АТЛАНТИЧЕСКИЙ ГОЛУБОЙ ТУНЕЦ (Thunnus thynnus) Рыбам тоже хочется тепла! Но тепла не внешнего, а внутреннего. Все они холоднокровные, их температура тела полностью зависит от окружающей среды. Почти все. Атлантический тунец вырвался из оков физиологии, пустил по венам теплую кровь и получил силу, которая не снилась прочим жабродышащим! Но есть нюанс. Тунец как бы теплокровный, но вообще-то нет. Целенаправленно рыбы тепла не выделяют — их филе и водная толща вокруг всегда одной температуры. Но бывает тепло побочное, например, от активной работы мышц. Тунцы научились эту побочку сберегать и нагреваться. Почему же другие рыбы так не делают? Тут дело вот в чем: жизнь в воде — это бесконечное бодание с ее огромной теплоемкостью. Стоит активно поплавать, и твои мышцы нагреваются. Ускоряется метаболизм, теплая кровь бежит по венам к сердцу и... все твои старания катятся раку под хвост, когда кровь достигает жабр. Проходящая вода дает кислород и нагло отжимает все добытое тепло. Однако тунец наколол эту гоп-стоп схему. Его сосуды проходят параллельно и навстречу друг другу. Теплая венозная кровь, идущая от мышц и сердца, протекает мимо артериальной от жабр, что несёт кислород. Вены и артерии находятся так близко, что горячая кровь успевает немного подогреть холодную. Выкуси, вода! Профит всего 7-9 °C от окружающей температуры, но и они накидывают сразу несколько козырей. Чем теплее тело, тем быстрее в нем метаболизм, а значит, его обладатель может работать на оборотах повыше. Двухметровый тунец при весе в четверть тонны нарезает по океану со скоростью в 75 км/ч. Доведенные до идеальной гидродинамики бока тоже влияют, но доказано, что подогретые рыбешки шустрее обычных на 60%. А ведь этот болид может в теории дорасти до 4 метров и тонны веса, не потеряв скоростей! Среди тунцов атлантический тунец — крупнейший вид. Но и на этом не всё! Рыбы с огнем в груди уверенно бросаются в дальние заплывы. Для тунца обычная рутина — дернуть из Мексиканского залива или Средиземного моря на север Атлантики. Морской марафон в одиночестве совершать совсем уныло, поэтому тунцы собираются в теплую компанию до 50 тысяч штук. Такие стаи видно с воздуха! Тунцовые косяки собираются ради косяков селедочных, сардинных и макрельных. Их стаи насчитывают миллионы особей, поэтому хищникам даже не нужно ухищряться, чтобы добыть улов. Всей честной компанией они окружают косяк, прижимают его к поверхности и залетают в него по очереди на полной скорости. Мелкая рыба даже не успевает увернуться — а тунцы уже набили брюхо. А вот за косяками тунцов уже приходят человеки. Иронично, что одну из немногих теплокровных рыб предпочитают подавать холодной. Консервы и суши так понравились хомо сапиенсам, что 13 лет назад в Атлантике исчезло примерно 77% тунцов. Их ловили и продолжают ловить сетями, удочками, гарпунами... Но безграничный лов ограничили квотами, затем на свет появились аквакультуры. Вскоре животины переломили падающие графики, и популяция восстановилась. Во многом благодаря безумной плодовитости. Семейное кредо у тунцов конкретное — чем больше, тем лучше. Одна мать-героиня за нерест разрождается 40 миллионами икринок. Большая часть мальков погибнет, к концу первого года останется 400 тысяч. А к трём годам молодые рыбки и сами готовы размножаться. На этом торопливость заканчивается: тунцы запросто могут пережить человека — остается только не попасться на крючок! Автор: Егор Чураков Редактор: Елизавета Исаева #статья_КЖ

АЗИАТСКИЕ МУРАВЬИ-ТКАЧИ (Oecophylla smaragdina) Всё что угодно может быть твоим домом, если у тебя достаточно смекалки. А у муравьёв её полно. Старый пень, бетонная плита или куча земли — им подойдёт любой вариант. Но некоторые виды пошли дальше остальных. Азиатские муравьи-ткачи делают гнёзда из живых листьев! И получается у них... довольно странно. Минусов у такого жилища выше крыши. Оно маленькое, хрупкое и тонкое. Да и листья — далеко не лучший строительный материал. Только вдумайтесь: случайное травоядное может скушать всё гнездо разом и нанести непоправимый урон. Как они вообще до сих пор не вымерли? А потому, что муравьи эти дюже продуманные. Они и сами понимают, что надёжность лиственных хижин крайне сомнительная, поэтому делают ставку не на качество, а на количество. Крупная колония способна построить до 150 гнёзд и раскидать их по площади в 1500 квадратных метров! Маток у них тоже несколько. При таких условиях даже единомоментная потеря десятка гнёзд не нанесёт серьёзного ущерба. Так муравьи-ткачи поддерживают популяцию улья 200-500 тысяч особей. При такой массовой застройке дешевизна и простота конструкций превращается в достоинство! Для строительства гнезда насекомым требуется лишь несколько листьев. А муравьи-ткачи обитают в тропических лесах Индии, Южного Китая, Индонезии и Северной Австралии. Этого добра там выше крыши. Времени тоже нужно немного. Бригада муравьёв-ткачей строит гнездо всего за ночь! Для этого насекомые делятся на 3 группы. В первую входят большие и сильные муравьи-солдаты длиной в 8-10 миллиметров. Они стягивают края соседних листьев, после чего прикусывают их челюстями, не давая листьям вернуться в исходное положение. Вторыми к делу приступают муравьи средних размеров. Их длина около 6-8 миллиметров. Эти насекомые несут в челюстях личинок, которые и выполняют основную работу. Именно молодёжь муравьёв и является настоящими ткачами. Только они способны выделять длинные, но крепкие шёлковые нити. Муравьи подтягивают детишек к краям листьев, и те сшивают их друг с другом. Затем в дело вступает отделочная группа. Мелкие, не больше 6 мм муравьи подготавливают домик для проживания насекомых. Строительное ремесло муравьёв дало неожиданный побочный эффект: они получили поразительно мощные челюсти. Даже обычные рабочие могут разрезать человеческую кожу. Наши муравьи, за исключением крупных древоточцев, могут лишь щипать человека за особо мягкие ткани. Конечно, свои сверхмощные кусала они используют не только для строительства и защиты. Муравьи-ткачи охотятся на древесных беспозвоночных — от мирных мух и жуков-листоедов до опасных пауков. Зачистка окрестностей — это отличный способ убить сразу двух зайцев. С одной стороны, муравьи обеспечивают личинок белковой пищей, а с другой — защищают стада тли, щитовок и других насекомых, выделяющих сладкую падь. Но это не значит, что у муравьёв нет врагов. Два вида пауков смекнули, что муравьёв можно перехитрить и использовать их силу себе на пользу. Паук космофазис научился подделывать запах ткачей и получил полный доступ в их гнёзда. Время от времени восьминогие наведываются в листовые муравейники и лакомятся яйцами и личинками. Туда же паучихи делают и собственную кладку. Пока паучата лакомятся личинками муравьёв, трудяги яростно защищают их от многочисленных врагов. Паук мирмаплата действует ещё хитрее: он полностью мимикрирует под насекомых. Самка удивительно похожа на муравья, а самец притворяется сразу парочкой работяг, которые тащат в гнездо что-то вкусненькое. Но стоит им подобраться поближе к жертве, вся маскировка отбрасывается, и хищник нападает на обманутое насекомое. Но муравьёв это слабо волнует. Для них постоянные потери личного состава — привычное дело. Они уверены, что победа на стороне больших батальонов. И для такого мнения у них есть веские основания. Жители Шри-ланки, например, ведут с муравьями бесконечную войну за свои же кофейные плантации. Заселяющие их муравьи делают сбор кофе невозможным. Слишком уж они агрессивны по отношению к людям. Автор: Ярослав Ильин Редактор: Елизавета Исаева #Статья_КЖ

Невероятный факт: если вести себя как сова-сплюшка, то ты не будешь лучше высыпаться. Тебе придётся вести ночной образ жизни, жить в микроскопическом дупле, а так же питаться бабочками, жуками и, иногда, нормальным мясом. Блин, половина молодёжи именно так и живёт! #КЖ_Голосживотин

ТОСА-ИНУ Для многих людей не будет секретом, что Япония — страна контрастов и индивидуальностей. Долгое время страна находилась в достаточной изоляции от других государств, чтобы сформировать уникальные культурные особенности. Это коснулось всего, даже животноводческой сферы. Так появился тоса-ину — пёс-сумоист. Иронично, что уникальная порода появилась тогда, когда политика национальной самоизоляции прекратила своё существование. В XIX веке в Японию хлынул поток гостей, у которых, естественно, свои собаки тоже были. А ещё были крайне специфичные вкусы на развлечения. Речь о собачьих боях. Японские породы не вывозили против понаехавших. Оно и понятно — бульдогов и бультерьеров создавали для того, чтобы те выступали на арене. Так предприимчивыми собаководами было принято решение разбавить кровь аборигенных собак. К знаменитой аките-ину и её близким родственникам добавили питбулей, бульдогов и бультерьеров, завезли английского мастифа и парочку немецких пород. Охапку дров — и винегрет готов! С таким набором генов тоса-ину начал стремительно подниматься по карьерной лестнице и занял свою нишу как мастер боевого искусства, чем занимается и посейчас. Но даже собачьи бои в Японии особые. Там нет места крови и травмам. Только красота движений при демонстрации физической силы. Опрокинуть противника на лопатки и удерживать своим весом? Пожалуйста! Выгнать за края ринга? Вот и определился победитель! За рану оппоненту — пожизненная дисквалификация и вывод из селекции, а бой полностью прекращается. Но самое главное — весь поединок происходит в полной тишине. Собаки не лают, не скулят, не рычат. За это — автоматический проигрыш. У истинного японца должна быть выдержка. Даже если это собака. Традиция собачьих боёв в Японии очень похожа на традицию в борьбе сумо. Есть обязательный свод строгих правил, устанавливающий границы приемлемого. Такое же деление на весовые категории и на ранги мастерства, призванные указать на количество проведённых боёв и побед в них. Их целых шесть штук, опять же, как и сумоистов — от начинающего «маэгасира» до победителя турнира — «юсёкэн». Но самый почетный титул — «ёкодзуна». Это пёс, который когда-либо достиг титула чемпиона. Тоса-ину — животное серьезное. Японский боец абсолютно не подходит для новичков. Не смотрите на его флегматичный нрав за рингом — пёс, как истинный спортсмен: самостоятелен, целеустремлен и бесстрашен. Чтобы правильно воспитать такого волевого питомца, человек сам должен быть чуть ли не самураем. Автор: Екатерина Разинкина Редактор: Елизавета Исаева #Статья_КЖ

Ах, вот если бы носороги умели летать... Так ведь умеют! Тупик-носорог – прекрасный летун, значительную часть своей жизни проводящий в море. А ещё он норы умеет рыть. Летающий носорог-землеройка. #КЖ_голосживотин

ПЕРПЛЕКСИЗАВР (Perplexisaurus) Этого зверька называют «непонятной ящерицей». Но гении всегда остаются непонятыми современниками, верно? Перплексизавр — «полурептилия-полузверь», что опередил своё время. Он жил в середине и конце пермского периода — когда динозавров и в проекте не было. Но уже пользовался фишками, которые есть у современных млекопитающих! Перплексизавры — это род, состоящий из двух видов. Они относятся к синапсидам-тероцефалам, которые считаются предками млекопитающих. Его название буквально переводится как «непонятная ящерица». И это правда. Зверь сочетает в себе признаки настолько разных групп животных: и прогрессивных, и примитивных — что остаётся только изумляться. В конце пермского периода климат на территории будущего Татарстана, где и обитал перплексизавр, был тропическим, влажным, с большим количеством рек и зарослей хвощей. Реки регулярно разливались на огромных пространствах, превращаясь в мелкие моря, после чего вода медленно отступала назад. В таких условиях хорошо себя чувствовали полуводные животные. Перплексизавр был одним из них. Размером зверёк не больше крысы. Да и выглядел он примерно как грызун. Вытянутая мордочка и тело, глаза-бусинки, длинный хвост, приспособленный для плавания, пушистая шерстка. Только вместо резцов — пасть, усеянная клыками. А вместо классического для млекопитающих деторождения перплексизавр откладывал яйца. Технически, это была почти рептилия с большим количеством признаков млекопитающего. А ещё у зверька имелось секретное оружие — электрорецепторы на мордочке. С их помощью животные ощущают биоэлектрические поля. Их генерируют все животные, сокращая мышцы. Сегодня электрорецепторами обладают примитивные млекопитающие — однопроходные. К ним относятся ехидны и утконосы. Но это для нас они примитивные, а тогда, 260 млн лет назад, это была вершина эволюционной мысли! Электрорецепторы перплексизавру, предположительно, достались в наследство от рыбьей боковой линии. С её помощью водные обитатели чувствуют движения и вибрации в воде. Ту же функцию электрорецепторы выполняли и у нашей «непонятной ящерицы». Скорее всего, перплексизавр обитал в мутных водах. Полагаться на зрение в такой обстановке бессмысленно, только и остаётся, что искать добычу по её электрическому полю, как утконос. Но и на суше такая приспособа может быть пригодна. Ехидны, например, копаются в земле, выискивая чутким электрорецепторным носом насекомых, червей и прочую мелочь. Вполне возможно, точно также в иле и песке копался наш герой. Перплексизавр показывает: если бы не чудовищное пермское вымирание, эволюция могла бы пойти куда быстрее. Эти зверьки уже тогда были почти готовы стать настоящими млекопитающими! Но как-то не срослось. Автор: Алексей Ефимов Редактор: Елизавета Исаева #Статья_КЖ

ЯПОНСКАЯ МЕДОНОСНАЯ ПЧЕЛА (Apis cerana japonica) Японская медоносная пчела, возможно, не самая выгодная в разведении. И ухаживать за ней не так-то просто, и продуктивность у нее не самая стахановская. Но японцы свою неправильную пчелку на правильную европейскую не променяют. И правильно сделают. И дело даже не в том, что именно этот подвид оказался довольно устойчив к клещу, который часто паразитирует на европейских труженицах. Клещ — сущая мелочь по сравнению с другой напастью. Япония не случайно славится своими страшилками, от которых мороз по коже дерет. У них в природе встречается такое, что вполне может вдохновить на написание забористого ужастика. Например, шершень-убийца — самая большая оса в мире. При виде такого терминатора даже человеку поневоле захочется с головой укрыться одеялом. А маленькой пчеле каково? Тем более на человеков шершню плевать. А вот личинки пчёл для него — лакомая закуска. Да и сами черно-желтые труженицы могут стать обедом — за одну секунду шершень способен ухайдокать сразу двух насекомых. Поэтому европейские пчелы, несмотря на все экономические выгоды, в Японии живут до первой и последней встречи с шершнем-ёкаем. А вот японские пчелки стоически держат атаку хищного монстра! Ученые из университета Токио установили, что у японских пчел выработаны особые цепочки нервных клеток, от которых и зависит реакция на нападение шершня. У европейских пчел этих нейронов нет. И для этого им вовсе не надо шершня-супостата жалить. Вы же в курсе, что происходит с пчелкой после такой атаки? Правильно, каюк с ней происходит. Строить из себя самурая и делать харакири в случае нападения шершня — бессмысленно. Во-первых, жало не пробивает хитиновый покровов осы. А во-вторых, погибшая пчела ничем своим личинкам уже не поможет. Метод борьбы с шершнями у пчел куда коварнее и изощреннее. Их ответный удар — обнимашки! Стоит крокодилу с крыльями подлететь к улью мирных трудовых пчел для боевой разведки, как рой устремляются ему навстречу и радостно заключают в горячие объятия. Чересчур горячие. Когда компания таких пчел в 180-300 особей окружает шершня и принимается синхронно аплодировать ему крылышками, внутри этого шара температура повышается до 47°С. Не очень комфортно, верно? Это нам с вами некомфортно. А шершню вообще трындец — температуру выше 46°С он не выносит. Ироничнее всего то, что у самих пчел критическая температура всего на два-три градуса выше, чем у шершня. Поэтому их заобнимать до смерти не получится. Через несколько минут пылких объятий пчелы размыкаются. На землю падает уже не шершень, а получившаяся из него шаурма. Но она пчел уже не интересует, у них своих забот полно, они красивые редкие орхидеи опыляют. Автор: Динара Селиверстова Редактор: Елизавета Исаева #статья_КЖ

В биологии есть такое понятие – фоновый вид. Так называют виды организмов, которые типичны для какого-нибудь ландшафта и имеют там очень высокую численность. Соловьиная широкохвостка – фоновый вид для густой прибрежной растительности от Испании до Казахстана! #КЖ_голосживотин

ТЫКВЕННЫЙ КЛОП (Anasa tristis) Все мы знаем, как популярен праздник Хэллоуин, особенно за океаном. Костюмированная вечеринка, фонари из тыквы и атмосфера веселья с капелькой потустороннего, страшного. Всё по заветам кельтского Самайна — идейного прародителя. Для обычных людей он проводится 31 октября, а для фермеров из Соединённых Штатов Америки наступает гораздо раньше и длится дольше, потому что страх, связанный с тыквенным урожаем, настигает задолго до наступления осени. А во всём один жучара виноват. Имя ему — тыквенный клоп. Имея такое гордое название, он, правда, квартируется не только на тыквах. Хотя они всегда будут предпочтительнее всего остального. Для места жительства подойдут и кабачки, и огурцы, и даже некоторые арбузы. В общем, страдает обширный список растительности из всего семейства тыквенных. На них клоп и ест, и спит, и досуг проводит. Распространён данный товарищ по всему северному континенту Нового Света, собственно, там, где есть все вышеуказанные бахчевые культуры. Размером наш (не)друг не выделяется: крепкий среднячок в мире насекомых — 1.5 см в длину. Дети клопов вообще крошечные — 2.5 мм. Пока дорастут до взрослых, переживут целых пять линек, за это время поменяют оттенок одёжки с бронзового на серый. Но компенсируется небольшой размер, как всегда, количеством. Поодиночке насекомое по посадкам не гуляет: если приносить проблемы огородникам — то сразу всей колонией. Питается клоп соком растений. Работает довольно стремительно: не успеешь глазом моргнуть, как от листа или плода остаётся лишь скукоженная кожурка. Если клоп не съест растение, то точно ему напакостит самим фактом трапезы — механические повреждения тканей листьев и плодов лишают влаги и ослабляют иммунитет зелёного организма. Тем более, что вредитель не только ест растения, но и болячками заражает. Конкретно, Серрацией Затухающей, её также называют болезнью желтой тыквенной лозы. Сам же механизм трапезы прост: прогрызаешь дырку, вставляешь нос-трубочку и попиваешь тыквенный сок. Зато процесс переваривания свежего смузи далек от тривиального. Для многих не будет секретом, что расщеплять и усваивать пищу животным помогают не только ферменты, но и бактерии. В случае нашего героя необходимым помощником в пищеварении выступает род бактерий Кабалерония. Именно благодаря им насекомое расщепляет все специфические соединения, характерные для тыквенных культур. Если клоп в своём арсенале не имеет такой бактерии, он попросту не усвоит жизненно важные вещества из той пищи, которую съел. Жужа помрёт от голода. А природа, как вы знаете, бывает довольно иронична при создании своих творений. Так вот, у новорождённого клопёнка этих самых бактерий нет. Нужные штаммы Кабалеронии в воздухе не витают, на растениях не живут и через стадию яиц не передаются. Вот так: только родился, а уже какие-то проблемы! Что же делают клопята? Либо голодают, либо помирают, если не успели достать нужную бактерию до момента полного истощения. А знаете, что является её единственным источником? Экскременты взрослых клопов! Увы, молодым насекомым ничего не остаётся, кроме как съесть их, чтобы получить возможность питаться уже нормальной пищей. А иначе — смерть! Учёные считают, что жучата ищут экскременты как по внешнему виду, так и по запаху с помощью усиков. Вожделенно пахнет именно та самая бактерия — кабалерония, поэтому, возможно, такое необычное блюдо для клопов может быть… Приятным?.. Тот факт, что без вмешательства микроорганизма клоп-вредитель погибнет, открывает большие возможности для борьбы с насекомым без пестицидов. Стоит лишь найти способ безопасно воздействовать на бактерию, и фермерам не придётся травить землю. Сейчас избежать использования отравы довольно сложно, как и говорилось ранее, тыквенный жук — тот ещё мастер-ломастер, уничтожит целое поле тыкв как пить дать. Автор: Екатерина Разинкина Редактор: Елизавета Исаева #статья_КЖ

Какое самое большое сухопутное млекопитающее? Если вы подумали про африканского слона, то вы не правы! Самым большим сухопутным млекопитающим за всю историю Земли был индрикотерий. Он топтал степи Монголии и Казахстана 20-30 миллионов лет назад. И, похоже, от его шагов реально тряслась земля! 24 тонны веса это не шутки! Его высота в холке превышала 4,5 метра, а длина – 7 метров. Но вот с подробностями жизни мы знакомы слабо. У нас нет ни целых скелетов, ни отпечатков кожи этих животных. Судя по всему, они жили небольшими стадами и объедали одиноко растущие деревья. Благо гибкая шея позволяла зверям наклонять голову достаточно низко.