— Нет, я вам что, братцы, расскажу, — заговорил Костя тонким голоском, — послушайте-ка, намеднись что тятя при мне рассказывал. — Ну, слушаем, — с покровительствующим видом сказал Федя. — Вы ведь знаете Гаврилу, слободского плотника? — Ну да; знаем. — А знаете ли, отчего он такой все невеселый, все молчит, знаете? Вот отчего он такой невеселый. Пошел он раз, тятенька говорил, — пошел он, братцы мои, в лес по орехи. Вот пошел он в лес по орехи, да и заблудился; зашел — Бог знает куды зашел. Уж он ходил, ходил, братцы мои, — нет! не может найти дороги; а уж ночь на дворе. Вот и присел он под дерево; давай, мол, дождусь утра, — присел и задремал. Вот задремал и слышит вдруг, кто-то его зовет. Смотрит — никого. Он опять задремал — опять зовут. Он опять глядит, глядит: а перед ним на ветке русалка сидит, качается и его к себе зовет, а сама помирает со смеху, смеется… А месяц-то светит сильно, так сильно, явственно светит месяц — все, братцы мои, видно. Вот зовет она его, и такая вся сама светленькая, беленькая сидит на ветке, словно плотичка какая или пескарь, — а то вот еще карась бывает такой белесоватый, серебряный… Гаврила-то плотник так и обмер, братцы мои, а она знай хохочет да его все к себе этак рукой зовет. Уж Гаврила было и встал, послушался было русалки, братцы мои, да, знать, Господь его надоумил: положил-таки на себя крест… А уж как ему было трудно крест-то класть, братцы мои; говорит, рука просто как каменная, не ворочается… Ах ты этакой, а!.. Вот как положил он крест, братцы мои, русалочка-то и смеяться перестала, да вдруг как заплачет… Плачет она, братцы мои, глаза волосами утирает, а волоса у нее зеленые, что твоя конопля. Вот поглядел, поглядел на нее Гаврила, да и стал ее спрашивать: «Чего ты, лесное зелье, плачешь?» А русалка-то как взговорит ему: «Не креститься бы тебе, говорит, человече, жить бы тебе со мной на веселии до конца дней; а плачу я, убиваюсь оттого, что ты крестился; да не я одна убиваться буду: убивайся же и ты до конца дней». Тут она, братцы мои, пропала, а Гавриле тотчас и понятственно стало, как ему из лесу, то есть, выйти… А только с тех пор он все невеселый ходит. Иван Тургенев, «Бежин луг» (картина Владимира Маковского «Ночное» 1879 год) #ИванТургенев #ПоЧИТАТЕЛИкниг

8 августа Всемирный день кошек. «Он явился к моим дверям однажды вечером — мокрый, тощий, избитый, запуганный насмерть, белый, бесхвостый и косоглазый кот. Я впустил его и накормил. И он остался. Научился мне доверять. Но однажды приятель, подъезжая к дому, переехал его. Я отнёс к ветеринару то, что осталось. Ветеринар сказал: «Шансов немного, вот таблетки, его хребет переломан, но он был сломан и раньше, и как-то сросся. Если он выживет, то никогда не будет ходить. Взгляните на снимки: в него стреляли, дробь осталась внутри. Ещё у него когда-то был хвост, но его отрезали». Я забрал кота домой. Стояло жаркое лето, самое жаркое за много десятилетий. Я положил его на пол в ванной. Дал ему воды и таблеток. Но он не притронулся ни к еде, ни к воде. Тогда я обмакнул палец и смочил его губы и стал его уговаривать. Я не отходил от него ни на шаг и разговаривал с ним, и нежно гладил его, а он в ответ смотрел на меня бледными голубыми косыми глазами. Шли дни. И вот он впервые сдвинулся с места. Он пополз на передних лапах (задние не работали). Добрался до своего лотка и залез в него. Я услышал трубы, возвестившие здесь, в этой ванной, и всему городу, о возможной победе. Я болел за кота — мне тоже досталось от жизни, не так как ему, но всё же не слабо. Однажды утром он встал на ноги, вновь упал и посмотрел на меня вопросительно. «Ты сможешь» — ответил я. Он пытался снова и снова, вставая и падая несколько раз и, наконец, смог сделать десяток шагов. Он шатался, как пьяный, задние ноги никак не хотели идти, он снова упал, отдохнул и опять поднялся. Остальное вы знаете: сейчас у него всё в порядке. Он косоглаз и почти беззуб, но кошачья ловкость вернулась, и это особое выражение глаз никуда не делось. Когда я даю интервью, меня спрашивают о жизни и литературе, а я напиваюсь, сгребаю в охапку моего косоглазого, подстреленного, перееханного, обесхвощенного кота и говорю: «Вот, взгляните». Но они не понимают и переспрашивают: «Вы говорите, на вас повлияла проза Селина?» «Нет!» — я поднимаю кота. — «На меня влияет то, что происходит! Например, вот это! Вот это! Вот это!» Я потрясаю котом и поднимаю его к потолку в этом прокуренном, пьяном свете, но он спокоен, он понимает… И на этом все интервью заканчиваются. Но иногда я всё-таки горд, когда вижу картинки в журналах: вот это я, а это — мой кот, на фотографии вместе. Он тоже знает, что это всё чушь, но всё-таки иногда от этого легче». Чарльз Буковски, «История одного упрямого сукина сына» #ЧарльзБуковски #всемирныйденькошек #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Французский художник Шарль Герен (1875-1939) #чтениевживописи #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Марина Цветаева Бежит тропинка с бугорка, Как бы под детскими ногами, Все так же сонными лугами Лениво движется Ока; Колокола звонят в тени, Спешат удары за ударом, И все поют о добром, старом, О детском времени они. О, дни, где утро было рай И полдень рай и все закаты! Где были шпагами лопаты И замком царственный сарай. Куда ушли, в какую даль вы? Что между нами пролегло? Все так же сонно-тяжело Качаются на клумбах мальвы... (1909 - 1910) (художник Василий Поленов, «Монастырь над рекой» 1898) #МаринаЦветаева #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Саша Чёрный ЧЕРНИКА Над болотцем проносится вздох,— Это ахнула сонная жаба. Изумрудный в звёздочках мох. На полянке — с лукошком баба. Проглядела — не видит — прошла: Россыпь рыжиков дремлет под ёлкой. Под стволом паутинная мгла И шатёр островерхий и колкий. Стебельки пронизали весь мох. Средь малиновых капель гвоздики, В светлых листьях, как сизый горох, Чуть колышутся гроздья черники. Не вставай, не сгибайся… Лежи: За охапкой притянешь охапку… Возле вала, у старой межи, Наберёшь ты полную шапку. И на дачу лениво придёшь. Молоко на коленях в тарелке. Льются ягоды… Лёгкая дрожь. Пересыпешь их сахаром мелким. Холодок на зубах и в душе,— Сладкий запах лесного затишья. За калиткой, в густом камыше, Шелестящая жалоба мышья. Ложка в сонной ладони замрёт. За стволами — крестьянские срубы… И бесцельно на ласточкин лёт Улыбаются синие губы. 1929 (американский художник Charles Courtney Curran ) #СашаЧёрный #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Нужно, чтобы каждый день, будь он даже серым и пасмурным, случалось что-нибудь прекрасное. Вечером я часто спрашиваю себя: что прекрасного было у тебя сегодня? И должен заметить: каким бы тягостным ни был день, все же маленький солнечный зайчик всегда показывается. Эрих Мария Ремарк, «Приют грез» (художник Герхард Несвадба (Gerhard Nesvadba)) #Ремарк #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Константин Бальмонт Играть Играть на скрипке людских рыданий, На тайной флейте своих же болей, И быть воздушным, как миг свиданий, И нежным-нежным, как цвет магнолий. А после? После – не существует, Всегда есть только – теперь, сейчас, Мгновенье вечно благовествует, Секунда – атом, живой алмаз. Мы расцветаем, мы отцветаем, Без сожаленья, когда не мыслим, И мы страдаем, и мы рыдаем, Когда считаем, когда мы числим. Касайся флейты, играй на скрипке, Укрась алмазом вверху смычок, Сплети в гирлянду свои ошибки, И кинь, и в пляску, в намёк, в прыжок. 1909 (художник Виктор Зелик) #КонстантинБальмонт #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Максим Горький УТРО Самое лучшее в мире — смотреть, как рождается день! В небе вспыхнул первый луч солнца — ночная тьма тихонько прячется в ущелья гор и трещины камней, прячется в густой листве деревьев, в кружевах травы, окроплённой росою, а вершины горы улыбаются ласковой улыбкой — точно говорят мягким теням ночи: — Не бойтесь — это солнце! Волны моря высоко поднимают белые головы, кланяются солнцу, как придворные красавицы своему королю, кланяются и поют: — Приветствуем вас, владыка мира! Доброе солнце смеётся: эти волны всю ночь, играя, кружились, кружились, и теперь они такие растрёпанные, их зелёные одежды измяты, бархатные шлейфы спутаны. — Добрый день! — говорит солнце, поднимаясь над морем. — Добрый день, красавицы! Но – довольно, тише! Детям невозможно будет купаться, если вы не перестанете так высоко прыгать! Надо, чтобы всем на земле было хорошо, не правда ли? Из трещин камней выбегают зелёные ящерицы и, мигая сонными глазками, говорят друг дружке: — Сегодня будет жарко! В жаркий день — мухи летают лениво, ящерицам легко ловить и есть их, а съесть хорошую муху — это так приятно! Ящерицы — отчаянные лакомки. Отягощённые росою, шаловливо покачиваются цветы, точно дразнят и говорят: — Напишите-ка, сударь, о том, как мы красивы утром, в уборе росы! Напишите-ка словами маленькие портреты цветов. Попробуйте, это легко — мы такие простые… Хитрые штучки они! Превосходно знают, что невозможно человеку описать словами их милую красоту, и — смеются! Сняв почтительно шляпу, я говорю им: — Вы очень любезны! Благодарю вас за честь, но — у меня сегодня нет времени. Потом, может быть… Они гордо улыбаются, потягиваясь к солнцу, его лучи горят в каплях росы, осыпая лепестки и листья блеском бриллиантов. А над ними уже кружатся золотые пчёлы и осы, кружатся, жадно пьют сладкий мёд, и в тёплом воздухе льётся их густая песня: Благословенно солнце – Радостный источник жизни! Благословенна работа – Для красоты земли! Проснулись красногрудые малиновки; стоят, покачиваясь на тонких ножках, и тоже поют свою песню тихой радости — птицы лучше людей знают, как это хорошо — жить на земле! Малиновки всегда первые встречают солнце; в далёкой холодной России их называют «зарянками» за то, что перья на грудках этих птичек окрашены в цвет утренней зари. В кустах прыгают весёлые чижи, — серенькие с жёлтым, они похожи на уличных детей, такие же озорники и так же неустанно кричат. Гоняясь за мошками, мелькают ласточки и стрижи, точно чёрные стрелы, и звенят радостно и счастливо, — хорошо иметь быстрые, лёгкие крылья! Вздрагивают ветви пиний — пинии похожи на огромные чаши, и кажется, что они налиты светом солнца, как золотистым вином. Просыпаются люди, те, для которых вся жизнь — труд; просыпаются те, кто всю жизнь украшают, обогащают землю, но — от рождения до смерти остаются бедняками. Почему? Ты узнаешь об этом потом, когда будешь большой, если, конечно, захочешь узнать, а пока — умей любить солнце, источник всех радостей и сил, и будь весел, добр, как для всех одинаково доброе солнце. Проснулись люди, и вот они идут на свои поля, к своему труду, — солнце смотрит на них и улыбается: оно лучше всех знает, сколько сделано людьми доброго на земле, оно, когда-то, видело её пустынной, а ныне вся земля покрыта великой работой людей — наших отцов, дедов, прадедов, — между серьёзным и, покуда, непонятным для детей они сделали также и все игрушки, все приятные вещи на земле — синематограф, между прочим. Ах, они превосходно работали, наши предки, есть за что любить и уважать великую работу, сделанную ими всюду вокруг нас! Над этим не мешает подумать, дети, — сказка о том, как люди работали на земле, — самая интересная сказка мира!.. На изгородях полей рдеют розы, и всюду смеются цветы, многие из них уже увядают, но все смотрят в синее небо, на золотое солнце; шелестят их бархатные лепестки, источая сладкий запах, и в воздухе, голубом, тёплом, полном благоуханий, тихо несётся ласковая песня: То, что красиво, — красиво, Даже когда увядает; То, что мы любим, — мы любим, Даже когда умираем… День пришёл! Добрый день, дети, и пусть в жизни вашей будет множество добрых дней! Я скучно написал это? Ничего не поделаешь: когда ребёнку минет сорок лет — он становится немножко скучен. (художник Елена Лебедева) #МаксимГорький #утро #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Вадим Шефнер Детство Ничего мы тогда не знали, Нас баюкала тишина, Мы цветы полевые рвали И давали им имена. А когда мы ложились поздно, Нам казалось, что лишь для нас Загорались на небе звезды В первый раз и в последний раз. ...Пусть не все нам сразу дается, Пусть дорога жизни крута, В нас до старости остается Первозданная простота. Ни во чьей (и не в нашей) власти Ощутить порою ее, Но в минуты большого счастья Обновляется бытие, И мы вглядываемся в звезды, Точно видим их в первый раз, Точно мир лишь сегодня создан И никем не открыт до нас. И таким он кажется новым И прекрасным не по летам, Что опять, как в детстве, готовы Мы дарить имена цветам. (ирландский художник-сюрреалист Jimmy Lawlor) #ВадимШефнер #детство #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Лев Николаевич Толстой очень любил сладкое. Варенье в их доме не переводилось, и в основном все оно было «яснополянское». Всем хозяйством и кухней в имении заведовала сама графиня Софья Андреевна. Широко известна поваренная книга, в которую она записывала лучшие рецепты. Среди них есть и рецепты варенья. А в Ясной Поляне его варили из клубники, земляники, груши, яблок, персика, крыжовника, сливы, вишни, смородины и даже из дыни и померанца. Вот рецепт померанцевого варенья от Софьи Андреевны: «На 1 фунт померанцев взять два фунта сахару; на каждый фунт сахару по 3 чайные ложки воды. С померанцев срезать кожуру (как можно тоньше) и изрезать ее длинненькими кусочками, очистить всю белую кожу, померанцы нарезать кружочками, вынимая зернышки. Выжать сок с двух лимонов, а кожу обрезать и изрезать. Сперва положить сахар, налить водою, положить кожу и варить; потом положить померанцы». Померанец — растение из рода цитрусовых, имеет кисло-горький вкус и практически не употребляется в сыром виде. Его используют для производства сока, эфирного масла, освежительных напитков, мармелада и варенья. Лев Толстой, хотя сам и не вникал в хозяйственные хлопоты, но все тонкости процесса варки варенья знал не понаслышке, о чем свидетельствует эпизод из «Анны Карениной». « …нынче там варилось варенье по новой для Агафьи Михайловны методе, без прибавления воды. Кити вводила эту новую методу, употреблявшуюся у них дома. Агафья Михайловна, которой прежде было поручено это дело, считая, что то, что делалось в доме Левиных, не могло быть дурно, все-таки налила воды в клубнику и землянику, утверждая, что это невозможно иначе; она была уличена в этом, и теперь варилась малина при всех, и Агафья Михайловна должна была быть приведена к убеждению, что и без воды варенье выйдет хорошо». (художник Илья Репин, Портрет Льва Толстого с женой. 1907) #ЛевТолстой #варенье #ПоЧИТАТЕЛИкниг