Вечерний Эврипид К поэзии великий древнегреческий драматург обратился в восемнадцать лет. Вдохновение он искал в уединении, и даже скрывался в неприглядной пещере, где и писал трагедии. Эврипид был дружен с философами, и за глубину рассуждений в своих трагедиях снискал прозвище «философа на сцене».

Иисус был распят на Голгофе. Во времена Иисуса Христа Голгофа находилась за пределами Иерусалима. Постепенно город разрастался, и теперь Голгофа лежит в центре.

Последняя речь Императора Востока. «Вы, благородные архонты, сиятельные димархи, военачальники, отважные соратники, и весь мой верный и досточтимый народ! Вы хорошо знаете, что пришел час, когда враг хочет всем своим искусством и машинами сжать нас еще больше и всей своей силой с суши и моря дать нам решительное сражение, чтобы подобно змее излить в нас яд свой и подобно свирепому льву проглотить нас. Поэтому говорю и прошу вас, чтобы вы стояли против врагов веры нашей храбро и мужественно, как и всегда до сих пор делали. Вручаю вам этот блистательнейший и преславный город, царицу городов, и отечество наше. Хорошо вы знаете, братья, что в четырех случаях все мы сообща обязаны предпочесть смерть жизни: во-первых, ради веры нашей и благочестия, во-вторых, ради Отечества, в-третьих, ради царя — помазанника господня, и, в-четвертых, ради близких и друзей наших. Итак, братья, если мы обязаны сражаться до смерти за одно из этих четырех, то гораздо больше за все четыре, ибо от всех их нам будет ущерб. Ведь если за прегрешения наши Бог предоставит победу нечестивым, мы подвергнемся опасности за святую веру нашу, которую Христос даровал нам собственною своею кровью. А ведь «если и мир весь кто приобрящет, душу же свою осквернит, что пользы?» Во-вторых, мы лишимся в таком случае столь славного Отечества и свободы нашей. В-третьих, мы потеряем государство наше, некогда столь славное, ныне же уничиженное, всеми порицаемое и презираемое, и начальствовать в нем будет тиран и нечестивец. В-четвертых, мы лишимся любезнейших детей наших, супруг и родичей. Сегодня уже пятьдесят семь дней с того времени, как этот безбожный эмир пришел и осадил нас и каждый день и ночь со всеми своими машинами и войском не перестает нападать на нас; и, однако, милостью всевидца Христа, господа нашего, он до сих пор с позором и уроном часто отступал от стен. И ныне братья, не бойтесь, что стена от ударов и попаданий ядер из пушек и камнеметных машин частично рухнула, потому что, как видите мы опять восстановили ее. Всю нашу надежду мы возложили на непобедимую славу божию: они — на колесницы, на лошадей, на войско свое и на многочисленность, мы же — на имя господа бога и спасителя нашего уповаем и лишь во вторую очередь на руки наши и на мужество, которое даровала нам божественная сила! Знаю я, что это бесчисленное стадо нечестивых, как у них в обычае, пойдет на нас с презрительной надменностью, поднятой бровью, великой отвагой и силой, чтобы, вследствие нашей немногочисленности, задавить нас, а вследствие изнурения — оттеснить — пойдет с великим криком и бесчисленными воплями, чтобы запугать нас. Эти их пустяки вы хорошо знаете, и не следует говорить о них. В час тот пусть все делают свое дело, ибо полетят в вас бесчисленные, как песок морской, камни, стрелы и дротики. Надеюсь однако, что они не причинят вам ущерба, потому что вижу, что, хотя нас и весьма немного, зато все вы искусны, ловки, храбры, сильны, мужественны и хорошо заранее подготовлены. В схватке и в бою хорошенько прикрывайте голову своими щитами. Десница ваша, держащая меч, всегда пусть будет протянута. Шлемы ваши, панцыри и железные латы вместе с остальным вооружением вполне достаточны для боя и во время схватки будут вам весьма полезны: враги наши не пользуются ими и не имеют их. Кроме того, вы будете прикрыты стенами: враги же наши, будучи открыты, с трудом будут продвигаться. Поэтому, товарищи, ради милосердия божия будьте готовы, крепки и мужественны. Вспомните, как некогда небольшое количество карфагенских слонов своим криком и видом обратило в бегство такое множество римских коней. Если же бессловесные животные обратили врагов в бегство, то куда скорее можем сделать это мы, будучи господами животных бессловесных, — в особенности, когда те, кто идет против нас, чтобы начать бой с нами, подобны бессловесным животным и даже хуже? Пусть же будут направлены против них и щиты ваши, и мечи, и луки, и копья. Думайте так, что вы охотитесь на множество диких свиней, чтобы знали нечестивцы, что они имеют бой не с бессловесными животными, как они сами, а с господами и повелителями их и с потомками эллинов и римлян! Вы хорошо знаете, что нечестивый этот эмир, враг святой веры нашей, без какой-либо основательной причины расторг мирный договор, который мы имели с ним, — нарушил многочисленные свои клятвы, ставя их в ничто, и, внезапно появившись на проливе у Асомата, построил крепость, чтобы ежедневно вредить нам. Поля наши, сады, скотные дворы и жилища он уже опустошил огнем; братьев наших, христиан, каких нашел там, перебил или взял в плен, а дружбу с нами нарушил. Завел он дружбу с обитателями Галаты, и те радуются этому: не знают они, несчастные, басни о крестьянском мальчике, который варил улиток и сказал: «О, глупые животные! Съем вас по порядку». Итак, братья, пришел он и осадил нас и каждый день с тех пор широко разевает свою пасть, чтобы найти удобный момент проглотить и нас и город этот, который воздвиг великий император Константин, посвятив и подарив его пречистой и непорочной владычице нашей, богородице и приснодеве Марии, чтобы была она госпожой, помощью и покровом Отечеству нашему, прибежищем христиан, надеждой и радостью всех эллинов, похвалой для всех сущих на Востоке. И этот нечестивый хочет овладеть таким некогда славным и цветущим городом, который подчинил себе когда-то почти всю подсолнечную и покорил под ноги свои Понт и Армению, Персию и Пафлагонию, амазонок и Каппадокию, Галатию и Мидию, колхов и иверов, боспорцев и албанцев, Сирию, Киликию и Месопотамию, Финикию и Палестину, Аравию и Иудею, бактрийцев и скифов, Македонию и Фессалию, Элладу и Беотию, локров и этолийцев, Акарнанию, Ахею и Пелопоннес, Эпир и Иллирик, лихнитов по Адриатике, Италию и тусков, кельтов и кельто-галлов, Испанию до Кадикса, Ливию, Мавританию и Маврузию, Эфиопию и веледов, Скуду и Нумидию, Африку и Египет. Теперь все это нечестивец хочет подчинить себе и на царицу городов наложить ярмо рабства, а святые церкви наши, где чествовалась святая троица и прославлялось всесвятое божество и где ангелы слушали, как воспевают бога. И храмы наши хочет сделать святилищем своего суесловия и болтовни своего лжепророка Мухаммеда и обиталищем глупцов и верблюдов. Итак, братья и товарищи, настройтесь так, чтобы был вам навеки памятник, вечная память о вас и слава и навек свобода!». Георгий Сфрандзи, "Большая хроника", Книга III

Очень симпатичная роспись - смешивание этносов. Голова эфиопа и женщины, с kalos надпись. 520-510 до н. э. Из Греции.

Битва при Иссе. Фрагмент. Дарий.Фреска

А знаете ли вы..... В Римской империи существовало четкое разделение на вид и цвет обуви в зависимости от сословия и пола: мужчинам полагалось носить обувь черного цвета, а женщинам – белого; красные сапоги являлись привилегией императора, а сенаторы имели право обувать только черные сапоги с ремнями наперекрест. Открытая обувь считалась табу для добропорядочных женщин, поэтому исключительным правом носить босоножки на каблуке пользовались лишь куртизанки.

Перикл тратил много государственных денег на роскошные постройки; его враги внушили народу, что он - растратчик. Перикл сказал: "Хорошо, я буду тратить свои деньги, но и на зданиях напишу свое имя". Афиняне, не желая уступать славу, потребовали, чтобы Перикл тратил, ничего не жалея.

Руины Вавилона в 1932 году.

Византийцы знали викингов, как rhos (от греческого прилагательного "красный", возможно, пришедшего грекам на ум из-за красноватого цвета обветренных лиц мореплавателей) или varangoi (вероятно, от древнескандинавского var — обет; у северных воинов был обычай давать друг другу обет преданности). Возможно, что слово varangoi могло легко превратиться в "варяги".

Сравнение римского и современного бетонов. Древнеримский цемент более прочный и экологически чище современного. Анализ римского цемента, погруженного в течение 2000 лет в заливе Неаполя, показал, что он намного долговечнее и мене обременителен для окружающей среды по отношению к основным видам этого строительного материала, применяемым сегодня. «В середине 20-го века, бетонные конструкции рассчитывались на 50 лет», рассказывает Пауло Монтерео из Национальной лаборатории Лоуренса в Беркли - известного научно-исследовательского учреждения при Министерстве энергетики США. «Сегодня мы проектируем здания, которые будут существовать 100 или 120 лет», добавляет он. Тем не менее, многие римские порты остаются в отличном состоянии уже более 2000 лет, несмотря на действия волн и химических воздействий от морской воды.