Телеграм-канал, посвящённый творчеству Германа Гессе. Ссылка в комментариях

Стивен Протеро «Восемь религий, которые правят миром. Все об их соперничестве, сходстве и различиях» (2013) Действительно ли у мировых религий больше общего, чем различий, – один из решающих вопросов нашего времени. До недавнего времени большинство социологов были уверены, что религии исчезают, что по мере индустриализации и модернизации страны будут становиться все более светскими. В настоящее время религия действительно сдает позиции во многих западноевропейских странах. Однако более девяти из каждых десяти американцев веруют в Бога, и за примечательным исключением Западной Европы, остальному миру тоже присуща выраженная религиозность. Повсюду в Латинской Америке, Африке и Азии религия имеет значение для христиан, которые славят Иисуса после рождения ребенка, для мусульман, которые обращаются к Аллаху за утешением, когда узнают, что больны раком, и для индуистов, которые просят у богини Лакшми здоровья, богатства и мудрости. Религия играет существенную роль и в жизни Западной Европы, где свойственное католичеству отношение к женщине и телу, к примеру, продолжает оказывать влияние на повседневную жизнь в Испании и Италии и где призыв к молитве по пять раз на дню звучит в мечетях повсюду, от Амстердама до Парижа и Берлина. Однако религия – не просто частное дело. Она имеет значение на социальном, экономическом, политическом и военном уровне. Религия может и не сворачивать горы, тем не менее это одна из главных движущих сил мировой политики. Она определяет ход выборов и в США, где примерно половина американцев утверждает, что не стали бы голосовать за атеиста, и в Индии, где движение «Хиндутва» («индусскость») стало местным вариантом американского движения правых христиан. Религией движима и экономика. Паломники, направляющиеся в Мекку и Иерусалим, закачивают миллиарды долларов в год в экономику Саудовской Аравии и Израиля. Доход от продаж Библии в США ежегодно составляет приблизительно 500 миллионов долларов, оборот мусульманских банков достигает одного триллиона долларов. Мировую историю зачастую излагают так, словно религия не играла в ней хоть сколько-нибудь заметной роли. Испанцы завоевали Новую Испанию ради золота, британцы прибыли в Новую Англию, чтобы ловить рыбу. Великая французская революция не имела никакого отношения к католичеству, движение за гражданские права в США преследовало исключительно гуманистические цели. Но даже если религия представляется вам лишенной смысла, понять ее смысл необходимо, чтобы понять мир. В одном только XXI веке религия уничтожила Бамианские статуи Будды в Афганистане и башни-близнецы в Нью-Йорке. Она же разожгла гражданскую войну в Шри-Ланке и Дарфуре. Она оказывала сопротивление коалиционным войскам в Ираке. Во многих странах мнение религии оказывается решающим в вопросах питания людей, а также обстоятельств их вступления в брак и развода. Религиозное соперничество либо медленно кипит, либо выплескивается в Мьянме, Уганде, Судане и Курдистане. Борьба в Иерусалиме и на Ближнем Востоке носит религиозный характер в той же мере, что и экономический и политический. Индуизм и буддизм служили ключевыми факторами мотивации в затянувшейся на десятилетия гражданской войне, еще недавно раздиравшей Шри-Ланку. Религия остается главным мотивирующим фактором в Кашмире, где две ядерные державы, преимущественно индуистская Индия и преимущественно мусульманский Пакистан, никак не могут разрешить давний территориальный спор с ощутимым религиозным оттенком. Догмат «все религии одинаковы» не поможет нам продвинуться в понимании этой борьбы ни на йоту...

Познание мира в проекте Йонаса Бьерре-Поульсена «Переосмысление форм» Фотопроект известного датского фотографа и архитектора Йонаса Бьерре-Поульсена, представляющий собой коллекцию эстетских черно-белых минималистичных фотографий. «Переосмысление форм» — это впечатляющие изображения фрагментов природы, архитектуры и человеческого тела, представленные автором в ином свете. Как следует из названия, фотограф заново изобретает формы, ​​что приводит к созданию чувственных композиций, заставляющих зрителя взглянуть на привычные вещи по-другому. Задаваясь вопросом, что же скрывается за кадром, Бьерре-Поульсен погружает нас в завораживающий мир новых форм. «Фотография — это процесс формирования определенной реальности, момент запечатления исчезновения времени», — говорит Йонас. «В этом смысле фотография нереальна. Это отобранное, вырезанное из метафизического изображение впечатления, перемещенное в наш физический мир. Сами отпечатки говорят больше об авторе, чем о предмете запечатления. Создание композиции с помощью камеры требует необычной наблюдательности и воображения. Захватить кадр — значит заново изобрести то, что уже существует». «Луна катилась по крышам домов, словно гладкая серебряная монета...» Во многом, как рассказывает архитектор, данный фотопроект напоминает ему о юности в Риме. Йонас готовился стать художником и изучая скульптуру и классическую архитектурe, большую часть времени проводил с бумагой и карандашом в руках. «Не научиться рисовать, а понять формы и пропорции, изучить анатомию и структуру, чтобы понять, как устроен мир. Сейчас моим инструментом стала камера, но мои мысли по-прежнему направлены на познание мира и его составляющих, главным элементом которого является сфера», — отмечает Йонас. «Сфера – это вневременная форма, часть нашего восприятия мира, это разговор о себе. Эта концепция подробно и воплощена в книге». «Переосмысление форм» — это проект для тех, кто любит все прекрасное и не перестает удивляться красоте и таинственности знакомой формы. В гармонии снимков и успокаивающей эстетике ярко прослеживается стиль и философия, которые Йонас Бьерре-Поульсен демонстрирует во всех своих работах — как в фотографии, так в дизайне и архитектуре. Перевод Art Traffic

Писателю-философу от архитектора-философа: Дани Караван «Пассаж, памяти Вальтера Беньямина» «Есть растения, которым приписывают способность наделять человека даром провидения, есть и такие места». Вальтер Беньямин «Пассаж» — памятный знак немецкому философу Вальтеру Беньямину, расположенный в каталонском пограничном городке Порт Бу. Монумент выстроен как туннель, уходящий в морской водоворот. Над проектом израильский скульптор Дани Караван работал вместе с британским архитектором Норманом Фостером. Дани Караван представляет собой уникальное явление в современном изобразительном искусстве. Это художник , чей стиль не поддается однозначному определению. Его стиль – это творчество на пересечение скульптуры, архитектуры и градостроительства, сочетание метафизических ландшафтных и урбанистических композиций, ставших знаковыми элементами многих городов мира — Парижа, Флоренции, Нюрнберга, Кельна, Сеула, Тель-Авива. Его жанр – это смешение всех жанров. Некоторые определяют его как «энвайронмент». О каком бы произведении Дани Каравана речь не шла – все они сделаны в соответствии с требованиями времени и места, специфики пространства, в абстрактном стиле «не сотвори себе кумира», замешанном на конструктивизме и баухаузе. В отличие от многих собратьев по искусству – израильских художников своего поколения, Дани Караван считает, что цель искусства – не критика действительности, а ее исправление, и он, оформляя пространство, правит пейзаж, ландшафт, урбанистическую застройку, природу. «Город – это пространство, созданное из натуральных материалов и воспоминаний. Воспоминания – это строительный материал города, его фундамент», – говорит Караван и создает пространственный дизайн из прозаических, вещественных материалов: бетона и металла. Из эфемерных субстанций – солнечного света, ветра, воды, снега, памяти...

Курс лекций Александра Секацкого «Философия и практики современного искусства» Проект «Философия и практики современного искусства» направлен на углубленное изучение теоретической части современного искусства, на исследование актуальных вопросов развития и взаимодействия современного научного знания, искусства и общества. В рамках проекта известный российский философ и публицист Александр Секацкий подготовил курс лекций, посвященных одним из самых неоднозначных тем. 1. Фотография и тень 2. Фотография и природа времени 3. Искусство и рассказанная история 4. Искусство, абсурд и вымышленные миры 5. Постмодернизм и то, что за ним 6. Современное искусство между магией и иллюзией 7. Идея герметичности в искусстве 8. Противостояние духу тяжести как задача художника 9. Время в произведениях искусства

Telegram-канал, посвящённый творчеству Германа Гессе. Ссылка в комментариях

«Песни Невинности и Опыта» Уильяма Блейка Двухтомная иллюстрированная книга стихов (полное название «Песни Невинности и Опыта, показывающие два Противоположных Состояния Человеческой Души») английского поэта, художника, мистика и философа Уильяма Блейка. Эти два тома широко считаются одними из лучших и наиболее влиятельных произведений поэта, положивших начало эпохе романтизма в европейском искусстве. Книга содержит 55 стихотворений, включая вступление, в котором Блейк изображает себя в роли пастуха, пишущего слова к счастливым песням, которые он играет на своей трубе, на благо ребенка, встреченного им на облаке. Сборник включает в себя два цикла, один из которых «Песни Невинности» был сочинен первым и задумывался как законченное произведение с вполне определенным и завершенным философским посылом, но существенные метаморфозы, которые претерпело внутреннее мироощущение художника с течением времени привели к рождению второго цикла «Песни Опыта», позже циклы были объединены в одну книгу после 1794 года. Подобно средневековым манускриптам, в этой книге изображения находятся близко к тексту, они словно вплетаются в строки, тем самым придавая тексту особую декоративность. Принцип изобретенного Блейком метода «декоративной печати» заключался в том, что изображения и текст гравировались обычным способом, а затем вручную раскрашивались акварелью. Поразительно, с какой скрупулезностью и точностью Блейк наносил на медную доску тексты стихотворений, более того он выводил их в зеркальном отображении и в обратном порядке! Конечно, использование этой техники не могло предполагать большой тираж копий. И если сейчас каждая авторская копия его книг является настоящим сокровищем, то при жизни мастера все было совершенно иначе.

Театр абсурда Термин «театр абсурда» впервые использован театральным критиком Мартином Эсслином, в 1962 году написавшим книгу с таким названием. Эсслин увидел в определенных произведениях художественное воплощение философии Альбера Камю о бессмысленности жизни в своей основе, что он проиллюстрировал в своей книге «Миф о Сизифе». Считается, что театр абсурда уходит корнями в философию дадаизма, поэзию из несуществующих слов и авангардистское искусство 1910—20-х. Несмотря на острую критику, жанр приобрёл популярность после Второй мировой войны, которая указала на значительную неопределённость человеческой жизни. Введённый термин также подвергался критике, появились попытки переопределить его как «анти-театр» и «новый театр». По Эсслину, абсурдистское театральное движение базировалось на постановках четырех драматургов — Эжена Ионеско, Сэмюэла Беккета, Жана Жене и Артюра Адамова, однако он подчеркивал, что каждый из этих авторов имел свою уникальную технику, выходящую за рамки термина «абсурд». Часто выделяют следующую группу писателей — Том Стоппард, Фридрих Дюрренматт, Фернандо Аррабаль, Гарольд Пинтер, Эдвард Олби и Жан Тардьё. Вдохновителями движения считают Альфреда Жарри, Луиджи Пиранделло, Станислава Виткевича, Гийома Аполлинера, сюрреалистов и многих других. В абсурдистских пьесах мир представлен как бессмысленное, лишенное логики нагромождение фактов, поступков, слов и судеб. Наиболее полно принципы абсурдизма были воплощены в драмах «Лысая певица» (1950) Эжена Ионеско и «В ожидании Годо» (1952) Сэмюэла Беккета. Движение «театра абсурда» (или «нового театра»), очевидно, зародилось в Париже как авангардистский феномен, связанный с маленькими театрами в Латинском квартале, а спустя некоторое время обрело и мировое признание. На практике театр абсурда отрицает реалистичные персонажи, ситуации и все другие соответствующие театральные приёмы. Время и место неопределённы и изменчивы, даже самые простые причинные связи разрушаются. Бессмысленные интриги, повторяющиеся диалоги и бесцельная болтовня, драматическая непоследовательность действий, — всё подчинено одной цели: созданию сказочного, а может быть и ужасного, настроения. Книга Мартина Эсслина «Театр абсурда» Этот фундаментальный труд, вышедший полвека назад и дополненный в последующих изданиях, актуален и сегодня. Театр абсурда противостоит некоммуникативному миру, в котором человек, оторван от традиционных религиозных и метафизических корней. Труд Мартина Эсслина — научное изыскание и захватывающее чтение, классика жанра. В предисловии к этой книге Эсслин с иронией констатирует, что название «Театр абсурда» превратилось в расхожее клише настолько, что его употребляют не только не читавшие его книгу, но даже не подозревающие о её существовании. С этим нельзя не согласиться. Другая сторона популярности этого словосочетания в том, что оно как нельзя лучше характеризует эпоху второй половины XX века, исполненную трагизма не только в общественно-политической сфере, но и в личном бытии человека. Сложность этого явления не позволяет считать «театр абсурда» термином. М. М. Бахтин говорил о «предельной однотонности термина», поскольку «происходит стабилизация значений, ослабление метафорической силы, утрачивается многосмысленность и игра значениями». Внимательный читатель без труда обнаружит в книге близость методологии Эсслина к методологии Бахтина. Эсслин исследует понятие «театр абсурда» в совокупности с другими гуманитарными науками — философией, лингвистикой, филологией, эстетикой. Такой философско-филологический синтез — специфика исследований Бахтина. Книга Эсслина впервые вышла в Нью-Йорке в 1961 году, тем не менее, его анализ временами совпадает с идеями постструктуралистской и деконструктивистской критики, расцвет которых падает на середину 1960-х — начало 1970-х, периода кризиса структурализма. Наследник европейский культуры, остро ощущающий новые веяния, учёный и практик театра Мартин Эсслин использовал весь современный научный инструментарий, чем во многом определяется непреходящая ценность его исследования одного из магистральных театральных течений современности. В «Театре абсурда» дан не только тщательный анализ этого явления в целом и творчества его создателей, но запечатлён облик С. Беккета, А. Адамова, Ж. Жене, драматургов, с которыми Эсслин контактировал лично. Книга открывается введением «Абсурд абсурда». Понятие «абсурд» рассматривается с лингвистической, философской, филологической точек зрения. Эсслин акцентирует внимание на том, что создатели этой драматургии никоим образом не являются участниками направления или школы. Их объединяет в той или иной степени восприятие бытия и истории. Если следовать за Бахтиным, они исследуют «распад эпической целостности образа человека. Субъективность, несовпадение с самим собою. Раздвоение». Это составная часть универсума театра абсурда, критикующего абсурдность современной жизни, тем самым совершая прорыв через абсурд. В основе структуры этих пьес — поэтический образ, который может состоять из нескольких менее масштабных поэтических образов. Так «В ожидании Годо» Беккета при абсолютном отсутствии сюжета акт ожидания, обрамлённый клоунадой, мюзик-холльными трюками, гэгами — мощный поэтический образ. Слияние поэзии и гротеска рождает иррациональную образность театра абсурда, которую Эсслин уподобляет живописи Ван Гога, «более правдивой, чем научная иллюстрация, даже если у его подсолнуха неправильное количество лепестков». В этом самая большая трудность сценического воплощения этих пьес. Для пьес абсурда характерны эксперименты с языком. Один из самых впечатляющих — «Лысая певица» Ионеско. Эсслин показывает, что театр абсурда возник не на пустом месте. Он вобрал и преломил многовековые традиции от античного театра, античных мимов, средневекового площадного театра, commedia dell’arte, Шекспира, Мольера, английских бессмыслиц Э. Лира и Л. Кэрролла до традиций театра А. Жарри, сюрреализма, экспрессионизма, театра жестокости Арто, сновидческих драм Стриндберга и Кокто, пьес Чехова, немого кинематографа с Чарли Чаплиным и Бастером Китоном, раннего Брехта. Эпический театр Мартин Эсслин считает слишком идеологизированным, в то время как ранние пьесы Брехта более сложны, раскрывая способность человека к мимикрии, что присуще и драме абсурда. Новации Джойса, Пруста и особенно Кафки также входят в её арсенал. Эсслин полагает, что сценическая адаптация «Процесса» Андре Жида и Жана-Луи Барро (1947) — первая пьеса абсурда. Особое место в эстетике театра абсурда Эсслин отводит комическому, переплетающемуся с трагическим, и смеху, ведущему к освобождению от комплексов тревоги и страха. В анализе Эсслин использует разные приёмы и методы. Рассматривая драмы Адамова, ещё не пришедшего к реализму, он применяет метод, близкий постструктурализму. Драматург неоднократно признавался, что многие его пьесы родились из его снов. Анализ Эсслина пьес Адамова совпадает с тезисом Жака Лакана: «сон есть текст». Анализ «Конца игры» Беккета ориентирован на бихевиоризм. На поведенческих моментах строится диалог Хамма и полностью подчинённого ему Клова. Их отношения определяются взаимозависимостью до такой степени, что персонажей можно воспринимать, как одну личность. Менее убедителен анализ пьес (таких немного), основанный на психоанализе Фрейда и архетипах Юнга. В этом случае Эсслин идёт за последовательницей Юнга, психологом Евой Метман, чьё исследование о Беккете неоднократно цитирует. Первые пять глав посвящены творчеству Беккета, Адамова, Ионеско, Жене и Пинтера. Затем рассматриваются европейские и американские драматурги-прозелиты. Отдельно представлены драматурги стран восточной Европы. Такая композиция книги убедительна, поскольку все главы объединены общей идеей: театр абсурда — явление интернациональное, и вклад в него внесли все культуры. Эта мысль прослеживается с первых глав. Анализируя французский вариант абсурда, Эсслин обращает внимание на происхождение драматургов — ирландец Беккет, румын Ионеско, армянин из России Адамов, француз Жене. Это положение исследователь развивает и далее, показывая, как каждая культура делает свой вклад, и театр абсурда разных стран обладает национальным своеобразием. Французскому театру абсурда свойствен универсализм — человек почти всегда абстрагирован от конкретных условий жизни, заключён в рамки общих для всех условий существования. Английский театр абсурда помещает человека в конкретные социальные условия, свойственные английскому укладу. Англия и англичане мгновенно распознаются в пьесах Гарольда Пинтера и Нормана Ф. Симпсона. Они могут выражаться внешне. К примеру, наличием непременных английских газонов или традиционным five o’clock. Национальный характер проявляется в типичном английском юморе, в специфических идиомах. Театр абсурда Польши, Чехии, Словакии отличается политизированностью, большей глубиной подтекста, как это наблюдается в пьесах С. Мрожека, Т. Ружевича, В. Гавела. Техника театра абсурда, складываясь под влиянием выше указанных традиций, вобрала в себя также особенности стиля С. Виткевича, В. Гомбровича, Р. Валье-Инклана, эксперименты в области драматургии Г. Стайн и Э. Каммингса. Указывая на то, что большинство пьес театра абсурда предназначены не для массового зрителя, М. Эсслин, тем не менее, показывает, что, отражая личный мир автора, они отражают многое свойственное каждому человеку. Один из приведённых им примеров — спектакль «В ожидании Годо», показанный в тюрьме Сан-Квентин и горячо принятый заключёнными. Впечатляет анализ языка театра абсурда. Считая театр самым социальным видом искусства, Эсслин рассматривает язык, как средство социальной коммуникации, инструмент идеологии, манипулирующий сознанием не только отдельного человека, но и общества, что приводит к обессмысливанию и девальвации слова. Он возлагает большую долю ответственности на СМИ, сближаясь в этом с постструктурализмом, который современная философия относит к общему направлению «критики языка». В частности он цитирует фундаментальный труд Л. Витгенштейна «Философские исследования» (1953), в котором проблема «лингвистических игр», воспринятая его последователями, характерна и для театра абсурда. Однако в главном Эсслин не совпадает с постструктуралистами, для которых «вопросы познания и смысла приобретают чисто языковой характер… (они) воспринимают критику языка, как критику культуры и цивилизации». Эсслин, критикуя деградацию языка, считает, что театр абсурда использует этот язык для создания нового сценического языка. Низводя язык до бессмыслицы, театр абсурда формируют новую театральную лексику, в которой дискурс возникает по контрасту с действием. Для того чтобы возник новый театральный язык, недостаточно только пьесы. Необходимо новое режиссёрское мышление. Эсслин справедливо отмечает, что только в Париже, единственном городе в мире, нашлись режиссёры и продюсеры, которые пошли на риск, взявшись за постановку первых пьес абсурда. И в этом Эсслин видит продолжение традиции, заложенной Люнье-По, Копо, Дюлленом. Режиссёрская генерация Ж.-Л. Барро, Ж. Вилара, Р. Блена (первый постановщик «Конца игры» Беккета), Н. Батая (первый постановщик «Лысой певицы» Ионеско), Ж. Макло, С. Домма (первый постановщик «Стульев» Ионеско), Ж.-М. Серро (первый постановщик «Амедея» Ионеско) создавала новый сценический язык, воплощая пьесы абсурда. Л. Жуве, принадлежащий к старшему поколению, был первым интерпретатором «Служанок» Жене. Несколько позже внесли свой вклад английские режиссёры Д. Девин, Т. Ричардсон, П. Брук и американцы А. Шнайдер и X. Бло. Не приходится спорить, что девальвация и дезинтеграция языка — признак времени. Некогда сюрреалисты создали свой язык и пытались использовать его в театральных экспериментах, но потерпели неудачу. Эсслин объясняет её тем, что публика не нуждалась в таком театре. Думается, что и сегодня вряд ли нашлась бы публика, готовая из любви к искусству воспринимать подобные опыты. Театр абсурда в отличие от сюрреалистов использует деградацию языка в художественных целях. Отказ от языка служит для выражения глубинных уровней смысла. Ионеско считает: «чтобы вступить в контакт с культурой, надо разрушить язык», что и демонстрирует театр абсурда. Он не занимается чистыми опытами, хотя использует элементы «чистого, абстрактного театра», отражая современные условия существования. Вобрав лучшие традиции, продолжая их на других уровнях, он доказал безграничность возможностей театра. По мнению Эсслина, ни одно авангардное течение не может восприниматься, как полностью новаторское, авангард он сравнивает с многоликим Протеем. Один из ликов — театр абсурда. Ведущее театральное течение второй половины XX столетия, которое на определённом этапе подвело итоги веков и дало мощный толчок для дальнейшего развития театра. Мартин Эсслин исследовал весь комплекс составляющих этого театрального явления на стыке и пересечении ведущих гуманитарных наук, и театр абсурда перестал быть сфинксом, привлекая театр и публику. (Галина Коваленко. Итоги веков) Материал подготовлен сообществом Art Traffic

Дадаизм, реди-мейд: две отличные книги для понимания Тьерри де Дюв «Живописный номинализм. Марсель Дюшан, живопись и современность» (2012) Ханс Рихтер «Дада — искусство и антиискусство» (2014) Тьерри де Дюв «Живописный номинализм. Марсель Дюшан, живопись и современность» (2012) Предметом книги известного искусствоведа и художественного критика, куратора ряда важнейших международных выставок 1990-2000-х годов Тьерри де Дюва является одно из ключевых событий в истории новейшего искусства — переход Марселя Дюшана от живописи к реди-мейду, демонстрации в качестве произведений искусства выбранных художником готовых вещей. Прослеживая и интерпретируя причины, приведшие Дюшана к этому решению, де Дюв предлагает читателю одновременно психоаналитическую версию эволюции художника, введение в систему его взглядов, проницательную характеристику европейской художественной сцены рубежа 1900-1910-х годов и, наконец, элементы новаторской теории искусства, основанной на процедуре именования. Содержание Искусство и психоанализ — опять? Опыт эвристического параллелизма Искусство и сновидение: Дюшан и Фрейд Рассказы Переходы Wunsch aus München Стратегии Женщина, метафора живописи От девственницы к новобрачной Переход... ...и путник Теоретическое отступление Откровения Два апогея Дюшан и кубизм Реальное Символическое... Резонансы Мюнхен в 1912 году Марсель Дюшан, художественный работник Цвет и его имя «Эти странные существа, называемые красками» «Цвета, о которых говорят» Реди-мейд и абстракция Купка и вопрос чистого цвета Делоне и вопрос ремесла Малевич и вопрос отказа Сверхузкое Передачи «Невозможность железа «Изображение возможного» «Холостяк сам растирает свой шоколад» Традиция и промышленность Дырявая кастрюля Ханс Рихтер «Дада — искусство и антиискусство» (2014) Книга немецкого художника Ханса Рихтера «Дада — искусство и антиискусство» — это полнейшая история движения дада, впервые изданная в 1964 году, охватывает почти десятилетний период и два континента — от первых встреч дадаистов в «Кабаре Вольтер» в Цюрихе в 1916-м до дада-активности в Нью-Йорке, Берлине, Ганновере, Кельне и Париже, окончательно закончившейся к 1925 году и некоторое время после существовавшей как «постдада» и «неодада». Искусствовед Константин Дудаков-Кашуро в предисловии к книге пишет, что «Рихтер был не только современником дада, но и активным его участником, свидетелем и цюрихского, и берлинского периодов, контактировавшим также с дадаистами в Кельне и Париже. Опыт инсайдера, с одной стороны, и большой теоретические способности Рихтера, с другой, сделали «Дада — искусство и антиискусство» уникальным исследованием, открывшим дадаизм во всем его многообразии как широкому читателю, так и исследователям, и предопределившим пути его научного осмысления». Содержание I. Дада в Цюрихе 1915–1920 Где возникло дада? Как возникло дада? «Кабаре Вольтер». Его участники и соучастники «Кабаре Вольтер» становится дада Журнал «Дада» Мероприятия дада Абстрактная поэзия Райский язык Случайность I Случайность II Случайность и антислучайность Смех Частная жизнь. Кафе «Одеон» «391» Барселона Конец цюрихского дада II. Дада в Нью-Йорке 1915–1920 «291» Артюр Краван, саможертва М.Д., или антислучайность в реди-мейдах Марсель Дюшан: реди-мейды Nihil От антиискусства к искусству Изобретение бесполезного Дадаисты “Blind Man”/ “Rongwrong”/ “New York Dada” 2 х 2 = 5 III. Дада в Берлине 1918–1923 Прадада Актив берлинского дада 1918–1919. Трубный глас Фотомонтаж От абстрактной поэзии к оптофонетике Безъединство Хаусман и Баадер Р. Х. и Р. Х. 1919–1920. Мероприятия антиискусства 1920–1923. Дада побеждает! IV. Дада в Ганновере Человек Швиттерс Поэт Швиттерс Художник, издатель и «склейщик» Колонны Швиттерса V. Дада в Кёльне Макс Эрнст и Йоханнес Бааргельд VI. Дада в Париже 1919–1922 Обновление языка Антиискусство в Париже Жак Ваше Генеральное наступление поэтов Журналы от A до Z Профили Кульминация Экскурсии и «судебный процесс Барреса» Анти: Анти и «Парижский конгресс» Lecœur à barbe (Бородатое сердце) Конец песни Субдада, сюрреализм VII. Постдада VIII. Неодада Девизы Садовые гномы Иметь и жрать! Нулевая точка Музеи и торговля антиквариатом Масса Будущее Цитаты из книги «Дада — искусство и антиискусство» Декарт явно осознавал нигилистскую опасность, которая содержалась в его cogito. В его «Размышлениях о первой философии» он попытался продемонстрировать божественное присутствие в человеческом опыте, чтобы придать этому опыту ценность. Однако современная наука и цивилизация первой половины ХХ века лишила такую демонстрацию основы. Но пропасть, над которой Декарт тогда стоял, и по сей день находится перед нами. Человек все больше осознает свою изоляцию. Чувство одиночества и бессмысленности становится нестерпимым. Ибо если мир существует лишь постольку, поскольку я его постигаю, кто может доказать, что за этим вообще стоит какая-либо реальность «сама по себе»? «Как я могу знать, не есть ли этот мир просто сон, сверкающая галлюцинация? Горизонт, который сияет не в своем собственном свете, а в моем» (Хайдеггер). В этот процесс распада вовлечено дада. Тот факт, что оно желало «распада», хотело быть деструктивным, мало что означает. Но то, что дада так выделило случайность, на которую опирается абсолютная спонтанность, — означало, что дада доверяло только мгновению. И тем самым еще в Цюрихе были открыты пути к Ничто, даже если в Нью-Йорке случайность пошла другим путем. «Если лишить интуицию реальности, стоящей за ней, то не возникает возражения против того, что мир есть не более чем конфигурация объектов. Как только я рефлектирую, я нахожу лишь мир имеющихся объектов — и ничего перед ним или позади него. Все случайно и потому бессмысленно. Введение случайности открыло не только путь к нигилизму, оно сделало нигилизм необходимым следствием…». Искусство «додумано до конца» и растворилось в Ничто. Ничто — это все, что осталось. Иллюзия устранена с помощью логики. На месте «иллюзии» возник вакуум, который не обладает ни моральными, ни этическими качествами. Это декларация НИЧТО, которая не является ни цинизмом, ни сожалением. Это констатация, с которой приходится мириться! Экзистенциализм порвал со всяким видом прочувствованного созерцания мира и собственного Я. Единственное, что остается, это зеркало, в котором больше ничего не отражается, кроме изолированного «Я». Эта работа по расчистке была проделана средствами мысли и опыта научной эры, когда естественные науки как метод познания оставались непоколебимы, словно якорь в Ничто. Когда все моральные и этические ценности были отменены, вся надежда была на этот якорь. «Ум принесен в жертву, чтобы избежать Ничто, чтобы впасть назад, в состояние ребенка, рая, вернуться в то состояние, в котором еще не существовало вопроса греха, а существовала просто здоровая жизнь… как средство исцеления от мук изоляции, которая, тем не менее, присутствует сама по себе в идее человечности, через которую мы должны пройти до конца». (Карстен Хэррис, In a Strange Land. An Exploration of Nihilism). Свобода Камю становится идентичной спонтанности жизни как таковой, как единственной и последней ценности. Утверждение жизни в ее бесконечной спонтанности становится предпочтительно уму как таковому, который воспринимается как ограничительный. Хайдеггер говорит, что полноту бытия (жизни) как непрерывный поток нельзя измельчать или рассекать в рефлексии, в уме, иначе она теряет свой смысл… Желание освободиться от пут разума таит в себе опасность, что хтонические силы в человеке возьмут верх, приведут к анархии, к хаосу. Материал подготовлен сообществом @arttraffic2

Серия книг «50 идей, о которых нужно знать» В рамках книжного проекта «50 идей, о которых нужно знать» собраны книги о главных идеях в разных областях человеческой мысли, написанные авторитетными специалистами. 1. Сюзи Ходж. «Искусство. 50 идей, о которых нужно знать» 2. Филип Уилкинсон. «Архитектура. 50 идей, о которых нужно знать» 3. Тони Крилли. «Математика. 50 идей, о которых нужно знать» 4. Мохеб Костанди. «Мозг человека. 50 идей, о которых нужно знать» 5. Адриан Фернхам. «Психология. 50 идей, о которых нужно знать» 6. Ричард Уотсон. «Будущее. 50 идей, о которых нужно знать» 7. Бен Дюпре. «Большие идеи. 50 идей, о которых нужно знать» 8. Бен Дюпре. «Философия. 50 идей, о которых нужно знать» 9. Джоанн Бейкер. «Вселенная. 50 идей, о которых нужно знать» 1. Сюзи Ходж. Искусство. 50 идей, о которых нужно знать (2015) Искусство всегда являлось зеркалом, отражающим эпоху. Загадочное и таинственное, искусство ставило людей в тупик, сбивало с толку, восхищало, пугало, даже возмущало. Искусство — это и форма коммуникации, и украшение жилища, и религиозные культы, и пропаганда, и интерпретация реальности, и выражение эмоций. Эта книга — о 50 основных идеях, которые воплощены в искусстве с доисторических времен до наших дней. Мастера различных времен, культур и стран создали великое множество стилей и образов, самые значительные из них, менявшие не только само искусство, но и мир, вошли в эту книгу. Здесь есть все: от первобытной живописи до новейших течений, от Ренессанса до авангардизма. После этой книги можно будет взглянуть на искусство под другим, куда более широким, углом. 2. Филип Уилкинсон. «Архитектура. 50 идей, о которых нужно знать» (2017) Большинству из нас приятно время от времени явить себя знатоком и ценителем искусств. АРХИТЕКТУРА — это выставка достижений мирового зодчества от египетских пирамид до готики, от барокко до хай-тека. Книга позволит читателям, не изучавшим архитектуру, чувствовать себя уверенней в разговорах о «застывшей музыке». Прочитав ее, вы сможете по-новому увидеть уже знакомые улицы и города, а также разглядеть за неподвижным камнем, деревом, стеклом и бетоном красоту. В АРХИТЕКТУРУ включены основные 50 архитектурных идей, которые определяют среду, в которой жил и до сих пор живет весь мир. Здесь кратко, но исчерпывающе рассказано обо всем самом значительном, что сделал человек, обустраивая пространство своей жизни. 3. Тони Крилли. «Математика. 50 идей, о которых нужно знать» (2016) Математика, Снежная королева наук, чарует и вызывает священный трепет у каждого, кто соприкасается с ней, даже у самого завзятого гуманитария. Всю математику не под силу знать никому, она слишком многообразна, но основные идеи, что определили и определяют нашу жизнь, надо знать всем. Том «Математика» — сжатый, но идеально выверенный экскурс в эту великую и прекрасную науку, это головокружительный полет над лунным пейзажем ее неумолимой, строгой красоты. Со многими идеями, изложенными в этой книге, читатель наверняка знаком, но «Математика» предлагает то, что не дают учебники, — постичь красоту математических идей, увидеть, как математика связана с жизнью, искусством, политикой, экономикой. Эта книга может стать подспорьем и для тех, кто решил развеять свое математическое невежество, и для тех, кто хочет освежить свои познания в этой самой магической науке. Здесь собраны 50 главных математических идей — как очень простых, так и изумляющих своей великой непостижимостью. 5. Мохеб Костанди. «Мозг человека. 50 идей, о которых нужно знать» (2016) Эта книга — квинтэссенция из столетних размышлений о мозге. В нее вошли все важнейшие представления нейробиологии. Здесь вы найдете как давно существующие концепции, но рассмотренные в свете последних научных данных, так и новейшие теории о человеческом мозге, возникшие недавно. Книга проливает свет на устройство и работу самого плохо изученного органа человека. Рассмотрены в книге и этические вопросы, связанные с мозгом и разумом. Некоторые верят, что лучшее понимание работы мозга даст нам ответы на главные вопросы жизни. Но наука о мозге не объясняет, что значит — быть человеком. Но она помогает понять, как мы функционируем, дает возможность излечить многочисленные тяжелые расстройства — вредные привычки, болезнь Альцгеймера, инсульты и параличи. «Мозг человека» поможет вам разобраться в том, что творится у вас в голове. Нейробиолог и нейрофилософ Мохеб Костанди — активный популяризатор науки, он сотрудничает с самыми авторитетными изданиями, такими как Nature, New Scientist, Science, Scientific American. Его научный блог «Нейрофилософия», который он ведет на портале газеты Guardian, читают сотни тысяч людей по всему миру. 5. Адриан Фернхам. «Психология. 50 идей, о которых нужно знать» (2016) Современное общество немыслимо без психологии. Без знания основ психологии уже нельзя представить нашу жизнь. Воспитание детей, менеджмент, торговля, реклама, политика, любовь, семья — в основе всего лежит психология. Но какие идеи лежат в основе самой психологии? Эта книга рассказывает об основных 50 психологических идеях, которые вошли в нашу жизнь и во многом определяют ее. Том «Психология» охватывает буквально все: от снов до мании величия, от компьютерофобии до страха, от работы памяти до социальной мобильности, от отношений между людьми до алкоголизма. Мышление, память, воображение, эмоции, темперамент, сексуальность — все это психология. Одни психологические идеи теперь кажутся очевидными, а другие — парадоксальными. Эта книга объясняет и расставляет по местам все главное, что есть в психологии. 6. Ричард Уотсон. «Будущее. 50 идей, о которых нужно знать» (2017) Составлять обзоры еще не случившегося — задача непростая и рискованная. Том «Будущее» — взвешенная попытка суммировать все самое увлекательное и тревожное в современной мировой футурологии, сжатая летопись близкого грядущего. Эта книга о том, как наш мир расширяется и сжимается, ускоряется и замедляется, богатеет и беднеет одновременно. А еще «Будущее» поможет разобраться в том, каковы наши ближайшие перспективы и что надо сделать, чтобы мы смотрели вперед с надеждой, а не со страхом. В книге собраны все самые важные 50 идей, которые совсем скоро определят нашу жизнь, и если познакомиться с ними заранее, то грядущее не будет казаться таким тревожным. 7. Бен Дюпре. «Большие идеи. 50 идей, о которых нужно знать» (2015) В книге «Большие идеи» идет речь о величайших идеях человечества из самых разных сфер жизни. Человечество в разные периоды своего развития породило немало великих идей. Некоторые идеи, как например, Разум, Душа, Эволюция, Теория относительности вызывают восторг, другие, как Фашизм, Расизм, Война ввергают человека в ужас. Основной массив Больших Идей, безусловно, породили философия и ее извечный оппонент — религия. Вера, Судьба, Свобода, Зло и прочие фундаментальные концепции принципиально важны для понимания смысла человеческой жизни. Огромный след в истории человечества оставили политические идеи, многие из которых определяют нашу цивилизацию сейчас: Демократия, Консерватизм, Исламизм, Либерализм и другие. Безусловно, среди Больших Идей есть немало идей из области науки и искусства: Квантовая механика, Классицизм, Романтизм, Большой Взрыв. Такие книги дарят нам восхитительное ощущение величия и разнообразия тысячелетий человеческого гения и опыта, необъятности и нескучности мира, а именно это чувство, как нам кажется, и делает человека человеком. Бен Дюпре читал классическую философию в Оксфорде, прежде чем стал писать популярные книги о философии. С 1992 по 2004 год он был ведущим автором в издательстве Оксфордского университета, за его спиной двадцатилетний опыт доступного и комплексного изложения философии для самой широкой аудитории. 8. Бен Дюпре. «Философия. 50 идей, о которых нужно знать» (2016) Принято считать, что философия сложна и скучна, а философы – заумные затворники, далекие от реальной жизни. Пора избавиться от заблуждений. Философия столетиями была опаснейшим делом. Декарту, Спинозе, Юму и Руссо грозили отлучением от Церкви, отправляли в изгнание. А самого знаменитого философа в истории, Сократа, власти Афин признали столь пагубно влияющим на общество, что и вовсе казнили. Современных философов не приговаривают к смертной казни, – человечество наконец осознало, что философия – это не только изощренная игра ума, но и практическая наука. Физика, химия, биология, медицина способны на многое, кроме одного – понять суть мироздания. Этим как раз и занимаются философы – они ищут смысл, везде и во всем. Философия – это высшее достижение человеческого разума, и, прочитав эту книгу, обдумав главные 50 идей этой великой науки, вы и сами станете немного мудрецом. 9. Джоанн Бейкер. «Вселенная. 50 идей, о которых нужно знать» (2016) Астрономия — одна из самых древних и глубоких наук. Благодаря знаниям, накопленным человечеством с тех пор, как наши предки начали следить за движением Солнца и звезд, представление о месте человека во Вселенной изменилось радикально. Каждый прорыв в науке отзывался и в общественной жизни: в XVII веке за спорное учение о том, что Земля вращается вокруг Солнца, арестовали Галилея. Сходное недоверие вызвали и доказательства того, что Солнечная система размещается не в центре Млечного пути. А Эдвин Хаббл в 1920-х заставил спорщиков умолкнуть, обнаружив, что Млечный путь — одна из миллиардов галактик, разбросанных по расширяющейся Вселенной, которой 14 миллиардов лет. В ХХ веке открытий было сделано еще больше — спасибо современным технологиям. В начале века мы стали лучше понимать устройство звезд и их двигателя — ядерного синтеза, а одновременно обрели и знания о ядерной энергии и радиации. Позже появилась радиоастрономия, были обнаружены пульсары, квазары и черные дыры. Распахнулись новые окна во Вселенную — от реликтового излучения до небесных рентгеновских и гамма-лучей, и каждая частота приносила свои открытия. Эта книга — экскурс в астрофизику с точки зрения современной науки. Первые главы описывают великие философские прорывы в нашем понимании масштабов Вселенной, а попутно рассказывают об основах — от законов тяготения до устройства телескопа. Следующий раздел — о том, что мы знаем о космологии, об изучении Вселенной как целого, ее составляющих, истории и эволюции. Далее описаны теоретические аспекты Вселенной, в том числе теория относительности, черные дыры и мультивселенные. Последняя часть предлагает подробности того, что мы знаем о галактиках, звездах и Солнечной системе, от квазаров и эволюции галактик до экзопланет и астробиологии. Открытия совершаются все чаще: может быть, в ближайшие десятилетия нам. Материал подготовлен сообществом Art Traffic