Несколько минуток поэзии. Корова Урбана Второго У папы Урбана Второго Однажды подохла корова. Урбан неутешен и яр. И всё ему тошно, И рядом истошно Скорбит ватиканский дояр. В полнейшем унынии духа, Молитву читаючи глухо, Не веря уже ничему, Святейшество папа, Как злого сатрапа, Анафеме предал чуму. Но два кардинала французских В плащах фиолетовых узких Приехали в Рим впопыхах. И папе Урбану Под бой барабанный Назначили встречу в верхах. И, папскую тапку целуя, Проклявши инфекцию злуя, Урбану сказал де Анжу: "Конечно, коровье Непрочно здоровье, Но вот я чего вам скажу. А вдруг у неё летаргия?" - "А ну, прекратить литургию! Чего же тогда я ору?" - И взмыленный папа Помчался без шляпы К коровьему смертну одру. Молитва была им провыта, Но кверху торчали копыта, И влажности нет у мурла. О ужас: корова Урбана Второго Чем дальше, тем дохше была. Урбан побледнел, словно репа, И, жезлом потрясши свирепо, Ужасную вещь отмочил: Мня пальцами чётки, Он твёрдо и чётко От церкви Анжу отлучил. Отныне у них всё спокойно, И в память коровы покойной Урбан пьёт одно молоко. Анжу ж отлучённый Сидит заключённый На острове Иф далеко.

Минутка поэзии. Стихотворение "Дрючок, сморчок и качок" На крыльце сидел дрючок На половичке. Подошёл к нему сморчок В синем колпачке, Сел он на половичок Поболтать с дрючком, Прикусивши язычок Завертел зрачком. Мимо них прошёл хрючок В модном пиджачке. У него сидел жучок В марлевом сачке. У хрючка был пятачок, А на пятачке Нарисован был торчок Явно на глючке. Совершив большой скачок, Придавив дрючка, Тот бессовестный хрючок Укусил сморчка. И заголосил сморчок, Побежал бочком, Но его злодей-хрючок Зацепил крючком. Вышел из лесу качок, Корефан сморчка, Отломал с дуба сучок, Отлупил хрючка. Ускакал бегом хрючок. Рады три дружка, На крылечке шашлычок И бутылочка. Кто такие дрючки, сморчки и хрючки - не спрашивайте. Не знаю. Писалось давно, вдохновила школа (урок алгебры).

Пословицы

Машина Домкратов купил машину. Но, поскольку он привык экономить деньги и брать что подешевле, то машину купил старую, ржавую и канареечного цвета. И вот поехал он на ней туда, куда только и можно было на ней поехать: в автосервис. Но по пути от машины что-то отвалилось, и пришлось искать помощника и тащить её дальше на тросе. После ремонта по дороге домой от машины ещё что-то отвалилось, и пришлось тащить её на тросе обратно в ремонт. Так повторялось раз восемь. В течение недели Домкратов пытался забрать свою тачку из ремонта, но по пути домой от неё каждый раз что-нибудь отваливалось. За это время он потратил на ремонт в четыре с половиной раза больше денег, чем выложил за машину. Когда машина сломалась по дороге из сервиса в девятый раз и её снова потащили обратно, внезапно лопнул трос. Он перетёрся от слишком частого использования. Домкратов вылез из машины, поставил красный треугольник и задумчиво почесал репу.

Звязда Феклуша Плевкова решила стать звездой и приехала в Москву. Её сразу взяли, потому что петь она не умела, на сцене держалась плохо и конкуренции никому не составляла. Продюсер, поплёвывая на пол сквозь дырку от зуба, позвонил самому бездарному композитору, какого знал, и велел написать для Феклуши песню попротивнее. Композитор справился за сутки. Поэта искать не стали и склепали текст втроём: продюсер, Феклуша и гардеробщица. Пошли записывать. Голос у Феклуши был никакой, и она не попала ни в одну ноту, но звукорежиссёр быстенько всё поправил в Мелодайне. Отсутствие слуха никак не отразилось на Феклушиной карьере. Когда фанера была готова, продюсер начал учить Феклушу разевать рот в такт, и это было самое трудное на её творческом пути. Но она справилась. Феклушу впихнули в какой-то телевизионный концерт, и наутро она проснулась знаменитостью. Её песнюшку крутили по пятьдесят раз в день везде, где только можно. Слушателей сначала тошнило от Феклуши, и они затыкали уши, но у всех была работа, и всё время держать руки прижатыми к ушам не получалось. Постепенно люди привыкли к Феклушиной песне, и она даже вроде как начала им нравиться. За Феклушу стали платить деньги. Новой звезде наклепали ещё песен, записали альбом, и все были довольны. Единственный человек, который серьёзно пострадал в этой эпопее — звукорежиссёр.

Просветлённый Архип Кердыцкий, упав с табуретки, достиг просветления и начал просветлять других. Он завёл блог и каждый день выдавал две-три истины, от которых у нормальных людей уши сворачивались в трубочку. Все истины касались конца света. — Вы все скоро подохнете, — вещал Кердыцкий, — потому что я так предсказал. Я никогда не ошибаюсь, потому что достиг просветления, а ещё у меня на одну спираль ДНК больше, чем у вас. Многие верили Кердыцкому и начинали рыть ямы, чтобы спастись в них во время конца света. Каждый год Кердыцкий обещал конец света, а когда он не случался, то просто переносил его ещё на год, как страховку. Это было очень удобно: целый год Кердыцкий жил на пожертвования и учил народ рыть ямы, и только раз в году он вынужден был объяснять, почему конец света отложился. Но фантазия у него была богатая, и он всегда придумывал что-нибудь новенькое. Люди ему верили и рыли ямы. Скоро из-за ям невозможно стало ходить и ездить, а ещё в них скапливалась дождевая вода, и они уже не годились для спасения. Особо рьяные поклонники Кердыцкого откачивали воду насосами. — Когда же конец света? — нетерпеливо спрашивали у Кердыцкого последователи, и он отвечал, что очень скоро. И вот однажды во всём городишке отключили электричество по случаю ремонта линии. Везде погас свет. Кто-то заматерился, кто-то зажёг свечки, а Кердыцкий обрадовался, высунулся из окна и заорал на весь город: — Я же говорил! Я же говорил! Вот вам и конец света! Свет же кончился!!!

Писатель Тупухин купил блокнот и начал туда всё записывать. Когда сосед делал ремонт, Тупухин писал: «Сосед делает ремонт». Когда по телеку показывали кино, он писал: «По телеку показывают кино». На улице Тупухин тоже не расставался с блокнотом. Стоя в очереди в магазине, он писал: «Позаде мене стоит жирная курносая тётка, а впереде — какой-то придурок с оттопыренными ушами. А у продавщицы Маньки кривой нос». Ещё он ходил на работу, а работал он сторожем на базе. У него там была куча времени, и он писал: «Все, кто на этой базе работают, дураки. Особенно директор. А дочка у директора гуляет направо и налево». Тупухин писал и писал, а когда у него накопилось 80 блокнотов, он решил издать свою книгу. Украл с базы три ящика товара и издал. И стал писателем. И задрал нос. Когда его спрашивали, кто он по профессии, он гордо говорил: «Писатель!» И показывал свою книгу. Откровенно говоря, его книгой были забиты все местные киоски, но ни один человек её не купил. Тупухин тогда выложил своё творение в интернете, и надо ж было случиться, что первым его читателем оказался директор базы. «Ого, да наш сторож-то книженции пописывает!» — подумал директор и собрался уже повысить Тупухину зарплату, но тут прочитал в книге про себя и свою дочку. Что тут началось! Тупухина попёрли с базы, подали на него в суд, написали про него в газете, сняли про него сюжет в новостях, и книгу мигом расхватали. На следующий день на Тупухина подали в суд все жители города, потому что про каждого он написал в своей книге какую-нибудь гадость. У прокурора началась мигрень. Прокурор был единственным человеком, про которого в книге Тупухина говорилось хорошо. Тупухина то сажали, то отпускали. В интернете появилась группа поклонников Тупухина. Доход от расхватанной книги позволил автору вести праздную жизнь, и он начал собирать материалы для новой книги. В настоящее время никому не удалось переплюнуть его по популярности.

Научное разногласие Наука отличается от всего остального тем, что в ней каждые двадцать лет меняются основополагающие принципы. Но иногда два разных принципа существуют в науке параллельно, и тогда начинается чёрт знает что. Как-то раз схлестнулись в научной дискуссии два профессора: Телепаев и Плинтухаев. Спор шёл о космогонии: Телепаев считал, что Земля в космосе телепается, а Плинтухаев — что она в нём плинтухается. Телепаев написал статью. В ней он порочил и клеймил Теорию Земного Плинтухания, а её основателя обзывал ослом. Плинтухаев в ответочку написал книгу «Опровержение Теории Земного Телепания» и получил за неё премию. Тогда Телепаев продал телескоп и организовал съёмки фильма «Плинтухаев дурак». Фильм вышел на дисках ограниченным тиражом, потому что все уже перешли на флэшки, и тогда Телепаев в ущерб себе выложил его на торренте. Но и там фильм качали плохо. Расстроившись, Телепаев начал ездить с лекциями и добился-таки мало-мальской популярности. Плинтухаева это задело, и на свою премию он стал снимать сериал «Провальная Теория Земного Телепания», но на пятнадцатой серии у него кончились деньги, а новую премию ему давать не спешили. Телепаев же, воспользовавшись заминкой своего оппонента, взял ссуду и арендовал захудалый телеканал, гонявший по ночному времени порнуху. С этого момента вместо порнухи канал стал показывать по ночам Телепаева. Чем это противостояние закончилось, не знает никто, потому что они оба всем до чёртиков надоели и ими перестали интересоваться.

ТОЧИЛЬНЫЙ БРУСОК Пафнутий Глюконюхов спёр у соседа точильный брусок. Завели дело. Пока сосед клепал кляузы и подкупал свидетелей, Пафнутий под шумок удрал за границу и открыл там магазин по продаже точильных брусков. На этом он сколотил капиталец. Сосед (бывший) навёл о нём справки и от зависти порос зелёной шерстью. Он поклялся отомстить Пафнутию за всё. Но денег, чтобы доехать до заграницы и набить Пафнутию морду, у соседа не было, потому что они все ушли на судебный процесс. Тогда сосед пошёл к ведьме, желая, чтобы она навела на Пафнутия порчу. Ведьме было пофигу, что и на кого наводить, но она совершенно отказывалась работать бесплатно. А поскольку у соседа денег не было, ведьма послала его лесом. Сосед обозлился, теперь ещё и на ведьму, но отомстить ей не мог всё по той же причине отсутствия денег. Впервые бедность предстала перед ним в таком ракурсе. Сгрызя от злости свой картуз, он принял решение во что бы то ни стало раздобыть денег, чтобы сначала навести порчу на Пафнутия с помощью ведьмы, а потом напустить на ведьму бандитов с помощью денег. Напялив на голову чёрные колготки, он ворвался в банк, угрожая электропилой. Но, пока он искал розетку, чтобы воткнуть штепсель, его скрутили охранники, а там и полиция подоспела. Вот так и рушатся у людей все мечты и надежды.

ГЛУПЫНДРОСКОП Учёные города Триндюлёво изобрели прибор, измеряющий глупость, и назвали его глупындроскоп. В первый же день к учёным выстроилась очередь. Но на первом же измеряемом прибор зашкалило. Учёные заменили лампы накаливания на диоды, но на втором измеряемом прибор снова зашкалило. Учёные заменили медную проволоку на стальную, но на третьем измеряемом прибор опять зашкалило. Тогда учёные решили, что дело в географических особенностях города Триндюлёво, и стали возить прибор по всей стране, но везде его зашкаливало. Чего только ни делали учёные для усовершенствования глупындроскопа: и тёрли его ваксой, и ввинчивали в него шурупчики, но ни разу он не показал уровень глупости в пределах шкалы. Учёные ездили с ним по всему миру, подключая к нему самых разных представителей человечества, от монархов до бродяг, но каждый раз в глупындроскопе что-нибудь да перегорало. Журналисты, которые стаей вились вокруг группы учёных, предложили подключить к прибору его главного разработчика, но учёные, посовещавшись, отказались, боясь, что глупындроскоп взорвётся и разнесёт всё вокруг. Главный разработчик обиделся и лишил их всех премии. В конце концов учёные отчаялись и зашвырнули прибор в океан, а вечером напились. Поэтому глупость до сих пор не измеряется.