Кому -то снега не хватает, а я с утра, как заводной.

Как это трогательно.

Возьмите на действенное вооружение простую истину: ребенок не становится сильнее и умнее от перечисления и многократного повторения списка его недостатков . Это, разумеется, относится не только к детям, но и ко всем людям вообще, но младшие школьники в этом отношении особенно уязвимы. Екатерина Мурашова

Настоящий праздник – это не дата в календаре, не просто традиция или обычай – это ощущения внутри тебя, в твоей Душе. Пусть в вашей Душе сегодня и всегда будет тепло и солнечно.... © Олег Рой

Подарите Тепло и Заботу Кто вас любит и в Сердце хранит... Обнимите глазами и взглядом Тех, кто вашей Душой дорожит... Инна Разумовская

А вот как так устроено, что мама - универсальный решатель всех проблем, бед и напастей? Холодно/жарко/тошнит - к маме на ручки. Болит голова/живот/ухо/что угодно - к маме на ручки. Все обижают/все непонятно/ буква не получается - к маме на ручки. Кричишь/психуешь/орешь - к маме на ручки. Испугался/приуныл/засмущался - к маме на ручки. И ещё 3000 разных поводов. И главное, помогает же. И все решается за 10 секунд. Все беды человечества от того, что взрослые люди в какой-то момент теряют этот аккумулятор и стабилизатор, а новый не находят. Их никто не обнимает и не целует в макушку. Natalia Kuznetsova

Дети – это счастье, дети – это радость, Дети – это в жизни свежий ветерок. Их не заработать, это не награда, Их по благодати взрослым дарит Бог. Дети, как ни странно, также испытанье. Дети, как деревья, сами не растут. Им нужна забота, ласка, пониманье. Дети – это время, дети – это труд. Дети – это чудо, доброты посланье, Лучики восхода, капельки любви. Дети – это каждой девушки желанье (Даже карьеристки, в глубине души). Дети – это ночью частые вставанья, Дети – это соски, колики, горшки. Дети – это споры в вопросах воспитанья, Мамины молитвы, папины посты. Дети – это ласка, искренность и дружба. Спорят понарошку, любят так всерьёз. С ними нам лукавить, прятаться не нужно - Детскими глазами видно нас насквозь. Дети – это папы часто нету дома, Дети – это мама дома целый день. Дети – это часто узкий круг знакомых, Собственные планы двигаются в тень. Дети – это будто жизнь пошла сначала: Первые улыбки, первые шаги, Первые успехи, первые провалы. Дети – это опыт, дети – это мы! Ирина Орлова

Осознайте, насколько ребенок ценен и важен и говорить ему об этом. Как часто в суматохе дней мы забываем обнимать детей и говорить им, как сильно мы их любим! Нам кажется, что ребенок сам понимает нашу любовь, видя, как мы готовим ему еду, стираем его вещи, покупаем ему игрушки и вкусности и выполняем еще множество материнских обязанностей. Но ребенку такой язык любви непонятен. Ему нужно совсем другое. Вот вам упражнение: 10 объятий в день и 10 признаний в любви каждому ребенку!

Две силы наиболее успешно содействуют воспитанию культурного человека: искусство и наука. Обе эти силы соединены в книге. Горький М.

ЧЕСТНАЯ ИГРА Деда обожал шахматы. Играл с братьями, изредка встречаясь между разными городами, играл с друзьями, сидя у костра в походе. Когда совсем было тоскливо, ходил за женой по квартире хвостом: -Женюльк, ну давай сыграем, а? -Вовк, да ты что? Где я и где шахматы? Давай лучше борща сварю! И деда соглашался на борщ, потому что очень его любил. Но и шахматы тоже. Как только я подросла до состояния различать фигуры, деда достал доски. Их у него было много: большая с деревянными резными ферзями, маленький дорожный наборчик с дырочками и штырьками, чтобы можно было играть в поезде и не растерять слонов, ещё какие-то… Играла я так себе, прямо скажем, но деде было не принципиально, он получал удовольствие от процесса. Учил видеть вилки, учил делать рокировку, разрешал переходить, лукаво щуря глаз и объясняя, что обычно взялся за фигуру - обязан ей и ходить, но тебе можно, ладно. Но он никогда не поддавался. Никогда. Я ни разу не смогла его обойти, увы. Могла продержаться на доске дольше или короче, но выиграть - нет. Когда деда заболел и медленно угасал, забывая, кто есть кто и как правильно чистить зубы, мой папа пришёл и поставил перед ним шахматную доску. -Ты серьезно? - опешили мы. А потом опешили ещё больше, потому что деда безошибочно расставил фигуры на своей половине поля. Он играл каждый день, пока приходил в сознание. И если было с кем. Медленно, но верно, ни разу не перепутав ход конем и уверенно выговаривая в конце «шах и мат». -Ты поддаешься? - спрашивали мы отца. -Нет, - честно отвечал он. Я не помню нашей последней с дедой партии. У меня есть ощущение, что мы ее ещё не доиграли… Как только Матвей подрос до состояния отличать фигуры, я поехала к бабушке и попросила ее отдать мне в наследство доски. Вот ту большую с деревянными резными фигурами и дорожный набор с дырочками и штырьками. На большом уже потрескался лак и загнулся крючок, держащий закрытую доску, но есть вещи дороже неисправных крючков. Есть память. Иногда сын ходил в шахматную секцию, иногда бросал, потом снова возвращался. Раз за разом он вытаскивал шахматы своего прадедушки, которого помнит только по фотографиям, и ходил за мной по квартире хвостиком: -Мааам, ну давай сыграем, а? И я шла играть. Потому что не умею борщи. И ещё потому что - деда. Мы расставляли ладьи с пешками и начинали партию. Матвей раз за разом проигрывал и рыдал в подушки, я раз за разом утешала и гладила сопротивляющееся тельце. Но никогда не поддавалась. Никогда. Потому что это игра про честность. Я не могу этого объяснить, но это так крепко зашито внутрь меня, что пять лет партия за партией я слушала рыдания и ни разу не захотела поддаться, несмотря на неминуемую истерику. Прости, сын, так надо. Мне сотни раз хотелось пообещать больше никогда с ним не играть. Отложить на попозже, когда вырастет и научится справляться с эмоциями. Но он ходил за мной хвостом по квартире и говорил: -Мааам, ну давай сыграем, а? А как ещё он научится справляться, если не проигрывать? А как ещё можно с шахматами, если они прострочены в моей судьбе особыми красными нитками? Мы продолжали играть. Матвей продолжал рыдать. Я продолжала принимать его чувства. Неделя за неделей. Месяц за месяцем. Год за годом. Теперь он уже только сердится, недовольно пыхтит и всплескивает руками: -Да почему ж я не могу тебя обыграть?! Ты же девочка! -А с чего ты вообще решил, что меня просто обыграть, если я девочка? -Бабушку и Буленьку я побеждаю легко! - аргументирует ребёнок. (Буленька - это которая его аж прабабушка) -Это потому что они умеют борщ, сын, - улыбаюсь я. Он не понимает логики. Он просто злится. -Если тебя это поддержит, мне с каждым разом всё сложнее победить тебя. Я чувствую, как повышается твой уровень. -Ты так говоришь, потому что моя мама. И потому что тебе нужно меня успокоить. -Нет. Это шахматы. Тут только правда. Я не знаю, поймёт ли он эту логику. А на днях он взял и… выиграл. Впервые. В долгой и изнурительной борьбе. Мы сидели оба счастливые и молчаливые. Радовались каждый своей победе. Шахматной. Материнской. Дединой. Однажды (надеюсь, ещё не скоро) мы сыграем с ним свою последнюю партию, и он не запомнит, какая именно была последней. И не нужно. Нужно просто прострочить свою судьбу особыми красными нитками чего-то, что будет честным от первого до последнего хода. Чтобы передать это дальше. И дальше. И дальше. Автор: Лёля Тарасевич