В этом году Мологе бы исполнилось 875 лет . Ее история типична для небольших городов России. Сначала это был небольшой поселок, который основали на крутом берегу в месте слияния рек Мологи и Волги. В 1321 году появилось Моложское княжество, которое спустя 100 лет вошло в состав княжества Московского. С XVIII века по указу императрицы Екатерины II Молога становится уездным городом. Он развивается как купеческий и торговый посад, а молочные продукты из Мологи известны по всей Ярославщине. Говорили, что таких сочных заливных лугов больше нет нигде в округе. К началу XX века Молога – зажиточный город с 11 заводами (винокуренный, костомольный, клееваренный, кирпичный и пр.), с 9 учебными заведениями, 3 библиотеками, школами, двумя больницами и пятью приютами для нищих и обездоленных. Всего в городе к началу века жило 5000 человек. Советская власть многое тут изменило, впрочем, как и везде в стране. Но Молога продолжала развиваться как районный центр. В 1930 году здесь уже жило 7000 жителей, стояло более 900 домов, 9 учебных заведений, 6 соборов и церквей и два монастыря. Все начало меняться когда правительство Советского Союза поставило себе грандиозную цель – электрификация всей страны. В 1931 году был принят план строительства каскада водохранилищ "Большая Волга", жемчужиной и главным объектом в котором должна была стать Рыбинская ГЭС, способная по плану давать 220 Мвт электроэнергии. Но для ее функционирования требовалось создать "рукотворное море" – затопить прилегающую к дамбе ГЭС территорию. 1935 год стал роковым для жителей Мологи. Разумеется, о планах правительства знали все горожане, но даже когда началось строительство Рыбинской ГЭС никто в Мологе не волновался. Дело в том, что первоначальный проект предполагал подъем воды на 98 метров, тогда как Молога находилась на отметке 100 метров. Но 1 января 1936 года в планы строительства были внесены изменения. С целью увеличения выработки ГЭС с 220 до 340 мегаватт приняли решение поднять уровень зеркала воды до 102 метров. И вот тут для Мологи начался сущий кошмар. По планам город подлежал полному переселению. Но это было не всё. Когда создается любое водохранилище, его ложе в обязательном порядке очищается от любых строений и деревьев. Последние выкорчевываются, а дома разбираются и перевозятся на новое место. Но это что касается деревянных срубов. Однако в Мологе было большое количество каменных домов. А вот их по плану надлежало сровнять с землей, а попросту говоря взорвать. Последние месяцы жизни Мологи – жестокая история. В сентябре 1936 года мологжанам объявили о немедленном переселении. На расширенном пленуме горсовета начались возражения, но руководство непреклонно – мы собрались здесь, чтобы обсудить как выполнять постановление правительства, а не для того, чтобы его отменить! С весны 1937 года началось великое переселение. По Мологе, Шексне и Волге плыли плоты с жителями, бревнами от разобранных срубов, с пожитками и даже животными. Близ Рыбинска им выделили землю, но условия там были настолько тяжелые, что люди поскорее стремились перебраться в другие, более подходящие места. Отсутствовало электричество и вода, а вместо земли под строительство – пеньки от свежеспиленного и невыкорчеванного леса. А в самой Мологе меж тем начались взрывные работы. Оставшиеся горожане с ужасом наблюдали как Молога–рай на их глазах превращалась в ад. Особенно досталось Богоявленскому собору. Построенное на века могучее каменное здание от первого взрыва лишь немного поднялось на воздух и потом снова опустилось на свое место в том же виде, в котором и было до взрыва. Только четвертый или пятый заряд взрывчатки смог разрушить центральный собор города. 14 апреля 1941 года монтажники закрыли стальными щитами отверстия водосбросной плотины на Волге близ Рыбинска, остановив течение великой реки. То, что было городом Молога постепенно стало уходить под воду... Кстати, многочисленные картинки, что есть в интернете с выступающими из воды маковками церквей и разрушенными колокольнями к Мологе не имеют никакого отношения. В городе не осталось ни одного целого здания, а на крутом берегу речки Мологи образовалась насыпь из битого кирпича.

Принцесса Маргарет открывает первое заседание парламента Вест-Индской федерации. 22 апреля 1958 года, Порт-оф-Спейн, Тринидад.

Рабочая яма железнодорожного инспектора «горячего ящика». Центральная железная дорога Нью-Йорка, 1935г. Пассажирские, а также грузовые поезда, прибывающие на станционный комплекс, должны были достаточно замедлиться, чтобы двигаться дальше. До того, как они прибыли в место, изображенное на фотографии, они двигались с гораздо более высокой скоростью, а это означало, что ступичные подшипники работали на более высоких скоростях, создавая большее трение. Подшипник без достаточной смазки дымил бы, если бы не загорелся, и работа инспектора заключалась в том, чтобы обнаружить дым/огонь из «горячего ящика» и сообщить об этом, чтобы можно было остановить поезд и решить проблему.

Летний праздник в Тингсваллене, Швеция, середина 1970-х

Леонард Сеппала и его ездовые собаки, Аляска, 1925 год. Охотник, лыжник, рыбак, кузнец и золотоискатель Сеппала родился в Норвегии, приехал в США, где преуспел как погонщик собак, поэтому именно ему поручили самый сложный участок в Великой гонке милосердия 1925 года, когда 20 мужчин доставили сыворотку против дифтерии в город Ном, на Аляске. Погонщики 20 упряжек собак преодолели 1085 километров (674 мили) и спасли жителей Нома (с помощью сыворотки вспышку дифтерии остановили за 5 дней). Упряжка 48-летнего Леонарда Сеппалы прошла путь 146 километров (включая 32 километра через залив Нортон-Саунд, по которому началось движение тающего льда, а полный путь этой упряжки туда и обратно составил 425 километров. Эту гонку со смертью нельзя было выиграть без хороших собак, сказал Сеппала, а мой Того был лучшим. Обидно, что газетчики украли его славу (в газетах прославили Балто, который вёл упряжку последнего, не самого сложного участка трассы).

Гагры, Абхазия. 1979 год.

Дезактивация транспорта из радиоактивной зоны Чернобыльской АЭС, 1986 год

Советские солдаты и местные жительницы на датском острове Борнхольм, 1945г.

Воздушная гимнастка Бетти Фокс выступает на крыше отеля Fort Shelby, около 1945 года.

Лиа де Путти (урожд. Амалия Хелена Мария Роза Путти; 10 января 1897 года — 27 ноября 1931 года) — известная венгерская актриса немого кино. Прославилась своим амплуа женщины-вамп.