Проклятый дом на Оушен-авеню Совсем недалеко от Нью-Йорка, всего в двадцати милях, уютно расположилась прекрасная деревенька. В ней много удивительных старинных зданий, тихих парков — идеальное место для размеренной счастливой семейной жизни. Но одно название этой деревушки вызывает ужас в сердцах людей. Почему же?Добрая репутация этого местечка навсегда испорчена событиями, произошедшими в одном из домов по адресу Оушн-авеню, 112. Самое страшное, что достоверность этой истории подтверждена документально, об этой истории сняли фильмы и написали книги. Все началось осенью 1974 года. В тот, вроде бы спокойный обычный день в полицию поступил телефонный звонок, сообщавший о многократных выстрелах, в этом, казалось бы спокойном поселке Амитвилле. Полицейские, спешно прибывшие по адресу Оушен-авеню 112, неожиданно для себя обнаружили 6 трупов. Старший сын семейства, Рональд Дефо был арестован, а затем приговорен к 150 годам тюремного заключения. На суде он заявлял, что перестрелять всю свою семью его заставил демон, вселившийся в него самого. Не смотря на эту ужасающую историю, Джордж и его жена Кэти Латц, все же решили приобрести этот дом, тем более чена была более чем подходящая. 18 декабря 1975 года вместе с тремя детьми и псом Гарри они въехали в свое новое жилище. Даже не успев распаковать вещи, супруги поняли, что вокруг происходит что-то неладное. Очень скоро их «идеальный дом» превратился в такой кошмар, который только можно вообразить. Не медля и дня, они пригласили своего друга, отца Ральфа Пекораро, чтобы тот освятил дом. Священник принялся за работу, но буквально через пол часа он в панике покинул дом, а затем и Амитвилль, отказавшись объяснить причину своего поведения. Он лишь посоветовал не использовать одну из комнат на втором этаже в качестве спальни, мотивировав это тем, что «оставил там нечто, что ему мешало». В это самое время, пес Гарри был привязан на заднем дворе дома, и как потом оказалось, он чуть не задушил себя, в панике пытаясь покинуть это место. Все это было странно и необъяснимо, но это было только начало того, что им пришлось пережить в дальнейшем. С каждым днем становилось все хуже: начали распространяться тошнотворные запахи, из замочных скважин текла темная липкая субстанция, стены покрылись зеленым клейким желе, а унитазы стали черными. Сотни мух слетались в комнату на втором этаже, ту, что священник посчитал особо опасной. о временем появились различные шумы: звуки шагов, хлопанье входной двери по ночам, которая была наглухо заперта и под охраной спящего пса. Ночью, Джордж стал мучатся от хаотичных звуков духового оркестра. Не в силах уснуть он стал бродить по дому, обнаруживая передвинутую мебель и свернутые половички. Затем он стал просыпаться ровно в 3.15 утра и зачем-то шел проверять катер. Это стало пагубно сказываться на всем семействе. Джордж стал вялым, апатичным человеком и практически перестал мыться. Его жену Кэти постоянно мучили кошмары, а дети постоянно спорили и ссорились друг с другом. Ощущение присутствия потусторонних сил в доме все усиливалось. Из углов ползли дрожащие тени, членам семьи часто казалось, что кто-то хватает их или смотрит на них в окно. По утрам, перед домом, появлялись следы от копыт. Однажды Кэти в отчаянии запустила в светящиеся глаза стулом и в ответ услышала пронзительный поросячий визг, взорвавший ночную тишину. Один из друзей посоветовал им перемещаться по дому, громко читая молитвы. Стоило им попробовать это сделать, как множество разрозненных голосов, исходящих ниоткуда, завопили, требуя остановиться. Чаша терпения семейства переполнилась, когда младшая дочь Мисси привязалась к таинственному воображаемому другу по имени Джоди. Это существо, способное менять облик, постоянно говорило четырехлетней девочке, что она будет жить в этом доме вечно. После 28 дней мучений семейство приняло решение переехать в другое место, пока они окончательно не сошли с ума. Дом как будто почувствовал это. Во время сборов стены вдруг начали шататься и гудеть, а температура воздуха сначала поднялась до критических отметок, а затем упала ниже нуля. Подбежав к входной двери, Джорж увидел на пороге фигуру в капюшоне, которая указывала пальцем прямо на него. Вокруг этой истории долгие годы не прекращаются споры. Многие считают ее выдумкой, хотя семейство Латц никогда не пыталось извлечь из своего опыта какой бы то ни было выгоды. Исследователи обнаружили, что дом был возведен на территории, которую индейцы племени шиннекок использовали для изоляции больных и потерявших разум соплеменников. Кто знает правду? Будет справедливо, если последнее слово останется за Джорджем Латцем, который сказал: «Я молю Бога о том, чтобы другим не довелось пережить такого ужаса. Если с тобой происходит подобная вещь, то самое страшное – это невозможность обсудить ситуацию с другими людьми, невозможность найти у них реальную помощь и поддержку. Об этом невозможно рассказать, это невозможно понять… Когда с тобой происходит такое, ты становишься для всех чужаком».

На чем стоят дома Есть у некоторых строителей такая традиция - кидать в еще не застывший фундамент бутылку с каким-либо посланием. Не знаю, насколько она распространена, но сам несколько раз видел это действо лично. Об одной из таких бутылок мне и рассказал когда-то один бывалый строитель. Трудился я как-то раз на комплексе из трех зданий. На обеде, естественно, все рабочие пересекались и коротали время за настольными играми и разговорами. Один из них, уже седой дедушка, (уж простите - не помню как звали) рассказал мне странную историю из своей молодости. Дальше с его слов. "Работали мы как-то на похожем объекте, только зданий было не три, а два. И небольшой кирпичный домик неподалеку. Его надо было снести, дабы разровнять площадку под что-то там. И этот домик доставил нам хлопот. Тяжелые машины для сноса зданий как по злому року постоянно ломались именно в тот день, когда их собирались отправить туда. А так как сроки поджимали, решили поступить проще - нагнать народа с кувалдами и отбойниками, да вручную разобрать. Но не тут-то было. Бойкое начало быстро переросло в катастрофу - черенок одной из кувалд треснул, и при замахе бойка отлетела, попав одному из нас в лицо. Ладно - увезли в больницу, с реанимацией - но продолжать надо. Вернулись туда - вроде опять пошло. Тут - внутренняя стенка неожиданно рушится и хоронит под собой еще двоих. Народ после этого стал поговаривать, что, мол, дом проклят, и туда ни ногой - хоть увольнениями грозили и штрафами. Снос отложили - до поры, когда техника перестанет барахлить. И вот, на таком же обеде, я решил прогуляться в это "проклятое место". Обошел его вокруг, не без опаски зашел внутрь - дом как дом. Начал осматривать его. Добротный, еще довоенный - строили, как говориться, на века. Тут мое внимание привлекла одна из стен. Несколько кирпичей местами начали вываливаться. Подошел и начал их машинально вытаскивать, про себя усмехаясь - мол, вот так и будем разбирать, по кирпичику. А за ними оказалась махонькая такая ниша. Только и хватило места на старую стеклянную бутылку. Вытащил ее и пошел перед мужиками трофеем хвастаться. А пока шел - споткнулся и выронил. Разбилась моя находка, гляжу - бумаги кусок, свернутый трубочкой. После разворота надпись прочел (тут он мне чуть ли не поклялся, что в точности запомнил ее): "Пока воля моя в стенах дома сего - нерушим будет он руками людскими". Причем, написано, как видно, еще в Царской России - буквы старые, а в конце рисунки какие-то непонятные. Меня-то бабушка учила тем буквам, вот и прочитать сумел. Посмотрели с народом на находку, подивились, пошушукались, да работать пошли - загадки загадками, а на хлеб себе зарабатывать надо. И вот - чудо, завели наконец-то экскаватор и бульдозер. В общем, дома того не стало через два дня. А бумажку ту я руководству отдал - мне за ее находку премию выписали потом, правда задним числом, не афишируя, за что именно. "За заслуги и ударные показатели" - в таком духе. Уж не знаю, виновата ли та бутылочка, но бутылки я теперь всегда швыряю в бетон. Конечно, пишем бригадой всякую чепуху - имена, фамилии, даты, "Передаю привет мамететежене" и прочее. А я всегда добавляю - "Пусть стоит на совесть и сносится без жертв". Закончив свой рассказ, старичок допил бутылку пива (даже и не удивляйтесь - сплошь и рядом) и начал писать на листке свои инициалы... Вот такая история - может правда, может быль. Я и сам не знаю, но знаю, что приметы в нашем деле просто так не появляются.

Фарфоровая кукла Добрый вечер, сегодня я хотел бы поведать вам историю, которая случилась со мной года два или три назад. Но сначала небольшое предисловие. Меня зовут Александр, а друзья и знакомые кличут Санычем, живу я в маленьком городке рядом с большим аэропортом, наш двор всегда имел дурную славу, потому что там всегда тусовались пьяницы, бомжи, наркоманы и прочее отребье.Двери и домофоны не работали, и каждую ночь какой-нибудь бомж ночевал в подъезде, запах был ещё тот... Все стены, размалёваны хулиганами, лампочки скручены, лифт не работает, мусоропровод какой-то умник заварил, и поэтому рядом с железной трубой всегда валялись пустые коробки и бутылки, да мешки с отходами. Сама история произошла со мной поздним зимним вечерком. Как-то раз я остался один на выходные, мать укатила на дачу, а отец съехал от нас по причине развода. Само собой целыми днями я смотрел сериалы и задротил в Скайрим. Покинуть уютную берлогу меня вынудил пакет с мусором, который стоял в прихожей уже второй день и начинал вонять. Нехотя собравшись и подойдя к мусоропроводу, что бы закинуть несчастный мешок в общую кучу и... увидел куклу. Страшную куклу. Нет, не такую, как куклы из школы монстров, вроде Эбби, Дракулаура и Гулия «Прекрасный горошек». Фарфоровую куклу. Волосы на голове были местами вырваны, платьице сделанное под старину сильно истрепалось, её лицо покрывала паутина мелких трещин, чёрные провалы пустых глазниц смотрели прямо в душу, нагоняя тревогу, и, выматывая нервы. Кукла сидела рядом с мусоропроводом в окружении коробок и пустых бутылок. С минуту я смотрел на это "чудо" в платье, затем поставив рядом с ней злосчастный мусорный мешок, засеменил домой, услышав на первых этажах пьяное бормотание весёлой компании. На этом мои приключения могли закончиться, но нет! Ночью я проснулся от тихого постукивания в дверь: "Рановато мама домой вернулась, что тут не так..." С этой мыслью я подкрался к двери и понял, что звук шёл с нижней части двери, как будто стучал ребёнок... "Кукла!" — пронеслось в голове, пятясь, словно рак, я вошёл в свою комнату и прикрыл дверь. Мне показалось, что стук прекратился. Но нет, ему на смену пришли звук топота маленьких ног и странный детский смех, он был тихим, почти хрипящим и слегка надломленным. Забравшись под одеяло и включив плеер, мне с трудом удалось уснуть. По утру с сильнейшей головной болью и диким недосыпом, я долго вслушивался в звуки за дверью, но не обнаружив ничего необычного, быстро собрался и заспешил в институт. Но на первом этаже меня ждал неприятный сюрприз, небольшая толпа соседей с разных этажей окружила, сидящее у стены тело. Это был какой-то бомж, он не дышал, его застывшее лицо, выражало удивлении и лёгкий испуг, глаза были широко раскрыты и смотрели на какой-то предмет, который несчастный держал в руках. Это была кукла. Та самая кукла…

Пиковая дама Мне почти шестнадцать, и я скоро умру, причём не от неизлечимой болезни и не от смертельного вируса, а из-за собственной глупости, благодаря которой мы с подругами открыли дверь в потусторонний мир, выпустив оттуда зло. В моем возрасте слово «смерть» — это всего лишь слово, которое слышишь в кино или встречаешь в книгах, некое отвлечённое понятие. Мне и в голову никогда не приходило использовать его применительно к себе. Я всегда была уверена, что, если и умру, то очень-очень нескоро, в глубокой старости. Впрочем, если честно, я и в собственную старость не слишком-то верила, а уж в смерть — подавно. На заре жизни никто не думает о её закате. Я ведь ни разу не ходила на свидание с парнем, даже ещё не целовалась… От выступивших слёз защипало глаза. Стараясь не расплакаться, я несколько раз судорожно вздохнула. Виновницей всего случившегося была Дарья. Это она свихнулась на чёрной магии. Заговоры, привороты. Мы с Лесей поначалу только смеялись над ней, потому что толку от её колдовства было чуть. Взять, к примеру, тот факт, что Серега из 10 «Б» в меня так и не влюбился, несмотря все Дарьины манипуляции с его фотографией и жутковатый антураж в виде тринадцати горящих свечей и тринадцати засушенных роз. А потому, когда наша доморощенная колдунья вдруг заявила, что может с помощью тёмных сил отменить годовую контрольную по математике, мы едва не надорвали животы от хохота. — Что, твои тёмные силы засушат пасту во всех ручках? — сквозь смех простонала Леся. — Может, самовозгорятся наши тетради? — выдвинула свою версию я. Покрутив пальцем у виска в ответ на наши шутки, Дарья сухо обронила: — Увидите! Тот субботний вечер во всех деталях запечатлелся в моей памяти. Дарья была дома одна, родители её на весь уикенд уехали на дачу. Мы с Лесей в условленный час явились к ней с коробкой пирожных, которые нам, увы, так и не суждено было попробовать. Распахнув дверь, Дарья жестом пригласила нас войти, затем, не проронив ни слова, провела через тёмную прихожую в свою комнату. Слегка обескураженные таинственностью происходящего, мы с Лесей тоже молчали. Производил не то что пугающее, какое-то завораживающее впечатление и необычный Дарьин вид. На ней было длинное шёлковое платье чёрного цвета, на ногах — чёрные балетки, голову украшал скрученный жгутом чёрный капроновый шарф. Макияж тоже был выдержан в стиле «вампир»: губы в чёрной помаде, чёрный лак на ногтях, чёрная подводка вокруг глаз. В комнате всё было готово к предстоящему «таинству»: окна плотно зашторены, свечи расставлены как по периметру, так и вокруг положенного на палас зеркала. Дарья кивком указала нам на подушки. Мы послушно опустились на них, образовав втроём некое подобие замкнутого пространства, центром которого стало окружённое горящими свечами зеркало. — А это что за народное творчество? — не удержалась от вопроса Леся. В зеркальном круге чёрной помадой была нарисована символическая лестница, упирающаяся одним своим концом в закрытую дверь. — Это? — загадочно улыбнулась Дарья. — Ритуальное изображение для вызова Пиковой Дамы! — Пиковой дамы? Но Германа же нет! — насмешливо скривилась Леся и, посерьёзнев, добавила: — Глупостями занимаемся!.. Как можно верить во всю эту чепуху?.. — Подожди, скоро сама поверишь! — многообещающе усмехнулась Дарья. Признаться, я сама всегда скептически относилась к рассказам девчонок о духах Пиковой Дамы или Кровавой Мэри, якобы исполняющих любые желания тех, кто их вызывает. Но жаль было расстраивать Дарью, бедняжке так хотелось удивить нас своей способностью к чёрной магии. Я поддержала её: — Давайте уж начнём! — Чёрт дернул меня за язык! Дарья протянула нам руки, втроём мы замкнули ритуальный круг, после чего склонились над зеркалом так низко, что наши головы соприкоснулись, трижды повторили необходимое заклинание: «Дух Пиковой Дамы, приди!» Главное желание озвучила, конечно, Дарья: — Помоги нам, сделай, пожалуйста, чтобы мы не писали годовую контрольную по математике! На мгновение повисла тишина, но уже в следующее нервно хихикнула Леся: — Дурдом! — Тсс… — приложив палец к губам, остановила её Дарья. Неожиданный звук, похожий на скрип ржавых дверных петель, заставил всех нас вздрогнуть. Я заметила, как встревоженно напряглась Леся. Бледное лицо Дарьи, расплывшееся в неком подобии торжествующей улыбки, выглядело во тьме как гротескная маска Смерти. Повеяло холодом, точно кто-то с мороза вошёл в тепло, не сразу притворив дверь. Я инстинктивно поёжилась. И вдруг раздались шаги, лёгкие, стремительные, словно порыв ветра, которым сразу загасило все свечи. Леся испуганно вскрикнула. Мы изо всех сил сжали друг другу руки. Не передать словами, как было страшно! Я боялась пошевелиться и едва не лишилась чувств, когда в кромешной темноте прозвучал сумасшедший женский хохот. Шаги приближались. Ощущение было такое, будто некто невидимый, спустившись по незримой лестнице, прошёл мимо нас. Внезапно открылась и моментально захлопнулась дверь Дарьиной комнаты. Всё стихло. Ни звука, ни движения, ни даже холода. Сама по себе вспыхнула люстра. Не знаю, сколько времени прошло, пока мы находились в прострации. Может, несколько секунд, а может, и полчаса, как на следующий день утверждала Леся. Она, кстати, первая опомнилась, её гневный вопль до сих пор стоит у меня в ушах: — Кошмар! Дарья, никогда тебе не прощу! Что это было?! — Дух Пиковой Дамы, в который ты не верила! — последовал победоносный ответ. — Кончай мне голову морочить! Ежу понятно, что ты нас разыграла! — Отбрасывая в сторону подушку, на которой сидела, Леся забегала по комнате. — Давай колись, куда ты его спрятала?.. — Кого я спрятала? — заверещала оскорблённая недоверием Дарья. — Ты что творишь? Перестань рыться в моих вещах! — Не кого, а что!.. Телефон, магнитофон, ноутбук!.. Откуда шел звук?.. Ты ведь записала все эти шаги и скрипы заранее, чтобы напугать нас, а мы, идиотки, повелись!.. — Ничего я не записывала! — Ага, расскажи ослу, у него уши подлиннее! Перепалку прекратила я, указав дрожащей рукой на треснувшее зеркало: — Девчонки, смотрите! — Лучи расходились углом от нарисованной двери, пересекая схематично изображенную лестницу, в направлении выхода из комнаты... В понедельник на уроке математики нам сообщили, что итоговая контрольная в десятых классах перенесена на четверг. — Ладно, хоть частично сработало Дарьино колдовство! — рассмеялась Леся. Тогда мне тоже было смешно, это сейчас я понимаю, что колдовство сработало на все сто процентов. Пиковая Дама в точности исполнила Дарьину просьбу: никому из нас троих не суждено уже писать годовой контрольной… никогда!.. В тот день Дарья так и не появилась в школе. На последней перемене мы позвонили ей, и, узнав, что она в больнице, помчались туда, но опоздали. Болезнь развивалась настолько стремительно, что врачи даже диагноз не успели поставить. «Почернела вся, как обуглилась!» — только и смогла сообщить нам дежурившая в реанимации медсестра. Сейчас вечер вторника. Утром умерла Леся. Я слышу, как мама рыдает в телефонную трубку, перечисляя диспетчеру скорой помощи мои симптомы. У меня отнялись, потеряли чувствительность и стали чернеть пальцы на руках и ногах. С каждой минутой чернота поднимается всё выше, выше… А мне ведь нет ещё даже шестнадцати!

Павел Эта история произошла с моей бабушкой. До сих пор, как вспомню её рассказ, по моей спине пробегают мурашки. Это было в 1947 году. Бабушка была врачом и вышла замуж за своего одноклассника Павла. Она работала в больнице, а место его работы не знал никто из родных — это было государственной тайной. Шло время, родился ребенок. Молодые на лето сняли дачу в Подмосковье, но тут Павла срочно вызвали на работу. Договорились, что бабушка с ребенком останется на даче с хозяйкой, а он вернется, как только освободится. Прошло около десяти дней. Стоял теплый летний вечер, ярко светила луна. Бабушка спала в саду под раскидистыми липами. И вдруг она услышала характерный стук в калитку — такой стук был ее с мужем условным сигналом, по нему она узнавала, что Павел пришел домой с работы — на двери их старой квартиры не было звонка. Бабушка поднялась, прошла по тропинке к калитке, открыла ее и замерла — перед ней стоял Павел. Но в каком виде!.. На нем был костюм, в котором жена его никогда не видала, костюм летчика — шлем, унты. Он был страшно бледен, а в углу рта запеклась струйка крови. Бабушка закричала и потеряла сознание. На крик прибежала хозяйка, кое–как привела бабушку в чувство, уложила ее, напоила валерьянкой. Утром к даче подъехала машина. В ней сидели люди в мундирах. Не задавая вопросов, поняв, что случилось что-то страшное, бабушка села в машину. Ей рассказали, что Павел участвовал в секретных испытаниях нового реактивного самолета. Но была совершена диверсия — его отравили перед полетом, надеясь, что самолет разобьется, и пока специалисты будут искать причину аварии, выпуск самолета будет отложен. Но Павел сумел посадить самолет. Когда к нему подбежали после посадки, он был уже мертв. Бабушку привезли на маленькое кладбище, где шли похороны. В гробу она увидела Павла — он был в костюме летчика, в углу рта запекшаяся кровь... Бабушка снова потеряла сознание.

Дети, которые помнят прошлые жизни Когда моему сыну было три года, он сказал мне, что ему очень нравится его новый папочка, он “такой милашка”. Тогда как его родной отец первый и единственный. Я спросила “Почему ты так думаешь?” Он ответил: “Мой прошлый батя был очень подлым. Он ударил меня в спину, и я умер. И мне действительно нравится мой новый папочка, ведь он никогда так не поступит со мной”. *** Когда я была маленькой, я однажды внезапно увидела какого-то парня в магазине и начала кричать и плакать. Вообще это было не похоже на меня, так как я была тихой и хорошо воспитанной девочкой. Меня раньше никогда насильно не уводили из-за моего плохого поведения, однако в этот раз нам пришлось уйти из магазина из-за меня. Когда я, наконец, успокоилась и мы сели в машину, мама стала расспрашивать, почему я устроила эту истерику. Я сказала, что этот человек забрал меня у моей первой мамы и спрятал под полом своего жилища, заставил уснуть надолго, после чего я проснулась уже у другой мамочки. Я тогда ещё отказалась ехать на сиденье и просила спрятать меня под приборную панель, чтобы он снова меня не забрал. Это её очень шокировало, так как она была моей единственной биологической матерью. *** Во время купания своей 2,5-летней дочери в ванне, моя жена и я просвещали её насчет важности личной гигиены. На что она небрежно ответила: “А я так никому и не досталась. Одни уже пытались как-то ночью. Выломали двери и пытались, но я отбилась. Я умерла и теперь живу здесь”. Она это так сказала, будто это было какой-то мелочью. *** “Пока я здесь не родился, у меня же была сестра ещё? Она и моя другая мама сейчас такие старые. Надеюсь, с ними всё было хорошо, когда машина загорелась”. Ему было 5 или 6 лет. Для меня такое высказывание было совершенно неожиданным. *** Когда моя младшая сестра была маленькой, она, бывало, ходила по дому с фотографией моей прабабушки и повторяла: “Я скучаю по тебе, Харви”. Харви умерла ещё до того как я родился. Кроме этого странного случая, моя мама признавалась, что младшая сестра говорила о тех вещах, о которых когда-то говорила моя прабабушка Люси. *** Когда моя маленькая сестра научилась говорить, она порой выдавала по-настоящему ошеломляющие вещи. Так, она говорила, что её прошлая семья засовывала в неё вещи, что заставляло её плакать, однако её папочка так её сжёг, что она смогла обрести нас, свою новую семью. Она говорила о подобных вещах с 2 до 4 лет. Она была слишком маленькой, чтобы слышать о чем-то подобном даже от взрослых, поэтому моя семья всегда принимала её рассказы за воспоминания её прошлой жизни. *** В период с двух до шести лет мой сын постоянно рассказывал мне одну и ту же историю — о том, как он выбрал меня своей матерью. Он утверждал, будто ему помогал в выборе матери для его будущей духовной миссии человек в костюме… Мы даже никогда не общались на мистические тематики и ребёнок рос вне религиозного окружения. То, каким образом происходил выбор, было похоже скорее на распродажу в супермаркете — он был в освещенной комнате вместе с человеком в костюме, а напротив него в ряд стояли люди-куклы, из которых он и выбрал меня. Загадочный человек спросил его, уверен ли он в своём выборе, на что тот утвердительно ответил, а потом он родился. Также мой сын очень увлекался самолётами эпохи Второй мировой войны. Он с лёгкостью определял их, называл их части, и места, где они использовались и всякие прочие подробности. Я до сих пор не могу понять, откуда он взял эти знания. Я научный сотрудник, а его отец — математик. Мы всегда называли его “Дедуля” за его мирный и робкий характер. У этого ребёнка определённо много повидавшая душа. *** Когда мой племянник научился складывать слова в предложения, он рассказал моей сестре и её мужу, что он так рад, что выбрал их. Он утверждал, будто до того как стать ребёнком он в ярко освещённом помещении видел множество людей, из которых “выбрал свою Маму, так как у неё было милое личико”. *** Моя старшая сестра родилась в год, когда мать моего отца умерла. Как говорит мой отец, как только моя сестра смогла вымолвить первые слова, она ответила — “я твоя мама”. *** Моя мама утверждает, что когда я был маленький, то говорил, будто я погиб в огне давным-давно. Я этого не помню, однако одним из самых моих больших страхов было то, что дом сгорит. Огонь пугал меня, я всегда боялся находиться подле открытого пламени. *** Мой сын в три года сказал что когда он был большим, на войне, то в воронку где он сидел попала бомба и он погиб. Вот такие странности. *** У меня сын в 3 года заявлял, что его убил чёрный провод: «он меня задушил и я умер». Это было сказано неоднократно. В итоге я заизолировал, убрал и спрятал всю проводку, а пару чёрных проводов при нем порубил, на куски и выкинул демонстративно. Радости ребёнка не было предела. Вроде все прошло. Аккуратно поинтересовался по психологам, оказывается явление нередкое. Совет: не делать акцент,не паниковать,не теребить ребёнка бесконечными вопросами. Успокоить и обозначить ликвидацию страха,по возможности. *** У меня дочь в 2-3 года была в панике от клеевого пистолета (очень похож на настоящий) хотя не могла раньше видеть и понимать назначение настоящего пистолета.

Кот-некромант У бабы Зины жил кот-некромант. Его привычным развлечением было оживить мышиный трупик и поиграть с ним, как обычно коты играют с пойманными мышами. Когда же несчастная мышь умирала снова, кот прикапывал замученного грызуна в палисаднике — до следующего воскрешения. Каковое, обыкновенно, случалось уже на следующий день. Кота любили все — за редким исключением — поскольку он отличался добрым характером, был красив и фотогеничен. При этом я полагала, что единственная знаю его тайну. Но однажды выяснилось, что это не так. Как-то утром я глянула в окно и увидела в палисаднике деда Кислю. Кисля (ударение на последнюю букву) был алкоголиком, достаточно безобидным. Но всё же он принадлежал к тем немногим обитателям нашего дома, которые не любили кота бабы Зины. Кот, не будь дурак, отвечал деду тем же. В результате между котом и алкоголиком шла вялотекущая война — не то, чтобы очень всерьёз, но и полностью шутливым назвать их противостояние было нельзя. Так, однажды алкоголику удалось вылить на кота целое ведро воды. Однако радовался он недолго. Уже на следующий день кот забрался к нему в квартиру через форточку (дед жил на первом этаже), сожрал забытую на плите курицу и распустил на живописные лохмотья все занавески. Ну и так далее, и тому подобное. И вот теперь дед Кисля ковырялся в палисаднике. Когда я вышла на балкон, он уже выкопал столовой ложкой любимую дохлую мышь кота и рассматривал её, бесстрашно подняв за хвост. А заметив меня, широко улыбнулся, показав редкие зубы, и выдал буквально следующее: — Вот где он свою забаву ныкает, храмкемштейн вшивый! Щаз мы его озадачим! Вытащил из кармана другую мышь — опрятную и блестящую, со шкуркой очень яркого кислотно-зелёного цвета — и бросил в ямку, где до того лежала выкопанная. А выкопанную спокойно убрал в карман. — Пластиковая! — похвастался алкоголик, зарывая ямку. — Скелет из проволоки, шкура сто процентов синтетика! Проследи, как он с ней сладит, хорошо? Потом расскажешь. А мне по делам надо. Да и не подойдёт он, пока я рядом. Я только неопределённо кивнула, так была удивлена. А дед Кисля, приподняв в знак прощания воображаемую шляпу, удалился сквозь кусты в направлении ближайшего продмага, щупая в кармане свой сомнительный трофей. Через полчаса в палисадник, как обычно, заявился Зинин кот. Выкопал с привычного места мышь и уставился на неё в совершеннейшем изумлении. Посидев немного в полной неподвижности, кот издал свой характерный короткий мяв — после которого дохлая мышь всегда оживала. Но эта мышь не ожила. Ведь она была искусственной — и проведённый котом ритуал на неё не подействовал. Кот повторил мяв, но ничего не изменилось. Тогда он обошёл мышь кругом, опять посидел немного и опять мявкнул. И снова пластиковая мышь не проявила признаков жизни. Кот снова обошёл мышь, снова посидел неподвижно и снова мявкнул — причём я различила в его мяве истерические нотки. Похоже, кот начал нервничать. Но и на этот раз ничего не произошло. Кот опять обошёл мышь, опять посидел и опять мявкнул — ничего. Пластиковая мышь продолжала неподвижно лежать на земле, посверкивая своим неестественным зелёным мехом. Ну а чего ещё можно было ожидать? Но кот не бросал попыток. Я уже собралась пойти на кухню, чтобы принести коту в утешение какое-нибудь лакомство, как вдруг после очередного мява мышь зашевелилась! Приподнявшись на проволочных лапках, она сделала несколько неуклюжих шагов, после чего шустро засеменила в направлении подвального окошка, с каждой секундой двигаясь всё уверенней. Кот лишь глазами её проводил, не пробуя поймать. Можно было подумать, что он просто очень устал, если бы не явное торжество, отчётливо написанное на его морде. А на следующий день деда Кислю увезла скорая психиатрическая помощь. Около четырёх утра он разбудил соседей истошным воплем и продолжал вопить, стучать и греметь ещё целый час, покуда разгневанные жильцы не вломились к нему в квартиру вместе с полицией. Вломившимся открылась следующая картина: дед, крепко сжимая в руке молоток, сидел на тумбочке, водружённой на кухонный стол. Квартира была разгромлена, причём пол, стены, мебель и вообще всё выглядело так, как будто Кисля долго и остервенело лупил по всему этому молотком. Посмотрев на вломившихся безумным взглядом, дед сказал фразу, окончательно убедившую всех в том, что у него началась белая горячка: — Удрала, нежить пластиковая! Скелет из проволоки, шкура сто процентов синтетика! После чего был скручен и передан в руки быстро подъехавшим санитарам. Вернулся он через две недели — тихий, спокойный, благообразный, в аккуратной и чистой одежде. Сразу же отправился в церковь, откуда вернулся с огромной баклажкой святой воды. Друзья-алкаши, которые через пару дней попытались по старой памяти завалиться к нему «на хату», были Кислей пристыжены и отправлены восвояси. Но вот что они успели заметить в квартире у деда — и о чём потом рассказывали каждому встречному-поперечному — так это почти полное отсутствие всякой мебели, удивительную чистоту и мощные самодельные плинтуса, которые дед приколачивал во время их визита. Вообще, после того случая дед Кисля сильно изменился. Бросил пить, стал истово религиозен и большую часть времени проводил в церкви — на службах или помогая по хозяйству. При этом он не расставался с баклажкой, наполненной святой водой — а встретив во дворе Зининого кота, начинал громогласно читать «Отче наш» и брызгать на кота из баклажки. Кот же, к вящему Кислиному удовлетворению, вёл себя при этом ровно так, как и полагается всякой нечисти: шипел и убегал. Но трудно было избавиться от впечатления, что кот просто подыгрывает бывшему алкоголику — а дед, всё, в общем, понимая, тем не менее продолжает свои церемонии, блюдя пафосную серьёзность. Так что всё закончилось хорошо — и даже, можно сказать, вернулось на круги своя в ещё лучшем виде. Лишь одно меня немного беспокоит — то, что в подвале нашего дома продолжает обитать оживлённая котом-некромантом искусственная зелёная мышь. Я-то на втором этаже живу. А вот, например, семья Васильевых, где двое малышей — на первом. И недавно я слышала, как один из них спрашивал у мамы, почему ночью из всех игрушек оживает только одна, самая маленькая. Вряд ли эта мышь способна причинить вред ребёнку или, тем более, взрослому. Но вот надолго отправить взрослого подлечиться в дурку, как это случилось с Кислей — запросто. Обыкновенная пластиковая мышь — скелет из проволоки, шкура сто процентов синтетика. Но при этом живая.

Клятва Летом мы с женой ездили в Индию по путевке. Жара доходила до 50 градусов, уже там Лена почувствовала себя плохо, а когда мы вернулись, стало очевидно, что жена серьезно заболела. После обследования врач сказал, что у нее опухоль, но отчаиваться не стоит, так как современная медицина теперь на высоком уровне. Но наедине мне врач сказал совершенно другое. Он выразил мне искреннее сожаление о том, что должен сообщить мне плохой прогноз — у жены была скоротечная саркома. Чувствуя себя плохо, жена не поверила оптимизму врача. На столе появились медицинские энциклопедии, куча всевозможных рецептов, трав и корней. Лена хваталась за все, как хватается утопающий за соломинку. Она боялась смерти и искала выход из создавшегося положения. Я не говорил ей, что сказал мне онколог. Я просто не мог ей этого сказать. Когда стало ясно, что конец близок, она перестала разговаривать. Я сидел в кресле рядом с кроватью и ничем не мог ей помочь. Смотреть телевизор она отказывалась — видимо, её раздражало, что где-то поют, смеются, а она лежит, перенося мучительные боли, и умирает в возрасте всего тридцати лет. Пятого октября Лена очнулась от дремоты, в которой она пребывала последнее время постоянно. Участковый врач сказал: «Готовьтесь, она уходит». Очнувшись, жена заговорила. В голосе были такая мука и мольба, что я не знал, что отвечать на ее слова. — Давай умрем вместе, — сказала она. — Ты ведь всегда говорил мне, что жить без меня не сможешь, что если со мною что-нибудь случится, то нас будут сразу вдвоем хоронить. — Костенька, — шептала она, — я боюсь одна умирать, ведь ты когда-нибудь умрешь, так давай сейчас, вместе... По ее бледным щекам непрерывно лились слезы. На минуту мне показалось, что по-другому и быть не может, ведь я до безумия любил свою жену. Я стал гладить ее лицо, вытирал слезы и обещал ей, что не буду без нее жить. — Но только кто нас с тобой похоронит? Я не могу допустить, чтобы ты была похоронена как попало. Если уж так, то я должен купить хорошее место, где мы с тобой будем лежать вдвоем. Я закажу памятник, где наши фотографии будут показывать, что в этой могиле лежат два неразлучных сердца. Я куплю тебе самое красивое платье и сам одену на тебя, ведь ты же не хочешь, чтобы тебя одевали чужие руки? А потом я оплачу похоронной компании свои похороны в одной могиле с тобой. Для этого я продам нашу квартиру, она нам теперь не к чему, чтобы наши похороны были как ни у кого... Я видел, как она успокаивается от моих слов. Она, наверное, представляла все именно так, как я ей рисовал в своих обещаниях. Слушая меня, она улыбалась, а потом уснула. Когда она проснулась, первые слова ее были: — Ты ведь не обманешь меня? Поклянись мне, что ты все сделаешь, как обещал вчера, что не задержишься долго на этом свете без меня. Поклянись Богом и всеми святыми, что все, что ты обещал мне, ты исполнишь. Я поклялся, а через час ее не стало. За те месяцы, что жена болела, я сильно вымотался и, несмотря на постигшее меня горе, где-то в глубине души я почувствовал облегчение. Конечно, я не продал квартиру, так как мне негде было бы жить, а жить я хотел. Обратившись в похоронное бюро, я возложил все заботы о похоронах Лены на людей, которые ее вымыли, одели и увезли на кладбище. Помины я отказался делать: это Лене уже не поможет, а мне нужны были деньги. Сослуживцы сочувствовали мне, и профком проявил свою заботу в виде 24-дневной путевки. Все началось с прогулки после ужина в санатории. Я шел по дорожке и впереди увидел силуэт женщины, которая была похожа на мою покойную жену. Не соображая, что делаю, я крикнул: — Лена! Она повернулась и помахала мне рукой. Я ускорил шаг, а потом побежал. Она стояла и ждала меня. На какой-то миг я отвел глаза чуть в сторону от фигуры, а когда снова взглянул, то увидел, что аллея пуста. Мне сделалось плохо. Я оглядывался по сторонам — вокруг не было ни души. Никто не смог бы меня переубедить, что я видел не Лену. Она была одета так же, как ходила по улице в это время года. Часа через три происшедшее показалось мне нереальным, я уже и сам сомневался, было это или нет. После ужина отдыхающие потянулись в актовый зал, где ожидалась развлекательная программа. В зале было очень много народа, я сел в последнем ряду. Мне хотелось побыть одному. Хор пенсионеров пел заунывно и жалостно. «Ни один певец не сможет спеть, как хор», — подумал я. — Это потому, что поет не одна душа, а сразу несколько, — услышал я сбоку от себя. Я повернулся на голос, который тотчас узнал. Рядом со мной сидела Лена. С этих пор раз или два в неделю я вижу ее. Я долго терпел, но потом понял, что она меня ждет, поэтому приходит за мной. Я решил уйти из жизни. Помолитесь о моей грешной судьбе. Видимо, и вправду, кто поклялся Богом, за тем Бог пошлет даже с того света. Пишу этот текст, а Лена сидит здесь. Ждет и не сводит глаз.

Быстрое свидание В возрасте 30 лет я всё ещё был холост. Моя мать не переставала спрашивать меня, когда я найду себе хорошую девушку и успокоюсь. Я уверял её, что это лишь вопрос времени, но я знал, что это была ложь. У меня не было ни одного свидания уже полгода. Все мои друзья уже были женаты, а у некоторых даже были дети. Я начал чувствовать себя обделённым. Вот почему я решил попробовать “быстрое свидание”. Это событие проводилось у нас в модном баре, в центре города. Я одел свой лучший костюм и рубашку, плеснул на шею одеколон и вышел из дома. Когда я вошёл в бар, пытаясь излучать уверенность, я был удивлён, увидев сколько собралось людей. Вместе со мной я насчитал 21 мужчину и 21 женщину. Ведущий вечера объяснил правила “быстрого свидания”. Женщины расселись по разным столам, а мужчины должны были переходить от стола к столу, разговаривая с каждой женщиной по три минуты. Когда звенел звонок, это означало, что три минуты истекли, и наступило время переходить к другому столу. Когда все приготовились, прозвенел звонок, и “быстрое свидание” началось. Первой девушке, к которой я сел, был 21 год, слишком молода для меня. Второй было около сорока, слишком стара для меня. Третья женщина оказалась настоящей уродиной, а от четвёртой отвратительно пахло. Пятая женщина казалась миленькой, пока не сказала, что она разведена и у неё пять детей. Шестая обмолвилась, что у неё были проблемы с наркотиками, а у седьмой была странная форма головы. Я начал терять надежду, что мне подвернётся идеальный вариант. Восьмая дама была очень толстой, и пот стекал по ее лицу. У девятой оказались вставные зубы, которые выпали, когда она начала говорить, а десятая оказалась слишком тощей. Одиннадцатая не знала английского языка. У двенадцатой был приплюснутый нос, отчего она была похожа на свинью. Тринадцатая пердела в течении всего нашего разговора, а четырнадцатая просто смотрела на меня, не сказав ни слова. Когда она привстала, я заметил, что у неё лишь одна нога, и она опирается на палочку. Я был рад, когда прозвенел звонок, и я смог двигаться дальше. У пятнадцатой женщины была страшная сыпь по всему телу. Я так сильно рассмешил шестнадцатую даму, что при смехе у неё изо рта летели слюни через весь стол. Семнадцатая была вроде ничего, но постоянно шмыгала носом. Восемнадцатая была привлекательной, но у неё была покалеченная рука. Девятнадцатая была в инвалидном кресле. Когда я подошёл к двадцатой женщине, я в отчаянии вскинул руки, она так сильно нажралась, что сидела, откинувшись на стуле, и храпела. Уже размышляя о том, что мне пора идти домой, я сел напротив последней барышни. Это была одна из самых прекрасных женщин, которых я когда-либо видел. У неё были длинные, вьющиеся, чёрные волосы, яркие, зелёные глаза и милая улыбка. Она была одета во всё чёрное, но была светлой личностью. Она смеялась над всеми моими шутками. Ее звали Карен, и ей было 28 лет. Она сказала, что по профессии она медсестра, но в данный момент не работает. Она была замужем и у неё было два ребёнка, но после того, как её дети умерли от рака, муж бросил её. Я немедленно посочувствовал Карен, и похвалил за то, что она сохраняет оптимизм после той трагедии, что с ней случилась. Мы проболтали весь вечер и не могли остановиться. Когда пришло время уходить, я попросил у неё номер телефона, и мы договорились встретиться следующим вечером. Я не мог в это поверить. Мне все-таки удалось познакомиться с красивой женщиной.Всё было здорово, и мы начали встречаться регулярно. Прошли недели, потом месяцы, наши отношения развивались стремительно. Казалось, что мы действительно созданы друг для друга. Примерно через семь месяцев я решился попросить её выйти за меня замуж. Конечно же, она сказала “ДА!” После свадьбы я съехал из своей небольшой квартиры и перевёз вещи к ней в дом. У меня было много ящиков, наполненных старыми книгами, и я спросил её, можно ли хранить их в подвале. “Расслабься”,- сказала она со смехом. “Я спущу их туда, пока ты будешь завтра на работе”. Следующие несколько месяцев были замечательными. Мы никогда не уставали быть в компании друг с другом, и мне казалось, что я нашёл настоящую любовь. К сожалению, потом произошло то, что разрушило нашу блаженную идиллию, и навсегда изменило мою жизнь. Как-то в воскресенье, я сидел перед телевизором, читая газету. Карен сказала мне, что ей нужно сходить в магазин, и купить на ужин продукты. Она поцеловала меня в щеку и, когда она уже собиралась выйти из парадной двери, я сказал, что мне нужно достать одну книгу из подвала. “Ах, дверь заперта”,- сказала она. “Подожди, пока я не вернусь. Я спущусь и принесу её”. Когда она ушла, мне стало любопытно. Все это время, что я жил с ней, она никогда не позволяла мне спускаться в подвал. Она всегда находила ту или иную отговорку. Я решил всё разузнать, пока она ушла. Дверь в подвал была заперта, но, покопавшись, я отыскал ключ в задней части кухонного стола. Как только я открыл дверь в подвал, я почувствовал ужасный запах, прогорклый смрад. Весь подвал выглядел так, словно в нём не убирались целый год. Все было покрыто толстым слоем пыли. Бетонные стены рушились, а деревянные лестницы были влажными и гнилыми. Когда я добрался до подножия лестницы, запах стал невыносимым. В углу я заметил коробку со старым видеомагнитофоном и стопкой видеокассет VHS. Любопытство одолело меня, я схватил коробку и понёс её наверх. Подключив видеомагнитафон к телевизору, я вставил первую видеокассету и нажал кнопку воспроизведения. Мне не следовало это делать. Видео было очень нечётким и зернистым. Было темно, и я еле разобрал фигуру человека, привязанного к стулу. Другая фигура стояла над ним, одетая в черную маску и в чёрный кожаный костюм, покрывающий тело с ног до головы. Мурашки побежали у меня по спине, когда я понял, что фигура держит в руках большой топор. Вдруг, к моему ужасу, она подняла топор над головой и с силой опустила его вниз, отрубив мужчине руку. Он закричал от боли, а фигура продолжила наносить один удар топором за другим. Я смотрел, охваченный ужасом, не в силах оторвать глаз от экрана. Каждый удар топора отрезал новую часть тела мужчины, пока от него не остался лишь кровавый обрубок, корчащийся на стуле, а вокруг валялись окровавленные руки и ноги. Во время этой расправы убийца хихикала, как школьница. Трясущимися руками я протянул руку и остановил видео. Именно тогда я услышал голос за спиной. “Так значит, ты открыл мой грязный, маленький секрет”,- сказал голос. Я медленно повернулся. Моя жена стояла в дверях, одетая в черный кожаный комбинезон. В руках она держала большой топор. Она начала хихикать. Я не помню, что случилось после этого. Соседи, наверное, услышали мои испуганные крики и вызвали полицию. Четверо сотрудников полиции ворвались в дом через переднюю дверь. Им удалось скрутить мою жену, прежде,чем она убила меня. Потом меня отвезли в больницу. Конечно, после этого состоялся суд. Моя жена была признана виновной, и судья приговорил её к смертной казни. Я присутствовал на казни. Прежде, чем был включен электрический стул, ей дали последнее слово. “Это он во всём виноват”,- закричала она. “Он не должен был жениться мне!” Потом она захихикала, как маленькая школьница. Палач нажал на рычаг, и электричество пронзило её тело. Пять минут спустя, объявили, что она мертва. Прошли годы, но она до сих пор снится мне в кошмарах. Я прошёл курс лечения, и врачи заверили меня, что со временем, и я смогу забыть тот ужас, через который мне довелось пройти. Пока я был в больнице, я встретил замечательную женщину. Она была моей медсестрой, и проведя друг с другом несколько месяцев, мы полюбили друг друга. Она не самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал, и у нее не идеальное тело. Она потеряла глаз и три пальца на левой руке в автомобильной аварии. Несмотря на все это, она, безусловно, самая любящая и заботливая женщина, о которой только может мечтать мужчина. Главное, у нее золотое сердце. Прошлым летом, мы поженились и стали жить вместе. Она всегда помогает мне. Всякий раз, когда я читаю газеты, она переворачивает для меня страницы. Всякий раз, когда у меня появляется зуд, она чешет меня. Ей удалось восстановить мою веру в женщин, но иногда, поздно ночью, когда я лежу в постели, я все же скучаю по своим рукам и ногам.

Манекен Семья из трех человек, окраина Москвы, панельная девятиэтажка с лоджией. Проживают наши герои на 7 этаже в двухкомнатной квартире. Мама Галина - швея, папа Игорь - музейный работник, дочь Мариша пяти лет от роду ходит в садик и часто гуляет по вечерам с мамой на детской площадке во дворе дома. Ничего необычного в семье не происходило, разве что сестра отца семейства после переезда попросила приютить на некоторое время их попугая породы «ожереловый» до окончания ремонта в новой квартире. Яша, как звали нового питомца, был стар и очень сообразителен. Самостоятельно гулял по дому, спать залезал в огромную клетку, питался скромно и знал порядка 40 слов и фраз типа «хочешь кушать – жарь котлеты», «истина где-то рядом!», «яша хороший», «хочу в Крым», «чужие на пороге!», «птица в доме – кошке смерть!», «не тронь руками, откушу уши» и много еще других забавных словечек. С пятилетним ребенком у птицы и вовсе сложились очень теплые, можно даже сказать, трепетные отношения: Яша что-то нежно курлыкал девочке по вечерам, позволял себя гладить, трогать за хвост и при включенном на полную громкость радио выплясывал, как профессиональный танцор, прямо на спинке детской кроватки. В общем, семья приняла Яшу, как родного, и на референдуме за ужином признала его почетным членом их скромной ячейки общества. Идиллия закончилась после того, как отец принес с работы огромного пластикового манекена, пояснив, что в музее проводилась выставка, на которой были представлены костюмы различных народов мира, и по ее окончании именно этот экспонат оказался не совсем исправен, и его решили утилизировать. Вспомнив, что жена часто сетовала на отсутствие модели для шитья, заботливый супруг попросил отдать манекена ему. Так в их двухкомнатной квартире появилась огромная кукла с разрисованным в стиле японского самурая лицом, но при этом голая, так как костюм, конечно же, в музее не отдали. «Япошка», как назвала куклу девочка, жил на застекленной лоджии, прилегающей к детской. Яша принял самурая холодно, лишь скептически бросил взгляд в его сторону. Как я уже упоминала ранее, мать девочки занималась кройкой и шитьем, и вот настал день, когда ей, наконец, потребовалась модель. Зайдя вечером в детскую, Галина на мгновение застыла, охваченная суеверным ужасом. Из окна прямо на неё смотрело суровое, искаженное ненавистью, бледное лицо, оно как будто всматривалось в уютную комнату, где мирно играла её дочь. Из ступора Галину вывел голос Маришы: «Мамочка, не бойся! Япошка добрый!». Через несколько дней история повторилась, но теперь уже это выглядело поистине странно, так как Галя точно помнила, что оставила манекена в углу лоджии головой к уличному окну. Каким образом лицо куклы вновь было обращено в окно детской, оставалось загадкой, ведь для этого кукле потребовалось бы самостоятельно развернуть корпус на 180°. Япошку вновь развернули к улице и прикрыли голову со страшным лицом тазом для стирки белья. Ночью Игоря разбудил грохот, доносящийся из детской и сопровождающийся плачем дочери и криком Яши. Бросившись на шум, он увидел, такую картину: Марина сидела на кровати, закрыв лицо руками, и плакала, таз, которым накрыли манекена, валялся на полу лоджии, а голова куклы вновь всматривалась в окно детской. Но больше всех родителей напугал попугай, который вылез из клетки и дурным голосом орал: «Чужие! Чужие! Чужие на пороге!». На следующий день собрали семейный совет. Девочка отказалась что либо объяснять, сказав, что проснулась от ужасного грохота. Попугай, напротив, весь день без перерыва повторял и повторял как заведенный одну и ту же фразу: «Чужие! Чужие!», отказывался принимать пищу и выходить из клетки. В конце концов, родители решили, что дочь, вероятнее всего, сама вышла на лоджию и уронила таз, а попугай перепугался на старости лет и теперь переживает стресс. Марине прочитали нотацию и строго-настрого запретили одной выходить на лоджию и трогать манекена. Через пару дней девочка попросила папу увезти страшную куклу из дома, так как Яша и она боятся манекена, он ходит по ночам по лоджии и стучит пластиковым пальцев в окно детской, также приходится держать шторы задернутыми, чтобы не видеть бледное перекошенное лицо. Видя, как взволнована девочка, отец принимает решение утром увезти куклу обратно в музей. Марину укладывают спать, но уже через несколько часов родители вновь бегут в детскую на шум и крики ребенка. На этот раз картина выглядела совсем уж дико: балконная дверь распахнута, Мариша стоит на кровати, обхватив руками подушку, как щит, а на полу лежит манекен, на голове которого попугай ожесточенно бьет клювом разрисованное лицо. Пояснить, что именно произошло в комнате, так никто и не смог, ребенка успокоили и отвели спать к родителям, попугая еле-еле оттащили от куклы и посадили в клетку, откуда он еще долго орал и пытался выбраться, орудуя клювом. Манекена Игорь той же ночью вынес на помойку, так как лицо и голова куклы были изуродованы птицей до не узнаваемости. Покой вернулся в семью только через месяц, страх забылся, Марина снова переехала спать в детскую, а Яшу выпустили из клетки. Отношения девочки и попугая стали еще теплее, теперь птица спала исключительно на спинке детской кроватки, как на страже, не покидая пост до самого утра. А когда сестра Игоря вернулась после окончания ремонта за питомцем, Марина устроила настоящий скандал, забаррикадировалась в детской с попугаем и сказала, что не отдаст Яшу или сама уйдет вслед за ним жить к тетке. В итоге птицу оставили девочке, а сестре Игорь пообещал компенсировать утрату, оплатив летний отпуск.