Солнечный Зайчик, глава 7
Телевизор висел на стене и был совсем не такой, как в детдоме, Алеся даже не сразу поняла, что этот плоский чёрный экран — телевизор. Включить его она не смогла, слишком высоко он располагался, а о назначении пульта девочка ничего не знала. Весь этот скучный день она провела, складывая фигурки из бумаги — для этого она разорвала толстую книгу про какой-то Сад. Читала Алеся неважно и больше любила слушать сказки.
Дважды она заходила на кухню за едой. Хлопья надоели, и она открыла консервы за колечко на банке. Брать рыбу пришлось руками. Когда ближе к вечеру за ней пришла Изольда, девочка совсем истомилась взаперти. Она радостно пробежала мимо приёмной мамы и вприпрыжку поскакала по траве.
— Что ты сделала с книгой! — услышала Алеся возмущённый крик. Но ей было не до того: впервые за неделю у неё появилась возможность побегать, и она не могла удержать себя в руках. Изольда заперла домик и отловила-таки Алесю: — Сегодня у меня будет гость. Если ты попадёшься ему на глаза, то по крайней мере должна выглядеть прилично. И руки вымой — от тебя несёт рыбой.
— Мама, я хочу побегать!
— Завтра побегаешь. Идём переодеваться.
Алеся покорилась. Она думала, что ей наконец-то позволят надеть фисташковое платье, но Изольда нарядила её в обычный джинсовый костюм и велела не путаться под ногами.
— Ко мне придёт старый друг. Не забудь с ним поздороваться. Кажется, он уже здесь…
Они вышли в холл, где их ждал друг Изольды. Друг оказался действительно старым — ему было за шестьдесят. Таких дядей Алеся называла «дедушка». Это был чуть полноватый старик с редеющей шевелюрой, бодрый и энергичный не в пример молодой Изольде, вот только глаза его показались девочке странными. Подойдя поближе, Алеся разглядела, что у старика вертикальные зрачки, а два верхних боковых зуба длинные и остроконечные. Фи, какой урод. Неужели красивая Изольда не могла найти себе друга посимпатичней? Гость шумно приветствовал Изольду:
— Ты хорошеешь с каждым днём! А это у нас кто?
— Здрасьте, — сказала Алеся.
— Вот, держи.
Старик протянул девочке шоколадку, и она по привычке жадно схватила лакомство, а потом сообразила, что надо поблагодарить.
— Спасибо!
— Ну, вот ещё! — заворчала Изольда. — А ну, отдай!
Алеся отбежала на несколько шагов и зашуршала фольгой. Впервые в жизни у неё была целая шоколадка, и отдать такую добычу было свыше её сил. За несколько секунд она перемазала себе и лицо, и руки.
— Будет тебе, — успокаивающим тоном сказал старик. — Одна шоколадка не испортит её жемчужное личико.
— Ей его и так уже испортили. В этих детдомах такие порядки!
Они начали спорить о чём-то вполголоса, но Алесе было не до них: она расправлялась с шоколадкой. Изольда пригласила гостя на второй этаж, и, когда они проходили мимо, Алесю обдало странным запахом: так пахла влажная земля во дворе, когда в прошлом году дети решили копать колодец до Америки. Увы, тогда им тоже влетело, и колодец пришлось зарыть обратно. Запах земли не был неприятным, но Алеся не думала, что он может исходить от людей.
Она не знала, во сколько странный старик ушёл — в десять вечера немая нянька загнала её в постель и погасила свет. Как ни пыталась девочка перехитрить вездесущую тётю Дашу, выкрасть Солнечного Зайчика так и не удалось, и класть с собой в постель приходилось медвежонка. Что Алесе действительно нравилось — так это разрешение спать со светом. В детдоме дети спали в кромешной темноте, всем было очень страшно, и приходилось прятаться под одеяло с головой, но за это наказывали — иногда воспитатели ходили ночью по рядам и проверяли, как дети спят. Кто спал неправильно, тому влетало.