Услышав имя Алексея Миронова, талантливого советского актёра, вероятно, не все сразу вспомнят, какие роли были им сыграны. Его неслучайно называли мастером эпизодов. Железнодорожник из “Белого Бима”, водитель из “Место встречи изменить нельзя”, Гусек из “Простой истории”, Тихон Стрешнев из "Юность Петра" - всё это роли, сыгранные в кино Алексеем Ивановичем. На долю Миронова выпало немало испытаний. Этот жизнерадостный улыбчивый актёр прошёл через суровые годы войны, причём проявил себя на фронте как истинный герой. Будущий актёр родился в 1924 году в деревне Слободка Смоленской области. Уже с ранних лет Алёша интересовался миром артистов. Как вспоминал Миронов, в детстве на него произвело огромное впечатление выступление уличного клоуна. Придя домой, мальчик и сам стал изображать пантомимы, представляя себя на сцене театра. В школьные годы Алексей участвовал в постановках и занимался в театральном кружке. Он не мог дождаться того момента, когда сможет стать профессиональным актёром. Но все планы юного мечтателя безжалостно растоптала война. Сначала юноша участвовал в возведении оборонительных сооружений, но затем посчитал, что действовать следует более решительно. Миронов попросту не мог позволить себе отсиживаться в тылу. Однако его ждало разочарование - пареньку, которому не исполнилось и семнадцати лет, в военкомате отказали. Он не мог попасть в армию по причине юного возраста. Тогда Миронов пошёл на обман. В 1941 году, приписав себе год, Алексей, только окончивший школу, отправился на фронт. Он был направлен в зенитно-артиллерийский полк. Первые дни на передовой показались Алексею кошмарными, но постепенно юный солдат привык к опасности и тяготам службы. С 1943 года он в качестве зенитчика воевал на Северо-Западном, Воронежском и 1-ом Украинском фронтах. Очень скоро Алексей проявил себя как опытный и способный боец, и уже в бою под Котельвой он был назначен командиром зенитной установки. Во время одного из налётов немецкой авиации Алексей Иванович совершил настоящий подвиг. Рискуя собой, он сумел сбить вражеский самолёт. Даже когда орудие вышло из строя, Миронов остался на позиции. Он смог отремонтировать зенитную установку, хотя в любой момент бомбы гитлеровцев могли упасть рядом и оборвать жизнь отважного солдата. Восстановив зенитку, Миронов продолжил стрелять по врагу. Его самоотверженность была высоко оценена командованием. 20 августа 1943 года Алексея наградили медалью “За отвагу”. В наградном листе подробно описывается важнейший эпизод войны в жизни будущего артиста: “В процессе стрельбы орудие несколько раз отказывало. Под разрывами бомб и мин сержант Миронов несколько раз исправлял неисправности, и орудие снова продолжало стрелять, пока не кончились снаряды. В этом бою оружие сбило самолёт противника Хе-111 и в составе батареи уничтожило 6 самолётов противника. Своим мужеством и героическим поведением (Миронов) подавал пример всему расчёту”. В 1945 году Алексей Миронов успешно завершил обучение в офицерской школе и теперь был назначен командиром огневого взвода. Вместе со своими боевыми товарищами он дошёл до Берлина. На подступах к немецкой столице взвод Миронова отличился в боях, причём молодой командир был награждён орденом Отечественной войны. Получению награды предшествовали события, которые едва не стали роковыми для подразделения Алексея Ивановича. 22 апреля его группа двигалась в общей колонне войск к гитлеровскому логову. Когда разведчики сообщили, что приближается десяток немецких самолётов, зенитчики под руководством Миронова мгновенно установили орудия и приступили к работе. За считанные секунды они смогли привести установки в боеготовность и уничтожили несколько вражеских самолётов. Строй авиации был нарушен, что помогло избежать серьёзных потерь в рядах советских солдат. Немецкие пилоты приняли решение отступить, так и не сбросив смертоносный груз. Всего же взвод Алексея Ивановича уничтожил 18 фашистских самолётов. «Конечно, было всякое на войне. Взрывной волной выбросили однажды спящего из укрытия, прислушался, определил, опасность не грозила, перевернулся и заснул прямо на земле. Или засыпало всю землянку, выкапывали оттуда тех, кого засыпало. В другой раз ночью застряли с зенитно-пулеметной установкой в овраге и с шумом пытались вытащить наверх, смотрим, а там стоят вражеские танки, шуметь перестали и, как могли, поворотили тихонечко назад», - из воспоминаний Алексея Миронова После войны Алексей Миронов продолжил военную службу, причём преподавал в Вене в Школе сержантов. Он был прекрасным наставником, умел найти подход к любому человеку и, конечно, являлся достойным примером для подражания. По окончанию службы Миронов поступил в ГИТИС. Он воплотил в жизнь свою давнюю мечту - стать актёром. Алексей Иванович работал в разных театрах, но в итоге сделал выбор в пользу кино. Он снялся во многих фильмах, причём превосходно играл не только главные, но и эпизодические роли. И хотя он не стал легендой советского кинематографа, Миронова можно по праву причислить к лучшим актёрам прошлых лет. Он был одним из тех, кто умел не просто играть, а жить на сцене.

Люди из 1957 года! "Ожидание" У Мавзолея Ленина, Красная пл. Москва. Фотография : Леонар Джанадда.

- Оглянитесь вокруг... Какие вам корпуса понастроили! Водопровод... Телевизор☝️Мероприятия... Вы - хозяева лагеря! От вас что требуется, друзья мои?! - ДИС-ЦИ-ПЛИ-НА!!! ...Из сотен театральных и киноролей великого русского актёра Евгения Александровича Евстигнеева (народного артиста СССР, лауреата Госпремии СССР и РСФСР) для меня на всю жизнь самыми лучшими, гениальными остались две - "Товарища Дынина" (директора пионерского лагеря) и "Евгения Александровича" (режиссёра народного театра). Вообще, мосфильмовские картины "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещён" (Э.Климов, 1964) и "Берегись автомобиля" (Э.Рязанов, 1966) считаю самыми-самыми разобранными на цитаты! Практически полностью, с первых до последних кадров? Подобных фильмов нет в мировом кинематографе...

АББА на отдыхе ! Австралия. 1977 г.

Стрит-арт во Флоренции, Италия.

10 фраз, которые знает каждый, кто играл в футбол во дворе: 1 - «От ворот до ворот не считается». 2 - «Кто последний - тот вратарь» 3 - «Встану до гола, потом меняемся». 4 - «Ты специально пропустил, стой еще один». 5 - «Я заработал, я пробью». 6 - «Мы слабее – наш мяч». 7 - «Пыром не бить» 8 - «По воротам - не идёт» 9 - «Рука прижатая была, не считается» 10 -«Кто выбил в аут, тот и бежит»

Фотоателье Карла Буллы. Вид бесплатной столовой для бедных, владельца банковской конторы Пурышева (Санкт-Петербург, 1911 г.). "Ужас из железа выжал стон-по большевикам прошло рыданье": Маяковский - один из немногих понял-весь кошмар рабочего человека! А ведь-дома -голодные жена и дети!

Бенджамин Мэтью Виктор (Benjamin Matthew Victor) родился 16 января 1979 года, в Тафте, Калифорния — американский скульптор и художник-резидент и профессор практики в университет штата Айдахо в Бойсе (Boise State University). Бенжамин получил известность за его скульптуру Сары Уиннемакка, американской активистки из штата Невада. Американские искусствоведы ставят его в один ряд с такими скульпторами как Микеланджело, Бернини. В возрасте 26 лет он стал самым молодым художником, скульптуры которого вошли в национальную коллекцию национального скульптурного зала Капитолия в Соединенных Штатах.

Однажды ко мне в купе (вагоны были уже забиты до отказа) положили раненого полковника. Старший военный врач, командовавший погрузкой, сказал мне: — Возьмите его. Я не хочу, чтобы он умер у меня на пункте. А вам все равно. Дальше Пскова он не дотянет. Сбросьте его по дороге. — А что у него? — Пуля около сердца. Не смогли вынуть — инструментов нет. Ясно? Он так или иначе умрёт. Возьмите. А там — сбросите… Не понравилось мне все это: как так — сбросить? Почему умрёт? Как же так? Это же человеческая жизнь. И вот, едва поезд тронулся, я положил полковника на перевязочный стол. Наш единственный поездной врач Зайдис покрутил головой: ранение было замысловатое. Пуля, по-видимому, была на излёте, вошла в верхнюю часть живота и, проделав ход к сердцу и не дойдя до него, остановилась. Входное отверстие — не больше замочной скважины, крови почти нет. Зайдис пощупал пульс, послушал дыхание, смазал запёкшуюся ранку йодом и, ещё раз покачав головой, велел наложить бинты. — Как это? — вскинулся я. — А так. Вынуть пулю мы не сумеем. Операции в поезде запрещены. И потом — я не хирург. Спасти полковника можно только в госпитале. Но до ближайшего мы доедем только завтра к вечеру. А до завтра он не доживёт. Зайдис вымыл руки и ушёл из купе. А я смотрел на полковника и мучительно думал: что делать? И тут я вспомнил, что однажды меня посылали в Москву за инструментами. В магазине хирургических инструментов «Швабе» я взял все, что мне поручили купить, и вдобавок приобрёл длинные тонкие щипцы, корнцанги. В списке их не было, но они мне понравились своим «декадентским» видом. Они были не только длинными, но и кривыми и заканчивались двумя поперечными иголочками. Помню, когда я выложил купленный инструмент перед начальником поезда Никитой Толстым, увидев корнцанги, он спросил: — А это зачем? Вот запишу на твой личный счёт — будешь платить. Чтобы не своевольничал. И вот теперь я вспомнил об этих «декадентских» щипцах. Была не была! Разбудив санитара Гасова (он до войны был мороженщиком), велел ему зажечь автоклав. Нашёл корнцанги, прокипятил, положил в спирт, вернулся в купе. Гасов помогал мне. Было часа три ночи. Полковник был без сознания. Я разрезал повязку и стал осторожно вводить щипцы в ранку. Через какое‑то время почувствовал, что концы щипцов наткнулись на какое‑то препятствие. Пуля? Вагон трясло, меня шатало, но я уже научился работать одними кистями рук, ни на что не опираясь. Сердце колотилось, как бешеное. Захватив «препятствие», я стал медленно вытягивать щипцы из тела полковника. Наконец вынул: пуля! Кто‑то тронул меня за плечо. Я обернулся. За моей спиной стоял Зайдис. Он был белый как мел. — За такие штучки отдают под военно-полевой суд, — сказал он дрожащим голосом. Промыв рану, заложив в неё марлевую «турунду» и перебинтовав, я впрыснул полковнику камфару. К утру он пришёл в себя. В Пскове мы его не сдали. Довезли до Москвы. Я был счастлив, как никогда в жизни! В поезде была книга, в которую записывалась каждая перевязка. Я работал только на тяжёлых. Лёгкие делали сестры. Когда я закончил свою службу на поезде, на моем счёту было тридцать пять тысяч перевязок!.. — Кто этот Брат Пьеро? — спросил Господь Бог, когда ему докладывали о делах человеческих. — Да так… актёр какой‑то, — ответил дежурный ангел. — Бывший кокаинист. Господь задумался. — А настоящая как фамилия? — Вертинский. — Ну, раз он актёр и тридцать пять тысяч перевязок сделал, помножьте все это на миллион и верните ему в аплодисментах. С тех пор мне стали много аплодировать. И с тех пор я все боюсь, что уже исчерпал эти запасы аплодисментов или что они уже на исходе. Шутки шутками, но работал я в самом деле как зверь… © Александр Вертинский, "Дорогой длинною..." Справка: В 1916-м Мария Саввишна Морозова организовала свой санитарный поезд, два года курсировавший от фронта до Москвы и обратно. За это время, служивший в эшелоне брат милосердия Александр Вертинский сделал 35000 перевязок раненым. После перевязок он развлекал раненых выступлениями, пришив к белому халату помпоны, чтобы быть похожим на Пьеро.

Руины средневековой церкви посреди степи в Венгрии . Церковь построена в 13 веке. Раньше здесь была большая деревня ,но она была полностью разрушена во время османского вторжения.