Висельник с 6-ого Эта история случилось со мной 4 года назад. Наша семья переехала в новую квартиру .Мама, Отчим и брат Стефан.Мама на тот момент должна была родить 2 мальчика . Обычная многоэтажка.Шумный двор. Квартира была на 6 этаже.Мы сразу обжились в ней.Как-то раз возвращаюсь со школы домой. Открываю дверь,мама на кухне с прошлой хозяйкой разговаривает.Ну я не стала им мешать и сразу пошла в свою комнату.Я жила в ней вместе с братом.(У нас была двухъярусная кровать.) Вечером когда мы пили чай я спросила у мамы, зачем приходила бывшая хозяйка квартиры.Она ответила ,что они просто разговаривали на счёт каких то счётчиков. Но она сразу оборвала ответ резким молчанием.(Мама моя ,верит во всё, в переселения душ,экстрасенсов, гадания,в общем ,что крутят по ТВ в то и верит.)Она посмотрела на меня и сказала: -Знаешь, рассказала она мне,то что здесь 2 смерти было.Одна обычная ,пожилой умер прям на диване,на котором наш Вадим(отчим )спит.А вторая смерть- самоубийство.В комнате моей парень повесился ...страшно мне. Я хихикнула и сказала матери ,чтоб голову всякой фигней не забивала. На следующий день ,пришла я со школы ,а мама со свечой ходит по углам и бормочит что то."Ох,опять за своё ".В этот день маму отвезли в больницу,у неё начались роды.Родился мальчик,назвали Ильёй. С того момента как она переступила порог с ребёнком началось жуткое и непонятное. Во первых мой братик совсем не спал.Он постоянно кричал и кричал.С каждым днём все громче и громче.Мама совсем осуналась ,ходила как зомби.Ну мы не предавали этому значения. Но настал момент ,когда я поверила во все эти души и загробную жизнь.Я лежала на верхней кровати и смотрела фильм по планшету.Тут кровать затерялась слегка." Брат ворочиться".И тут я почувствовала на себе взгляд.Обернулась,смотрю вниз.А там Стефан стоит спиной ко мне ,я ему говорю: -Ты чего вскочил?Спать иди,или ты в туалет хочешь? Он продолжал стоять и молчать. -Ей,ты чего?-я уже начала злится.Как вдруг он резко повернулся и стал смотреть на меня.В темноте его лицо казалось таким худым,а глаза чёрные и впалые внутрь.Я застыла, затрясло меня.Смотрела я на него ,а он на меня,так 10 мин.Потом он повернулся к двери и в коридор вышел.Я решила слезть и пойти за ним.Подкралась на цыпочках к углу,и стала выглядывать.Мой братик стоял и смотрел с коридора в зал на отчима.Тоже долго мин 5.Потом он пошёл обратно на меня.Я резко рванула и запрыгнула на вверх.Накрылась одеялом и выглядываю из-под него.Стефан опять остановился и стал на меня смотреть и крихтеть как-то странно.Простаяв так немного,он лег обратно.Я не не могла уснуть,думала. На ум только одно пришло,что лунатик мой брат. На следующий день я решила леч в зале,как раз Вадим на сутки ушёл. Лежу я,опять фильм смотрю.Тут дверь приоткрылась слегка.Окно было открыто."Сквозьняк".Вдруг рядом со мной диван прогнулся,как будто сел рядом кто то.Посмотрела я опять на дверь, а там Опять Стефан стоит и смотрит,да стоит ещё так ,сгорбился .Я встала да к нему подошла ,хотела его кровать положить.Беру его за руку,тяну,а он как вкопанный.Не туда не сюда. -Эй,проснись давай.Он медленно голову ко мне повернул и как опять закрехтит.Пытаюсь руку убать,а нет, держет,и хорошо так,сильно схватил,аж костяшки труться об друг друга. Тут уже я не выдержала и давай трясти его,что есть сил.Он руку мою отпустил,отошёл от меня,глазки закрыл .Подошла я к нему,взяла на руки,да и в постель отнесла.Вернулась,лежу ,думаю,сказать маме или нет.Она и так не спить ,а тут ещё я ей расскажу,вообще глаз не закроет и надумает опять всего.На утра решила спросить брата,может помнит как он лунатит.Идём вместе в школу, погода так,на любителя солей и авитаминоза. -Эй ,чудилка,а ты знаешь что по ночам шастаешь?-спросила я его. Брат только молча рядом шёл. Задумался. -Мне сон,одни снится,где я по утесу хожу и хожу,а потом в тумане человека вижу и падаю.На камни прям,они мне прям по лёгким, и задыхается начинаю,-сказал он.Дальше мы молча шли,я только искоса на брата смотрела.В этот день мы Илюшу крестили.Мама заставила всю семью крестики одеть(но не меня,бесполезно).Дальше все по схеме.Крещение, застолье.Как не странно в эту ночь,Стефан не ходил.Спал себе сладко,да и Илья не плакал.Ну я как закоренелый полуночник,лежу ТВ смотрю.Дверь опять приоткрылась,и резко прогнулся диван.Лег рядом кто- то.Я свалила все на своё воображение,ну и ради прикола сказала: -Привет,со мной спать пришёл. Так я ещё 1,5 часа сидела.Легла спать,и чувствую дышет мне в ухо кто-то, холодно так стало.Грудь сдавило,как -будто камень лежить.И так продолжалась неделю.Я уже привыкла к нему .Но в одну ночь,я его увидела.Проснулась от пристального взгляда.Луна освещала часть комнаты и тот угол где я его узрела.Полупрозрачное,не чёткое тело висело в углу зала.А вот лицо его чётко видно было.Светлые глаза,крупное лицо и короткие волосы,на вид лет под 30.Так и жили мы два года с" ним" в квартире.Больше странностей не было,только приходил он ко мне спать,да и все.Мама все так не выдержала и мы съехали с неё.

Случай на кладбище Хочу рассказать вам один случай, который произошел со мной не так давно. За нашей деревушкой недалеко от березовой рощи находится кладбище. Поэтому после того, как передвинули автобусную остановку, люди заволновались. Идти с неё приходилось сквозь ту самую рощу, аккурат по краю кладбища. Старухи моментально принялись катать заявления во все инстанции. Только руководству наплевать на них на всех, ответило, что если что-то не устраивает, вообще автобус уберут. А без него нам никак. Немало деревенских в городе работают, транспорт необходим, как воздух. Вот и повозмущались, повозмущались, а не получив никакого результата, махнули рукой. Выше присказка была, самое интересное впереди. Случай этот произошел морозной зимой. Организацию, где я трудился, закрыли. То ли чиновники, то ли жулики. Хотя разница между ними невелика. Правда, все же сунули нам выходное пособие, заявляя, что мы им теперь не нужны. Средств мы получили достаточно, но всю жизнь на них не проживешь. За жилье заплатил, туда-сюда - и уже сидишь без гроша в кармане. Что остается?! Вновь пошел на биржу. Каждую неделю туда ходил. В очередной раз на заре я возле кладбища прошел, родных покойных вспомнил, которые там лежат. Когда возвращался, уже солнце село, темно. Я был не один, с нашей депутаткой деревенской. Ну она и сказала: -Ты, Николаевич, сильно не мчись, а то возле могилок в темноте тащиться страшновато. Уж очень желал я тогда напомнить, что именно она билась за перемещение остановки, однако решил повести себя как джентльмен и смолчал. Сошли мы, значит, с автобуса, лесок минули, добрались до небольшого мостика, что через речушку перекинулся. И вот, не даст Бог соврать, чувствуем, как слабенький голосок с могил: «На помощь, кто-нибудь»! Тут сами собой стали подниматься волосы дыбом. Дурные мысли в голову пробрались. А не видно ни черта, хоть глаз выколи. Стоим как вкопанные и рассуждаем, что делать дальше. А с кладбища снова: «Спасите, тут холодно»! Уже вижу, как у Марии Игоревны шапка на голове приподнимается, и она мне шепотом, волнуясь, лепечет: -Это Татьянки Заворотной дочка, наверное. Несколько дней назад её хоронили. В больнице от коклюша сгорела. Татьянка, алкоголичка проклятая, ее в одеяле похоронила. Как же имя то у неё… Вспомнила, Саша. Да, точно – Саша! Её голос там раздается. -И что мы предпримем? -Давай уйдем отсюда подальше... -А вдруг туда, на кладбище, затащил какой-то изверг настоящего ребенка и оставил замерзать? Холод-то какой, ты посмотри! -Даже не думай, я не пойду туда. Не уговаривай, - сказала Мария Игоревна, крепко схватив мою руку. Признаться, отвага меня не переполняла в тот момент, но стоило мне представить, что маленький беззащитный ребенок по непонятным причинам оказался один одинешенек зимней ночью посреди кучи могил, беспомощно зовя на помощь, а я, взрослый мужик, на месте стою, окоченев от страха…. В общем, направился я к кладбищу. Мария тянет изо всех сил назад и ворчит: «Ну какой черт тебя туда потащил?». -Спасите! Спасите! Я сильно замерзла, и напугана, - кричит голосок. -Эге-ге-геей, - гаркнул я, придавая самому себе побольше твердости. -Дяденька, спаси меня, пожалуйста, отсюда! – запричитали в ответ. Двинулись мы с Марией живее, пробрались сквозь заборчик, и вперед. Я, между тем, на всякий случай, прокрутил в уме все молитвы, какие знал, да перековеркал их: с одной кусок, с другой обрывок. Ну, продемонстрировал, что и мы кое-что можем. Женщина, не отпуская меня, лишь подвывала. Когда я посмотрел на нее, то от испуга чуть не обделался. Шапка с головы соскочила, а волосы, между прочим, достаточно длинные, дыбом торчали. Метлой. Как я её увидел, аж притормозил малость. А она в ответ на это ещё и вопить давай. Не дай Бог кому что-то подобное испытать... -Какого ты лешего ночью среди покойников глотку дерешь?! - спрашиваю её. -А зачем вы меня запугиваете? -Ты бы в зеркало взглянула. Ежели тебя человек сейчас увидит, в обморок тотчас грохнется. -А чего не так? Рукой провела по голове и снова давай орать. Утихомирил я ее, и говорю: -Хватит уже вопить на всю округу. Тут покойники лежат, и тихо лежат, а ты их этими нечеловеческими звуками перебудишь. Вылезут из могил глянуть, кто нарушает их сон, тогда нам точно не поздоровится. Кое-как угомонил, а сам спросил погромче: -Где ты девочка, откликнись?! В какой стороне искать тебя?! -Я не знаю, дяденька. Здесь ничего не видно и так страшно, - донеслось с правой стороны. Бросился я на звук, Мария всхлипывает тихонько. Прошагали всю аллею, никого. Снова крикнул, на ответ отправился. Добрались до свежих могил, которые на новом, отгороженном кладбище. Решили раскопать их сразу штук пятнадцать, затем чтобы постоянно экскаватор не вызывать. Отсюда голос и доносился. Мария пришла в себя, так как маленькую Александру в другой части кладбища закопали. -Где ты, девочка? -Тут, - отвечает, - Мы играли тут, пока я куда-то не свалилась. У меня не получается вылезти отсюда. Стало ясно, что ребенок находится в одной из свежевыкопанных ям. Начали проверять их по очереди – все пустые. А проверяли мы так: подходили, я при помощи спички освещал могилу. Потом переходили к другой. Луна, как я предполагал, в ту ночь была полной, вот только тучи её скрывали, оттого и не видно было ни зги. И вот подошли мы к самой последней выкопанной яме. Снегом засыпало края, я с Марией Игоревной сам еле-еле удержался, чтобы не полететь в неё кувырком. А из глубины слабенький голосок доносится. Легли на землю, коробок спичек кончился к тому времени, так что подсветить было нечем. -Держись за руку, - сказал я в темноту. Протянули руки с Марией Игоревной в могилу, и начали вытягивать что-то шерстяное и очень тяжелое. В этот момент Луна наконец осветила землю. Мы от неожиданности чуть в яму не улетели. В свете Луны увидели мы, что тащим из могилы козу - старую и до ужаса безобразную. Глаза её в лунном свете алым так и горели. Перепугавшись, рванули мы ее с такой силой, что вмиг из ямы вытащили. Мария Игоревна снова как закричит! А потом побежали мы. Пожалуй, быстро так в жизни не бегали. И кричали во все горло уже на пару, пока не добрались до родной деревни. Рядом с небольшим киоском остановились, Мария литр водки купила. Мы ее тут же из горла и выпили. Дома жене поведал об этом страшном случае на чертовом кладбище. -Ох, глупый, неужели ты даже не заподозрил ничего в том, что маленькая девочка играла на кладбище? – посмеялась надо мной супруга. Кто знает, может быть и заподозрил тогда неладное, вот только сердце мягкое. Льет слезы дитя, как его можно бросить одного. Есть люди добрые, которые всегда придут на выручку. И не могут они иначе, совсем не могут…

Заслонить собой Зимой 2013 я попала в самый настоящий ад, имя которому — болезнь ребенка. Меня и мою двухгодовалую дочь увезли на «скорой» в детскую больницу с предварительным диагнозом ОРВИ. Какое, к такой-то матери, ОРВИ, если моему ребенку было плохо так, как никогда не бывает при обычных заболеваниях такого рода! Врачи, чтоб им на том свете икалось, не стали меня слушать, заявляя, что им виднее, как лечить, и неуравновешенным мамашкам не следует вмешиваться. Да, это был ад, без сомнений. Три дня моя дочь спала, практически не просыпаясь, только для того, чтоб выпить лекарство или сходить на укол. Она медленно впадала в кому. Три дня я не могла ни спать, ни есть. Я только сидела, прижимая к себе ребенка, плакала и молилась. За это время я похудела на 8 килограммов, у меня поседели оба виска; я стала похожа на не очень свежий труп. Потом случилось то, из-за чего я ворвалась в ординаторскую, отматерила всех там находящихся врачей и потребовала немедленно отвести мою дочь на рентген и наконец начать лечить ее нормально. Диагноз был неутешительным: пневмония справа в нижней доле. Самая подлая разновидность этой болезни — не прослушивается стетоскопом и практически не определяется анализом крови. Слава Богу, все обошлось — капельницы и антибиотики сделали свое дело, моя дочка пошла на поправку и через неделю уже играла в больничных коридорах с другими детьми, с аппетитом ела и неохотно шла спать. То, что случилось тогда, на третий день нашего пребывания в больнице, стало самым страшным моим воспоминанием. Не спавшая более двух суток, я впала тогда в какое-то странное оцепенение, полусон-полуявь. В этом состоянии, лежа на краю кровати и привычно обнимая дочь, я увидела, как около нас колышется темная, уходящая под потолок тень. Странно, ведь я оставляла ночник включенным, а сейчас в палате было сумрачно. Меня пробил озноб от страха, я не могла шевельнуться, глядя на темную антропоморфную фигуру. Кажется, на ней был капюшон, по которому постоянно менялись, перетекая одно в другое, лица. Многоликая дрянь протягивала свои лапы к моей дочери! Темные, похожие на щупальца отростки шевелились в полуметре от кровати когда на смену страху пришла ярость. «Не отдам!Не трогай!» — прохрипела я, с усилием переворачиваясь и закрывая собой малышку. В голове билось только одно: укрыть, спрятать, не дать демону, пришедшему из тьмы, забрать ее у меня. Моей спины коснулось что-то холодное и жгучее, прочерчивая дорожки на лопатке. Невыносимая боль скрутила тело, я вскрикнула и дернулась... Палату заливал мягкий свет ночника. Темная сущность ушла, растворилась. Я победила. Через две недели нас выписали домой. Дочка полностью поправилась, а мое состояние лишь ухудшалось. Меня мучил постоянный изматывающий кашель, не помогали никакие лекарства. Я сдала кучу анализов, прошлась по всем врачам — все без толку. Осталось только одно: я отправилась к онкологу сдавать кровь на онкомаркеры. Результат должен прийти на днях, хотя я, пожалуй, и так знаю, каким он будет... Во мне нет страха за будущее. В последнее время я все чаще разглядываю в зеркале тонкие, еле заметные полоски шрамов на лопатке, и думаю. Думаю, что в ту роковую ночь я заслонила собой моего ребенка от неведомой темной твари, спасла самого дорого для меня человека. Наверное, это стоит моей жизни.

Крестики на капоте Недалеко от моего дома дорога заворачивается в «глухое» кольцо. Этот закоулок служит стоянкой для маршруток. Водители там отдыхают. Делают мелкий ремонт и ждут своей очереди на выезд. С недавнего времени эту стоянку облюбовал странный нищий по имени Леша. Физически он здоров, но слишком маленькая голова сразу выдает его инвалидность. Леша обходит маршрутки, заглядывая в окна, и каждый водитель подает ему. Я присмотрелся как-то к Леше повнимательней. Он всегда носил в руках кусочек белого мела и иногда рисовал этим мелком на капоте какой-либо машины крестик. Притом я замечала, что водитель, на чьей маршрутке Леша рисовал крест, начинал сильно беспокоиться, раскрывал кошелек и подавал щедрую милостыню. Леша тогда стирал свой рисунок, или же рисовал крестик поменьше. Иногда Леша рисовал сразу несколько крестиков, а иногда один, но большой. Я наблюдала за таким поведением людей довольно долго и никак не могла понять, что происходит. Любопытство мое достигло верха, и я принялась расспрашивать про Лешу торговавшую семечками бабушку. - Э, деточка, так ведь Леша-то парень не простой. Кто знает что творится в его бедной головушке. Только видать дали ему ангелы дар прозорливости. Видишь, крестик рисует, - это он отмечает, какая машина в аварию попадет. Маленький крестик – собьет маршрутка кошку или собаку, несколько маленьких крестиков – поломка посерьезнее, а уж не дай боже большой крест – тут уж смерть чья-то. Водители быстро об этих способностях «блаженного» узнали и щедро ему подают. Если он получит хорошее подаяние, то крестик стирает, и маршрутку обходит беда стороной. Иногда, когда беду полностью отвести он не может, то рисует крестик поменьше. С маршруткой такой происходит неприятность, но мелкая. - А бывает, что жадничают? – спрашиваю я. - Бывают жадины, но это, в основном новички, которых еще не предупредили. Был помню один такой «умный». Нарисовал ему Лешенька на капоте огромный крестище. Мужики и говорят «новенькому»: «Подай пощедрее милостыни «блаженному», авось все и образуется». Тот уперся рогом: «Мелких нет, а что я ему буду сотню давать? Обойдется». Ничего не подав Леше, он отправился в рейс. Наездил он себе страшную беду. Как потом говорили свидетели, когда он, набив полный салон людей, ехал на полной скорости, на дорогу вынесло вдрызг пьяного мужика. Он затормозить уже не успевал и попытался его объехать, выехав на встречную полосу . В результате пьянчугу он объехал, но смял легковушку и убил ее шофера. Сам же получил кучу переломов и сильно травмировал голову. Когда его с трудом подняли на ноги, ему пришлось смотреть в глаза родственников погибшего по его вине человека. Это было ох как нелегко. Надо ли говорить что он на своей шкуре ощутил пословицу «Скупой платит дважды». Это был наглядный пример для остальных водителей микроавтобусов. Про жадность сразу все забыли. Денег дают столько, что можно было бы купить машину, но он все деньги отдает матери, а его мать отдает почти все церкви, оставляя себе лишь на самое необходимое. Верующая она очень. И каждый день, и летом и зимой, ходит ее сын здесь и рисует крестики мелом. А представь сколько было бы аварий, если бы не эти крестики. Бережет он людей – лишь бы не жадничали, себе на погибель. Старушка принялась насыпать семечки подошедшей девушке, а я задумалась, глядя на ходящего меж маршрутками нищего. Говорят за одного проповедника Бог милует десять грешников. Сколько же людей помиловано за этого Лешу? И сколько людей и не подозревает, что их спас чей-то крестик на капоте.

Коммунальная квартира В конце четвертого курса меня выставили из общежития за пьяную ссору с комендантом. Во время срочных поисков недорогого жилья мне подвернулся неплохой вариант с коммунальной квартирой недалеко от университета. Недолго думая, я отдал последние деньги за скромную комнату, в которой не было ничего, кроме кровати. Выбирать не приходилось, я был рад тому, что не остался на улице. Трое соседей по коммуналке — двое мужчин и женщина — оказались одинокими пожилыми людьми. Жили в той квартире они уже довольно давно и дружно, поэтому походили на одну семью. Егор Степаныч, бывший баянист сельского дворца культуры, был у них заводилой. Периодические совместные ужины с приглашенными гостями — ровесниками моих соседей — часто заканчивались танцами под баянную музыку. Я охотно соглашался ужинать вместе с ними, но после того, как наедался, делал вид, что мне надо заниматься уроками, и уходил в свою комнату, потому что смотреть без тоски на эти кухонные гуляния не мог. Через пару минут в мою дверь могла постучать Раиса Васильевна, другая соседка, принести на тарелке колбасную нарезку и попросить разрешения еще немного пошуметь на кухне. При этом она лукаво подмигивала, и от нее исходил запах сливовой настойки, которой мои немолодые соседи иногда любили побаловать себя. Раиса Васильевна была, что называется, прикольной бабушкой. Раньше она работала редактором какого-то журнала, поэтому была знакома с самыми разными людьми. Многие из них до сих пор поддерживали с ней хорошие отношения и регулярно заходили в гости. Всех своих друзей она называла корефанами. Она и меня так звала. Самым серьезным соседом был Анатолий Витальевич. В отличие от Егора Степановича и Раисы Васильевны, после выхода на пенсию он продолжил работать. Вахтером в детской художественной школе. Несмотря на всю внешнюю солидность и важность, которую он придавал своей походке, Анатолий Витальевич мог быть довольно душевным человеком, особенно после двух бокалов сливовой настойки. Все трое относились ко мне очень хорошо. Поначалу я старался избегать общих ужинов и разговоров на старческие темы, но потом просто влюбился в пиры, устраиваемые Раисой Васильевной, и не заметил, как стал частью коммунальной семьи. «Эй, корефаны, кто есть собирается — милости прошу!» — кричала она из кухни. Первым обычно приходил Егор Степаныч. Потом подтягивался Анатолий Витальевич, деловито усаживался за свой стул и заворачивал полотенце за ворот рубашки. Мне иногда требовалось персональное приглашение: у себя в комнате я часто сидел в наушниках и ничего не слышал. Приходил кто-нибудь из гостей — я неизменно ссылался на уроки и шел к себе в комнату во избежание расспросов о том, когда же я, наконец, найду себе невесту. Через какое-то время ко мне по привычке заходила Раиса Васильевна, приносила на тарелке колбасную нарезку с хлебом, будто я ничего не ел, дышала на меня сливовой настойкой и, как всегда, просила прощения за то, что они шумят на кухне. Прошло полгода. Я привязался к своим жизнерадостным соседям и поправился на несколько килограммов благодаря кулинарным талантам старушки из комнаты напротив. Зимой я уехал на подработку, оставив комнату за собой. Два месяца вне дома пролетели незаметно. Я соскучился по коммунальным застольям и возвращался домой с улыбкой на лице. Я открыл дверь квартиры своим ключом и услышал, что на кухне кто-то разговаривает. За столом сидели Егор Степаныч, Анатолий Витальевич и еще двое незнакомых мне мужчин. Я поздоровался и сказал, что присоединюсь к ним чуть позже, как только переоденусь. Я зашел в свою комнату и начал выкладывать вещи из чемодана. Минуту спустя в дверь постучали — это была Раиса Васильевна. Я был рад ее видеть. «Ну, ты что, корефан, даже не обозначился?» — улыбаясь, спросила она. Я ответил, что не видел ее на кухне. «Ты давай переодевайся и приходи к нам», — сказала она и по-дружески хлопнула меня по плечу. Через какое-то время я зашел на кухню. «А где Раиса Васильевна? — спросил я. — Только что звала меня на кухню, а сама ушла». Никто не ответил. Все смотрели на меня странным взглядом. Анатолий Витальевич прокашлялся и произнес: «Раису Васильевну-то… Схоронили мы ее, в общем, две недели тому назад». Я хотел что-то сказать, но осекся, когда увидел на подоконнике ее старую фотографию с черной лентой в углу. Рядом стояла рюмка водки, на ней лежал кусок хлеба. На следующий день я съехал из коммунальной квартиры.

Брошенные души - Думаешь, там кто-нибудь есть? - спросила Алька, водя по запотевшему оконному стеклу худеньким бледным пальчиком. - Где там? - переспросила Маришка, выглядывая в окно через Алькино плечо. - Вон Рекс по двору какую-то тряпку таскает, да дворник возле беседки курит, больше никого не вижу. Кто ж в такую погоду будет по улице мотаться?.. Маришка залезла на скрипучую кровать и по самый подбородок закуталась в одеяло. - Думаешь, на небе кто-нибудь есть? - снова спросила Алька, все так же задумчиво водя пальцем по стеклу. - А... Ты опять про это... Нет там никого, не нужны мы никому ни там, ни тут... - Не может быть такого! Наверняка, там ждет мама! - Алька прижалась лбом к стеклу, тихонько всхлипывая. - Вот снова ты начинаешь! Только не плачь, пожалуйста! Смотри, какая ты маленькая, хорошенькая, - Маришка обняла ее сзади за плечи и поцеловала в лысую макушку. - Вот увидишь, Алечка, совсем скоро ты поправишься, у тебя вырастут прекрасные светлые кудряшки, тебя обязательно полюбит добрая и заботливая женщина и заберет к себе домой. Будет заплетать тебе косички и покупать красивые платья... Ложись давай. Марина уложила Алю в кровать и укутала теплым одеялом. - Расскажи еще про эту добрую тётю, - прошептала девочка, закрывая глазки и устраиваясь поудобнее. - Она будет покупать тебе сладости, всегда, а не только на праздники и дни рождения, по выходным будет водить тебя в зоопарк и цирк, читать тебе перед сном сказки и целовать в лобик. А еще она обязательно разрешит тебе завести кота или даже собаку... Марина поцеловала в лоб улыбающуюся во сне Альку и отправилась в свою кровать. *** На следующий день, после завтрака, приема кучи лекарств и капельниц , в палату к девочкам прибежала пожилая санитарка и кинула на Маринкину кровать несколько платьев. - Одень мелкую и сама оденься, гости приедут, - буркнула она и, скрывшись за дверью, зашаркала по коридору куда-то по своим делам. - Алька! Смотри, какая прелесть! Конечно, не новые, зато какие красивые! - Маринка вертелась перед старым полированным шифоньером, прижимая к себе бордовое фланелевое платьице, покрытое смешным рисунком из мультяшных щенят, котят и цыплят. "Я же всю жизнь о таком мечтала!" - думала она, рассматривая свое отражение в полированной дверце. Алька натянула прямо поверх больничной пижамы голубой сарафан, который ей принесла санитарка, и принялась расчесывать ярко-рыжую шевелюру старой одноглазой кукле. - Аля, так не пойдет, почему ты пижаму не сняла? - Марина подошла к девочке и принялась переодевать ее. - Не надо! Вдруг к нам в гости придет та самая тетя, о которой ты вчера рассказывала, а у меня все руки в синяках от уколов. Она увидит, какая я страшненькая, и не захочет меня к себе забрать. - Не переживай, Алечка, если придет та самая тетя, она тебя полюбит и с синяками на руках, и с лысенькой макушкой, - Марина сглотнула подступивший к горлу ком и поправила воротничок на Алькином сарафане. Спустя несколько часов всех детей собрали в общем зале. Бледные исхудавшие тельца в нарядных платьях и костюмах выглядели как-то несуразно, будто разукрашенные черно-белые картинки. Но глаза большинства детей все еще светились лучиками надежды и жаждой жизни. В зал начали заходить люди с видеокамерами и прочей аппаратурой, заносили какие-то мешки и коробки, суетились и шумели. Наконец, в зал вошла красивая молодая женщина с большой куклой в руках. Женщина улыбалась и приятно пахла духами, что-то говорила в камеру, то и дело тыкая наманикюренным пальчиком в сторону заворожено смотрящих на нее детишек. Дяденька с камерой по очереди подходил к детям и снимал их крупным планом. - Как ты себя чувствуешь, малышка? - гостья подошла к Але и, улыбаясь, протянула ей куклу. - Это тебе, дорогая, надеюсь, у тебя всё будет хорошо. Алька засияла и протянула к женщине тоненькие ручки. Гостья отвернулась от Альки и вопросительно уставилась на высокого грузного мужчину в костюме и галстуке, тот закивал головой, приговаривая непонятное слово "рейтинги". Женщина натянуто заулыбалась и подняла Альку на руки. Как вкусно пахло от этой тетеньки... Душистым шампунем, дорогими духами, элитной косметикой... От восторга и нахлынувших эмоций у Альки закружилась голова и защекотало в области желудка, она закашлялась, обрызгав кровью напудренную щеку женщины. Гостья взвизгнула, опустила Алю на пол и выскочила из зала, громко хлопнув дверью. Алька застыла, не в силах что-либо сказать или хотя бы пошевелиться. Голоса доносились до нее будто бы издалека, сливались в однотипный гул, слов разобрать девочка не могла. Машинально подняв ладонь, она вытерла губы. «Все пропало», - пронеслась болезненная мысль, - все». Она почему-то не сомневалась, что женщина и была той самой доброй тетенькой, о которой ей рассказывала Маринка. И оказалась совсем не такой хорошей, как девочка ожидала. Потом хлынули запоздалые слезы. Алька опустилась на колени, закрыв руками лицо. Сквозь рыдания она не слышала, как кто-то подошел к ней и помог подняться, после чего взял за ручку и вывел из зала. *** - Расскажите нам, пожалуйста, о своем заведении, - репортер удобно раскинулась в мягком кресле, расслабившись. Позади нее стоял оператор, неподвижно, будто статуя, сжимая в руках камеру. – Как вы относитесь к детям? Как часто их навещают родители? Главврач, немолодая женщина лет пятидесяти, сидела за столом, перебирая пальцами по его поверхности. На журналистов она не смотрела, предпочитая глядеть либо в стол, либо в стену. В ее сознании отпечаталось бледное лицо девочки, ее окровавленные губы и взгляд… Взгляд, полный отчаяния и разбитых надежд. Репортер, которая сейчас вальяжно расселась в кресле, вызывала у Галины Владимировной отвращение, смешанное с презрением. Ведь та знала, куда ехала, знала, чего можно ожидать. Но, судя по всему, забота о собственной чистоте разукрашенного лица ее волновала куда больше, чем чувства маленькой девочки, которой осталось совсем немного. Неожиданно главврач резко поднялась, заставив репортера от неожиданности отпрянуть. - Так, собирай свое чертово оборудование и пошла вон отсюда! – крикнула женщина, стиснув ладони в кулаки. И не дав посетительнице возможности как-нибудь возразить, добавила: – И чтоб я вас тут больше не видела, вам ясно? Репортер, отчетливо поняв, во что может вылиться подобная ситуация, быстренько сделала себе в блокнот какую-то пометку, после чего кивнула оператору, и они покинули кабинет. Валентина Владимировна устало опустилась обратно на стул. Все мысли в ее голове перемешались. Проклятые сволочи. Решили сделать себе рейтинги за счет маленьких больных детей. Это можно было бы понять, если бы не совершенно неприемлемое поведение репортера. Женщина подобного простить не могла. *** - Не плачь, Алечка, не надо, - Марина прижала к себе все еще рыдающую подругу, гладя ее по голове и как могла пыталась успокоить. - Это была плохая женщина, очень плохая. Поверь мне, она не та, о ком я тебе рассказывала и не стоит слез. Ничьих, особенно твоих. Ну же, родненькая, поверь мне. Аля не могла успокоиться. Ее мир в одно мгновение разрушился, оставив лишь островок горького осознания – никто ее отсюда не заберет, никому она не нужна. Права была Маринка, конечно же, права. Она пыталась раскрыть глаза Альке, а та все не могла принять правду. Эти мысли били больнее самого сильного кулака, самой крепкой палки. Маринка не выпускала подругу из объятий, продолжая шептать ей на ухо успокаивающие слова. Почувствовав боль в груди и подступившую к горлу тошноту, она отвернула голову. В глазах на несколько секунд потемнело, голова закружилась. С трудом подавив слабость, она вновь посмотрела на Альку. Та уже успела уснуть и теперь тихонько посапывала, прижавшись к Маринке. Она осторожно уложила подругу на кровать и погладила ее по лишенной волос головке. - Нельзя, чтобы она увидела меня в таком состоянии, - Марина направилась к своему месту, чувствуя, как начинают слабеть ноги. – Нельзя, нельзя… *** Аля проснулась. Она больше не плакала. Ее мысли, наконец, пришли в относительный порядок, и ей удалось успокоиться. Она приняла тот факт, что жизнь, как ни крути, продолжается, да и надежда умирает последней. Ее взгляд упал на соседнюю кровать, но та оказалась пустой. Наверное, Маринка просто вышла погулять, решив дать подруге хорошенько отдохнуть после вчерашнего. Алька подошла к окну, рассматривая так надоевший ей вид больничного двора. Несколько деревьев, названия которых девочка не знала, местами залитая частично покрошившимся асфальтом земля. Несколько детей играют друг с другом, веселятся, но Алька могла поклясться, что веселье это было маской. Маринки среди играющихся не было. За дверью послышался топот ног. Но девочка не обратила на это внимания. Она упала на пол. Грудь отозвалась болью, изо рта показалась струйка крови. В последний миг девочка увидела, как распахнулась дверь в палату. *** Алька лежала на койке в реанимации. Из ее руки торчала трубка капельницы, рядом одиноко попискивал монитор. Девочка молчала, просто глядя в потолок. Она ждала, что Марина придет навестить ее, но почему-то безрезультатно. Тихонько скрипнула дверь реанимации, и Алька с надеждой повернула голову в ту сторону. Однако вошла незнакомая женщина, одетая в белый больничный халат. Не говоря ни слова, она села на край койки, не сводя ласкового взгляда с девочки. Алька ощутила какое-то тепло, исходящее от этой женщины. Она излучала собой доброту и заботу, именно то, что Алька видела в своей подруге и именно то, что так хотела увидеть девочка хоть в ком-то еще за все время, проведенное в больнице. - Привет, - заговорила незнакомка. – Как ты тут, Алечка? - Откуда Вы знаете мое имя? – девочка не хотела говорить , но слова будто сами слетели с ее губ. - Врачи сказали, - женщина улыбнулась. Они сидели долго, разговаривая на самые различные темы. Женщине удалось то, чего не могли никак добиться врачи – разговорить девочку, добиться от нее откровений. Алька рассказала ей все – и то, что родители, отправив ее в больницу, ни разу после этого не навестили, даже посылки не передавали. И то, что единственной ее подругой стала Маринка, заменив ей старшую сестру и, в определенном смысле, мать. И то, что единственное, чего хотела девочка – это вернуться домой. Нет, нельзя сказать, что в отделении было как-то плохо, или с ней ужасно обращались – вовсе нет. Но разве бывает на свете место лучше, чем родной дом и любящие мама с папой, которые всегда выслушают, поймут и помогут? В конце концов женщина ушла, обещав завтра вернуться. И она сдержала слово. Она приходила каждый день, приносила различные гостинцы, и Алька наконец-то почувствовала себя кому-то нужной. Даже тот факт, что Маринка ни разу не проведала ее, больше не заботил девочку. Она даже ощущала, будто болезнь отступает – приступы повторялись все реже, кашель будто приглушился. Однако, вполне возможно, что девочке это только казалось. В один день женщина пришла в совсем другом настроении. Она будто волновалась, но это волнение не казалось чем-то плохим. – Слушай, ты бы хотела покинуть это заведение? – заговорила она. От неожиданности Алька едва не подскочила на койке. - Куда? - Куда тебе все время хотелось. В лучшее место. - А Маринка? Я не хочу уходить без нее, – крикнула Алька, не веря внезапно свалившемуся счастью. - Она уже ждет нас там. И ей не терпится поскорее увидеть тебя. Трубка капельницы исчезла, но девочка не обратила на это внимания. Она не сводила глаз с незнакомки, и у нее в душе разливалась радость. Вот та самая женщина, о которой говорила подруга! Она заберет ее в лучшее место на свете – домой. Женщина взяла Альку за руку, и они вышли за дверь. Никто не слышал шагов в пустом коридоре, в конце которого мягко разливался спокойный белый свет. Монитор показывал прямую линию.

Заблудилась История эта произошла со мной буквально вчера. Так что пишу на эмоциях, так сказать, с пылу с жару. Возможно, покажется она вам бредом сумасшедшего, но всё же хочу ею с вами поделиться. Может, кто-то да найдёт этому объяснение. А случилось, собственно, вот что. Вчера был ничем не приметный рабочий день: длительное совещание у начальника и, собственно, куча свободного времени у меня и моих сотрудниц. За окном метель страшная, с крыш падает. И с каждым разом дёргаешься от звука летящего вниз снега. В общем, день близился к концу, и мы потихоньку стали собираться домой. Я же перед этим решила сходить в туалет. Выхожу из приёмной, прохожу вестибюль и вижу, как на третий этаж поднимается женщина. Я сразу забила тревогу, так как на последнем этаже находится щитовая, и сотрудники туда ходят редко, не говоря уже о посетителях. Я остановилась, начала звать её, дабы узнать, что ей нужно. Женщина остановилась и медленно стала спускаться ко мне, но на расстоянии шагов так пяти остановилась. И тут я обомлела. Она выглядела не то чтобы страшно и странно. Она выглядела, как живой труп. Одета современно, да, но кожа её была бледно-синего цвета, под глазами огромные синие впадины, и со рта шла пена, когда она говорила. Я не утрирую! Так бывает иногда у сумасшедших. Я поздоровалась и, сохраняя спокойствие, решила узнать, в чём дело. Настроена она была явно недружелюбно. И далее наш разговор. - Здравствуйте, Вам чем-то помочь? - Нет, наверное, ничем. А может, и помочь. Тут я окончательно впала в ступор. - Девушка, Вы наверняка зашли сюда с какой-то целью? Вас, может, провести куда-то? - Вы что секретарь или диспетчер? Если бы мне что-то нужно было, я бы давно уже спросила у охранника внизу. А может, я вообще заблудилась. И тут я понимаю, что охранника нет, так как он остановил бы её. Спустя несколько минут подобного разговора я в недоумении, где он может быть, и злая бегу к заместителю начальника в надежде, что у меня не галлюцинации. В общем, я нервная и раздёрганная сижу в приёмной и рассказываю девчонкам о происходящем. Они в ужасе успокаивают меня, делая чай. И тут за дверью мы слышим, как с этой женщиной разговаривает наша заместитель начальника и обрывками фразы этой сумасшедшей. - У меня вот ребёнок пропал без вести. Похитили. Девочка. И тут мы подумали, что, возможно, и так, может быть, и правда. Мне стало настолько больно в душе и настолько жаль её, я уже отбросила все плохие мысли насчёт неё. Ведь неизвестно, как себя в подобной ситуации ведёт другой человек. Но не прошло и пяти минут, как заходит наша зам начальника, белая как стена, глаза по пять копеек. Она только сказала, что в шоке от этой женщины и ушла в кабинет начальника. Мы только слышали, как он её успокаивает, а сами побежали к окну посмотреть не вышла ли эта женщина. И каков был шок! Мы не увидели никого абсолютно. Обозреваемость с окон отличная, видно и остановку, и стоянку. Но на снегу не было даже следов. Настроение, я думаю, вы понимаете, какое было у всех. Сидели и не понимали, что и кто это. И главное, зачем. Уехала домой я с ужасным самочувствием, жалуясь по дороге мужу. На следующий день, то есть сегодня, мы, ещё не успокоившись, обсуждали происходящее, как тут заходит начальник и вызывает нас всех на совещание. Мы, оставив позади все мысли, собрались за круглым столом, но тут заметили явный скепсис на лице начальника. И тут его слова: - Ну что, поговорил я с охранником. Не видел, говорит, никого вчера. Никто не заходил, никто не выходил. Дворник в конце рабочего дня чистил снег на входе, тоже никого не видел. - Да как же так, - забушевали мы. - Что это? Выходит, всем коллективом с ума выжили? И тут следующие слова повергли нас в шок: - Дворник-то сказал, что не видел, но год назад здесь по соседству жила женщина с дочкой. Дочь пропала без вести, мать сошла с ума. Вскоре покончила с собой. И сидим, думаем теперь. Шок ещё больший, нежели вчера.

Роберту пять Золотой ребенок - мамина гордость, отцова спесь. Няньки глядят на него влюбленно, мол, ангелочки на свете есть. Роберт спокоен, игрив. До ночи. Ночью он слушает, как над ним кто-то вздыхает, скрипит, хохочет, взрослым, конечно же, не видим. Ходит кругами вокруг кровати, воет на разные голоса. Только вот мальчика он не схватит - гость полуночный то знает сам. Мальчик, конечно же, это чует, дрема ночная ему легка. Верит: его защищает чудо -заяц из плюша в его руках. Роберту скоро двенадцать стукнет. Первый задира он, хулиган: каждый день яблоки тырит с кухни, скачет по дому, как обезьян, лезет на кладбища и на стройки, часто приходит домой к утру. Роберт - вожак у мальчишек, только вряд ли кто знает, что Роберт - трус. Вряд ли кто знает, как он ночами под одеялом едва скулит: кто-то кружится над ним сычами, гулко смеясь на слова молитв, тянет костлявые ветви-лапы. Роберт кошмарами окружен. Он беззащитный, безумно слабый, вместо зайчонка он спит с ножом. Роберту тридцать. Работа. Офис. Жизнь, не отличная от других. Утром проснуться поможет кофе, если поднялся не с той ноги. Только назойливей стали страхи, внаглую бродят при свете дня. Роберт настолько уже затрахан, что понимает: пора менять жизнь или память. Конечно, легче выбросить лишнее, все забыть. Он расправляет спокойно плечи, выиграть пробуя у судьбы. Детские письма, ножи, игрушки - все на помойку, из жизни прочь. ...Звезды на небе - огни гнилушек. Гостем кошмарным приходит ночь. Кто-то хихикает под кроватью, бегает, радостно вереща. Роберта монстр, наконец-то, схватит. Роберта некому защищать.

Зеркало Я снимала квартиру у одной пожилой женщины. Квартира небольшая, но уютная – маленькая кухня да гостиная с раскладным диваном. В коридоре две двери - в ванную и в туалет. В коридоре напротив входной двери расположились два маленьких прямоугольных зеркальца. Таким образом, любой заходящий в квартиру первым делом видел свое отражение. Второе зеркало, чуть больше, висело в гостиной на дверце старого шкафа. Весьма непредусмотрительно, зеркало вот-вот грозилось соскочить и рухнуть на пол – каждый раз при использовании данной мебели Но самое большое и красивое зеркало, занимающее пространство от угла гостиной до шкафа, было установлено напротив дивана. Оно было помещено в шикарную деревянную резную раму, немного выбиваясь из стиля скромной квартирки. Хозяйка отдала ключи и сказала, что будет приходить в конце месяца за оплатой. Примерно через полтора месяца такой жизни у меня начались проблемы со здоровьем. Первым делом стали появляться высыпания в области шеи. Сначала я думала, что это обыкновенная аллергия, мазалась кремами и исключила некоторые продукты из рациона. Но только с каждым днем становилось все хуже. Дошло до того, что вся моя шея и область декольте были покрыта красными воспаленными бугорками, до которых стало больно дотрагиваться. Здесь я бросила самолечение и помчалась к дерматологу. Он вынес вердикт – сильная аллергическая реакция. Только от чего. Непонятно. В общем, отослали домой пить таблетки от аллергии и посоветовали принимать витаминки… Так я промучилась около трех недель. Постепенно это высыпание сошло на нет. Вторым пунктом шла ужасная боль в спине. Как наклонюсь, так и не разогнуться. Пришлось опять навещать врачей. Сделали рентген, все в порядке. И никаких растяжений тоже не было обнаружено. Наконец меня направили к невропатологу. Он тоже ничего дельного не смог сказать. Возможно, так сказывается переутомление… Вскоре, как и в первый раз, боль ушла сама. Третьем пунктом стали глаза. В один прекрасный день я проснулась утром в гостиной на раскладном диванчике и поняла, что у меня перед глазами все плывет. Отходила месяц в очках с диагнозом – 3 (!), хотя у меня всегда было отменное зрение, все вернулось в свою колею. Врачи лишь разводили руками, когда я безуспешно пыталась выяснить, что за чертовщина со мной происходит. И вот, в очередной раз сидя в очереди у невропатолога с сильной болью в ногах, я встретилась взглядом с одной старушкой. Она глядела на меня своими округленными глазами, а кроме страха на ее лице вырисовывалось сочувствие. Ну мало ли чего, сидим-то к какому врачу. После очередного разочарования я потопала домой. У подъезда меня ждала та самая старушка из очереди. Когда мы поравнялись, она каркнула: - Напротив ее зеркала спишь! Я постаралась скорее зайти в дом, но вслед услышала: «Часто болеешь небось!». Теперь уже я на нее вылупилась как ненормальная. Старушка немного улыбнулась и вот что рассказала: "Уходи оттуда. Она через зеркала все свои болезни тебе передает. Должно еще три раза все повториться, тогда они с тобой навсегда останутся». Я съехала, уже заплатив за месяц вперед. Действительно, мое здоровье стабилизировалось… Видимо, мой мозг искал всему этому объяснение, и слова этой бабули стали той необходимой информацией, в которую я поверила.

Нечто странное и непонятное Я возвращалась из школы. На улице лил дождь. Ох, что же за мерзкое время года - осень! Льёт и льёт все дни!.. Я ускорила ход, чтобы быстрей вернуться домой, находиться на улице совсем не хотелось. Вот, я уже почти дома, осталось только дверь открыть... Напоследок я решила оглядеть наш двор, чтобы ещё раз убедиться, что у нас ужасный климат, и увидела перед собой девочку лет 6. Она была одета в лёгкое ситцевое платьице и летние босоножки. В руках девочка держала плюшевого мишку. Лицо у девочки было очень испуганным, она так смотрела на меня своими доверчивыми голубыми глазами, что мне стало её жалко. Я подошла к девочке и спросила, где она живёт и почему так легко одета. Девочка сказала, что потерялась и вот уже целых 2 месяца её не могут найти. Я спросила её, помнит ли она, где её дом. Девочка сказала, что да. Она взяла меня за руку и повела к своему дому. Вот уже 15 минут девочка пытается вывести меня к своему дому, блуждая по улицам и переулкам. Моё терпение не бесконечно! И когда я уже хотела накричать на нее, что она так долго, как вдруг девочка находит свой дом. Свернув на одну из старых улиц, девочка подошла к самому покосившемуся дому и сказала, что это её дом. Я хотела подойти и позвонить в домофон, но девочка сказала, что "живёт здесь" и указала на отверстие подвала. На этом отверстии стояла решётка, и едва бы я смогла завести туда девочку. Но, постаравшись, я отогнула её и, взяв девочку за руку, полезла туда. В подвале было очень грязно и темно, но девочка, прекрасно ориентируясь подошла к куче картонок в углу и легла там. Мне она сказала, чтобы я шла домой, что свою работу я выполнила. Немного подивившись тому, что девочка живёт в подвале, я пошла домой. Внезапно зазвонил телефон. Я полезла в портфель. Звонила мама. Как только я ответила, мама спросила, где я и почему я была недоступна. Я ответила: - Но ведь ты мне не звонила! - Звонила, целых 10 раз, ты посмотри в журнал вызовов! - Хм... Действительно! "10 пропущенных вызовов от абонента "Мама". - Дочь, скажи мне, где ты! - Я отводила девочку домой, сейчас приду домой! - Я жду тебя! Мама даже не спросила, что за девочка! Наверное, дома спросит. Подойдя к дому, я почувствовала облегчение. Я достала ключи и открыла дверь... За обедом мама спросила меня: "Так кого ты отвела домой, дочь?" Я ответила, что отвела домой девочку лет 6 и описала её внешность. С каждым моим словом мама становилась все бледнее и бледнее, а когда я закончила, сказала: "Эта девочка пропала 2 месяца назад, её так и не смогли найти. А куда ты её отвела?" Когда я ответила, мама позвонила полиции и сказала, что девочку нашли. Сначала ей не верили, ведь даже профессиональные сыщики, мастера своего дела не смогли её найти. Но все-таки они приехали. Я впервые еду в полицейской машине. И не просто еду, я сижу на переднем месте, показываю дорогу. Вот мы въехали на ту улицу, вот подъехали к этому дому, полицейские вышли, а я подвела их к подвалу. Мне сказали остаться наверху, а сами полезли вниз. Через несколько минут послышался их победный крик. Они нашли труп девочки. Вытащив его, они повезли труп в морг. Домой я пошла одна. Прошло уже 4 месяца с того случая. И все таки, мне интересно, откуда эта девочка взялась на моей улице и почему, раз она так хорошо знает дорогу, она не смогла вернуться раньше?!