А бывает ли что-нибудь вечное? Чтобы платье — одно подвенечное, Чтоб не мяла любовь, не калечила, Чтобы в сердце жила, а не в печени. Чтобы дружба была бесконечная — Не до первого противоречия? В этом мире всё так переменчиво… Есть на свете хоть что-нибудь вечное?…

Когда ты встречаешь ангела, не важно, в метро ли, в булочной, Созвездия вниз не падают, небес не трещит эмаль. Не ёкнет в груди волнение, и ветер, беспечно уличный, Не будет дрожать под крыльями, звеня, как резной хрусталь. Часы не замрут испуганно, споткнувшись о грань деления, Не станет бледнеть, как при смерти, горбатый старик-фонарь. И в парке, осенне-пламенном, не будут цвести растения, А в лужах, от ряби сморщенных, никто не найдет янтарь. Когда ты встречаешь ангела, то вряд ли заметна разница - Прохожий с зонтом и сумками, такой же, как все вокруг. Ему не поют священники, и грешник ему не кается, И в ноги ему не падают, никто не целует рук. И чудо в страницах Библии не хлынет рекой по городу - Слепой не увидит улицы, и хлебом не станет пыль. Но вдруг понимаешь, как это, творить чудеса без золота, Без крыльев из белой платины, меча и волшебных сил. Словами, не только действием лечить удается раненых. Места уступая в транспорте, никто не лишился ног. Улыбка промозглой осенью бывает теплее пламени. И нищим никто не сделался, услышав «Подай, сынок!» Не мир вычищай от темного, а сам обращайся к чистому, Не город спасай от голода, а кошку и трёх котят. И ангел, что брёл по улице, внезапно узнает близкого, В каком-нибудь отражении случайно поймав твой взгляд. (с) Deacon

Доброе утро ?

Как легко обидеть человека! Взял и бросил фразу злее перца… А потом порой не хватит века Чтоб вернуть обиженное сердце… Э. Асадов

И под тучами мир закопал свое солнце, хоронил его сам и оплакал дождями, поджигал всю листву со словами "Вернется", растворялся как дым за ушедшими днями. Дальше пеплом пришли холода и метели, остудили тоску и засыпали раны, в синий лед обратились часы и недели, чтобы боль не текла из открытого крана. Но однажды грачи через сумрак и сырость принесли нам весну на осколочке блюдца, положили к ногам посеревшего мира и сказали, что солнце готово вернуться. Мы не верили им, как в себя мы не верим, сомневались в тепле как привыкшие мерзнуть. Нам внушили, что мрак - это логово зверя, но никак не обитель воскресшего солнца. Говорят, лишь смельчак может сбросить сомненья и пройти по канату всего горизонта, чтобы в звонкой тиши, столь хмельной и весенней, ухватить свое солнце за пламенный контур. (с) Deacon

А потом удивляются, что ж ты такой жестокий! мы же били словами: не палкой, кувалдой, током. Мы по-своему любим, по-своему греем душу, только ты недоволен, мол, наши объятья душат. Посмотри, как другие: всегда всё проглотят молча, только ты как приемыш, что вечно рычит по-волчьи. Все нормальные люди идут на семейный ужин, только ты говоришь: лучше сдохнуть голодным в луже. Почему ты такой: весь в обидках, чертях, сарказме? Мы с добром к тебе в двери, а ты отвечаешь: Разве? Мы с советами в окна, а ты вдруг захлопнул ставни, мы швыряем любовь... и нам похрен, что это камни. (с) Deacon

Не жди, чтo cтaнет лeгче, прoще, лyчше. не стaнeт. тpyдности бyдут вceгда. yчиcь быть счaстливым пpямо ceйчас. инaче не успeeшь. 1+1

Однажды вдруг поймёшь, как ты любил меня И с листопадом вновь вернёшься в нашу осень. Я на губах твоих застыну капелькой дождя, А ветер по душе пусть боль вины разносит. Однажды ты поймёшь, как я нужна тебе, Но на часах давно замёрзли стрелки. Твой крик откликнется слезой во мне, И в сердце попадёт печаль так метко. Однажды ты поймёшь, что упустил свой шанс, Но жизни ход, увы, необратимый. Так много лет прошло и не вернуть назад, А ты себя не чувствовал счастливым. Конечно я скучала по тебе, мой враг. О нас себе я думать запрещала. Уже так поздно, ты пойми... никак - Когда-то небесам пообещала. Так не стучись же ты теперь в мой мир, Хоть и хочу впустить тебя я очень-очень... Ты слышишь, ветер на душе завыл? Не возвращайся больше в нашу осень. aksigam

Ты вырастешь однажды и уйдешь, Я даже думать не хочу об этом, А я, я буду ждать тебя сквозь дождь, Смотреть в окно, гадать на силуэтах… Ты не попросишь на ночь сделать чай, Ванилью будет пахнуть в доме реже, И лишь звонками: «Мама, не скучай!», Мое ты сердце пополам разрежешь. А я, я буду ждать тебя всегда! Не отходить от трубки телефона, Спешить на матч футбольный, как тогда, Когда с тобой мы были вместе дома… Знать игроков, болея за Реал, И лук в салат крошить, как можно мельче, Что б ты его там вовсе не видал, И помнить, что его не ел ты с детства! Ты знаешь, иногда за суетой, Я не могу тебе отдать все, что хотела, Но ты со мной пока. Ты только мой, Но время ставит нам свои пределы… Года все набирают оборот, Я иногда смотрю на бирку, плача, На память ту, что выдал мне роддом, Где рост и вес. И подпись снизу: «Мальчик…» КСЕНИЯ ГАЗИЕВА

расскажи мне, у скольких из нас есть вторые шансы после горького плача о том, что весь мир распался. после нескольких лет, что наращивали свой панцирь о не тех людей. назови хоть джекпотом, хоть кармой, хоть добрым знаком. за тобой и в огонь, и в воду, и в гущу мрака, только за руки крепко взявшись железным хватом, мимо всех теней. это будет глава о двоих в теплом доме южном, о победах, мечтах, семье, каберне на ужин. об оливковой кухне, где оба в обнимку кружим, пока дети спят. и о бурях, которые выстоим тоже вместе. от «привет, как зовут?» до «согласны ли вы, невеста?». мы расскажем своим малым, как бывает, если две души горят. и посмотрим в глаза их под пышным ресничным рядом. повторим им на ушко тихо: «мы с папой рядом, и каким бы судьба не испытывала вас ядом, мы ваш тыл и твердь». и всему, дорогой, обязательно будет время. покорять, достигать, бездельничать, лежа в сене там, где вырос. у моря вместе, ногами в пене, до утра сидеть. я люблю тебя так, как не сказано ни в законе, ни в инструкции к жизни, ни в летописях историй. ты опора, причина улыбок в одном флаконе, мой громоотвод. все печали и радости, новости, все потери. все заносы на скорости, гордости и идеи — все твое и мое теперь, помни, в любое время. и мое — твое. (с) Анна Мироненко