Есть два метода творческой работы писателя. Некоторые сначала долго обдумывают свое будущее произведение, пишут его, так сказать «в голове», переделывая, поправляя мысленно, может быть, десятки раз каждое выражение; на бумаге они записывают только уже готовые строки, которые впоследствии, конечно, могут быть еще раз изменены. Так писал, например, Лермонтов. Другие, и таких меньшинство, берутся за перо при первом проблеске поэтической мысли; они творят «на бумаге», отмечая, записывая каждый поворот, каждый изгиб своей творческой мысли, весь процесс создания запечатлевается у таких писателей в рукописи; рукопись отражает не только техническую работу над стилем, но и всю психологию поэта в моменты творчества. Так писал Пушкин. Валерий Брюсов #ВалерийБрюсов #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Юрий Левитанский Белые, как снег, стихи. С каждым годом все белее. В белой утренней аллее чьи-то легкие следы. Сорок градусов мороз. Скоро будет и поболе. В белом поле, в чистом поле чьи-то беглые следы. Кто здесь шел и кто прошел, что за чудо-скороходы? — Это дни твои и годы, это жизнь твоя прошла. — То есть как же это так? Только шаг ступил с порога, а уже, гляди, дорога завершается почти! — Ну какой же это шаг, не гневи напрасно Бога — вон какая, брат, дорога за плечами у тебя! И шагать тебе по ней в путь обратный не придется — так иди, пока идется, будь доволен, что идешь! — Я доволен, что иду, я на жизнь не обижаюсь — просто жаль, что приближаюсь к той невидимой черте. Да к тому же, как на грех, под конец моей дороги плоховаты стали ноги — слишком медленно иду. — А куда ж тебе спешить? Ты и так свою дорогу завершить успеешь к сроку, хоть спеши, хоть не спеши... Сорок градусов мороз. Скоро будет и поболе. В белом поле, в чистом поле одиноко одному. Где теперь мои друзья? Те побиты в лютой сече, тех уж нет, а те далече, вот и топаю один. Я ступаю не спеша осторожными шагами, будто мины под ногами, и одна из них моя. На зыбучий этот снег осторожно ставлю ногу, и помалу, понемногу след теряется вдали. В белый морок, в никуда простираю молча руки — до свиданья, мои други, до свиданья, до свида... (художник Николай Ульянов) #ЮрийЛевитанский #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Иннокентий Анненский Сиреневая мгла Наша улица снегами залегла, По снегам бежит сиреневая мгла. Мимоходом только глянула в окно, И я понял, что люблю ее давно. Я молил ее, сиреневую мглу: «Погости, побудь со мной в моем углу, Не тоску мою древнюю развей, Поделись со мной, желанная, своей!» Но лишь издали услышал я ее ответ: «Если любишь, так и сам отыщешь след, Где над омутом синеет тонкий лед, Там часочек погощу я, кончив лёт, А у печки-то никто нас не видал... Только те мои, кто волен да удал». (картина Елены Юшиной «Канун») #ИннокентийАнненский #ПоЧИТАТЕЛИкниг

14 декабря 1789 года родилась Зинаида Александровна Волконская — хозяйка литературного салона, писательница, поэтесса, певица и композитор, видная фигура русской культурной жизни первой половины XIX века. Красота, ум и образование княгини, её чудный контральтовый голос и особый, присущей ей дар привлекать к себе сердца собирал на её музыкально-литературные вечера и театральные представления не только московскую знать, но и профессоров, художников и музыкантов. В 1825 году Волконская стала членом московского Общества истории и древностей российских, пожертвовала свою библиотеку Московскому обществу испытателей природы. В её салоне собирались многие известные писатели (Мицкевич, Баратынский, Веневитинов, Девитте), бывал там и А. С. Пушкин. Самой известной характеристикой Волконской и её салона стала фраза П. А. Вяземского из письма А. И. Тургеневу, о «волшебном замке музыкальной феи», где «мысли, чувства, разговор, движения — всё было пение». Лучшие поэты посвящали ей свои творения. Она и сама писала на русском, французском и итальянском языках, Пушкин именовал ее «царицей муз и красоты», также ее называли «Северной Коринною». Вяземский вспоминает, как Пушкин впервые появился в салоне Волконской и был очарован: она спела для Пушкина его элегию «Погасло дневное светило», положенную на музыку композитором Геништою. «Пушкин был живо тронут этим обольщением тонкого и художественного кокетства, — писал впоследствии Вяземский. — По обыкновению краска вспыхивала на лице его. В нем этот признак сильной впечатлительности был несомненное выражение всякого потрясающего ощущения». Страстно влюблен был в нее молодой, рано умерший поэт Д. В. Веневитинов. Перед отъездом его в Петербург, где он вскоре скончался, княгиня подарила перстень, найденный при раскопках Геркуланума, — с ним поэт по его желанию, выраженному в стихах, и был похоронен (эксгумирован советской властью, перстень теперь хранится в фондах Литературного музея). (Орест Кипренский, «Портрет Зинаиды Волконской») #ЗинаидаВолконская #этоинтересно #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Александр Кушнер Шел дождь, шел снег, все шел и шел. Метафорический глагол! Шло время, шла дорога, Шла жизнь — и шаг ее тяжел, Шли письма, шла подмога. Шла карта — жаль бросать игру! Шли месяцы, шли годы, В туннель вползая, как в нору, Шел поезд, обогнув Куру, Шло платье, шли народы. Довольно! — скажешь, но вдали По краю неба тучи шли, На странников похожи. Шел пир, шла ночь, шли корабли, Шел разговор в прихожей. Шли танки строем, тяжело. Шла пьеса, с юга шло тепло, Прошла молва, досада. И мы, когда на то пошло, Шли тихо мимо сада! (художник Ольга Медведева) #АлександрКушнер #зима #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Памятник «Несовершеннолетним труженикам тыла 1941—1945 годов благодарная Самара». Скульптор — Иван Мельников ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Борис Ласкин Василий Васильевич В великой русской кузнице за каменной горой Стоит, гудит, работает заводик номерной. Туда Василь Васильевич приходит чуть заря И весело командует: «За дело, токаря!» За горы за Уральские молва о нем идет, А он себе работает и бровью не ведет. Во всем Урале токаря, пожалуй, лучше нет. Привет, Василь Васильевич, примите наш привет! С глазами светло-синими, с кудрявой головой Работает, старается гвардеец тыловой. Фотографы газетные бегут его снимать. Никто Василь Васильича не может обогнать. В минуту получается готовая деталь, На грудь ему повешена отличия медаль. Девчата им любуются, подходят и молчат, А он и не оглянется, не смотрит на девчат. За горы за Уральские молва о нем идет, А он себе работает и бровью не ведет. Василию Васильичу всего тринадцать лет. Привет, Василь Васильевич, примите наш привет! 1944 #никтонезабыт #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Валентин Берестов Декабрьский снег Нарастают снега. Сокращается день. Год проходит. Зима настаёт. Даже в полдень за мною гигантская тень Синим шагом по снегу идёт. Снег, свисая, с еловых не сыплется лап, И синицы свистят без затей. Сколько снежных кругом понаставлено баб, Сколько снежных кругом крепостей! Незаметно закатом сменилась заря, И снега забелели из тьмы. Я люблю вас, короткие дни декабря, Вечер года и утро зимы. 1981 год (голландский художник Jacob Nieweg) #ВалентинБерестов #ПоЧИТАТЕЛИкниг

13 декабря 1903 года – 120 лет назад – в Одессе родился Евгений ПЕТРОВ, советский писатель. Правда, настоящее его имя звучит по-другому – Евгений Петрович Катаев. Да и писателем он стал далеко не сразу, первое время он был более известен как публицист. Петров мог похвастаться поистине богатым жизненным опытом: поработав в телеграфном агентстве корреспондентом, он вскоре стал инспектором уголовного розыска. После этого переехал в Москву и устроился в журнал «Красный перец», из которого позже ушел в журнал «Чудак». Там он и познакомился со своим будущим соавтором Ильей Ильфом. Вместе они написали такие популярные книги, как «Двенадцать стульев», «Золотой теленок», «Одноэтажная Америка» и другие. После смерти Ильфа Петров создал несколько киносценариев и ненадолго вернулся к деятельности журналиста. 2 июля 1942 года, возвращаясь на самолете из осажденного Севастополя в Москву, Евгений Петров погиб. В его полевой сумке уцелел черновик статьи о погибающем в те дни Севастополе: «Держаться становится все труднее. Возможно, что город все-таки удержится. Я уже привык верить в чудеса». #ЕвгенийПетров #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Валерий Брюсов СНЕЖНАЯ РОССИЯ За полем снежным — поле снежное, Безмерно-белые луга; Везде — молчанье неизбежное, Снега, снега, снега, снега! Деревни кое-где расставлены, Как пятна в безднах белизны: Дома сугробами задавлены, Плетни под снегом не видны. Леса вдали чернеют, голые, — Ветвей запутанная сеть. Лишь ветер песни невесёлые В них, иней вея, смеет петь. Змеится путь, в снегах затерянный: По белизне — две борозды… Лошадка, рысью неуверенной, Новит чуть зримые следы. Но скрылись санки — словно, белая, Их поглотила пустота; И вновь равнина опустелая Нема, беззвучна и чиста. И лишь вороны, стаей бдительной, Порой над пустотой кружат, Да вечером, в тиши томительной, Горит оранжевый закат. Огни лимонно-апельсинные На небе бледно-голубом Дрожат… Но быстро тени длинные Закутывают все кругом. 1917 (художник Владимир Литвинов) #ВалерийБрюсов #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Валентин Гафт Бабочка Через муки, риск, усилья Пробивался к свету кокон, Чтобы шелковые крылья Изумляли наше око. Замерев в нектарной смеси, Как циркачка на канате, Сохраняют равновесье Крылья бархатного платья. Жизнь длиною в одни сутки Несравнима с нашим веком, Посидеть на незабудке Невозможно человеку. Так, порхая в одиночку, Лепестки цветов целуя, Она каждому цветочку Передаст пыльцу живую. Когда гусеница в кокон Превратится не спеша, Из-под нитяных волокон Вырвется ее душа. Жизнь былую озирая, Улетит под небосвод. Люди, мы не умираем, В каждом бабочка живет. #ВалентинГафт #ПоЧИТАТЕЛИкниг