...Катя грозно сдвинула брови и обернулась в сторону кухни, рядом с распашными дверями которой роились свободные официанты. Пока она отыскивала глазами «своего», собираясь дать ему нагоняй, Наташа вдруг заметила, что по проходу между столами прямо к ним идет тот самый симпатяга-осветитель, которого она с одобрением разглядывала чуть не весь день. Остановившись в двух шагах от Наташи, он вскинул брови и шутливо развел руками: — Кого я вижу? Звезда телешоу среди простых смертных людей! Коротко улыбнувшись, Наташа неопределенно кивнула и отвела взгляд. Вот сейчас он пройдет мимо и займет какой-нибудь столик у нее за спиной. Наверное, он тут часто обедает, раз работает недалеко. Но уходить осветитель не торопился, наоборот, попросил разрешения присесть за их стол. Получилось это у него ненатянуто и просто, будто они были знакомы давным-давно и теперь случайно встретились в этом самом кафе. Наташе очень хотелось сразу согласиться, но, заметив на Катином лице признаки недоумения — мол, кто этот тип? — она немного замешкалась. Осветитель и тут с непринужденной легкостью пришел ей на помощь, обратившись к Кате: — Мы с вашей приятельницей сегодня весь день проработали вместе. Я ее даже слегка консультировал. Правда, познакомиться не успели. Меня зовут Дмитрий. — Наташа. — Екатерина. — Очень приятно. Как вам понравились съемки? К тихой Наташиной радости, маховик разговора плавно задвигался, поступенно раскручивая сам себя. Она поделилась с Дмитрием впечатлением о прошедшем дне. На вопрос Кати, в какой области тот консультировал ее подругу, Дмитрий довольно забавно изобразил в лицах их диалог, когда Наташа с настороженным скепсисом разглядывала экран хромакея и заявляла, что цвет фона ей кажется неподходящим для съемок ролика о кулинарии. Наконец, принесли их заказ, и Дмитрий, оглядев тарелки с закусками, попросил сделать ему такой же салат, какой заказала Наташа. Тут он заметил в другом углу зала кого-то знакомого и, извинившись, отошёл поздороваться. Когда подруги остались вдвоём, Катя, перестав жевать, тут же повернулась к Наташе: — Слушай, какой классный мужик! Странно, что я его в студии не заметила. Он кто? Сценарист? Продюсер? — Вроде бы осветитель. Или, может, техник какой-то, — пожала плечами Наташа. — Все время рядом с аппаратурой крутился. — Освети-и-и-тель… — разочарованно протянула Катя и, вздохнув, вновь взялась за еду. — Обидно. Всякие подаватели-ассистенты и прочий обслуживающий персонал — давно не мой уровень. Дмитрий вернулся, и разговор потек дальше. На пробу задав пару вопросов, чтобы «проверить уровень», Катя с интересом слушала, как он рассказывает о жизни студии, вспоминая разные забавные происшествия. Слушала и Наташа. Когда подали горячее, и Катя расфыркалась, недовольная степенью прожарки стейка, переключились на кулинарную тему и Дмитрий отметил, как ловко Наташа лепила пельмени на съемках. — У меня сложилось твердое впечатление, что вы явно это делаете не впервые. — Разумеется, нет. Иначе разве меня бы позвали сниматься? — резонно возразила Наташа. — Я вообще готовить люблю. Для меня это одно из главных удовольствий в жизни. — Надо же, — улыбнулся он. — Первый раз слышу от кого-то такое. В наши дни многие умеют готовить, это сейчас модно. Но чтобы всей душой любить это дело, да ещё и удовольствием считать — это… Закончить фразу ему помешал сигнал Катиного телефона. Едва взглянув на экран, та мигом стала серьезной и вскочила из-за стола. — Прошу прощения, важный звонок по работе. Пока она, сдержанно жестикулируя, прохаживалась вдоль ширмы, отделявшей банкетный зал от того, в котором они сидели, Наташа с Димой (устав от «Дмитрия», он попросил называть его именно так) продолжали непринужденно болтать о готовке. Поскольку тема была знакома Наташе до мельчайших подробностей, она чувствовала себя уверенно и спокойно. Машинально трогая собственное запястье, в какой-то момент Наташа вгляделась внимательнее и поняла, что на коже появилось несколько крошечных красных пятен. Заметив, куда направлен взгляд собеседницы, Дима нахмурился: — Упс… Похоже на аллергию. — Почему вы так думаете? — Это от теста, — уверенность в его голосе крепла. — Вернее, от того пластилина, который его изображал. При съемках пищевки чего только не применяют, чтобы добиться нужных эффектов! Вот вы знали, к примеру, что торты закрепляют лаком для волос? А что пиво в рекламе — это яблочный сок, сдобренный пеной от стирального порошка? — Ничего себе, — пробормотала Наташа, округляя глаза. — Нет, я об этом не слышала. — Представьте себе, — с серьезным видом продолжил он. — Иногда такого натащат, что бедные актеры разве что волдырями не покрываются. После одной истории я у себя в кабинете даже экстренную аптечку держу на случай особо острых реакций. Слава Богу, пока что ни разу не пригодилось, но мало ли что… Услышав о «своем кабинете», Наташа вновь удивилась. В ее представлении вспомогательному техническому персоналу такой роскоши не полагалось. Быстро перебрав в памяти основные моменты их разговора, она поняла, что для осветителя Дима как-то слишком много знает а работе телестудии и рассуждает на многие темы слишком легко и свободно. — А вы кто по профессии? — наконец, решилась спросить она. — Инженер-слаботочник. — А на студии кем работаете? — Владельцем. — То есть… как? — Очень просто. Это моя компания. — Вот не подумала бы… — замялась она, прикидывая, стоит ли делиться с Дмитрием соображениями, что она приняла его за обыкновенного техника, но он сам, словно бы угадав ход ее мысли, продолжил: — Сегодня один из моих парней приболел и не смог прийти на работу. Я его заменял — не срывать же из-за этого съемку. Мне не трудно. Я свое дело знаю и очень люблю. Вернулась Катя, разговор вновь стал общим. Все чаще поглядывая на Дмитрия, Катя, похоже, на сегодняшний вечер решила сделать короткое исключение из собственных правил не знакомиться с «обслуживающим персоналом». Она все задорней смеялась, вскидывая в удивлении брови, все чаще поправляла волосы, изящными жестами отбрасывая пряди за спину. На Наташу она посматривала лишь изредка, вежливо пережидая ее короткие односложные реплики, чтобы вновь начать говорить. Столь откровенные попытки подруги оттягивать все внимание симпатичного собеседника на себя забавляли Наташу. Интересно, во сколько бы раз она увеличила свои усилия по охмурению Димы, если бы узнала, что он вполне себе «подходящего уровня»? Но делиться этой информацией с подругой Наташа не спешила. И Дмитрий стараний Кати словно бы не замечал. Мягко улыбаясь, перемежая речь шутками, он продолжал общаться с ними обеими. Получалось это у него на удивление легко, без малейшего намека на неловкость и нарочитость. Сидя напротив, Наташа смогла рассмотреть его лучше, чем в полутьме съемочного павильона. Он был кареглаз, элегантно небрит и имел очень милые ямочки на щеках. Прелестные. Просто очаровательные! В какой-то момент, смеясь над очередной его удачной остротой, Наташа задумалась: сколько ему лет? Сорок, сорок два? Точно не больше. Вот бы и ее Костик умел так легко располагать к себе незнакомых людей. Какое чудесное качество! Мысль о сыне мелькнула — и тут же показалась несвоевременной, неуместной. Какого черта она вдруг возникла? Ведь прямо перед Наташей сидел симпатичный мужчина, захваченный разговором, в котором она участвовала, хоть и не на первых ролях. Он улыбался ей, слушал, о чем она говорит. И причем тут ее собственный взрослый сын? Слишком взрослый… После чая, несмотря на попытку Дмитрия оплатить общий счет, подруги попросили раздельные чеки и засобирались домой. Настроение у Наташи было отличным. День вышел насыщенным и оживленным, с легким налетом бестолковости в начале и с приятным сюрпризом — в конце. Уже поднимаясь из-за стола, она внезапно услышала: — Вы так красочно рассказывали о разных тонкостях кулинарии, что у меня снова аппетит разыгрался. Прямо хоть оставайся — и по новой заказывай. Жаль, что мне не светит попробовать, как вы готовите. — Почему же? — улыбнулась Наташа, лукаво глядя ему в глаза. — Если хотите, с удовольствием приглашу вас как-нибудь на обед. К ее бесконечному удивлению, его фраза, похоже, не была финальным комплиментом случайным знакомым, после которой вся компания расходится в разные стороны в самом приятном расположении духа. Дима не стал сводить разговор к шутке и с готовностью взялся за телефон: — Отлично! Ловлю на слове. И предлагаю обменяться контактами. Вбив в телефон продиктованный Наташей номер, он тут же сделал тестовый звонок. Неужели действительно хочет продолжить знакомство? Наблюдая за ними, Катя состроила скептическую гримаску, закатила глаза, а едва сев в машину тут же завела: — Да, симпатичный парень. Даже очень. И не скажешь, что простой гегемон. Хотя сейчас это все так размылось… Иногда такое быдло в каком-нибудь региональном офисе встретишь — мама, не горюй. Вроде все при нем: и MBA, и бабло, и должность приличная. Но вот рта бы лучше не раскрывал — уши вянут. А с этим твоим осветителем потрепаться оказалось очень приятно. — Ничего он не мой, — возразила Наташа. — Ну, телефончик-то он у тебя взял, — тут же напомнила Катя. — Хотя, конечно, вряд ли позвонит. Если только действительно так любит пожрать, что на обед напросится… — Отвезёшь меня домой? — поинтересовалась Наташа, не имевшая никакого желания продолжать этот разговор. — А то я так устала сегодня… — Неудивительно, — ухмыльнулась Катя. — Работать — это тебе не дома сидеть с книжкой или перед телевизором. Ничего, подруга. Держи хвост пистолетом. Если будешь как следует шевелиться, что-нибудь выстрелит обязательно. А под лежачий камень — сама знаешь... © Олег Рой "Вкус жизни" (отрывок)