старый Джо пишет письмо жене, грифель зажав между пальцев: «здравствуй, моя хорошая, смейся и хохочи, будто смерти нет, будто всё ещё впереди, будто мы отчаянные скитальцы, словно нам по восемнадцать, максимум двадцать лет. словно ещё вчера мы сидели у пирса, пили ром и обожали твердить о том, как мир вокруг необъясним и невесом. и волны лижут опустевший берег, обнажая, седую вечность, что под нашими ногами прячется в песок. я не знаю, какая погода сегодня в твоём краю, а у нас здесь весна основательно набирает силу. море целует скулы холодных скал, чайки летают низко, они поют о том, как без тебя здесь муторно и тоскливо. я не знаю, что мне тебе сказать, и к чему слова, у меня всё по-прежнему, только нынче чаще стою у паперти. знаешь, моя хорошая, а ведь ты оказалась права — в мире нет ничего прекраснее и страшнее памяти. я не то чтобы теперь совсем перестал бороться, но кардиограмма выдаёт мне сердечный сбой. без тебя здесь всё так же светит смешное солнце, но куда б я ни шел, я тебя всюду беру с собой. почему-то никто не понимает стариковских моих речей, у кого мне здесь вымолить, выреветь, выпросить ответ, на вопрос: что же делать, куда брести и главное — зачем, что же мне делать в мире, в котором тебя нет? сколько бы лет ни прошло, ты становишься все дороже, без тебя дом пуст, ветер скулит за окном от сих до сих. боль отвоевывает каждый сантиметр кожи, и противиться ей у меня больше не остаётся сил. видимо, отведено судьбой мне — помнить тебя веками, вздрагивать каждый раз, когда ветер сквозит через дверной проём» Джо кладёт письмо на холодный могильный камень, много курит, щурится на закат и долго думает о своём. Аня Захарова

это вкусно - в тебя влюбиться и беречь, просыпаясь рано как детей охраняют львицы как вулкан согревает лава ты на вкус как ликёр и вишня, свежевыжатый сок заката ты красиво и складно вышел, я - абстракция из заплаток и меня создавали легче, всё по вкусу - мука да сода как рассыпчаты эти плечи спрячь сухие ресницы в воду мне опасно тебя касаться, но упрямость - моя привычка самым тонким и хрупким пальцем черкану по тебе, как спичкой пусть сгорают мои ресницы пусть запястья твои краснеют это вкусно - в тебя влюбиться, но любить вкуснее. Ёжик Эни

Оставь меня наедине с собой, я с собой, ты знаешь, не в ладах, Я с собой, ты знаешь, на ножах, особенно по средам и зимой. Оставь меня наедине с тоской, с тем самым чувством, что исходит от дороги, И если будут милостивы боги, когда-нибудь мы встретимся с тобой. © Иван Пинженин

Если ты в заснеженной стране, Где метель никак не даст согреться, И зима закрыла путь к весне — Ты тепло в моем отыщешь сердце. Если ночь над городом черна, В душу мрак впускает в форме бреда- Я так вспыхну, что сгорит луна От такого неземного света. Если ты устал/ не смог/ упал/ Не осилил новое познание — Ты всегда найдёшь во мне причал, Силу, дом, опору, понимание, Доброту и нежность. ведь во мне Нет границ: Я не боюсь поступков. Знай одно — я и в чужой стране Все равно держу тебя за руку. -Ах. Астахова

В домах кипятят крепкий чай, За окном — снегопад, суматоха, И случаются вновь "невзначай" Чудеса в канун Нового года. -Марта Август

В новый год обещай себе жить. Без шаблонов, советов, хлама. Не терпи грубиянов и хамов. Не прощай. Научись уходить. Обещай себе: Буду любой. В старых джинсах и яркой шляпе. Слушай классику, лес и прибой. И встречайся с друзьями в пабе. День сурка? Собирай чемодан. И вперёд - к маякам и закатам. Пей вино. Или горный туман. Путешествуй по сказочным картам. И, конечно же, в новый год разреши себе быть влюблённой. Море. Галька. И тёплый рот. И его поцелуй - солёный. Загоришься - не вздумай тушить. Пусть магнитится спелая кожа. Это, знаешь, на счастье похоже. В новый год разреши себе жить. -Полина Шибеева

Птицам всегда будет сниться далёкий юг, Знойное солнце, колючий полынный ветер;- Я же во снах вижу только лишь тень твою И, просыпаюсь заплаканным на рассвете. -А.Н.

и у нее мгновенно тускнеет взгляд, еле заметно вздрагивает бровь. стоит лишь упомянуть его имя — его имя - яд, и от любого упоминания леденеет кровь. она быстро отшучивается, нервно машет рукой, (будто бы смерть не встала в то время между нею прошлой и ею ныне такой) рана больше не ноет, не нарывает, остался лишь мелкий след. она научилась скрывать его так, будто его и нет. только память играет порою в игры, что не каждому по плечу – хоть не каждый признает, но каждый носил в сердце тоску по своему палачу. она злится, что никак не искоренить это всё с концами, что палач равнодушен, а её штормит месяцами, но потом одним утром спокойным просыпается с осознанием — Бог поменял их местами. -Лмоё

Все дороги ведут не в Рим, — все дороги ведут в твой дом. сквозь погасшие фонари и бескрайнюю толщу льдов. если вдруг разведут мосты, дав нам разные берега; — я и в самую злую стынь буду рваться к твоим ногам. буду рваться и в град, и в дождь, буду рваться и в шторм, и в сель; — даже если ты вряд ли ждёшь, даже если не ждёшь совсем. если зори сойдут с орбит, если выцветет небоскат, — я продолжу тебя любить, я продолжу тебя искать. без тебя даже смех — не смех, а святая вода — как яд. без тебя я почти в тюрьме, без тебя я — почти не я. -Денис Туманов

В какой-нибудь другой жизни Мы рядом. Мы близко. Пишем продукты списки, Может быть, говорим по-английски. В какой-нибудь другой жизни, Ты наяву, а не снишься. Смотрим на небо с крыши, Целуемся, едим вишни. В какой-нибудь другой жизни, Ты в дверь мою постучишься. В какой-нибудь другой, но не в этой. В этой у нас не вышло. А.Н