Дом с зелёной верандой Я решил купить дом. Свой личный дом. Проживание в многоквартирном строении имеет свои плюсы, но добрые хорошие соседи, почти друзья и приятели, остались только в старых советских фильмах. На деле ты окружён такими личностями, которые словно специально поселены рядом, чтобы портить тебе жизнь. Один – маэстро перфоратора и дрели, исполняющий свои партии поздним вечером или ранним утром в выходные; другой – гидрофил, щедрая душа, так и норовящий поделиться своим богатством; третий – глуховатый меломан со странным вкусом, врубающий свою любимую музыку на полную дурь; четвёртый… А четвёртый, вообще, полоумная бабка, по ночам гоняющая не то бесов, не то бездушных родственников, ждущих её смерти, чтобы прибрать к рукам вожделенную жилплощадь. Сексапильная соседка в коротком халатике на голое тело, возникающая на твоём пороге с просьбой повесить полочку или починить подтекающий кран, существует только в фантазиях холостяков. Помимо всего этого, приходит время, когда жить в бетонном «человейнике» становится тесно и душно, видимо, гены предков, живших на просторах необъятной родины, где триста вёрст – это совсем рядом, дают о себе знать. Поэтому я обратился в агентство недвижимости «Родные стены». Наверное, помогают. Едва я зашёл в офис, из-за стола поднялась симпатичная девушка в белой блузке и тёмными волосами, стянутыми в хвост на затылке. Я чуть дольше, чем следовало правилам хорошего тона, задержал взгляд на бэйджике с именем, лежащем на её груди. - Здравствуйте, - белозубо улыбнулась она вполне искренне. – Меня зовут Елена. Чем могу помочь? Я представился в ответ. - Видите ли, - повинуясь её приглашающему жесту, я опустился в мягкое кресло. – Мне нужен дом. Частный. Свой. - Хотите купить? Вторичное жильё, новострой, на стадии строительства, участок, типовой проект, индивидуальный? Перспектива пропадать в чистом поле, контролируя стройку и выполняющих её азиатских наёмных работников, а в итоге стать соседом разбогатевшего рыночного торговца с его аляповатым замком из силикатного кирпича и непременной башенкой, меня не прельщала. Поэтому я честно рассказал о своих желаниях по этому поводу. Выслушав меня, риелторша на несколько секунд задумалась, забавно насупив бровки. - Не любите людей? – осторожно спросила она. - Не всех и не всегда. - Понимаю, - согласилась Елена. – Кажется, есть один вариант. Она вышла из-за стола и подошла к стеллажу, заставленному разноцветными папками. Скосив глаза, я оценил её фигурку с удовольствием. Недурна… - Вот, - передо мной легла синяя папка. - Посмотрите этот вариант. Внезапно на столе очнулся телефон, заполняя пространство офиса смехом Вуди Вудпеккера. - Извините, - кивнув мне Елена, поднесла трубку к уху. – Да, Свет. Нет, сейчас не могу. Занята, да. Перезвоню позже. Извините, - ещё раз добавила она, обращаясь ко мне. Я махнул рукой, мол, всё понимаю. Открыл папку. Фотографии были качественными, снятыми явно не на телефон. - Дом построен в начале тридцатых годов. Раньше в нём жила семья военного инженера, - стала просвещать меня риелтор. – Вообще, там планировалось построить несколько домов, небольшой посёлок, но успели возвести только три дома. Два из них не пережили войну и местные жители разобрали их на кирпичи. А этот сохранился абсолютно целым. После войны в нём толи штаб военный был какое-то время, толи генерал жил. Внимательно слушая, я кивал, листая досье. Хороший дом, югендстиль, но без особых вычурностей. - Потом хотели сделать управление лесхоза, но не заладилось. Затем некоторое время там был дом отдыха партийного руководства района. А совсем недавно его один бизнесмен почти купил. - Почти? – удивился я. – Это как? Елена сморщила носик. - Внёс задаток, купил материалы для ремонта, но через несколько дней передумал покупать. - Что же так? - Говорит, далеко от цивилизации, а он привык жить среди людей. Да и ездить на работу далеко, - пожала плечами девушка. - Мне, наоборот, подходит, - успокоил я её. – Я от цивилизации в городском проявлении устал. - А недавно… - начала было Елена, но осеклась, отводя глаза в сторону. - Рассказывайте всё, - попросил я. – Не надо скрывать. Девушка вздохнула. - В доме поселились два бомжа. И их кто-то убил. Молотком, так следователь сказал. - Убийцу нашли? - Нет, - покачала риелтор симпатичной головой. – Не нашли. Ни убийцу, ни молоток. Да и кто искать будет? Полиция из-за бомжей будет напрягаться? Списали на внутренние разборки по пьянке. - Да, не будет… - согласился я. - А дом крепкий, хороший фундамент, сухой подвал, - воодушевилась, опечалившаяся было девушка. – Три комнаты и кухня на первом этаже, три комнаты в мансарде, есть пристроенная веранда с тыльной стороны. - Ага, вижу, - я нашёл фотографии с застеклённой деревянной пристройкой. - Отопление печное, вода колодезная, чистая, - продолжила Елена исполнение служебного долга, понимая, что клиент попался на крючок. – Электричество подведено, так что проблем нет. Колодец нужно почистить, можно поставить насос. Дому ремонт, конечно, требуется, но если без глобальной переделки, то косметический. - Замечательно, - подытожил я, закрывая папку с фотографиями. – Мне нравится. - Двести метров до моря. Есть дорога до моря, не очень хорошая, но до самого побережья. - Ещё один плюс, - согласился я. – Готов, так сказать, узреть воочию. - Хорошо, - улыбнулась девушка. - Когда вам будет удобно? Я подумал об очерёдности своих дел. - Послезавтра, после трёх. Точнее в 15.30. - Хорошо, - она быстро что-то записала в блокноте. – Вам карту проезда скинуть? -Найду в навигаторе, скиньте адрес. Елена положила передо мной прямоугольник визитки. -Звоните. - Алаверды, - ответил я, доставая из бумажника свою и протягивая ей. - До свидания! - До встречи! В назначенный день я выехал на приморскую трассу. День был будний, машин встречалось немного. Набрал номер риелтора. - Алло! – отозвался аппарат. - Здравствуйте, Елена! - Здравствуйте! – радостно зазвенел её голос, будто она услышала старого друга. - Я уже выехал, думаю, если не будет никаких накладок, минут через пятнадцать – двадцать буду на месте. - Отлично! Я уже подъезжаю, буду ждать Вас на месте. Не забудьте: за посёлком старая трансформаторная будка, за нею поворот направо. - Спасибо! Я запомнил. До встречи! Ага, вот и съезд к посёлку. Сам посёлок был небольшим, даже можно сказать, крохотным, с единственной улицей, она же шоссе, по которому я быстро проскочил череду заросших сиренью и жасмином палисадников, над которыми возвышались тёмно-оранжевые черепичные крыши домов, невидимых за буйной зеленью. Вот и трансформаторная будка. Построенная ещё немцами, она вовсе не напоминала электротехническое сооружение, а, скорее всего, выстроенную из красного кирпича небольшую крепостную башню, от которой тянулись провода. Да, есть поворот. Я свернул направо и тут дорога кончилась. То есть не совсем, а превратилась в то, что у нас оправдывают словами «так война же была». Некогда выложенная булыжником, ныне она представляла собой жалкое подобие себя прежней: где-то камни просели в промоины, где-то часть их отсутствовала (местные пользуют не только кирпичи домов), где-то сползли в кювет. Однозначно, подвеску нужно беречь. Сбавив скорость, я двинулся дальше, аккуратно объезжая ухабы и рытвины. В кустах мелькнуло что-то красное, не успел рассмотреть. С левой стороны дороги показались кирпичные столбы ограждения с щербатым штакетником между ними. Впрочем, дыры в заборе надёжно прикрывал разросшийся колючий шиповник. Остановив машину возле невысоких ворот, вышел. Оглядевшись, увидел неподалёку на заросшем бурьяном и кустарником пустыре фундаменты и фрагменты стен домов. - Ох, уж эти пейзане, - покачал я головой и направился к калитке. Даже не скрипнув, она мягко открылась. На удивление хорошая дорожка из фридрихштадтской плитки, не заросшая травой, вела к дому. Сам дом был хорош, хотя и несколько запущен. В нём чувствовалась основательность, не присущая современным домам. Добротная высокая крыша с потемневшей черепицей, с окошками мансардных комнат, сложенный из гранитных валунов фундамент, ровные стены, сохранившиеся ставни окон на нижнем этаже. Шиповник благоухал цветами, ветер шумел в высоких соснах, донося дыхание недалёкого моря. Хорошо! А где наша девушка? - Елена! – позвал я. Никто не отозвался. Поднявшись по ступеням крыльца, я пошёл к зелёной двери дома и нажал на бронзовую ручку. Дверь подалась. Не заперто. Небольшой тамбур с протёртым до дыр половиком из ковровой дорожки. Я прошёл дальше. Большая с тремя окнами комната. Печь, покрытая изразцами, две двери в соседние помещения, маленькая дверь явно в подвал, под лестницей, ведущей наверх. Потемневший от времени комод, диван – ровесник комода, но с виду крепкий, даже обивка не сильно вытерта, кресло и венский стул с расстеленной на нём пожелтевшей газетой. За аркой виднелась огромная дровяная плита с множеством чугунных конфорок и дверец. Кухня. Из неё можно пройти на веранду. Неплохо. - Елена! – снова позвал я, уже не надеясь на ответ. Гулкое эхо в почти пустой комнате стихло, и воцарилась тишина. Я осторожно опустился на диван. - Где ты бродишь, несносная девчонка? – пробормотал я, доставая телефон. Длинные гудки. Нет ответа. Будем ждать. За пыльными стёклами окон шумели сосны, пели пичуги, но в целом это была тишина, которой в большом городе не услышишь. Веки мои сам собой смежились. В кресле сидел юноша лет шестнадцати и увлечённо читал книгу. Светлые волосы непокорно торчали надо лбом, глаза бегали по строчкам. - Эрих! – из кухни вышла молодая женщина в синем платье с белым передником. Волосы её были уложены в причёску как у Любови Орловой из какого-то старого фильма. - Ягодный пирог готов. Зови Дитриха и Эльзу, будем пить кофе. Хорошо, мам, - юноша нехотя отложил книгу, подошёл к лестнице в мансарду. – Дитрих! - Я слышу! Уже иду! – по ступеням, сверкая начищенными ботинками и высоко вскидывая колени, спустился мальчонка лет семи. Он старался казаться серьёзным: прилизанные волосики с идеальным пробором, узенький короткий галстук, чуть нахмуренные брови. Только короткие штанишки на лямках вызывали улыбку. - А где Эльза? – спросила женщина, вытирая руки полотенцем. - Она на улице играет с куклой, - ответил Эрих. - Я сама её приглашу. Подросток направился к арке, но остановился и посмотрел в мою сторону. - Мам, - позвал он. - Да, дорогой? - Кажется, они опять здесь. Лицо женщины вмиг стало озабоченным. - Избавься от него, Эрих. Парень взял тяжёлый молоток, лежавший на комоде, и направился ко мне. Остановившись в шаге от дивана, он замахнулся… Я дёрнулся и проснулся в пустой комнате. Что за хрень? Задремал немного… Где же Лена? Телефон снова выдавал длинные гудки без ответа. Что-то случилось? Где-то застряла? А почему не берёт трубку? Я связался с агентством. - Здравствуйте! – ласково пропел динамик. – «Родные стены», меня зовут Ирина. Чем могу помочь? -Здравствуйте. Мне нужна Елена Осокина. - А Елены на месте нет, она на встрече с клиентом. Звоните на мобильный. Номер знаете? - Клиент – это я. Но мы не встретились. Телефон её не отвечает. - Я тоже не смогла дозвониться, - погрустнел голос Ирины. – Попробуйте позже, может, появится. - Буду надеяться, - вздохнул я. – Извините за беспокойство. До свидания! - Ничего. До свидания. Что ж, будем ждать. Хоть ждать и догонять самое последнее дело, но лучше ждать на удобном диване, чем за кем-то бегать по лесу. Слушая щебет птиц, я снова задремал. Пахло ванилью, малиной и ещё чем-то сладким. На кухне слышался звон посуды. С улицы в дом вошла маленькая девочка с большой куклой, чьё фарфоровое личико, золотистые волосы, пышное платье, да и размер, делали её похожей на хозяйку. - Сейчас, Мари, мы будем кушать пирог, - объяснила малышка игрушке. – Мама всегда печёт вкусный пирог. - Эльза, деточка, - выглянула из кухни женщина. – Иди быстрее. - Мамочка, а можно фройляйн Мари тоже кусочек? - Конечно, моё золотце! – улыбнулась мать. – Дитрих, налей сестре кофе. Аромат напитка защекотал ноздри. - Мама, а когда вернётся папа? – спросил младший сын. - Ох, ты же знаешь, что папа на фронте помогает нашим солдатам победить ивáнов. Когда кончится война, тогда папа и приедет. - А вот дядя Вилли уже вернулся! – не унимался Дитрих. - Дядя Вилли был ранен и теперь отдыхает после госпиталя. Эрих вошёл в комнату и замер, глядя на меня. Пару секунд он стоял в раздумьях, потом схватил молоток и решительным шагом устремился к дивану. - Опять? – встревожено воскликнула женщина. – Ты знаешь, что делать! Прогони его! Молоток с размаху опустился на моё левое плечо. -Ё….! Чёрт! – я лежал на полу, на пыльном дубовом паркете. Плечо пульсировало болью, рука не слушалась. С трудом поднялся, опираясь о диван правой рукой. Что здесь происходит, чёрт возьми? Аромат свежей выпечки висел в воздухе. Но всё равно становится неуютно, лучше выйти. Как же я так упал? Во сне или…. Выйдя из дома, я вдохнул свежий запах моря и сосен. Лена, где ты? Посмотрим с другой стороны. Вот и веранда, крашенная зелёной краской, облупившейся и свисающей лохмотьями, шевелящимися от дуновения ветра. Колодец, сложенный из камня под потемневшей деревянной крышей. Вездесущий шиповник. - Старый дом немецкий, зелёновая дверь. Леночка - Елена, где же ты теперь? - пропел – прошептал, доставая телефон. Я нажал кнопку вызова. Неподалёку, в колючих кустах захохотал дятел Вуди. Уже понимая, что ничего хорошего не увижу, я осторожно пошёл по дорожке к зарослям. Лена лежала на спине, чуть подогнув ноги. Короткая юбка задралась, обнажая загорелые бёдра. Белая блузка была забрызгана красным. Невидящий взгляд карих глаз устремился в небо. На лбу, ближе к виску, зияла квадратная рана с уже запёкшейся кровью. Молоток. Так же как и бомжи, она убита молотком. Опомнившись, я отключил вызов на телефоне. Неуместный смех Вудпеккера затих в лежащей рядом сумочке. Меня обдало волной ужаса. Что делать? Скорую вызывать поздно. Полицию? Здесь только я один в округе и Лена, точнее, её тело. В телефоне с этим ужасным сигналом куча моих звонков. Будет очень много вопросов, допросов. Опять же местные менты с удовольствием повесят на меня и Лену, и бомжей, и ещё чего-нибудь. Мне этого не надо. Не хочу терять репутацию и время на оправдания. Надо валить отсюда. И быстрее! - Прости, Леночка, - шепнул я и, оглядевшись на всякий случай, быстро зашагал прочь, спрятав телефон в карман. По пути быстро протёр рукавом пиджака дверную ручку. Чёрт, как плечо болит! Запрыгнув в машину, резко стартанул, забыв о разбитой дороге. Вот и что-то красное. В кустах, завалившись передними колёсами в канаву, торчала «мазда». Машина Елены. Всё, газу! Не нужен мне уже этот дом, хотя немного жаль. Скорее отсюда! Залечь на дно, уехать, спрятаться! Меня здесь не было! Выскочив на ровную дорогу, я повернул в другую от посёлка сторону и нажал педаль до упора. Эрих вошёл в дом и устало опустился на стул у кухонного стола. - Он ушёл? - Уехал, - кивнул юноша. – Мама, когда же они оставят нас в покое? - Не знаю, мой мальчик, - грустно ответила женщина, мягкой рукой пытаясь пригладить непокорные волосы сына. – Не знаю…

Грусть Людмила шла по улице, пытаясь обходить хотя бы самые большие лужи. Большого смысла это не имело, потому что ноги уже и так безнадежно промокли. И делала она это на автоматизме, особо не задумываясь. В Харькове наступил сезон дождей. Пришла осень, и весь город превратился в грустное, тоскливое и пасмурное существо. Сегодняшний день, как, впрочем, и предыдущие, не задался. Сегодня Люда поняла, что она не нужна. У нее был роман, последняя страница которого сегодня была дочитана. Ее мужчина, пряча глаза, что-то мямлил, пытался объяснять... Люда даже не помнила, что именно он говорил. В ее голове пульсировала фраза: «Я не нужна». Какая уж разница почему? Вот она и не вслушивалась. Личная жизнь Люды, да и жизнь в целом, не сильно задалась. Карьеры у нее особой не было, была просто работа, на которой просто платили деньги. Семья? Когда-то была семья, но потом все кончилось, и этот период жизни для Люды был как в тумане, как старая кинопленка: вроде бы это были ее воспоминания, ее жизнь, но воспринималось все, как просто история. Увлечений Люда также не имела, внутри нее было пусто — ни интересов, ни целей, ни желаний. Она просто жила. А точнее — ее жизнь шла своим чередом, изо дня в день, из года в год. Сама. Без участия Людмилы. Этим вечером, с мокрыми ногами, разбрызгивая лужи, тщетно пытаясь не намочить обувь больше, чем есть, Люда шла в кафе. Кафе называлось «Душа». Оно пряталось в одном из двориков старого Харькова. Никто не знал, когда оно появилось, казалось, что оно было здесь всегда, с момента основания города, как его часть, или душа. Это было своеобразное, ни на что не похожее заведение. Легко было пройти мимо и не заметить его. Ни яркой вывески, ни рекламы, ничего. И посетителей в нем много не бывало. Люда в свое время случайно нашла это кафе. В тот день ей тоже было грустно и тоскливо, и она брела по городу, не разбирая дороги. И вдруг перед ней оказались двери, и вкрадчивый голос (позже выяснилось, что это администратор и одновременно хозяин заведения) произнес: «Мадемуазель принесла грусть?» Именно так и сказал. «Принесла грусть». Не «здравствуйте», не «проходите». ПРИНЕСЛА ГРУСТЬ. И это было сущей правдой. У нее действительно была грусть и... да, она ее несла по городу, и получается, что донесла. Своеобразность кафе «Душа», в котором Люда тогда пробыла до самой ночи, заключалась во многом. Во-первых, как только посетитель ступал за порог, у него возникало ощущение, что он пришел в гости, причем к очень близкому человеку, в место, где его поймут, где даже не нужно объяснять, что случилось, потому что поймут и так, без слов. Во-вторых, посетитель (гость — здесь всех посетителей называли не иначе как «гость») ничего не решал. Ни в каком зале он сядет, ни что будет заказывать. Залов было пять: летом всех отводили на площадку с натянутым тентом, столиками вокруг маленьких фонтанчиков и перегородками, увитыми цветами. Когда ты сидел в этом зале, казалось, что ты не в городе, а каком-то уютном саду. Там очень удачно выходило прятаться от летнего зноя, всегда было прохладно. Когда наступала осень, гостям были рады (там так и говорили: «Сегодня мы вам рады в таком-то зале») в «осеннем зале». Там был приятный полумрак, играла тихая ненавязчивая музыка, а столики были расположены у камина, возле которого так приятно было отогреваться. И кроме того, каждого гостя в осеннем зале укутывали в плед. И еще там были окна, во всю стену, по которым приятно было смотреть на стекающие капли дождя. Зимой же гости находились в зале с очагом. Окон там не было, в центре стоял очаг, вокруг которого и были расставлены столики. «Весенний зал» — зал, в который можно было попасть весной, находился на крыше, он был из прозрачного стекла. Весь. Полностью. И там было здорово наблюдать на синим небом и облаками. И еще был отдельный особый зал. Назывался он «печаль». Зал находился в подвале, и обслуживался он лично администратором. Необъяснимым образом, встречая у входа гостя, администратор понимал, что сегодня человеку не просто грустно, а очень-очень плохо, говорил фразу: «Мадемуазель/месье принесли грусть?» — и провожал в этот зал. Особенность зала заключалась в том, что он был поделен перегородками на отдельные зоны, и к каждому гостю на коленки заползала кошка. Да. Именно так. Стоило вам выбрать столик и присесть, как тут же откуда-то появлялась кошка, устраивалась у вас на коленях и начинала мурлыкать. В тот день, когда Людмила впервые попала в это кафе, администратор ее и проводил в этот зал. На колени тут же умостилась кошка. Люда вздрогнула, хотела согнать ее, но администратор сказал: «Нет, на сегодняшний вечер это ВАША кошка, и она будет с вами». Люда не стала спорить, на споры у нее сил не было. Кошка так кошка, в конце концов, от ее мурлыканья становилось чуть легче. Потом Люда решила попросить меню и услышала весьма неожиданный ответ: «Мадемуазель в гостях. А в гостях не заказывают, а принимают угощение». Пожав плечами, Люда стала ждать развития событий. Сегодня она действительно не смогла бы ничего выбрать, ей было все равно. Жизнь текла своим чередом. Даже в отношении выбора еды. Но того, что случилось дальше, Людмила никак не могла ожидать. Ей принесли БАБУШКИНО варенье. Именно так. Не варенье, похожее на то, которое делала бабушка, а именно БАБУШКИНО варенье! И тут Люду прорвало. Она вспомнила свое детство, свою бабушку, которая была для нее самым близким и дорогим человеком, которой она всегда была нужна, которая любила. Слезы ручьем текли из глаз, Люда всхлипывала и начала рассказывать историю своей пустой жизни администратору. О том, как она никогда не ладила с матерью (отца не было), о том, как мать постоянно попрекала ее, как она знала, чувствовала, что является обузой для собственной матери и мешает ей вести беззаботную жизнь, о своем краткосрочном и неудавшемся браке, где она тоже была не нужна.... Она говорила и говорила, а перед глазами был внимательный и все понимающий взгляд администратора... Она чувствовала, что он действительно ее понимает. Когда слезы схлынули и она перестала всхлипывать, администратор начал говорить: — Нет ничего плохого ни в грусти, ни в печали. Они по-своему очаровательны. Грусть — она уютная, она свидетельствует о том, что человеку есть, о чем грустить, что в жизни его что-то все-таки было, то, что он потерял. Что лучше? Иметь и потерять — или ничего не иметь? Люда не нашлась с ответом. Дальше, глядя прямо в ее душу, администратор сказал: — Приходя сюда, можно принести грусть и выпить ее до дна, продолжая жизнь, а можно... можно подарить грусть этому заведению, которое соткано из грусти. Если мадемуазель устанет, не захочет больше жить так, как живет, если мадемуазель больше ничего не будет держать — она может прийти в и сказать: «Я принесла свою грусть и хочу ее отдать». В Харькове начался сезон дождей. Тщетно пытаясь обходить лужи, хотя ноги и так промокли, Людмила подошла к дверям кафе «Душа» и встретилась взглядом с администратором. — Мадемуазель принесла грусть? Люда выдохнула, подумала о том, что ее держит в этом мире, в очередной раз убедилась, что никому не нужна, и произнесла: — Я принесла свою грусть и.... и хочу отдать ее. — Нет ничего плохого ни грусти, ни в печали... — услышала Люда голос Хозяина, удобно устраиваясь на коленках у посетителя и начиная мурлыкать. Сейчас она была ЧЬЯ-ТО и была нужна. А в кафе «Душа» на одну кошку стало больше.

Бесогон Давно, в моем голопузом детстве, сгружали меня на лето к бабушке, папиной маме, в посёлок в Рязанской области. Дед тоже имелся, весельчак и любитель выпить. За грибами меня с собой брал, привлекал к помощи в огороде. Благодаря ему я восемь сортов картошки различал в 9 лет. И вот, полол как то я травку, в грядках с кабачками, дед велел, и слышу мычание какое то у забора. Только "Витя, Витя..." смог разобрать. Дед около сарайки свой "Днепр " курочил, сдохший давно, на чермет. Мне с этих афер на пломбир выделялось. Я вроде как помогал тачку с металлоломом до приёмки катить. Полю дальше травку, значит. Опять слышу- "Витя..". Деда так звали. Глядь, дед уже к калитке идёт. А там мужик какой то. Высокий такой, в трениках, майке, и с дедом беседа у них пошла. Я только обрывки фраз слышал. Прозвучало "...неделю не ходи... яма" и что то ещё. Ушёл тот мужик странный, дед идет от калитки, задумчивый. Бабушка в окно обедать позвала. Суп я не хотел, но ложкой ковырялся, у бабушки строго, чтоб первое на обед. Дед и сказал, что Гриша-бесогон заходил. Бабушка прям вся в слух обратилась. Но дед на меня зыркнул и ей, мол, потом. До чермета мы дошкиляли, жара, мне два стаканчики купили, с мороженым, дед хлеба, молока и чекушку себе прихватил в магазине. Сели вечером на крыльцо, дедуня употребил, смотрю, глаза заблестели. Я и решил спросить, потому что весь оставшийся день этот утренний визитер у меня из головы не выходил. Дед и рассказал... .... Семья жила, молодая, у них в посёлке, Горины, Иван и Света, женаты три года были, Света беременная была. Не на сносях, но уже заметно. Лидия, свекровь, в лес её позвала, за грибами. Пошли они. И потерялась Света. Звала её Лидия, голос сорвала, прибежала домой, народ позвала, Иван из города с работы приехал, снарядились искать. Почти двое суток поиски шли. Уже милиция в посёлок наведалась, собак привлекали. Нет нигде Светки. К исходу третьего дня, ещё и сумерки не наступили, Светлана явилась. Ободранная, худющая, один живот и выпирает. К ней с расспросами. А она молчит. Так и не заговорила больше. По ночам вскакивала, из дома ломилась, Иван запирал на ночь двери, замок врезал, крючок и засов жене уже не преграда. До самых родов взаперти держали. Родила мальчика, Гришей назвали. Тютюшкали его с Лидией, а через неделю мать оставила его днем на крылечке мужнего дома и в лес ушла. С концами. Гриша с малолетства на других детей не похож был. Говорил чётко, очень рано, и как скажет малой, так и случалось. Лидия белье развесит постиранное во дворе, а внучек палец указательный вверх задерет и на чистое, без единое облачка, небо показывает: "Баба, гроза!" И точно, через полчаса такая гроза начнётся, что все простыни-наволочки посрывает и по всему двору в грязь раскидает. Лидия с матом собирает и перестирывать. Слушали внука потом беспрекословно. Раз во дворе чай пили, Иван, Лидия и Гриша, ему уже 12 годков стукнуло. Вечерело. Тут стук в калитку:"Хозяева! Хлеба дайте!" Женщина стоит, худющая, лицо тёмное, иссохшее, а глаза живые, подвижные, цепкие. Бабка в дом, хлеба вынести, а Гриша её за руку схватил и такой: "Не смей,ба!" И к калитке пошуровал. И громко так, мол, назовись! Как имя твоё, кто в тебе?! Тётка эта отшатнулась аж, попятилась и бегом по улице, в сторону леса. Иван с матерью онемели. А Гриша вернулся, сел на свой стул, чашку взял, отпил чаю и говорит: "Ты, бабуль, кому хлеба вынести собралась? Им не хлеб нужен на ночь. А соли б в лицо кинуть. Бес это был, бесноватая баба то, крутит её, вот и ходит, то молока, то хлеба попросит. Знамо мне, что они с этим делают». Лидия соседке рассказала про случай этот. И стали потихоньку к Грише люди приходить, а потом и приезжать. И привозить людей стали. Глянет Гриша на человека и говорит, например, зачем привезли? У него дед-чекист много народу на тот свет со свинцом в груди спровадил. Сонмы там бесов то. Не выгнать. Помрёт, и не отмолите. Девочку маленькую как-то привезли. Гриша уже парнем был, 25-й годок разменял. Посадил на колени, спрашивает, как зовут, дескать, откуда. Та ему, вроде Маша, живу в Коломне. "А что приехала, Маша?" - Гриша дальше спрашивает. "А меня тётя зовёт, сначала я её видела, а потом и мама с папой". Гриша говорит, типа, такая, в платье в горошек? Старенькая? И как рявкнет: "Назовись!" Девчонка глаза закатила и чужим скрипучим голосом отвечает: "Тоша, Антонина я, отвяжись, все равно не уйду". Гриша шепчет что-то, девчонку колотить начало, мать её в слезы, рванулась к Маше своей, Гриша её жестом остановил. Сказал: "Сейчас сейчас, уйдёт она. Зачем печенье взяла у бабки? Зачем дите накормила? Хорошо, что недавно, а то б не выгнать". Девочка опала у парня в руках, спала. Мать в ноги поклонилась, все твердила: "Спасибо, спасибо". Уехали они. Много таких случаев было, не упомнишь. Вот и ко мне пришёл Григорий, сказал, чтоб не ходили в лес неделю, про яму предупредил, что ты туда провалишься, а я не успею, достать-то… Допил дед чекушку свою. Помолчали мы. Переваривал я услышанное. Осознавал. Пытался. Возраст-то, 9 лет. Спасибо парню этому, Грише-бесогону, а то б мог и не дожить-то я, до десяти.

Пакостная мразость Одно время довелось мне работать в одной конторе с молодым человеком. Мне на тот момент было уже за 30, а ему около 22-23 лет. Назовём его Вадиком. Хороший такой парнишка, но безалаберный в силу возраста и вседозволенного воспитания однополой семьёй (мама и бабушка, не подумайте ничего такого). И была у Вадика мечта, купить телефон-не-просто-звонилку, а с яблочком наливным на корпусе, да ещё модели последней. Только, увы, не с нашими зарплатами такие иметь, а кредит мозгов у парнишки хватало не брать. А ещё был у Вадимки заветный сундучок с прадедовыми наградами. Прадед Вадима - ветеран ВОВ, с 41го по 45й года служил честно, бывал в передрягах, но вернулся живым, правда не очень здоровым. Ну и наград-медалей у прадеда очень предостаточно накопилось за войну. Далее пишу с его слов. Вот сидел я как то в выходной, пил пиво, мучился извечными вопросами, как быть и что делать, где взять денежку. И тут взгляд упал на сервант. А в серванте сундучок. А в сундучке... Что ж я раньше-то не сообразил, вот они, денежки. И много, наверно. Рванул гуглить. И правда, много, если судить по форумам. Тут же зарегистрировался на одном из них, стал по-тихоньку искать покупателя. Ну и где-то через недельку нашёлся человек, который предложил большую пачку зелёных денег. Гораздо больше, чем я даже рассчитывал. Сговорились о деньгах, сговорились о встрече, она должна была состояться через четыре дня. И вот, довольный, я выключаю компьютер и ложусь спать. Снится сон, как будто я сижу в полутёмной комнате, напротив меня сидит на стуле старик с палкой и смотрит на меня пристально. Смотрит и молчит. Я проснулся в холодном поту, вроде не страшно, но очень неприятно. Ну ладно, утро уже, побежал на работу, вроде как и забылось за дневными хлопотами. Но не тут-то было. На вторую ночь снится тот же сон. Только старик уже не просто сидит,а грозно сдвигает брови и говорит мне: - Что ж ты, пакостная мразость, делаешь? Вот так и сказал, пакостная мразость. Я во сне даже удивился, неправильное слово, а какое-то складное выражение. И тут опять проснулся. И опять в холодном поту. Время - около трёх утра, но заснуть больше не удалось. Так и лежал до будильника, а потом снова рабочая рутина. Но вечером, придя домой, я стал аккуратно бабушку распрашивать про ордена и медали. Она сначала рассказывала историю прадеда, её отца, а потом вроде как заподозрила что-то не то и в лоб спросила, откуда интерес. Так, говорю, медали недавно перебирал, а потом старик приснился, и назвал меня так интересно, пакостная мразость. У бабушки губы затряслись, она расплакалась и говорит: - Эту фразу часто отец говорил, когда ему что-то не нравилось... И полезла в сервант, достала старый-старый фотоальбом, вынула фотку и стала её поглаживать. А на той фотке тот самый старик, только явно моложе, сидит на стуле. И комната та самая. Вот, говорит бабуля, твой прадед, Павел, он недоволен, что ты трогал его медали. А у меня дух захватило. Не, думаю, недоволен он другим. Трогал я их много раз, а продать гордость своего прадеда только сейчас решил. У меня тоже слёзы потекли из глаз. И через час я уже связался с покупателем и объяснился с извинениями. Больше прадед не приходил ко мне во сне. На этом саму историю заканчиваю, но есть постскриптум. Вадим очень изменился, буквально вчера разбитной-лихой парнишка, а сегодня уже взрослый мужчина. Через пару месяцев записался волонтёром в известный поисково-спасательный отряд. Далее наши с ним пути разошлись, но очень надеюсь, что с ним всё хорошо.

Тамагочи У Оксаны тамагочи появился случайно. Казалось бы, 1998 год, и в Москве, где она жила, - бум электронных зверьков. Тамагочи не было разве что у самых бедных девочек. Мальчикам, и тем нравились компьютерные питомцы. Если родители не покупали им тамагочи, ребята с интересом наблюдали за собачками и кошечками девочек в классе. Оксане достался очень странный тамагочи. Родители купили его, бродя по блошиному рынку в поисках всякой всячины. И вдруг, наткнувшись на палатку, где буквально задарма продавали японскую игрушку, мама вспомнила долгие разговоры с дочкой на тему популярной новинки. Мать убеждала Оксану, что все эти электроживотные – ерунда, и если дочь хочет завести живность, надо только попросить. Звучали уверения убедительно, однако, не первый год зная отца с матерью, девочка сомневалась, что обойдётся без обычных в такой ситуации сложностей. Мать станет постоянно напоминать о необходимости следить за братом меньшим, а отец начнёт выражать недовольством по любому поводу: чего «новый член семьи» тут бродит… а как он противно мяукает или гавкает… и шерсть повсюду… В силу возраста (Оксане едва исполнилось 12 лет) девочка не до конца представляла себе грядущие сложности. С тамагочи же подобных проблем возникнуть не должно. И на день рождения родители подарили единственному ребёнку долгожданного любимца. А тот оказался весьма необычным. Нет, странность не состояла в том, что на брелке, форму которого имел тамагочи, не упомянули страну-производителя. И не в расцветке прибора: резали глаз и совершенно не сочетались ядовито-жёлтый и кислотно-фиолетовый цвета. Самое удивительное выяснилось позже. Развивался тамагочи с яйца – и у детей в классе из-за этого сразу возникли вопросы. Поклонники тамагочи образовали что-то вроде закрытой группы, где они делились успехами и неприятностями, связанными с своим увлечением. Когда Оксана продемонстрировала экран с большим, точно бы покрытым коростой, пятнистым яйцом, все озадаченно почесали в затылке. Посыпались предположения – то ли шутливые, то ли серьёзные: это больной кот, это пингвин, это дракон… Не угадал никто. Тамагочи вылупился ночью или под утро, потому что, проснувшись в семь часов по будильнику в школу, Оксана обнаружили на экране поразительное существо. Шестилапое и трёхпалое, с коротким толстым хвостом и рогом на макушке горизонтально вытянутой головы. Из подушечек лап иногда появлялись загнутые толстые когти. Широкая пасть полнилась мелкими клыками, выстроившимися в два ряда, как у акулы. Существо походило на древнее чудовище, на особенно неприглядного динозавра. Будь Оксана постарше, ей, возможно, пришло бы в голову сравнение с генетическим уродом – следствием мутации или гибридизации. При виде «динозаврика», как его прозвала хозяйка, все в школе ахнули – и не сказать, что лишь в положительном смысле. Оксану это не расстроило; она просто не заметила реакции сверстников, а с родителями о тамагочи говорила всего один раз. На вопрос «Кто вылупится из яйца?» отец что-то невразумительно буркнул, таким образом отмахиваясь от дочки. Он предпочитал пиво и телевизор плотному общению с семьёй. Мама же ограничилась короткой безразличной фразой «Какая-нибудь животинка» и вернулась к тушившемуся на плите мясу. Ну, тамагочи и тамоги, - вероятно, размышляли взрослые. Ребёнку есть чем заняться, и хорошо: будет меньше отвлекать от насущных дел. А Оксана полностью погрузилась в мир «динозаврика». Столь сильно, что на уроках кормила его, ухаживала за ним, укладывала его спать и следила, когда он проснётся. Остальные заботы, включая учёбу, отошли на второй план. Первыми, как ни странно, забеспокоились учителя. В дневнике одно за другим появлялись замечания: по математике, по русскому, по литературе… Оксана не показывала дневника родителям, и те далеко не сразу вникли в ситуацию. Потом, взяв у дочки дневник на проверку – просто чтобы занять свободное время, - отец наткнулся на вереницу замечаний и двоек по поведению. Он дождался мать, и с Оксаной провели профилактическую беседу. Было заметно, что взрослые не привыкли воспитывать дочь, которая всегда отличалась послушанием и разумностью. Но тамагочи продолжал звать её в страну, ровно ничем не похожую на Россию; туда, где живут рогатые шестилапые «динозаврики»… где бы это место ни находилась. Уделяя внимание пиксельному животному, Оксана опаздывала на уроки. Времени на зверька не хватало. Переборов нерешительность, она принялась пропускать занятия. «Динозаврику» требовался уход, и к прогулам прибавились невыполненные домашние задания. Что ж, вымышленное существо реагировало на заботу: меньше спало и больше ело, росло и крепло. Родителей вызвали в школу, чтобы найти выход из создавшегося положения. Вернувшись домой, отец накричал на Оксану и отобрал тамагочи. Мать вступилась за дочь – скорее, инстинктивно и рефлекторно, чем продумав действия: она, в свою очередь, забрала игрушку у отца и возвратила дочке. Но наказала впредь никогда не пропускать школу и не забывать делать домашнюю работу, а «динозавриком» заниматься в свободное время. Оксана ничего не произнесла в ответ. На следующий день девочка, как обычно, первая покинула квартиру, но в школу не пошла. Дождавшись за углом дома, когда уйдут родители, Оксана прибежала обратно. Бросив портфель в коридоре, она плюхнулась на кровать и достала любимый тамагочи… …Родители вернулись вечером, в районе шести. На дорожке, ведущей к дому, отец встретил мать, и они вдвоём зашли в квартиру. Дёрнув за верёвочку, включили в коридоре свет. Оксана должна была слышать их, однако почему-то не выходила; даже не издала ни звука, никак не выдала своего присутствия. Отец списал это на обиду. А вот мать заволновалась. Она зашла в комнату дочери… и через миг выбежала наружу. Истерично вопя, она бросилась на грудь мужу и плакала, плакала, плакала. Из глаз лились слёзы, изо рта вырывались непонятные, бессвязные фразы. Отец, кажется, расслышал «Она… нет… красное...», но сложить кусочки паззла в единую картину не сумел. Да и составных частей головоломки не хватало. Зато в комнате Оксаны их находилось предостаточно. Стоило ступить за порог, как глаза наткнулись на бурое пятно на ковре. Отец оторопел: кровь! Сердце застучало о кости, намереваясь выпрыгнуть из грудной клетки. Почувствовав наитие, отец присел у кровати на корточки; потянулся к краю свисавшего одеяла и приподнял его. Под кроватью скопилась пыльная темнота. Понадобилось какое-то время, чтобы глаза привыкли к мраку – и разглядели на полу окровавленную голову дочери! Отец вскочил на ноги, отпрянул, прижался к стене. На кровати лежал тамагочи ядовитой расцветки. Горел пустой экран. Медэксперт, приехавший вместе с милицией, установил, что голова девочки была откушена двумя рядами мелких клыков. Как у акулы.

Семерка жутких городских легенд, в которых не малая доля правды 7. Легенда об «опасном» эскалаторе: Родители, кажется, не могут удержаться от соблазна поиграть роль режиссёра фильмов ужасов, когда учат вас как это важно – завязывать шнурки на своих ботинках. «Ты же не хочешь кончить как парень, живший в двух кварталах отсюда, когда его шнурки попали в эскалатор в торговом центре. Они до сих пор вычищают остатки его пальцев из решётки с помощью зубной нити». После многих лет поездок на эскалаторах безо всяких инцидентов, вы начинаете подозревать, что скорее вам на голову упадёт метеорит, чем эскалатор в торговом центре съест ваши пальцы. Правда: Эскалаторы похоже голодны как волки – в данном случае как невидимые, неосязаемые механические волки, которые, кажется, становятся ещё голоднее, как только отведают человеческой крови. «Шнурки затягиваются внутрь… как втягивается кола через соломинку». Это не цитата из родительского учебника по основам экзистенциального ужаса, а слова сертифицированного инспектора по безопасности эскалаторов Кевина Доэрти. А после того, как эскалатор затянул ваши шнурки, даже пищевые метафоры не смогут передать то, с чем Доэрти приходилось сталкиваться на его работе: «Это невероятно, что может сделать эскалатор с человеческой плотью». Пальцы и целые куски ступней бывали пережёваны эскалаторами. А если жертва попытается освободиться из этого человеко-шреддера, вот тут дело оборачивается из плохого в ужасное. Как и в случае с медведями гризли и акулами, вы скорее всего не захотите иметь дело с эскалаторами, когда они находятся в середине своей трапезы. К примеру, в 2003 году девочка лишилась части своей руки, когда попыталась освободить свой ботинок, который попал в эскалатор. В 2005 году 34-летний мужчина совершил ошибку, надев капюшон на эскалаторе. Никто не знает точно, хотел ли он освободить свой шнурок, или просто сидел, когда эскалатор ухватил его капюшон, потому что к тому времени как его нашли, эскалатор проглотил его капюшон, притянул мужчину к земле и задушил его. И дело тут в том, что зубцы в начале и конце эскалатора – это не единственные части, которые могут поймать вас. Протащите свою ступню вдоль места, где стена встречается со ступеньками, и на всю оставшуюся жизнь у вас останется тремя пальцами меньше, чем у ваших друзей. У эскалаторов также есть свойство возвратного движения, а это может быть болезненным даже в том случае, если они своим устройством и не напоминают вам челюсти из смыкающихся стальных ножей. 6. Легенда «Девушка в чулане»: Всем нам знакомо это чувство. Вы одни в своём доме, и вдруг на вас обрушивается непреодолимое ощущение, что на вас кто-то смотрит. Это похоже на то, что вы можете чувствовать присутствие другого человека в вашем доме, даже несмотря на то, что вы совершенно точно закрыли окна и двери. Этот жутковатый трюк нашего мозга вероятно одна из причин того, что так много историй о призраках рассказывают о ком-то внутри нашего собственного дома. Вы слышите шёпот из глубины дома, убийца прячется под вашей кроватью, проснувшийся утром человек обнаруживает странное послание, приклеенное к его лбу. Даже в чулане у нас живёт монстр. Но ведь эти страхи иррациональны, правда? Правда: 57-летний пожилой мужчина в Японии, живущий один в своём доме, начал замечать, что мелкие предметы меняют своё место в его доме. Пропадала еда, хотя он мог поклясться, что не съедал её. Он просыпался от странных звуков посреди ночи, но каждый раз, когда он вставал и проверял что происходит, дверь была заперта, а окна надёжно закрыты. В доме не было никого. Что с ним происходит? Он сходит с ума? У него в доме поселился застенчивый полтергейст? Чтобы выяснить это, он установил несколько скрытых камер по всему дому. На следующее утро он перемотал плёнку в камере и вот что он увидел. Странная женщина выползла из посудного шкафа как в фильме «Звонок». И если вы считаете, что это жутко, представьте, что он почувствовал, когда в конце съёмки она заползла обратно в шкаф. В тот самый шкаф, который находился в паре метров от него, пока он просматривал запись на плёнке. В попытке сохранить свой разум, мужчина предположил, что эта женщина была грабителем, которая лишь на время спряталась в шкафу, и вскоре покинула его дом. Он вызвал полицию, которая установила, что все замки на его дверях и окнах не были повреждены. Не было никаких свидетельств, что кто-либо вламывался в его дом – другими словами (здесь должна играть драматическая музыка) женщина всё это время находилась внутри дома. После тщательного обыска женщина была найдена прячущейся в маленьком шкафчике. Как выяснилось, она прокралась в дом и спала, ела, и даже принимала душ в нём на протяжении целого года. Подумайте обо всех тех вещах, которые вы делаете, когда уверены в своём полном уединении – вещах, которые, как вы думаете, никто не видит. А теперь представьте себе бездомную японскую женщину, которая всё это время наблюдает за вами. 5. Легенда «о притяжении телефоном молний»: Тело было найдено в центре комнаты. Единственная улика того, что с ним произошло – телефонная трубка, зажатая в его руке. Разумеется, вся эта «держись подальше от телефона во время грозы!» история просто пример технофобии, которая, скорее всего, была придумана старыми людьми. Правда: Молнии всё равно как далеко вы находитесь от окна. Если ей выпал ваш телефонный номер в стиле фильма «Пункт назначения», она придёт за вами, и она может просочиться через любой телефон, чтобы выполнить свою работу. Фактически, телефон делает её даже опаснее. Эта история произошла в 1985 году с 17-летним студентом по имени Джейсон. Он только что прошёл тщательное медицинское обследование для поступления в Военную академию Соединённых Штатов в Вест Пойнте. Так что если только вы не Рэмбо, можно смело предположить, что его тело было способно пережить ранения, которые ваш лечащий доктор назвал бы «причиной смерти». И спустя всего лишь четыре дня после осмотра он был найден мёртвым в своей комнате с телефонной трубкой в руке. Молния ударила в кабель снаружи дома и вылетела из телефона — прямо в ухо Джейсона. Нам хочется думать, что он почувствовал бы себя немного лучше, узнав, что его гибель – это практически идеал смерти для какого-нибудь металлиста 80-х годов. «Но у моего телефона нет никаких древних проводов», скажете вы, «я использую только сотовый! Я должен беспокоиться только о раке мозга, верно?». Похоже на то, что разговоры по сотовому телефону во время грозы могут усилить тяжесть и смертоносность ударов молний по той же самой причине, которая убила Джейсона. Человеческая кожа достаточно плохой проводник электричества, так что обычный удар молнии разойдётся по поверхности вашей кожи. Однако в то время, как вы держите телефон у своего уха, или слушаете музыку на своём iPod, вы направляете молнию в свой слуховой канал, фактически проводя электричество через естественный барьер вашего тела и давая ему прямой доступ к вашим внутренним органам. Один паренёк слушал свой iPod и подстригал газон, когда молния от проходившей неподалёку грозы ударила в него, создав замкнутый контур между его ушей. Он выжил, но до сих пор на его теле остались шрамы там, где провод от наушников вплавился в его грудь и шею. Скорее всего, с тех пор он больше ни разу не включал ту песню, которая играла в его плейере в ту секунду. 4. Легенда «странный парень с большой угловатой сумкой»: Странный незнакомец с загадочно большой и угловатой сумкой – один из столпов поп-культуры. Он появлялся в «Кое-что о Мэри», рекламе пива и фильмах Джо Пеши, но подруга кузины твоего друга точно знает, что это вовсе не смешно. Потому что она была на практически пустой автобусной остановке, когда на ней появился жутковатый незнакомец с огромным вещевым мешком. Что-то в форме объектов, находившихся внутри, и то, как парень бормотал о том, что эти формы «заставили его сделать это» было неправильным, но она решила, что это просто фокусы её воображения. Двумя днями позже она увидела его в местных новостях — это был сбежавший пациент психиатрической больницы, осуждённый за расчленение. Правда: Когда охрана аэропорта города Афины начинала рутинную проверку багажа монаха Греческой ортодоксальной церкви, они и представить не могли, что скоро обнаружат себя частью истории в духе Дэна Брауна. Видите ли, вдобавок к обычным монашеским вещам (Библия, сменная роба, полировка для обритой головы), этот монах решил заполнить свой багаж человеческими костями. Правда, надо сказать, что монах имел оправдание – кости принадлежали святому мученику. А все знают, что кости святых обычно переносятся как раз в багажных чемоданчиках. Разумеется, как выяснилось, кости принадлежали вовсе не святому, а монахине, пропавшей из своего монастыря четырьмя годами ранее. Как она умерла, и что монах собирался сделать с её костями не ясно, но мы можем утверждать со 100% уверенностью, что это было что-то жуткое. В то время как большинство преступников могут придумать нечто лучшее, чем попытаться пронести самодельные мешки для трупов через таможню, некоторое число чемоданов с расчленёнными телами, найденные по всему свету, похоже свидетельствуют, что туристический багаж для многих любителей расчленения выглядит как наиболее предпочтительный метод транспортировки. Мы не хотим сказать, что каждый жутковатый парень, который сражается со своей большой странной сумкой, на самом деле перевозит в ней разрубленное на куски тело, но мы бы не стали спешить помочь ему погрузить подобную сумку в его микроавтобус (намёк на Баффало Билла из «Молчания ягнят»). 3. Легенда «Птицы-убийцы»: С тех пор как проклятие из фильма «The Rime of the Ancient Mariner» за убийство альбатроса из арбалета завладело умами зрителей, тёмные глубины человеческого воображения одержимы мыслью о птицах, охотящихся на людей. В птицах есть что-то жуткое. Эдгару По вовсе не требовался мотив мести, чтобы превратить ворона в призрака из ночных кошмаров. А Хичкок лишь подтвердил эту вечную истину: безумные гении знают, что птицы имеют прямой доступ к иррациональным страхам в нашем подсознании. Правда: На самом деле в нашем страхе перед птицами нет ничего иррационального. Не допускайте глупой ошибки, птицы – это динозавры, которые носят странную маскировку лишь до тех пор, пока мы не ослабим свою защиту. Несколько совершенно реальных пернатых убийц кажется вышли прямиком из кошмаров нашего коллективного бессознательного. Давно доказано, что вороны могут запоминать человеческие лица и дожидаться случая отомстить, лучше, чем с этим справятся люди. Но вам вероятно никогда не приходило в голову бояться петухов. Они, прямо скажем, не самые страшные существа, и это возможно является причиной, почему энтузиасты петушиных боёв не видят проблемы в том, чтобы дать им обратно их бритвенно-острые когти времён динозавров. Один тренер боевых петухов был убит, когда его призовой петух рассёк ему горло. Но Хосе Луис Очоа стал истинным Древним Моряком наших дней. Как и герой поэмы Кольриджа (англ. поэт-романтик; прим. mixednews), он получал множество знаков, что ему не следует иметь дело с птицами. Он продолжал участвовать в петушиных боях, даже несмотря на случаи арестов за содержание и обучение боевых петухов в прошлом. И они вовсе не удержали его от идеи присоединить пару бритвенных шпор к лапам своего петуха, и выпустить его на ринг в один из январских дней. По анонимной наводке именно в этот день полиция устроила облаву на эту подпольную арену. И как в тюремной драке, один из петухов воспользовался возникшим хаосом, чтобы подрезать Очоа. Очоа покинул место преступления с легкой раной в ноге, но бритвенная шпора повредила внутреннюю артерию. К тому времени как он добрался до госпиталя, было уже слишком поздно… 2. Легенда «скелет замурованный в стене»: Во время реконструкции старинного здания, рабочий обрушивает старую стену, и нос к носу сталкивается с человеческим скелетом. Его опознают как тело человека, пропавшего много лет назад. Бедный парень когда-то оказался замурован в стене, и с тех пор о нём никто ничего не слышал. Пока его семья искала его, он находился всего лишь в нескольких метрах от них, оказавшийся пойманным в ловушку, затем разлагающимся, а затем возможно издающим жутковатые звуки, когда ветер продувал его кости. Хорошо, но ведь очевидно, что всё это чушь собачья? Как кто-то может оказаться в ловушке в населённом доме, да так, чтобы никто этого не заметил? Неужели они бы не услышали его крики о помощи? Эта история-страшилка не очень хорошо продумана, правда? Правда: Эйбвилльский национальный банк всегда использовал второй этаж своего здания как хранилище, но когда им потребовалось место для новых офисов, команда рабочих приступила к его переобустройству. Когда один из них снял металлическую панель, прикрученную к стене, за ней обнаружился давно не использовавшийся камин, в котором нашли кучу старых тряпок и несколько человеческих костей. Любые надежды, что они остались с тех времён, когда для богатых банкиров было обычным делом использовать маленьких сирот в качестве растопки, были развеяны, когда остатки человеческого скелета были найдены несколькими метрами выше, в старом каминном дымоходе. С помощью анализа ДНК, останки были опознаны как принадлежавшие некоему Джозефу Шекснайдеру. В силу того, что оно оказалось на практически неиспользуемом этаже, его тело не было обнаружено, когда Джозеф застрял в стене местного банка, и не было найдено даже тогда, когда оно начало разлагаться. Фактически же, его труп был замурован за кирпичной стеной на протяжении 27 лет, в то время как его ничего не подозревающие друзья и другие горожане занимались своими банковскими делами прямо под ним. Так что да, добавьте «возможно, ваш исчезнувший сосед разлагается где-то внутри этого здания» к списку причин, почему вы так ненавидите бывать в банке. Мы, скорее всего никогда не узнаем, зачем Шекснайдер решил заползти в каминную трубу в местном банке. Но мы знаем точно, что это не единственное место, в котором абсолютно никто не услышит ваших криков. Легенда «пробуждение в гробу»: Скорбящие проходят мимо гроба, отдавая последнюю дань уважения. Подходит ваша очередь, вы смотрите внутрь гроба, и думаете, «Ух ты, а они неплохо постарались, она выглядит почти как живая!» И в этот самый момент труп начинает кричать. Правда: Всё началось с того, что Фагилью Мухаметзянову, женщину из российского города Казань, настиг сердечный приступ, и она была немедленно доставлена в больницу своим мужем. В больнице она была признана мёртвой командой врачей, которые кажется, находились в минуте от своего обеденного перерыва, поскольку как оказалось, она была отнюдь не мёртвой. Однако это не остановило семью женщины от быстрой организации похорон – похорон, которые она грубо нарушила своими криками ужаса, когда внезапно очнулась и обнаружила что происходит. Но послушайте, хотя вид трупа внезапно садящегося во время похорон, и начинающего выть как банишь, слегка и пугает, но ведь в конце концов то, что ваша возлюбленная вовсе не умерла — это хорошая новость, правда? Ну конечно! Если не считать того факта, что Фагилья Мухаметзянова скоропостижно скончалась опять. На этот разпо-настоящему. Шок от пробуждения на собственных похоронах оказался настолько велик для бедной женщины, что она немедленно получила второй инфаркт, которой абсолютно точно, со 100% гарантией, убил её во второй раз. По крайней мере, таково заключение распрекрасной медицинской команды, которая объявила её мёртвой в первый раз.

Пока ты спала Жаль, что вы не видите того, что видим мы. Я неподвижно сижу на холодном гладком линолеуме и, не мигая, внимательно всматриваюсь в угол. Он пустой. Пока еще пустой. Через некоторое время тьма в нем начнет сгущаться, рождая живую материю — и тогда начнется бой, битва, драка, называйте, как хотите, но смысл остается один — я должен победить. Иначе нельзя. Издаю победный вопль и быстро атакую, не давая врагу опомниться. Удар, еще удар, выпустить когти, прыжок, чтобы увернуться от холодного парализующего дыхания, взобраться по шторе вверх, оттуда перелететь на шкаф и, кувыркнувшись через голову, прыгнуть сзади, заставив врасплох еще сонную от дневного отдыха гадину. Она беззвучно кричит от ярости и боли, её крокодилий рот открыт в попытке укусить меня за хвост, но я быстрее, умнее и хитрее. В результате её зубы, сотканные из тьмы, кусают воздух в жалких миллиметрах от моей задницы. Презрительно фыркнув, кусаю её за холку и деру когтями лохматый затылок, отрывая куски плоти и выплевывая шерсть и волосы, пытающуюся забить мне в ноздри. Призрачная кровь разбрызгивается по сторонам, оставляя на полу туманные лужи, и стекает по стенам некрасивыми буро-серыми разводами. Порядком поцарапанная и потрепанная, тьма с полным ненависти воем спешно ретируется, спасая свою жалкую жизнь. Растворяется в воздухе, в качестве воспоминания о себе (или прощального подарка, кому как угодно) оставляя саднящий бок и тупую боль в лапе. Я вновь победил, как и всегда. Как может быть иначе, ха-ха. Довольный, вылизываю взъерошенную шерсть и осматриваю себя на предмет повреждений. Вроде цел. А то, что болит — не страшно, поболит — перестанет. Главное — я вновь одержал верх. Хозяйка недовольно ворочается под одеялом и садится, подслеповато щурясь в темноту. — Барсик, твою за хвост и за ногу! Два часа ночи! Сколько можно ночью прыгать по квартире? Прекрати уже, иди спать! Прихрамывая, иду к ней, прыгаю в кровать и сворачиваюсь уютным калачиком в ногах. Слава богу, что вы не видите того, что видим мы. Потому что невидимые кишки, разбросанные по полу комнаты, зрелище не из приятных.

Голоса леса Никогда не забуду как мы познакомились. Ты был совсем еще малышом и едва передвигался, но как только я подползал к тебе, ты смотрел на меня своими огромными глазами, которые уже тогда были полны верности и дружелюбия. Ты как бы хотел сказать: "Эй, приятель, я думаю мы неплохо развлечемся". И я верил тебе. Мы росли, и мир вокруг нас казался нам все интересней, особенно лес неподалеку от дома. Там ты мог бегать и лаять сколько тебе было угодно и не получать за это нагоняй от нашей с тобой мамы. В этом же лесу мы впервые переночевали вне дома когда решили, что уже взрослые, чтобы одним ходить в походы. Как же мы ошибались, да, приятель? И именно в ту ночь мы поняли, что этот лес не самый обычный, в нем была тайна и мы хотели ее узнать. И узнали... Я помню все это словно только что вернулся оттуда. И я поведаю эту историю тебе, Читатель, чтобы ты знал, что Лес это не всегда веселое и уж тем более безопасное место. В то утро мы с моим лохматым другом носились по квартире и собирали вещи в походный рюкзак. Cо стороны мы выглядели как два маленьких метеора, которые шныряли с дикой скоростью и хватали все что казалось пригодным для похода. Удочка? Kонечно, и плевать что там нет реки или озера. Кирзовые сапоги? Естественно, и не стоит обращать внимания на то что стояла ужасная жара и земля была сухой. В конце концов вещи были собраны. Еда и корм были укомплектованы, а мы рвались на встречу приключениям. Мы уже и так знали весь этот лес наизусть и быстро нашли ту полянку, которую приметили для палатки уже давно, она была не больше пяти метров и со всех сторон была огорожена деревьями, которые создавали своеобразное кольцо вокруг нас. Пока я ставил наше "убежище", мой пес, которого, кстати, звали Мэйсон, уже поскакал обнюхивать все вокруг; так что когда я закончил с воздвижением лагеря, я не придал значения его отсутствию и занялся костром. Костер уже пылал, а пса все еще не было видно, казалось, что прошло часа два, хотя на деле он отсутствовал всего 15 минут. Да и его лая не было слышно. Я заволновался и отправился на поиски, хоть и мало представлял, куда он мог побежать. Побродив с полчаса, я так и не нашел своего друга, а солнце уже садилось и начинало холодать. Света стало меньше, а тьмы больше. Деревья больше не казались мне интересными и заманчивыми. Наоборот, каждое из них казалось мне страшным созданием с руками, похожими на когти. Я боялся. Я хотел домой. И тут вдали леса, где-то в темноте я услышал лай! Лай моего верного товарища. Радость, которую я испытал, я никогда не забуду, я побежал на этот звук и думал, что как только найду Мэйсона, сразу же побегу с ним домой. Плевать на вещи, наши шкуры были нам дороже. Лай слышался уже совсем близко, и, пробежав еще пару метров, я увидел наш лагерь, а вокруг палатки носился пес. Я подбежал и увидел в его глазах тоже самое, что я испытывал пару минут назад. Страх... самый настоящий животный страх, который может испытывать живое существо. И тут я понял, чего он боялся. Лес. Он был чужой, сама полянка изменилась. Вместо привычных берез и сосен нас окружали только тени в форме деревьев. Легкий ветерок, который освежал нас весь день, превратился в холодный, пронзающий до костей ветрище. Дрова в костре уже давно прогорели и угли не могли прогреть воздух вокруг. Но самое страшное было чувство того, что мы не одни, словно нас окружало не исчислимое количество глаз и все они ждали, когда кто-нибудь или что-нибудь позволит им подойти поближе. Мы забрались в палатку и ждали, когда все затихнет. Я обнял Мэйсона за его мягкую и теплую шкуру, а он в ответ прижался ко мне головой и задрожал. Ветер дул все сильнее, я чувствовал, как дрожит палатка и слышал как шумят кроны деревьев. Мы словно были узниками в этом незнакомом Темном Лесу. Внезапно все затихло. Hи шороха травы, ни птиц. Hи шума веток. Я только собрался с духом, что бы выглянуть наружу, как услышал слова. Слова, которые я помню до сих пор, словно кто-то вытеснил их в моей памяти. "Мы тут... снаружи... .выходите... мы хотим поиграть...". Вся моя решимость мгновенно улетучилась, и ее место заняли Ужас и Страх. Мы были в полном оцепенении, но оба чувствовали, что они приближаются. Мэйсон тихо заскулил, а я был готов сорваться и зареветь во весь голос. Мы услышали, как приминается трава под их шагами. Они были уже почти возле палатки. "Выходите.. мы хотим поиграть...." Голоса шептали и пытались говорить добрым тоном, но в них слышалось нечто змеиное и злое, нечто такое, что нельзя скрыть. Они окружили палатку и звали нас, все громче и громче!! "Выходите.. выходите... выходите..". Все громче и громче!!! Их шепот уже превратился в крик, и этот крик, казалось, может разорвать голову на кусочки. Я плакал в шкуру пса, и вдруг осознал, что он больше не дрожит; я поднял на него глаза и увидел в них уже не годовалого юнца. В них читалась старость и мудрость. Я открыл было рот, но он гавкнул на меня и я сразу же закрыл его. И тут Мэйсон завыл! Завыл так, как никогда не выл, в его голосе слышалось нечто такое, что вселяло надежду на то, что мы выберемся из этой передряги. Постепенно его вой перекрыл голоса и я перестал их слышать. Казалось, что его вой проникает в каждую клеточку тела и заполняет его; увы, это не избавило меня от боли в голове, силы начали покидать меня. Последнее, что я помню о той ночи, это то как мой верный пес выпрыгнул из нашего убежища с диким лаем и огнем в глазах. Проснулся я уже дома у себя в кровати. Моя мама, увидав, какой ночью был ветер, помчалась нас искать, но не могла найти. Hо как только начало светать, она услышала лай Мэйсона, который мчался к ней. Каждый раз, когда она рассказывает эту историю, она говорит, что сто раз смотрела в той части леса, где потом нашла нас. Люди удивлялись, но мы с псом понимали, что в ту ночь мы были в разных лесах. Днем в одном, а ночь в другом. Eдинственное, что меня тогда волновало, это то, что я не знал, откуда в моем псе взялась та другая сущность и почему она нас спасла от Голосов. Ответы мы узнали позже. Потому что эта ночь была не последней, которую мы провели в том лесу. Продолжение следует...

Семейные хроники Впервые попав пятилетним ребенком в метро, я испытал одно из самых сильных потрясений. Там я умудрился отбиться от родителей и потеряться. Я долго плутал и выбрался из туннеля в какое-то депо лишь через три дня. Родители уже не чаяли увидеть меня живым, поэтому продали все мои игрушки и кроватку. * * Папа говорил мне, что любит меня больше всех на свете, но, когда мама умерла, женился не на мне, а на другой женщине. Я долго плакал. * * Как-то раз я признался, что мне очень хотелось бы попасть в новогоднюю сказку. — Нет ничего проще! — сказал папа. Он сунул мне в руки корзинку, выставил за дверь и наказал: — Без подснежников не возвращайся! — Ты с ума сошел! — набросилась на папу мама. — В одиночку он от страха с ума сойдет в ночном лесу! Мама догнала меня и заставила взять с собой брелок Тамагочи. * * Однажды мы с другом затеяли играть в прятки на стройке. Мне не разрешали туда ходить — и поэтому мама, узнав об этом, долго ругала меня и даже плакала. Теперь я иногда пробираюсь украдкой в подвал давно построенного дома и осторожно заглядываю через край какой-то шахты в дальнем углу — там мне виден кусочек грязной рубашки. Друг лежит неподвижно — наверное, он до сих пор думает, что я его не найду. * * Мой младший брат как-то ушел с незнакомым человеком, посулившим ему конфет, и вот уже два года не возвращается. Я страшно завидую, представляя ту гору доставшихся ему сластей, с которой он не может справиться до сих пор. * * Детские страхи очень часто напрасны. Как-то раз перед посадкой в самолет я закатил истерику, крича: «Мы все!.. все!.. разобьемся насмерть!» — и папе стоило большого труда затащить меня в салон. Я оказался не прав: мы с папой и еще трое пассажиров, сидевших в хвосте, уцелели после катастрофы, да и стюардесса умерла не от удара, а от начавшейся уже в реанимации гангрены. * * Как-то поздней осенью мы решили всей семьей провести выходные на даче. Получилось замечательно: вечером мы сидели у печки, и папа рассказывал страшные истории. А потом папе вдруг показалось, что в темноте вокруг дома бродит маньяк. Мама успокаивала, что это просто дождь, ветер и непогода, но папа настоял, чтобы я домчался до деревенской почты и вызвал полицию. — Беги через старое кладбище, так будет короче! — посоветовал он. Почта оказалась закрытой на ночь, и поэтому я обернулся быстро, но папа на всякий случай все же не отпирал мне дверь до утра. * * Однажды меня крепко поколотили хулиганы. — Не плачь! — утешил меня папа. — Я покажу тебе пару приемов. В следующий раз, когда повстречаешь хулиганов, сделай вот так… Но когда переломы от папиных приемов у меня зажили, и я вышел на улицу без гипса, выяснилось, что полиция давно забрала хулиганов за другие преступления и посадила в тюрьму. * * Как-то раз моя расшалившаяся сестра вывалилась из окна шестого этажа. Я очень переживал, так как мне потом пришлось мыть посуду, хотя в тот день была ее очередь. * * — Наша бабушка в раю? — приставал я к маме. — Вряд ли, — вздыхала мама. — Видишь? По этому маленькому экрану все еще ползут кривые. * * — А правда, что у каждого в шкафу есть свой скелет? — спросил я. — Конечно, — ответил папа. — И у тебя? — И у меня. — А какой он? — Когда-нибудь узнаешь, — пробурчал папа, закрыл дверцы шкафа, и я опять остался в темноте. * * — Пообещай, что не будешь пить! — строго сказала мне мама и ткнула пальцем: — Вот, посмотри на папу! Ему плохо. Нравится он тебе такой? Папа сидел на земле, поникший и несчастный. — Не буду пить, честное слово! — вздохнул я. Папу было жалко. Маму тоже. Мама присела с папой рядом. И я пристроился около них. Мама обняла меня, но единственную уцелевшую фляжку спрятала под кофту так, чтобы я не смог ее вытащить, если родители уснут — ведь чем взрослее человек, тем больше ему нужно воды. А я смотрел на горизонт и изо всех сил надеялся, что нас будут искать после крушения и все же найдут на этом голом островке. * * Я не верю, что число 13 приносит несчастье. Например, когда моему брату исполнилось тринадцать, и его тянули за уши по числу лет, левое ухо оторвалось на восьмом разе, а правое — на двенадцатом: то есть, «13» тут было совершенно ни при чем. * * С десяти лет я знал, что деда Мороза не существует: именно в тот год он, пролезая в трубу, чтобы оставить мне подарок, сорвался и свернул себе шею. Папа и мама вытащили его из дома и зарыли еще до рассвета. * * Поздно вечером я вспомнил, что к завтрашнему уроку нужно было выполнить домашнее задание — изготовить икебану. — Вечно ты спохватываешься в последний момент! — рассердилась мама. — Ведь неделю назад задавали! Какая тебе сейчас икебана? Магазины уже закрыты, и зима на дворе. Я расстроился, подумав, что мне влепят кол. — Не ной, — хлопнул меня по плечу папа. — К утру что-нибудь придумаем. Наутро икебана ждала меня в коридоре. Она была круглая и большая. И основа у нее была из дощечек. — Ну? — гордо спросил папа. — Что бы ты без меня делал? Я ее еле уволок. Через забор перелезал, между прочим. Ночью, в темноте. — Красивая, — сказал я. — Но на ней не моя фамилия. Учительница будет придираться. — А ты сними ленточки, — посоветовала выглянувшая из кухни мама. — Бабушка потом сделает из них оборки к шторам. Только пришивать нужно буквами внутрь. * * Когда мы летом отдыхали в деревне, на доске объявлений целых две недели висела листовка, что в этих окрестностях потерялась девочка. Указывались ее имя и фамилия, а заодно сообщалось, что у девочки светлые волосы, и одета она была в розовое платьице. Были и еще какие-то дополнительные сведения. Однажды папа вернулся из леса, таща за руку оборванную девчонку. Она была исцарапана, волосы в грязи, а платье ее было похоже на тряпку для пола. Девчонка плакала и тихо выла без слов. — Отмойте-ка ее, — скомандовал папа. Мама ахнула и потащила девчонку в баню. Через полчаса выяснилось, что у найденыша светлые кудри. Мама завернула ее в огромное полотенце и стала разглядывать снятые лохмотья: там едва заметно просматривалось что-то розовое. — Как тебя зовут? Девочка ответила шепотом, едва слышно. Имя совпадало. Папа кивнул, вышел в сени и вернулся с топором. Он схватил отмытую девчонку за шею, вонзил перед ее носом лезвие в стол и рявкнул маме: — А теперь ставь на огонь самый большой котел! — Б-б-б-б! — захлебнулась девчонка. — К-к-к-к!.. П-п-п-п!!! — Все в порядке, — кивнул папа маме. — Я должен был проверить, чтобы не осталось сомнений. В объявлении говорилось об особой примете: девочка заикается, когда нервничает. * * Малышом я верил в гномов, а когда повзрослел, перестал. Потом мне снова пришлось в них поверить — в шестнадцать лет мой рост достиг шестидесяти двух сантиметров, а мама подарила мне на день рождения красный колпачок. метки: короткие черный юмор обсудить (14) одобрила Инна +141 страшноне страшно #7274 13 марта 2016 г. Короткие истории Когда моя тётя выходила замуж, то её мамы уже не было в живых. Свадьба проходила в частном доме, туалет находился в огороде. Когда стемнело, жених решил туда потихоньку сбегать. Открывает дверь, а там женщина сидит. Он смутился и быстренько дверь закрыл. Постоял подумал, вспомнил, что вроде бы все гости в доме или рядом, в огороде никого не должно быть. Снова открыл дверь, а там никого нет. Он в крик и бежать. Еле успокоили. Когда рассказал, что увидел, то родственники поняли, что он описывает маму невесты именно в той одежде, в которой её хоронили. Решили, что она приходила посмотреть на зятя. *** Дело было ночью, кот, как обычно спал в ногах. Я тоже заснула. И неожиданно проснулась с каким-то очень неприятным чувством — не то страх, не то холод. Открываю глаза, хочу уже встать, раз не спится, и тут ловлю взгляды кота — предостерегающий на меня и с прижатыми ушами куда-то в сторону рядом. Перевожу взгляд в ту сторону и вижу, как через комнату крадется огромное, туманно-серое, но весьма плотное существо. С чем-то вроде лица с закрытыми глазами. Движется к окну, выставив перед собой руки, словно человек в темноте — наощупь. Я даже закричать не смогла от ужаса. И вдруг это существо почувствовало взгляд, медленно обернулось и явственно стало принюхиваться. Тут кот молча выпустил когти мне в ногу со всей дури, и я перевела взгляд на него. Существо сразу потеряло интерес, дошло до окна и исчезло. Кот-то заснул вскоре, а я так до утра и продрожала в постели, боялась даже свет встать включить. *** Этот случай был также ночью, точнее, уже в 5 утра. Проснулась я от короткого звонка в дверь. Первая мысль была, вдруг что-то у родных случилось, кто бы еще в это время пришел? Кинулась к двери спросонок, спрашиваю: кто там? Тишина. В глазок никого не увидела. Посмотрела на часы и спать пошла. И только легла, сразу же второй звонок. Тут я сдуру открыла дверь без вопросов. За дверью стояло что-то высокое, похожее на серый прямоугольный силуэт человека без шеи, без рук, с более темными очертаниями глаз и рта. И на месте грудной клетки был проем, в котором шел дождь. Тут уж я подумала четко, даже без страха — все, вот так с ума и сходят, приехали. И все же спросила: ты кто? Как-то почти услышала ответ: Тень. Я к тебе. Войти можно? Я ответила: нет. Захлопнула дверь и пошла спать. И все. Больше звонков не было. К врачу я-таки сходила потом. Порадовалась, что крыша на месте, но что это было, не знаю до сих пор. *** Моя одна знакомая и ее подруги, подвыпив, решили вызвать «духа Пушкина», хоть взрослые тётки уже, всем минимум по 40, но вот нашло на них такое детство. Повеселились, подурачились. Ничего не получилось. А вот ночью НАЧАЛОСЬ. Дело было у знакомой на даче, все там и ночевали. Сами по себе стали открываться окна и двери, греметь батареи, как будто по ним палкой туда-сюда водят. Самый пик был, когда с одной из дам некая «сила» сдёрнула одеяло. Другая получила удар по щеке, даже была ссадина. Кончилось тем, что пришлось выписывать батюшку, чтобы дом чистил. Ох он и ругался! Сказал, что те «впустили беспокойного духа». Но очистил, всё прекратилось. А вот знакомая и её подруги все разругались друг с другом. Причём на пустом месте. *** Ох, это лучше и не рассказывать, всё равно не поверят... Когда у меня умер отец, я, бабушка и мама решили лечь в одной комнате, в другой стоял гроб. Бабушка быстро заснула, а мы с мамой всё лежали и думали, думали, думали... И вдруг ясно услышали родной отцовский храп. Из той самой комнаты, где лежало его тело. Мы с матерью оцепенели, она мою руку сжала «ты слышала?» — «ага» — «ой, мамочки...». Храп длился секунд 10-15, но нам хватило этого, чтобы всю оставшуюся ночь не выходить из спальни. Вышли только тогда, когда начали рано-рано утром приходить друзья и родственники. До сих пор никто не верит. Но нам же не могло одно и то же ПОСЛЫШАТЬСЯ? А ещё, когда привезли отца в монастырь отпевать, у него лицо изменилось, стало более умиротворённым, казалось, что он улыбается. И это заметили уже все, кто провожал из дома и присутствовал на отпевании. *** Мне было 15, троюродному брату — 16. Дом, который строил его отец, был на стадии стен. Готов был уже подвальный этаж, доски пола были «черновые» — с немалыми щелями между ними. Ход в цокольный этаж закрывала старая уличная дверь — очень тяжелая. Туда мы залезли с соседскими девчонками и с магнитофоном на батарейках. Не пили, не курили, таблеток не ели. Лето, часов семь вечера. В какой-то момент музыка кончилась и мы услышали, как кто-то подходит к калитке с уличной стороны, потом звякнул откинутый крючок и мы услышали шаги — тяжелая мужская походка. Мы затаились. Потом этот кто-то зашел в дом и пошел по комнатам. Мы слышали шаги — но сквозь щели пола было видно, что в доме никого нет! Потом шаги отправились на выход, мы кинулись к отдушинам в фундаменте, чтоб посмотреть, кто это — и никого не увидели. Шаги стихли — мы вылезли из подвала: калитка была закрыта. Дом достроили. Жена брата рассказывает, что кот периодически выгибается дугой и шипит на кого-то, а собака замирает и смотрит внимательно в одну точку. *** Однажды — мне было шесть лет — я проснулся будто от толчка. На одеяло падал тусклый свет со стороны столика, стоявшего за спинкой кровати у меня в ногах. Нечто огромное застыло в ожидании — оно было там, за спинкой кровати, — свет падал от него! Но я не успел даже ни подумать об этом, ни повернуть головы, чтобы посмотреть... Леденящий душу звук расколол тишину комнаты. Я резко повернулся к столику, и мой отчаянный крик слился с ревом чудовищного существа, висящего над столиком. Ног существа не было видно, но ладони с растопыренными пальцами были обращены ко мне — одна рука была у плеча, другая вытянута вперед, атакуя меня... Волосы существа были вздыблены, обрамляя голову ореолом, огромные глаза пылали гневом. Передо мной — создание чужое и опасное. Я закричал, и видение исчезло. Комната погрузилась во тьму. Подбежал перепуганный отец, но от сильного заикания я не смог ничего произнести... *** После похорон дедушки, но до 40 дней со дня его смерти, мы поехали в деревню, где он жил последние 10 лет. Легли спать, я начала засыпать, но услышала какие-то звуки в сенях, будто ходит кто-то. Подумала: «Наверное, это дедушка. Но он же нам ничего плохого не сделает, он же нас очень любил». И спокойно уснула. Рассказала маме потом, она, оказывается, тоже топот слышала и тоже спокойно уснула. А вот дедушкин зять (муж маминой сестры, мой дядя) спать не ложился дольше нас. Он слышал, как хлопала дверь в соседнюю хату, что-то грохотало в сенях. А потом открылась дверь в хату, где мы спали, и зашел дедушка. Дядя кинулся в кровать под одеяло, больше ничего не слышал. *** Мне было тогда лет 12, может, меньше, осталась дома одна. Родители уехали к друзьям или по делам каким. Мы живем в частном доме в небольшом поселке, вокруг лес. Так вот решила я позвонить маме, узнать, когда родители дома будут. Звоню и слышу голоса. Подумала, что сбой на линии, опять перезвонила, опять голоса, прислушалась. А там двое людей обсуждали, как они любят есть человеческое мясо, рецептами делились, обсуждали, как лучше консервы заготавливать. Сейчас-то понимаю, что скорее очень глупая шутка была, но тогда ооочень страшно было. Мне казалось, что они знают, что я слышала, и обязательно найдут по номеру телефона. Родителям не позвонить, думала, опять на тех каннибалов нарвусь. Одна, дом большой, окно разбить — плевое дело.

Черные глаза Это было не так уж давно. Одна семья, а точнее мама и дочка ( девочку звали Кейси ), переехали в дом который находился в забытой деревушке. До этого там жила семья, по непонятным причинам всех кроме сына зарезали, а сам сын попал в психушку… Но новые жильцы не знали этого. К тому же этот дом был весьма хорошо обустроен и достаточно большой, поэтому они не видели признаков что-бы его бояться. И вот первый день в новом доме. Кейси предоставили выбор комнат, и она выбрала ту которая была на втором этаже с видом на соседний двор. Комната была просторна и в светлых тонах. Занося все свои вещи она уронила свой мячик который закатился под кровать. Девочка полезла за ним и обнаружила там куклу. Кейси быстро побежала к маме рассказать о новой находке. Маме она показалась жутковатой, но она не хотела расстраивать малышку. И вот первый день в новой школе. Когда она проходила все вокруг нее шушукались, повторяя одну и ту же фразу «это та девчонка которая поселилась в ТОМ доме». Кейси со слезами на глазах пошла домой. Прийдя, она сразу же кинулась в свою комнату что-бы поиграть с куклой. Мама зашла в комнату и увидела что у ее родной дочери глаза резко почернели. Увидев эту картину она с ужасом начала кричать. Кукла начал менять свое выражение лица на более веселое. А девочка все ближе и ближе подходила к матери. Что-бы спастись женщина выбежала из комнаты на кухню, взяла нож, оделась, выбежала из дома к своей соседки – хорошей знакомой, которая помогала с переездом. Рассказав все, они решили обратиться к священнику. Он освятил комнату девочки, пока она была в школе. В тот же день, кода Кейси пришла домой она вновь играла с куклой. Затем маме позвонил директор школы и сообщил что некоторые дети из ее класса так и не дошли домой спустя нескольких часов когда закончилась школа. Мама была шакирована, так как директор позвонил именно ей, тот объяснил что над ней эти ребята смеялись, и по возможности именно она решила отомстить им. Естесвенно, как любая мама она защищала своего ребенка, но тем самым она понимала что это проделки куклы… Мама зашла в комнату Кейси, увидев дочь, она поняла что священник тут не поможет... У девочки вновь почернели глаза и выросли когти, а кукла улыбалась все больше и больше… На следующий день труп женщины был найден возле ее же дома, а дочка пропала безвести.