Я рад всему: что город вымок, Что крыши, пыльные вчера, Сегодня, ясным шелком лоснясь, Свергают струи серебра.Я рад, что страсть моя иссякла. Смотрю с улыбкой из окна, Как быстро ты проходишь мимо По скользкой улице, одна.Я рад, что дождь пошел сильнее И что, в чужой подъезд зайдя, Ты опрокинешь зонтик мокрый И отряхнешься от дождя.Я рад, что ты меня забыла, Что, выйдя из того крыльца, Ты на окно мое не взглянешь, Не вскинешь на меня лица.Я рад, что ты проходишь мимо, Что ты мне все-таки видна, Что так прекрасно и невинно Проходит страстная весна. Владислав Ходасевич

Анна Ахматова Есть в близости людей заветная черта, Ее не перейти влюбленности и страсти, Пусть в жуткой тишине сливаются уста И сердце рвется от любви на части. И дружба здесь бессильна, и года Высокого и огненного счастья, Когда душа свободна и чужда Медлительной истоме сладострастья. Стремящиеся к ней безумны, а ее Достигшие — поражены тоскою… Теперь ты понял, отчего мое Не бьется сердце под твоей рукою. 1915 г.

Хорошо — быть молодым, За любовь к себе сражаться, Перед зеркалом седым Независимо держаться, Жить отважно — черново, Обо всем мечтать свирепо, Не бояться ничего — Даже выглядеть нелепо! Хорошо — всего хотеть, Брать свое — и не украдкой, Гордой гривой шелестеть, Гордой славиться повадкой, То и это затевать, Порывая с тем и этим, Вечно повод подавать Раздувалам жарких сплетен! Как прекрасно — жить да жить, Не боясь машины встречной, Всем на свете дорожить, Кроме жизни скоротечной! Хорошо — ходить конем, Власть держать над полным залом, Не дрожать над каждым днем — Вот уж этого навалом! Хорошо — быть молодым! Просто лучше не бывает! Спирт, бессонница и дым — Всё идеи навевает! Наши юные тела Закаляет исступленье! Вот и кончилось, ля-ля, Музыкальное вступленье,- Но пронзительный мотив Начинается! Вниманье! Спят, друг друга обхватив, Молодые — как в нирване. И в невежестве своем Молодые человеки — Ни бум-бум о берегах, О серебряных лугах, Где седые человеки Спать обнимутся вдвоем, А один уснет навеки. …Хорошо — быть молодым!.. Юнна Мориц

Хозяин погладил рукою Лохматую рыжую спину: — Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою, Но все же тебя я покину. Швырнул под скамейку ошейник И скрылся под гулким навесом, Где пестрый людской муравейник Вливался в вагоны экспресса. Собака не взвыла ни разу. И лишь за знакомой спиною Следили два карие глаза С почти человечьей тоскою. Старик у вокзального входа Сказал: — Что? Оставлен, бедняга? Эх, будь ты хорошей породы… А то ведь простая дворняга! Огонь над трубой заметался, Взревел паровоз что есть мочи, На месте, как бык, потоптался И ринулся в непогодь ночи. В вагонах, забыв передряги, Курили, смеялись, дремали… Тут, видно, о рыжей дворняге Не думали, не вспоминали. Не ведал хозяин, что где-то По шпалам, из сил выбиваясь, За красным мелькающим светом Собака бежит задыхаясь! Споткнувшись, кидается снова, В кровь лапы о камни разбиты, Что выпрыгнуть сердце готово Наружу из пасти раскрытой! Не ведал хозяин, что силы Вдруг разом оставили тело, И, стукнувшись лбом о перила, Собака под мост полетела… Труп волны снесли под коряги… Старик! Ты не знаешь природы: Ведь может быть тело дворняги, А сердце — чистейшей породы! Эдуард Асадов

— Какой тяжелый год! Все примолкли. А Зиночка сказала, как всегда, невпопад: — Знаете почему? Потому что високосный. Следующий будет счастливым, вот увидите! Следующим был тысяча девятьсот сорок первый. «Завтра была война», Борис Васильев

Так начинают. Года в два От мамки рвутся в тьму мелодий, Щебечут, свищут, — а слова Являются о третьем годе. Так начинают понимать. И в шуме пущенной турбины Мерещится, что мать — не мать. Что ты — не ты, что дом — чужбина. Что делать страшной красоте, Присевшей на скамью сирени, Когда и впрямь не красть детей? Так возникают подозренья. Так зреют страхи. Как он даст Звезде превысить досяганье, Когда он — Фауст, когда — фантаст? Так начинаются цыгане. Так открываются, паря Поверх плетней, где быть домам бы, Внезапные, как вздох, моря. Так будут начинаться ямбы. Так ночи летние, ничком Упав в овсы с мольбой: исполнься, Грозят заре твоим зрачком, Так затевают ссоры с солнцем. Так начинают жить стихом. Борис Пастернак, 1921

Снова замерло всё до рассвета - Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь. Только слышно - на улице где-то Одинокая бродит гармонь: То пойдёт на поля, за ворота, То обратно вернётся опять, Словно ищет в потёмках кого-то И не может никак отыскать. Веет с поля ночная прохлада, С яблонь цвет облетает густой... Ты признайся - кого тебе надо, Ты скажи, гармонист молодой. Может статься, она - недалёко, Да не знает - её ли ты ждёшь... Что ж ты бродишь всю ночь одиноко, Что ж ты девушкам спать не даёшь?! Михаил Исаковский

Мне полюбить Вас не довелось, А может быть - и не доведется! Напрасен водоворот волос Над темным профилем инородца, И раздувающий ноздри нос, И закурчавленные реснички, И - вероломные по привычке - Глаза разбойника и калмычки. И шаг, замедленный у зеркал, И смех, пронзительнее занозы, И этот хищнический оскал При виде золота или розы, И разлетающийся бокал, И упирающаяся в талью Рука, играющая со сталью, Рука, крестящаяся под шалью. Так, - от безделья и для игры - Мой стих меня с головою выдал! Но Вы красавица и добры: Как позолоченный древний идол Вы принимаете все дары! И все, что голубем Вам воркую - Напрасно - тщетно - вотще и всуе, Как все признанья и поцелуи! Марина Цветаева

Если ты направляешься к цели и станешь дорогою останавливаться, чтобы швырять камнями во всякую лающую на тебя собаку, то никогда не дойдешь до цели. Федор Михайлович Достоевский

Булат Окуджава Не пробуй этот мед: в нем ложка дегтя. Чего не заработал — не проси. Не плюй в колодец. Не кичись. До локтя всего вершок — попробуй укуси. Час утренний — делам, любви — вечерний, раздумьям — осень, бодрости — зима… Весь мир устроен из ограничений, чтобы от счастья не сойти с ума.