Прибалты - "свои поганые" Хорошо известно о «своих поганых» Древней Руси– тюркоязычных племенах черных клобуках в днепровских степях. При этом на окраинах древнерусского ареала были и другие вассальные языческие племена. Образ воинственного степняка, склонного к дальним набегам, хорошо популяризирован. Образ народов балтийско-беломорского региона не ассоциируется с понятием «воинственный», «набег». Исключение составляет раскрученный образ скандинавских викингов. Современные представления о жителях Финляндии, Эстонии, Латвии и Литвы – некогда территорий племён, соседних и вассальных древнерусским княжествам, показывают образ «культурных» неторопливых людей, не склонных проявлять дерзость и воинственность. При этом в относительно массовом сознании есть образ финнов, бывших трудным противников для советских солдат в войнах 1939-44 гг. Однако этот образ скорее принято объяснять «европейской военной организованностью мирного и культурного народа». Но… Уже знакомство с историей Финляндии перед этим, начиная с 1918 г., корректирует этот образ. Кроткими финнов никак назвать нельзя. «Финка» и «бандитский нож» не случайно стали синонимами. Находясь в составе Российской империи, финляндцы почти не участвовали в войнах (исключая небольшого числа добровольцев – гвардейцы Финского стрелкового батальона, офицеры), но уровень преступности, включая связанной с убийствами, был очень высок («страна тюрем»). Интересно вспомнить картину «схватка с контрабандистами в Финляндии» 1852 г. – одно из первых двух полотен, приобретённых Третьяковым. Хотя сама композиция показывает обреченных финских контрабандистов перед пограничниками, но в целом это была опасная работа для государевых людей как в эти, так и в последующие годы. Если обратиться к изначальным русско-финским отношениям, то русские ходили на племена еми (центральная Финляндия), пытаясь возложить на них дань, с 11 в., а емь совершала набеги на русские владения. Подобные отношения (взаимные набеги) после подчинения шведами Финляндии плавно перелились в русско-шведские войны – с набегами и во время официальных мирных отношений (только после Столбового мира 1617 г. постоянные пограничные конфликты ушли в прошлое – сказалось укрепление государственных институтов в обеих странах). Емь в те века активно теснили карелы (территория карел изначально ограничивалась приладожьем), которые стали союзниками новгородцев – первые летописные упоминания карел (1142, 1191 гг.) – это записи о походах на емь. Так карелы стали «своими погаными» в войнах в «стране озёр». С 1241 г. карелы участвуют в войнах с немцами, с 1270 г. упоминаются во внутрирусских войнах. Но это уже были христианизированные карелы. В первых летописных известиях (начиная с описания событий 9 в.) племена води должны были скрываться под этнонимом «чудь», кои упоминаются походах, начиная с Киевского похода Олега (т. е. ещё в дохристианскую эпоху). Примечательно, что первое упоминание «вожан» относится к описанию усобицы (1069 г.). Тогда бывший полоцкий князь Вечеслав Брячиславич (тот самый князь-оборотень), бежавший из Киева и лишенный Полоцка, пошёл в поход на Новгород, но его войско из вожан было разбито. Следующее упоминание води относится к 1149 г., когда новгородцы помогли отбить нападение еми. С того времени как Александр Невский в 1241 г. казнил тех вожан, которые перешли на строну вторгшихся немцев, водь прочно вошла в состав новгородских владений, но это уже был христианизированный народ. Жители Литвы, Латвии и Эстонии ассоциируются с воинственностью ещё меньше финнов. Разве что кто вспомнит «лесных братьев» в Литве. Под властью Руси племена этих стран находились с 10 в. Они не подвергались христианизации, и русская власть не была прочной – частыми были карательные походы русских и набеги прибалтов (причём эти войны не были лёгкими для русских – летописи сообщают и о тяжёлых поражениях, и о том, что приходилось набирать большое войско). Эстонцы до начала 13 в. совершали набеги на Псков и морские походы на Швецию (ещё более активно викинговали тогда курши). В отличии от финляндцев под шведской властью, немецкая и датская власть в Ливонии, утвердившаяся после многочисленных походов и подавления восстаний, прекратила самостоятельные набеги коренных жителей. Но во время Ливонской войны банды эстонских крестьян в общем хаосе совершали партизанские нападения как на немцев, так и на русских (и соответственно на своих соплеменников). Говоря о завоевании пруссов тевтонцами, нельзя забывать о причине – мазовецкий князь пригласил тевтонцев для отражения активных и глубоких набегов пруссов на польские земли (перелом произошёл в 12 в. – до этого перевес на весах успешной агрессивности был у поляков).Единственными непокорёнными прибалтийскими язычниками оказались племена Литвы. Подробно о военной активности литовцев можно прочитать в книге Пашуто В.Т. «Образование Литовского государства». В 11 в. полоцкие князья совершали неоднократные походы на Новгород и Псков. Полоцку тогда подчинялись племена Литвы и Латвии. Древнейшее упоминание карел в берестяных грамотах ориентировочно датируется 1066 г.: «литва встала на корелоу». Это можно свзятать с летописными сообщениями о том, что Вечеслав Брячиславич в качестве полоцкого князя в 1065 г. успешно ходил на Псков, а в 1067 – на Новгород. Летопись сообщает о усобице в Полоцкой земле под 1162 г.: Рогволод Борисович с полочанами выступил к Городцу против Володаря Глебовича, а тот встретил его с литвой. Под 1180 г. при описании похода киевских и черниговских князей с новгородцами против занявшего Друцк смоленского князя говорится, что на стороне первых выступили полоцкие князья, с которыми прибыла литва и ливы. Это сообщение ещё Соловьев прокомментировал как пример использования прибалтов аналогично степных «поганых». С конца 12 в. начались серии походов литвы на новгородские земли. Под 1183 г. упоминается набег на Псков. Под 1198 г. в летописи сказано: «Изяслав бяше посажен на Луках княжити и бе от Литвы оплечье Новугороду». Далее сообщается: «на тую же осень приидоша полочане с Литвою на Луки». После этого летопись запестрела о литовских набегах: под 1200 г. - на Ловать, под 1210 г. – на Ходыничи, под 1213 г. – к Пскову, под 1217 г. – на Шелонь. Т. о. происходили походы литовцев с территории Полоцкой земли. Это не могло быть без ведома полоцкого князя Владимира, а сообщение 1198 г. прямо говорит о том, что они были прямо связаны с политикой Полоцка. Хотя ясно, что для ослабевающей полоцкой власти это во много была вынужденная политика – помимо прочего, сбросить пар беспокойных подданных, которые постепенно заняли место этой самой власти. Активность литовцев только множилась. Если в 1222 г. смоленский князь взял Полоцк, посадив своего ставленника, то потом начались набеги литовцев не только на новгородские, но и на смоленские земли. Под 1223 сообщается о набеге на Торопец (смоленское владение), на Старую Русу – 1224 г., под 1225 – на Торжек и Торопец, под 1229 – на волости Любну, Мореву и Селигер, под 1234 – на Старую Русу и Торопец. В 1239 г. владимирскому князю пришлось выбивать литовцев из Смоленска, а для защиты новгородских волостей по р. Шелони возводятся укрепления. Большие нападения литовцев на новгородские земли отмечены под 1245, 1253 и 1258 гг., и только мир 1262 г. прекратили постоянные набеги (этому во многом способствовал большой ордынский поход на литовцев в 1259 г.). Под 1258 г. говорится, что под Смоленск приходили «литва с полочаны» - в сравнении с известием 1198 г. видно, что полочане и литовцы были союзниками, но уже литва заняла доминирующее положение. Летописи отмечают опустошительные набеги литовцев и ятвягов на волынские земли в конце 12 и начале 13 в. В 1215 г. с литовцами был заключён мир и союз, и литовцы стали совершать походы на Польшу, куда тогда активно совершали набеги пруссы и ятвяги. Орденское завоевание пруссов для поляков не обеспечило спокойствие – литовцы набеги продолжали совершать (в основном на Мазовию). Под 1235 г. сообщается, что литовский князь Миндоваг ходил на поляков в качестве союзника Даниила Галицкого. Под 1227 г. отмечается набег ятвягов на Берестье – в этом районе ситцация продолжала оставаться напряжённой. С 1247 г. началась большая война Даниила Галицкого с литовцами и ятвягами. Для этого не только приходилось напрягать силы обширных галицо-волынских земель, но также вступить в союз с поляками (русско-польские походы на ятвягов происходили в 1248, 1253, 1258 гг.) и даже опираться на помощь ордынцев (русско-ордынские поход на Литву 1259 г.). Эта война продолжалась до 1264 г., после чего литовцы опять стали союзниками русских в войнах с поляками. Потом войны вспыхивали периодически: в 1273 г. состоялся поход на ятвягов, завершившийся миром; русско-ордынские походы на Литву отмечены под 1275, 1287, 1315 гг., русские – под 1277. В 1279 г. Литва заключила мир с Мазовией (набеги на Малую Польшу продолжались – в союзе с русскими), чем был обеспечен тыл в условиях резкой активизации наступления Ордена. С 1340-х гг. польско-литовское противостояние переросло в войны за русские земли, и литовские походы на польские земли периодически продолжались до 1443 г. Немецкие хроники сообщают об активных набегах литовцев в начале 13 в. на племена Латвии и Эстонии: «и русские по лесам и деревням перед лицом даже немногих литовцев, как бегут зайцы перед охотником, и были ливы и лэты кормом и пищею литовцев» (стиль этого сообщения, помещенного под 1209 г., традиционно гиперболизирован). Хотя изначально князья полоцкого дома пытались найти союз с немцами против враждебных литовских племен, но в целом литовцы выступали их союзниками против немцев. Князь Вячко из Кокнесе за помощь «против нападения литовцев» якобы предлагал рижскому епископу половину своей земли и замка, а когда Кокнесе попал под власть нецев, то на него обращаются набеги литовцев. Князь Всеволод из Ерсике был дружен с литовцами, как зять одного «из могущественных литовцев» Даугеруте (в 1203 г. Всеволод вместе с русскими и литовцами совершил нападение на Ригу). Владимир Полоцкий в 1215 г. в несостоявшийся поход на Ригу набирал войско из русских и литовцев. Хотя литовцы активно нападали на новгородско-псковские земли, в походе на Венден в 1221 г. русских усилили литовцы, которые затем укрылись в Пскове. С 1203 г. литовцы совершали постоянные набеги на немецкие владения. В 13-14 в. Литва и Ливония находились в состоянии постоянной войны (которая переплеталась с внутренними войнами в этих политических образованиях – так литовцы могли выступать союзником Риги в противостоянии с Орденом, а орденцы могли выступать союзником одного из литовских князей в борьбе со своими родственниками). К концу 13 в. немцы окончательно подавили сопротивление пруссов, куршей и земгалов, которые опирались на поддержку литовцев. Потом натиск крестоносцев, куда входили рыцари даже из Чехии, Англии и Франции, направился против Литвы, но она к тому времени достаточно прочно объединилась внутри себя и с соседними русскими землями, а также в целом примирились с русскими княжествами и Мазовией. Вот так и произошла трансформация относительно небольшой группы языческих балтских племён: вначале данники русских князей, затем стали военными союзниками – «своими погаными»; затем стали доминирующей политической силой в русских княжествах, которым некогда подчинялись; затем чуть ли завершили проект объединения всех русских земель… Сходные истории можно найти и в других регионах… И результат тоже не уникален – потомки литовских витязей в массе своей ополячились (один из их потомков стал основателем Второй Речи Посполитой) или обрусели (те кто обрусели, но не переселились на восток – в итоге также ополячились)..