрный силуэт, так похожий на некогда живого Серёжку Шилова. Вот он. Он здесь. Он у себя дома и он не понимает, почему всё вокруг так изменилось. Он стоит, пыхтит, как при жизни, когда выходил из себя. Вика закричала во всё горло: "Уходи! Тебя больше нет! Здесь я хозяйка!!!" Призрак вдруг резко согнулся, словно от сильной боли и взвыл своим жутким старушечьим голосом. Вика кинулась включать свет, но выключатель щёлкал без толку. Всё вокруг было против неё. Дух покойного мужа резко, с грохотом упал на пол. Он протянул ей свою руку в кромешной тьме. - Помоги мне, Вииииикаааа! - прозвучал вновь этот адский голос. - Убирайся! Убирайся отсюда!!! Ты умер! Тебя больше нет! Больше нет! - в слезах кричала Вика. - Нет, нет, не умер, нет, нет, не умер!!! - повторял дух снова и снова, как мантру и казалось, словно он вот-вот разрыдается. Вика убежала в свою комнату, громко хлопнув дверью. Из кухни всё ещё слышались одни и те же слова: "Нет, не умер, нет, нет, не умер"... Она включила свет и закрыла уши руками, чтобы не слышать этого мерзкого голоса. В какой-то момент в глазах у девушки потемнело и она поняла, что кажется, от пережитого ужаса теряет сознание... Утром в квартире было тихо. Вика собрала разбитую посуду и вещи в коридоре. У неё совершенно не было сил. Она сама, как приведение ходила и убирала напоминания об адской ночи. День прошёл спокойно. А следом наконец-то спокойная ночь. Вика засыпала со слезами радости на глазах. Неужели это кончилось... В понедельник приехал батюшка и всё освятил. Вика наконец-то вернулась к нормальной жизни. Она уже начала забывать, что это такое. Спустя какое-то время девушка окончательно пришла в себя и перестала содрогаться от каждого шороха. О Сергее Вика старалась больше не вспоминать, он ей даже ни разу не приснился. Вскоре девушка встретила своего второго мужа - полную противоположность Серёжке. Теперь Вика была намного умнее в выборе кавалера, на старые грабли она уже ни за что бы ни наступила…

Герань Стоял конец ноября, но город уже завалило снегом. На фоне толп людей с мрачными лицами, спешащих домой с работы, ярким пятном выделялась девушка в малиновой куртке, несущая вазон с красным цветком. Улицы еще не расчистили от льда, поэтому временами девушка забавно балансировала на шпильках, рискуя уронить свою ношу. Девушку звали Инна и она верила в сказки. Скорее даже не в сказки, а в глупые россказни. Например, о магических свойствах обыкновенной комнатной герани, особенно той, что с красными цветами. Именно поэтому Инна и приобрела сей аленький цветочек у трогательной бабульки на выходе из метро. Герань, гласили женские форумы, можно было использовать для приворотов и лечения болезней. Более того, с помощью герани можно было даже забеременеть и родить! Последнее было самым веским аргументом для Инны. Ведь она принадлежала к той разновидности девушек, которые планировали материнство чуть ли не с детства, и продолжали планировать уже в относительно зрелом возрасте, даже не имея подходящей кандидатуры на роль отца. Итак, вернувшись домой, Инна с довольной улыбкой водрузила вазон на подоконник и начала готовиться к отходу ко сну. Завтра выходной, настроение было хорошим, поэтому она рассчитывала на легкий и приятный сон, обязательно со сновидениями о будущем отце ребенка, который появится в ее жизни, конечно же, благодаря герани. Однако нормально поспать ей так и не удалось. Всю ночь со стороны подоконника слышались шорохи и какой-то непонятный шепот. Девушке даже пришло в голову, что в вазоне завелась какая-то живность. Когда ей наконец удалось заснуть, вместо суженого-ряженого начал сниться кошмар. В нем Инна бежала по лесу в чем мать родила и ветки хлестали ее по лицу. Добежав до поляны, усеянной кроваво-красными цветами, Инна проснулась и резко подскочила на кровати. - Фух! Приснится же такое! Спустив с кровати ноги и пытаясь нащупать тапочки, Инна повернулась к окну и чуть не закричала от неожиданности. За ночь герань увеличилась раза в два, если не в три. Комнату наполнял дурманящий аромат, а цветы стали как будто еще ярче. Забыв о тапочках, Инна как завороженная подошла к подоконнику и протянула руки к растению. В следующий момент перед глазами все закружилось, и последнее, что увидела девушка, был приближающийся пол ее квартиры. Открыв глаза, Инна оказалась на той же поляне, на которой прервался ее кошмарный сон. Но теперь посреди поляны можно было рассмотреть фигуру женщины, которая показалась девушке знакомой. Женщина стояла спиной к Инне и что-то бубнила. Подойдя чуть поближе, Инна услышала нечто вроде "...Жить нам вместе во веки веков. Аминь." Девушка попыталась окликнуть женщину: - Эй! Вы кто? Что вам от меня нужно? Странная мадам начала медленно разворачиваться в сторону Инны, но рассмотреть ее лицо девушка не успела, поскольку снова очнулась в своей постели. Первым делом она бросила взгляд на подоконник и обомлела: он был пуст. На нем не было никакой герани, но Инна могла поклясться, что до сих пор чувствовала аромат ее цветов. Неужели ей все приснилось, даже приобретение вазона?... Инна слезла с постели и поковыляла в ванную. Где-то в недрах ее головы начала зарождаться пульсирующая боль. Подойдя к зеркалу, девушка ахнула. Нет, на нее смотрело собственное хорошо знакомое лицо и никаких чудищ за спиной не наблюдалось, вот только лицо это было покрыто ссадинами, как будто по нему хлестали ветки деревьев. От созерцания собственного отражения Инну отвлек внезапный приступ тошноты, и она бросилась к унитазу. Через пару часов Инна чувствовала себя немного лучше. Ей почему-то адски захотелось томатного сока, поэтому она кое-как замазала ссадины на лице тональным кремом и выбралась на мрачную улицу. В районе метро кто-то тронул ее за плечо. Девушка обернулась и с трудом подавила крик. Перед ней стояла та самая бабулька, у которой она вчера якобы купила вазон. Теперь Инна поняла, откуда ей была знакома женщина из ее сна. Вот только во сне она выглядела моложе, чем в жизни... - Вы?... - только и смогла выдавить девушка. Бабулька внимательно и как-то даже оценивающе рассматривала оторопевшую Инну, а затем неожиданно дотронулась до живота девушки и пробормотала: - Получилось. Больше Инна ее не видела. *** На протяжении следующего месяца девушку продолжали мучить кошмары о поляне с красными цветами, а по утрам появлялись все новые царапины то на лице, то на руках и ногах. Самочувствие тоже не радовало, не говоря уже о настроении. Из жизнерадостной хохотушки Инна превратилась в бледную тень. А еще у нее появился необъяснимый страх перед комнатными растениями. Когда немного потеплело и сошел снег, Инна решила наконец пройтись по врачам. Начала с терапевта, а закончила в кресле у гинеколога, где и услышала новость, от которой всего месяц назад прыгала бы от счастья: - Беременность 7 недель. *** Девушка медленно брела домой, с трудом переставляя исцарапанные ноги. Вспоминала сочувствующие взгляды врачей - небось подумали, что муж ее избивает, но ведь у нее даже парня-то нет, не то, что мужа. В жизни Инны вот уже четыре месяца не было мужчин, не считая флиртов, мимолетных свиданий и переписок в соцсетях. Может, это все-таки ошибка? Но врачи не могли обманывать - все признаки были налицо, в том числе и задержка. Придя домой, девушка села за стол, обхватила голову руками и уставилась пустым взглядом в окно. И тут ее внимание привлекло что-то яркое. На подоконнике лежало несколько лепестков герани, ярко-алых, как капли крови. В следующий момент комната закружилась, и все поплыло перед глазами. В голове звучали, отдаваясь эхом, уже когда-то услышанные фразы: - Во веки веков. Аминь. Получилось. Очнулась Инна на уже знакомой поляне. Теперь она лежала на траве среди ярко-алых цветов, источавших пьянящий аромат. Было тепло и уютно, солнечные лучи ласкали ее измученное тело. Инна в блаженстве прикрыла глаза и не заметила приблизившуюся к ней фигуру, почувствовала лишь, как кто-то заслонил ей солнце. Открыв глаза, Инна увидела склонившуюся над ней уже знакомую женщину, которая когда-то, в прощлой жизни, продала ей несуществующую герань. - Пора, - произнесла эта чокнутая. И в следующий момент Инна почувствовала адскую боль в животе. Очнулась она на полу своей комнаты. Боль усилилась и была настолько невыносимой, что девушка не смогла дотянуться до телефона, чтобы вызвать скорую. Ее как будто что-то разрывало изнутри. Но организм Инны сжалился над ней, позволив провалиться в беспамятство и пребывать там до тех пор, пока все не закончилось. ** Вечером следующего дня к соседке Инны Татьяне постучалась миловидная старушка. Представившись бабушкой Инны, попросила запасной комплект ключей, которые Таня держала у себя на всякий случай. Дескать, целые сутки не может дозвониться до внучки, а свой комплект ключей где-то потеряла - "Старая я уже, склероз замучил". Татьяна была несколько удивлена, ведь Инна ни разу не говорила о том, что у нее есть бабушка, но ключи все же дала - старушка выглядела вполне безобидной. И, как только бабуля покинула ее квартиру, Таня тут же забыла о загадочном визите. Войдя в квартиру Инны, бабуля захлопнула за собой дверь и удовлетворенно вдохнула витающий в воздухе аромат герани. Старушенция начала преображаться на глазах, ее черты лица менялись, кожа разгладилась, а в глазах появился блеск. Бывшая старушка, а теперь уже моложавая женщина вошла в комнату Инны. Девушка лежала на полу, смотря в потолок стеклянными глазами. Ее лицо было пустым и безжизненным, даже не было понятно, страдала ли она перед смертью. Но женщину интересовало не это. Опустившись на колени перед трупом, она запустила руку в безобразную дыру на животе Инны, совершенно не обращая внимания на окровавленные, развороченные внутренности. И абсолютно никому не было дела до женщины, которая вышла из квартиры Инны, неся в испачканных кровью руках нежный ярко-алый цветок. А уже на следующее утро возле миловидной бабульки с вазоном на выходе из метро остановилась молодая девушка. - Бабушка, почем отдадите герань?

За железной дверью Родители улетели на неделю в Польшу, я из-за сессии остался. На самом деле мне и хотелось остаться, мне 20 и путешествовать с родителями не очень хочется. Жить, в общем-то, тоже. Поэтому я радовался недели одиночества. Несколько дней учёбы пролетели быстро, и наступили выходные – середина моего отпуска. На друзей я не рассчитывал, у них тоже была учёба, и в субботу утром я установил на компьютер пару старых стратежек, чтобы разбавить скуку выходных. Был закуплен яблочный сок, шоколад, из шкафа я достал заначенные полбутылки виски ещё с майских и сел за комп. К слову, я курю. Не часто, но люблю подымить подольше. Поэтому раз в вечер выхожу на площадку с сигариллой и стою минут двадцать, либо сижу в кресле рядом с переходом на лестницу. Так я и поступил в тот вечер. Во мне уже было грамм 200-250, но поскольку всё это набиралось за весь день, даже самый жадный гаишник не смог бы назвать меня пьяным. У нас 5 квартир в коридоре, затем железная дверь. За железной дверью холл с лифтами (обычный и грузовой) и стеклянные двери к площадке. На которой, собственно, и стоит кресло и пепельница. Я закрыл дверь в квартиру, прошёл коридор открыл дверь в холл, просто прикрыл её за собой вышел уже на площадку, было около 11, но что это для июньской ночи? Внизу, на лавочках, едва различимые парочки общались о своём. Я сел в кресло и прикурил. Поигрывая, дымком я расслабился. Лицом сидя в кресле ты обращён к лестничному пролёту. И вот когда я уже докуривал, внизу (пролёта 2 или 3) кто-то громко поперхнулся. Закашлялся влажно, будто отхаркиваясь. Не скажу, что у нас в подъезде постоянно ночуют бомжи, но такое случалось уже несколько раз. Когда я вставал, моё кресло скрипнуло и, видимо, бомж услышал это, потому что стал подыматься наверх. Я смекнул, что он или она начнёт что-нибудь выпрашивать. Тем более так поздно. И быстренько сбросив бычок в пепельницу, я прошел лифты и вошёл в наш общий соседский коридор. Когда я закрывал дверь, я увидел фигуру сквозь стеклянные двери на площадку, но кто именно это, я не понял, дверь была в стеклянную шашечку, фигура смазалась, и женщина это или мужчина, я не разглядел. Проходя по коридору к своей двери, уже в квартиру, я заметил, что шаги продолжились, и он или она идёт дальше. Но дверь уже была закрыта и я, не парясь, шёл в квартиру. Вдруг что-то будто прильнуло к двери на площадку. Я остановился, стал прислушиваться, знаете, когда останавливаешься и почти не дышишь, я так и замер. Бомж щупал дверь. Я слышал звук ладоней, скользящих по железу, именно скользящих, гладящих её. Было тихо, даже глухо в нашем коридоре, акустика великолепная. Я удивился. И пошёл дальше. Доставая из кармана шорт ключи, я начал было тыкать ключом в замок, как понял, что кто-то шипит. Смейся не смейся, но первая ассоциация это момент из Гарри Поттера, когда он говорил на змеином. «Ссссссшшшшсщщщссс» - шипел бомж за дверью. Я снова замер. Уже настороженно. Не страшно, просто очень глупо и странно. За железной дверью в полтора метра от меня шипел, прислонившись к двери, бомж. Я слушал. Шипенье стихло. Я уже медленно продолжил открывать замок, но ключи звенели; как только я вставил их в дверь, что-то смачно ударило. Именно смачно. Вы когда-нибудь роняли кусок свежего мяса на разделочную доску, или просто случайно на пол? Бросали мокрую тряпку, начиная мыть пол? Звук был точно такой же. Я отстранился и замер. Ключи висели в замке. Нужно 4 оборота, а я не сделал и первого. Я ждал. За дверью шипели. Я уже был уверен, что это не бомж. Что угодно, но не бомж. Снова что-то снова «смачнуло» о дверь. Не сильно. Не ради того, чтобы выбить, просто чтобы его услышали. И я слышал. Тишина была глухая. На уши давило. Я всё ждал, что сейчас выйдет кто-то из соседей и развеет этот глупый момент. Но что я имею. Молодая семья с 2-летней девочкой, которая должна спать, как и её родители. Два старпёра, тоже уже наверняка спящие. Непонятная женщина, средних лет, которая сама по себе, и вообще я её не видел уже с неделю. Закрытая, уже 4 года «продающаяся» квартира и квартира нашей семьи. Что-то хлюпнуло. Громко. Рядом, за дверью. Может быть, даже прямо перед ней. Я закрыл глаза, почувствовал страх. Звуки начали наслаиваться друг на друга. Появился ритм. Смачный звук, хлюп, шипение. Смачный звук, хлюп, шипение. Я слушал. Что-то нечеловеческое было в нём. Я испугался. До этого я просто боялся, но теперь страх заполнил меня до конца. Я не двигался. Ключи висели в замке. С минуту я набирался храбрости, чтобы быстренько повернуть ключи и зайти к себе. Две мои двери, 6 замков. Телевизор и недопитое виски. Это просто отличная шутка. Великолепная шутка. А я жалкий трус. Никаких странных вещей. ДА, я не знаю что это, но это может быть розыгрыш. Оно не успеет, даже если это какое-нибудь оно. Я был готов. Я считал. Смачный звук. Раз. Хлюп. Два. Шипение. Три. Смачный звук. Раз. Хлюп. Два. Шипение. Три. Я начну открывать на три. Давай! Смачный звук. Раз. Хлюп. Два. Тихий хохот. Даже не хохот, а хихиканье. Стоит ли писать, что моя смелость и накрученная храбрость исчезли за секунду. Я клянусь, это был не человек. За свою жизнь я просмотрел немало фильмов, пообщался с самыми разными людьми, слушал самую разную экспериментальную музыку. Я клянусь, губы человека на такое неспособны. Что-то противно хихикало, там за железной дверью. Снова шмякнуло о дверь. И начало давить. На неё, втирать то, что шмякало, в дверь. И хихикать. В голову полезли догадки, какими должны быть губы и рот, чтобы звук был таким? Я понял, шмякало не ОНО, шмякало что-то, что ОНО бросало в дверь. Теперь ОНО втирало это в дверь, и шмякало. Хихикало. Делало паузу, чтобы хлюпать и шипеть. Снова и снова, а я слушал. Я не оцепенел, я не хотел двинуться, и чтобы ОНО добавило ещё один звук в свою симфонию. Я слушал. Что я мог ещё сделать? Потом, может быть, спустя 30 минут, я не знаю, ОНО запело. Вернее замычало. Знаете, когда люди навывают мелодию. «Мммм-мммм-ммммуууыыы». Глупо, верно. Мелодию я не знал. Но ОНО видимо ей наслаждалось. Хлюпов и шмяков не было, но хихиканье осталось. Оно было аранжировкой. Будто их двое. Но ОНО одно. Я бы услышал звуки ходьбы, или лифта! ОНО должно быть одно! В голову пролезла ещё одна догадка: а вдруг у него два рта? У меня потекли слёзы. Я стоял на полусогнутых уставших ногах и тихо плакал. В голову пришла идея. Закричать, разбудить соседей, всех! Чтобы были люди, чтобы ОНО ушло. Из-за плача, я громко выдохнул. Мычание прекратилось. Стало тихо. Я ждал. Хлюпа, шмяканья, хохота… не важно. Тишина. Я прождал пятнадцать минут. Ровно, я считал в голове до 900. Медленно с паузами. Я сел на пол, прямо у своей двери, ключи висели в замке. Тишина бальзамом накрывала голову. Я мог дышать, мог расслабить ноги. Мог тоненько плакать от радости и страха одновременно. ОНО ушло. Пусть я не слышал его шагов или лифта. ОНО молчало. А значит ушло. Спустя ещё минут 10, я уже начал оправдывать ситуацию, считая это чьей-то злой и очень хитрой проделкой. Первоклассным розыгрышем. Шуткой над запозднившимся парнем. В голове стихло. На ум пришла тоненькая мелодия. Будто ребенок поёт в тишине. Нежный ангельский голос, будто маяк во мраке. Сразу представил мальчика в тёмном лесу, бредущего по тропинке и поющего тонким голосом старинную песенку. А из чащи на него смотрят страшные твари. И песня это единственная надежда паренька. Странно, что это за песня? Я сидел на кафельном полу коридора и слушал. Я стёр слёзы с лица и взъерошил волосы. Задел своё правое ухо. Ангельское пение дёрнулось. Я СЛЫШАЛ ЭТО НЕ В ГОЛОВЕ. ЭТО ОНО ПЕЛО ЗА ДВЕРЬЮ. Я ЗАМЕР. И ОНО, ПОДТВЕРЖДАЯ МОЮ ДОГАДКУ, ЗАХИХИКАЛО. ПЕЛ МАЛЕНЬКИЙ МАЛЬЧИК. ЧТО-ТО МЫЧАЛО. ОНО ХИХИКАЛО. ШМЯК. ХЛЮП. ШИПЕНИЕ. МЫЧАНИЕ. ХОХОТ. МАЛЬЧИК. Я отключился. Утром меня разбудил отец из молодой семьи, провожая свою дочку в садик. Он подумал, что я потерял сознание, возвращаясь с покурки. Соседи в курсе моей привычки. Я не разубеждал его. Я молча вошёл к себе, выключил телевизор. Приготовил завтрак, помылся. Написал семье дяди и тёти, что приеду в гости на 3-4 дня до приезда родителей. Они удивились, но согласились. Я оделся, собрал вещи и пошёл на площадку. Звуков не было. Площадка с лифтами была чиста. Ничего, что напомнило бы мне о прошлом вечере. Выйдя на улицу, я приятно обрадовался летнему дню. Подростки, мамы с детьми, старики. Люди. Я даже улыбнулся. На лавочке рядом с подъездом сидела консьержка. Я поздоровался. Она улыбнулась. Мы заговорили. Я её неплохо знаю. «Ой, а ты тоже уезжаешь, в последние дни весь подъезд как на иголках. Все куда-то поразъезжались. Скоро одна останусь. С этим. Не приведи господь», — сказала она и перекрестилась. «С каким это этим?» — удивился я. «Ну, знаешь, по ночам бродит, у меня кошмары от него. Шмяк. Бум. Хлюп. То запоёт. То мычит. Никакого покоя. Всё до гроба довести хочет». Меня вырвало в урну рядом.

Мила Эту историю я вспоминаю чуть ли не каждый день. Да что там вспоминаю, я никогда её не забываю. Не забываю я и Милку - свою лучшую подругу детства.Я и Милка были подругами с самого детства. Я каждое лето проводила в деревне у бабушки, лет этак с 2-х, а Милка была местной жительницей. Дома наши находились по соседству, наши родственники знали их давно и хорошо общались.Конечно, и Милка почти с самого того момента, как я впервые очутилась в деревне, стала моей подругой. Милка была очень озорной и весёлой, жизнерадостной девчонкой. Блондинка с большими голубыми глазами, пухлыми губками. Она невероятно была похожа на ангелочка, но при этом по характеру это была боевая девчонка с мальчишеским характером. Я же была более робкая, стеснительная, зеленоглазая шатенка. В общем, практически полная её противоположность. Но вместе мы были словно одно целое. Нас было не разлучить. Всё лето с утра и до ночи, в течении 12 лет, мы проводили вместе. Я каждый раз, сидя в пыльном скучном городе и общаясь с абсолютно пресными для меня людьми, с нетерпением ждала лета, чтобы вновь увидеть Милу и вновь провести прекрасное лето со своей лучшей подругой. Мы часто ходили к морю. Наша деревня была приморской, так что всё лето мы купались в солёном тёплом море, согреваемым тёплыми лучиками солнца. Когда нам было по 14, мы всерьёз поссорились. Как я сейчас понимаю, причина нашей ссоры была настолько незначительной мелкой и глупой, что будто бы и не должно её быть вовсе. Причина была в Вовке - местном жиголо. Он был старше нас с Милкой на 3 года и буквально сводил с ума всех девчонок. Мы с Милкой по уши были влюблены в него. Но он отдал своё предпочтение Милке, и после этого мы больше не общались. Раньше чем нужно я собрала свои вещи и вернулась в город. С тех пор я не видела Милу целый год. Каждый день в городе мысленно продумывала, как мы помиримся, ведь я уже давно простила Милку и считала недели, дни, часы до того момента, как увижу её вновь. И вот этот день настал. Я приехала в деревню. И хотя был уже поздний вечер, к бабушке я пошла не сразу, я побежала к нашему с Милой месту у моря. Там всегда было немноголюдно, так как там часто бывали сильные приливы, а нам очень нравилось там дурачиться. К моему превеликому счастью, там же я увидела сидящую на берегу Милу. Она не сразу посмотрела на меня. Я, собрав волю в кулак и боясь, что Милка всё ещё дуется на меня за сказанные мной ей перед отъездом слова, крикнула:"Мила!".И Милка взглянула на меня. На её лице появилась улыбка. Такая светлая, лучезарная, что я сразу поняла: она меня простила! Мила встала с места и подбежала ко мне."Я так ждала тебя!"-сказала она. Я попыталась обнять Милу, но она почему-то отошла. Я не стала повторять попытку. Потом я заметила, как Мила стала нервничать. - Уйдём отсюда, - сказала она. - Почему? - спросила я. - Пожалуйста, прошу тебя, - нервно попросила она. И мы ушли. Мы разговаривали о том, о сём. Я не задевала вопроса о Вове, мы просто болтали о жизни почти до самого утра. А потом Мила сказала, что ей срочно нужно уходить и что мы ещё встретимся попозже. Меня удивило, что Мила пошла другим путём, не так, как мы обычно ходили домой, а по дороге через кладбище. Я же решила идти домой привычным путём. Дома уже ждала бабушка. Она была немного злая. На её вопросы, почему, приехав в деревню вечером, я пришла к ней только сейчас, я ответила, что встретила Милу и мы с ней гуляли до утра. Всё-таки не видела её почти год. Бабушка замолчала и долго ошарашено смотрела на меня. Затем она подошла ко мне и потрогала мой лоб."Вроде здорова..." - растеряно сказала бабушка. Я была в непонимании. Что я сказала не так? Неужто мне теперь нельзя прогуляться с лучшей подругой? "В чём дело, ба? Ну гуляла, и что? Мне 15 уже, между прочим!"- возмущённо заметила я. Бабушка села и сказала: "Так Милка-то... умерла осенью... утонула...".От этой новости я просто непроизвольно упала на диван. Так как же... Своими глазами видела её, болтала с ней... Как умерла?! Оказалось, что Милу унесло в прилив в море, а через три дня её тело нашли на берегу соседней деревни. Потом я узнала, что ночью в том месте, где мы любили гулять с Милой, случился сильный прилив. Меня бы просто унесло в море. Как и Милу... Она спасла мне жизнь. Она вернулась, чтобы спасти меня. Хотя с того времени прошло уже больше 10 лет, меня до сих пор пугает та фраза Милы, сказанная ей в нашу последнюю "встречу": "Ну ладно, ещё позже увидимся!»

Явление - Маш, ты слышишь меня? Ауу, открой глаза! Это я, Марк. - А? Где я? Что произошло? - Разве ты ничего не помнишь? - обеспокоено спросил Марк. - Я плохо понимаю, что именно сейчас происходит. - Ладно. Мы сейчас находимся на заброшенной станции. Помнишь? Мы собирались сюда пойти, чтобы снять какое-нибудь страшное видео. Когда ты шла ты наступила на какую-то ловушку, потом ты упала вниз, а когда я попытался тебя вытащить,то упал вместе с тобой и вот только что очнулся. - И что делать? Кто нас отсюда вытащит? И телефон сел, – спросила Маша - Давай попробуем выбраться. Ты можешь встать? - Все нормально. Я только ничего не вижу. Марк, ты не брал фонарик? - По-моему я убирал его в рюкзак. А, да, вот он. Посмотрим. Что это за пещера? Смотри ,тут есть выступы, я попробую забраться. - Марк, Марк, я… Я… Что это? Марк. Что там лежит? Посвети туда. - О, господи, отличные кадры получатся. Где камера? - ЧТO? Что там? - Поднимайся наверх, я пока поснимаю. Там какой-то скелет валяется. - Подожди, я… БЕЖИМ ОТСЮДА. МАШ, БЫСТРЕЕ ПОДНИМАЙСЯ, МАШ. - Что? Марк, что там? – спросила Маша. - Смотри, там какая-то комната. Видишь? Бегом туда. - Что там было? Что ты увидел? – испуганно спросила Маша - Я... Я... Когда начал снимать все было нормально. Обыкновенный скелет и все. Только странно, что он был одет как-то, модно что ли (было видно, что лежал он тут очень давно). Потом я услышал шум, ну я резко камеру повернул и все обратно, потом продолжил снимать…. - Ну, и что? А дальше то что? - Я начал пересматривать видео и на том моменте, когда я повернул камеру, я заметил чьи-то огромные красные глаза… И лицо, и тело, и это было что-то огромное и страшное. Это было нечто. Огромные зубы, глаза… Взгляд. Бррр. Надо быстрее уходить отсюда! - Уже уходите ХА-ХА-ХА? Почему так рано? Я еще не наигрался! Через 2 недели на этой станции полиция нашла два мертвых тела. У девушки были вывернуты ноги и руки. У юноши были сломаны все пальцы и выколоты глаза. Полиция, посчитала это все как несчастный случай. Станцию закрыли и запретили вход на нее. Но до сих пор, люди которые проходят мимо, наблюдают паранормальные явления.