Эту небольшую вещицу из коллекции «Маленьких историй» видели немногие из нас, а уж держали в руках или использовали по прямому назначению и вовсе единицы. Это зажим для пионерского галстука или, говоря заморским языком, фибула. Выпускать такие зажимы для советских пионеров начали в 1937 году на заводе Ленэмальер. Символика ожидаемая – пионерский девиз, серп и молот, пять поленьев и три языка пламени. В таком виде значок-зажим просуществовал почти до самой войны. Однако в 1938 году его чуть было не сняли с производства. На волне репрессий и царившей в обществе атмосфере всеобщей подозрительности внимание наиболее “бдительных” граждан оказалось прикованным к безобидному пионерскому зажиму, на котором вдруг обнаружилась целая серия тщательно замаскированных вражеских символов. Прежде всего, обратили внимание на то, что серп и молот на значке повернуты вверх ногами и вообще словно бы сброшены в костер. Мало того, в квадратиках-поленьях при желании (а такое желание было!) даже можно было разглядеть свастику. Дальше больше – если повернуть зажим на 90 градусов, то в пламени костра будто бы видна буква “З”, которая означала “врага народа” Григория Зиновьева. Но и это еще не все: в том же перевернутом виде многим мерещилась еще более страшная буква “Т” – кто ж как не Троцкий?! Самые зоркие даже обнаружили там профиль Льва Давидовича. Вот как вспоминал об этом драматург Валерий Фрид: «Когда  меня  приняли  в пионеры, я два дня не давал снять с себя красный  галстук, так и спал в нем – к умилению родителей. Впрочем, что они говорили об этом за моей спиной, не знаю. Возможно, и не умилялись. Мы взрослели, не ведая сомнений, веря самым диким слухам о вредителях и шпионах. Вместе со всеми поворачивали боком зажим для красного галстука, на котором изображен был пионерский костер. В острых языках эмалевого пламени мы пытались разглядеть профиль Троцкого: вся Москва знала, что это чье-то вредительство. Никакого Троцкого там нельзя было увидеть при всем желании”. Начавшаяся истерия относительно пионерских символов поставила “органы” в трудное положение. С одной стороны, бдительность и доносительство следовало всячески поощрять. С другой – было недопустимо направлять эту подозрительность против главных символов Страны Советов. К тому же, следовало еще разобраться: является ли скандал вокруг пионерских значков “перегибом” бдительности или осознанным вредительством. Впрочем, компетентные органы, покрутив в руках фибулу, решили, что в ее символике нет никакой скрытой враждебности и оставили значок и его создателей в покое.