1941 год. Полковой комиссар в немецком плену. Он не снял знаки различия и по этой тоже причине скоро был уничтожен. Жаль его. Жаль его отца. Сколько отцов и матерей потеряли своих детей в ту войну.

Игра знакомая многим.

Отличный результат!

УБЕЙ ЕГО! 18 июля 1942 года в газете «Красная звезда» было опубликовано стихотворение военного корреспондента Константина Симонова «Убей его». На следующий день стихотворение было перепечатано газетой «Комсомольская правда», а 20 июля опубликовано в «Окнах ТАСС». В течение Великой Отечественной войны это стихотворение, выражаясь современным языком, стало бестселлером: Если дорог тебе твой дом, Где ты русским выкормлен был, Под бревенчатым потолком, Где ты, в люльке качаясь, плыл; Если дороги в доме том Тебе стены, печь и углы, Дедом, прадедом и отцом В нем исхоженные полы; Если мил тебе бедный сад С майским цветом, с жужжаньем пчел И под липой сто лет назад В землю вкопанный дедом стол; Если ты не хочешь, чтоб пол В твоем доме немец топтал, Чтоб он сел за дедовский стол И деревья в саду сломал... Если мать тебе дорога — Тебя выкормившая грудь, Где давно уже нет молока, Только можно щекой прильнуть; Если вынести нету сил, Чтоб немец, к ней постоем став, По щекам морщинистым бил, Косы на руку намотав; Чтобы те же руки ее, Что несли тебя в колыбель, Мыли гаду его белье И стелили ему постель... Если ты отца не забыл, Что качал тебя на руках, Что хорошим солдатом был И пропал в карпатских снегах, Что погиб за Волгу, за Дон, За отчизны твоей судьбу; Если ты не хочешь, чтоб он Перевертывался в гробу, Чтоб солдатский портрет в крестах Немец взял и на пол сорвал И у матери на глазах На лицо ему наступал... Если ты не хочешь отдать Ту, с которой вдвоем ходил, Ту, что долго поцеловать Ты не смел,— так ее любил,— Чтобы немцы ее живьем Взяли силой, зажав в углу, И распяли ее втроем, Обнаженную, на полу; Чтоб досталось трем этим псам В стонах, в ненависти, в крови Все, что свято берег ты сам Всею силой мужской любви... Если ты не хочешь Навек отдать немцу с черным его ружьём Дом, где жил ты, жену и мать, Все, что родиной мы зовем,— Знай: никто ее не спасет, Если ты ее не спасешь; Знай: никто его не убьет, Если ты его не убьешь. И пока его не убил, Ты молчи о своей любви, Край, где рос ты, и дом, где жил, Своей родиной не зови. Если немца убил твой брат, Если немца убил сосед,— Это брат и сосед твой мстят, А тебе оправданья нет. За чужой спиной не сидят, Из чужой винтовки не мстят. Если немца убил твой брат,— Это он, а не ты солдат. Так убей же немца, чтоб он, А не ты на земле лежал, Не в твоем дому чтобы стон, А в его по мертвым стоял. Так хотел он, его вина,— Пусть горит его дом, а не твой, И пускай не твоя жена, А его пусть будет вдовой. Пусть исплачется не твоя, А его родившая мать, Не твоя, а его семья Понапрасну пусть будет ждать. Так убей же хоть одного! Так убей же его скорей! Сколько раз увидишь его, Столько раз его и убей! После окончании Второй Мировой войны Константин Симонов решил сделать стихотворение более политкорректным. Вместо названия «Убей его!», стало использоваться название «Если дорог тебе твой дом…», по первой строчке стихотворения. В тексте исчезли немцы, вместо которых появились фашисты. Но для военного времени все первоначальные трактовки были нужными и правильными, поскольку текст был адресован солдатам на фронте.

Будущего великого актёра призвали в армию в 1943 году, когда ему исполнилось 18. Пройдя курс подготовки в пехотном училище, он был отправлен на фронт, где принимал участие в битве на Курской дуге и в операции по форсированию Днепра. Во время последней Смоктуновский (тогда носивший свою настоящую фамилию - Смоктунович) был впервые представлен к медали "За отвагу". Вместе с ещё одним солдатом ему поручили доставить важные документы в штаб, располагавшийся на острове посредине Днепра. Реку нужно было преодолеть вброд - и это при том, что противник прекрасно об этом знал и простреливал переправу, уже убив накануне двух курьеров. «Затея эта была обречена, это понимали все. Мой напарник, лишь войдя в воду, был ранен и не мог держаться со мною рядом. Я же должен был уходить, пытаться прорваться сквозь зону обстрела... где-то у середины протоки, захлебываясь, едва успевая схватить воздуха перед тем, как опять уйти под воду, оглянувшись, увидел, как он, странно разбрасывая руки, боком, как споткнувшийся или пьяный, тяжело падал в воду, барахтался, вставал и опять валился на бок...». Смоктуновский с заданием справился и приобрёл славу любимчика фортуны. «Оказывается, за нашим купанием в Днепре наблюдали многие, и все, кто видел, как колошматили нас на протоке, были немало удивлены, узнав, что меня даже не царапнуло. "Ну везет тебе, длинный, ты просто счастливчик, несмотря что доходяга"». В декабре 1943-го молодой солдат попал в плен во время операции по освобождению Киева, однако через месяц сумел бежать. И снова ему очень везло. «Когда я бежал из плена и, пережидая день, спрятался под мост, вдруг вижу – прямо на меня идет немецкий офицер с парабеллумом, дежуривший на мосту, но перед тем, как глазами натолкнуться на меня, он неожиданно поскользнулся и упал, а когда встал, то, отряхнувшись, прошел мимо и потом опять стал смотреть по сторонам…». Выжить Смоктуновскому удалось чудом. «Меня, восемнадцатилетнего, измученного мальчишку, вел инстинкт самосохранения. Я выведывал у крестьян, где побольше лесов и болот, где меньше шоссейных дорог, и шел туда. Фашистам там нечего было делать в отличие от партизан. Так добрел до поселка Дмитровка... Постучался в ближайшую дверь, и мне открыли. Я сделал шаг, попытался что-то сказать и впал в полузабытье. Меня подняли, отнесли на кровать, накормили, вымыли в бане. Меня мыли несколько девушек - и уж как они хохотали! А я живой скелет, с присохшим к позвоночнику животом, торчащими ребрами». Отлежавшись в доме украинской семьи,контакты с которой он впоследствии поддерживал всю жизнь. ( Его, рискуя своей жизнью и жизнями своих детей, выходила украинская крестьянка Василиса Шевчук.- Он звал ее "бабой Васей", и, став народным артистом СССР, помогал всем, чем мог, до самой ее смерти, - рассказывает дочь артиста Мария. - А потом делал добро ее детям и внукам. Он всегда их помнил, любил и был им благодарен. Я помню, дочка женщины, которая его спасла, приезжала к нам и в Ленинград, и в Москву.

Xoккеисты сборной СССР после вручения наград: Александp Пашков, Геннадий Цыганков, Борис Михайлов, Валерий Харламов, Владимир Петpoв и Владислав Третьяк. Гордость нации! Они играли за страну, а не за деньги...

Свою жизнь в обмен на другие К сожалению, я не знаю Аню Обухову в лицо — так и не нашла ни одной её фотографии (написала в Курск, но, увы, осталось без ответа). Не удалось выяснить и то, сколько полных лет было девочке. Но судя по тому, что перед войной она окончила пятый класс, — около двенадцати. Жила Аня в одном из сёл Курской области. Отец ушёл на фронт. Село заняли немцы. Прежде в школе размещался госпиталь. Фашисты притащили сюда и тех, кто был ранен в боях за село. Не для лечения, конечно. Гитлеровцы собирались подвергнуть солдат допросу, а затем показательно расстрелять. В первую очередь — командиров. Но абсолютное их большинство все были ранены настолько тяжело, что самостоятельно не могли даже сидеть. Таких решили казнить без допроса. Ещё до оккупации Аня часто ходила в госпиталь, помогала врачам и медсёстрам, ведь рабочих рук здесь отчаянно не хватало. Девочка не боялась никакой работы, дежурила и по ночам. Особенно тепло она относилась к офицеру, который очень напоминал ей отца. Уж не знаю, чем именно: лицом ли, голосом, манерой поведения. Этот командир шёл на поправку, но передвигался пока с большим трудом. Фашисты не собирались сами выводить пленных на улицу. Для этого они приказали явиться всем селянам. И Ане в том числе. Отдать на растерзание захватчикам друга, почти отца? Поднять его на ноги, чтобы вести на гибель? Сердце девочки не могло смириться с таким ужасным фактом, готовым вот-вот свершиться. Анечка понимала, что не может спасти всех раненых. Да и этого одного — вряд ли удасться. Но она не боялась за свою жизнь так, как за его... Ребёнок не мог придумать какого-то сложного плана. А гитлеровцы не рассчитывали на планы простые. Эта нестыковка и помогла Ане. Девочка пришла в госпиталь очень задолго до указанного часа. Взяла с собой саночки. Видимо, немцы не выставляли никакой особенной охраны — ведь раненые не могли обороняться, да и оружия у них не было. Аня вытащила командира из здания, уложила на санки, а сверху завалила сеном. Смелость берёт города, любовь даёт силы, отчаяние порой ведёт за руку удачу. Аня с саночками провезла бойца мимо часовых, которые даже не остановили её! Увезла подальше от госпиталя и совершенно не по-детски надёжно спрятала. Радовалась — она ведь сделала огромное дело, спасла человеческую жизнь. Ребёнок есть ребёнок — она наивно полагала, что фашисты не заметят отсутствие одного бойца. Но, конечно, заметили. Озверели, искали, заходили в каждую избу — безуспешно. Командир как в воду канул. Терзала, видно, фашистов кровожадная мысль, что, если он смог выбраться, значит, годился и для допроса. У них из рук ускользнула добыча. В тот день расстрел отменили. Анечка порадовалась ещё больше. Она подарила бойцам как минимум один день жизни! Наивный, искренний ребёнок, она измеряла фашистов своей меркой и очень в том ошибалась. Оккупанты догадались, что раненый не обошёлся без помощи. А чтобы не затягивать поиски, схватили первого попавшегося старика, согнали селян и на их глазах его расстреляли. Объявили: если не явиться тот, кто укрыл командира, расстрелы продолжатся и станут массовыми. Анечка угодила в капкан. Она спасла одну жизнь — а теперь враги грозились отнять другие. И девочка, не сказав ни слова домашним, явилась в комендатуру. Честно заявила: вот, мол, я, расстреливайте. И опять ошиблась. Расстрелять в глазах фашистов было слишком мягким наказанием. Они же хотели схватить ещё и офицера. Аню начали пытать. Били палками, таскали за волосы, пинали, как футбольный мяч. Говорили: мол, всё равно ведь умрёт он, этот спасённый, лучше выдай, тебе же меньше терпеть придётся. Но на сей раз ошиблись изверги, а не девочка: она молчала. Признавшись в том, что спасла жизнь русского солдата, она превратилась в немую. Пытки длились весь день. А вечером Аню в одном платье привели к зданию школы. Неподалёку, на улице, сиротливо лежали парты и стулья — гитлеровцы пользовались этим как дровами. Окровавленную девочку крепко привязали к одной из парт и выставили охрану. Декабрь 1941 года. Лютый мороз. Аня так и не сказала ни одного слова. За ночь она примёрзла к парте — может быть, той самой, за которой когда-то сидела... А ранним утром в село вошли наши солдаты. Расстрел раненых так и не состоялся. Был спасён и тот офицер — он прошёл всю войну. И здесь ошиблись фашисты — видно, была у Анечки такая лёгкая рука, что смогла уберечь командира на долгих четыре года. Он много раз приезжал в село, помогал матери Ани. … Готовя эту публикацию, я взяла фотографию памятника детям войны, установленного в Новгородскойй области. Почему-то видится мне в этой скульптуре Аня... Автор: Софья Милютинская

25 июня 1673 года, при осаде Маастрихта, в ходе ожесточённого боя за одно из укреплений погиб Д’Артаньян. Каким был настоящий капитан мушкетёров? Вообще-то, его звали Шарль де Баатц. Но это имя было ничем не знаменито, и он стал называть себя «сеньор д’Артаньян» — по фамилии одной из самых знатных семей Гаскони, с которой якобы состоял в родстве. В «Трёх мушкетёрах» Портос таким же манером придумал себе пышное имя — «барон дю Валлон де Брасье де Пьерфон». В романе д’Артаньян участвует в осаде Ла-Рошели и играет важную роль в за путанных отношениях между короле Людовиком XIII, королевой Анной Австрийской, кардиналом Ришелье герцогом Бекингемом. На самом деле описанные там события происходили в 1625 —1628 годах, когда маленький Шарль ещё барахтался в пелёнках и слушал колыбельные песенки. В Париж он отправился незадолго до смерти Ришелье, около 1640 года. На страницах романа д’Артаньян появляется восемнадцатилетним, но в XVII веке самостоятельную жизнь начинали раньше: Шарлю только что исполнилось пятнадцать. По нашим меркам он был девятиклассник, хотя и довольно рослый. По пути в Париж он в самом деле ввязался в драку, только не в Менге, а в Сен-Дие. Его случайного противника звали Росне, и он, в отличие от книжного Рошфора, не имел никакого отношения к кардиналу Ришилье. Да и над лошадкой д’Артаньяна Росне вслух не издевался — он просто улыбнулся при виде этого забавного животного. Дюма довольно точно пересказал, как д’Артаньян познакомился с тремя мушкетёрами. Более того, их в самом деле звали Атос, Портос и Арамис. Только были они не друзья, а родные братья, земляки д’Артаньяна — их родители жили в Гаскони по соседству с семейством де Баатц. Из воспоминаний д’Артаньяна совершенно нельзя понять, чем братья отличались друг от друга. Что Атос — благородный граф де Ла Фер, Арамис прикидывается тихоней и готовится в священники, а Портос хвастун и обжора — это всё Дюма придумал ради занимательности. Зато участие мальчишки д’Артаньяна схватках с гвардейцами кардинала — чистая правда. По его собственным словам, «существовала такая ревность между ротой мушкетёров и ротой гвардейцев кардинала де Ришелье, что схватывались они врукопашную ежедневно». Поселившись в Париже, д’Артаньян ещё долго судился с Росне и в конце концов выиграл дело. Росне приговорили к смерти, но он бежал в Англию, и вместо него повесили его чучело. Судебные процессы стоили дорого, и победа над чучелом обошлась д’Артаньяну в две тысячи ливров. Неизвестно, что бы с ним стало, если бы не помощь прекрасной трактирщицы. В романе её зовут госпожа Бонасье, она там кроткая красавица. У настоящей трактирщицы характер был покруче: когда де Тревиль заставил д’Артаньяна с ней порвать, она подослала к бывшему возлюбленному убийц, и спас его только счастливый случай. Немало места в воспоминаниях д’Артаньян уделяет женщине, которую он именует Миледи. Познакомился он с ней не по пути в Париж, а гораздо позже, во время командировки в Англию. Ни Людовика XIII, ни Ришелье тогда уже не было в живых. Английский король Карл I Стюарт воевал со своим парламентом за право назначать налоги без согласия подданных. Д’Артаньян, который очень не любил простонародье, в числе других французских дворян сражался на стороне Карла. Впрочем, англичане ему не понравились, и он прямо заявил королеве, что Англия — самая красивая страна в мире, но вот люди в ней такие дрянные, что он скорее согласится жить среди медведей, чем среди англичан. За такое смелое заявление он получил любовное письмо от фрейлины королевы (это и была Миледи) и вызов на дуэль от её брата. Дальше всё было почти так, как описано у Дюма, — кроме того, что Миледи никак не была связана ни с Ришелье, ни с Атосом. Теперь вам понятно, чем история отличается от писательских выдумок? 25 июня 1673 года, при осаде Маастрихта, в ходе ожесточённого боя за одно из укреплений, в безрассудной атаке по открытой местности, организованной молодым герцогом Монмутом, пулей в голову (по свидетельству лорда Алингтона), был убит Д’Артаньян. А. АЛЕКСЕЕВ, историк.

При Николае II застраивались целые регионы, создавались сотни заводов, строились тысячи километров дорог. В то время как в школах заучивают несколько "великих строек" коммунизма, в тени остаются десятки безпрецендентных строек Николаевского времени: Транссиб - самая длинная в мире дорога - около 10 тыс.км. Дорога в Мурманск - самая северная дорога Империи. Железные дороги Кавказа. Железные дороги пустынь Средней Азии. Новороссийское шоссе. Амурское колесное шоссе. Стратегическое шоссе на западе Империи. Освоение Донбасса (металлургические, угольные, химические, военные, машиностроительные предприятия). Освоение Кузбасса (в основном строятся угольные предприятия). Угольные предприятия Восточной Сибири. Освоение марганцевых рудников Грузии (Чиатура). Медные заводы в Армении (Алаверди). Освоение Урала (разработка медных месторождений, создание металлургических и машиностроительных предприятий). Освоение Домбровского угольного бассейна в Польше. Цинковые и свинцовые заводы Польши. Создание нефтяной промышленности Северного Кавказа и Азии. Форты и крепости на границах Империи (Брестская крепость, Новогеоргиевская крепость, крепость в Гродно, военный порт Александра III и крепость Петра Великого в Латвии, береговые батареи Севастополя, форты Петрограда (Тотлебен, Обручев), Кронштадтская минно-артиллерийская позиция (форты Николаевский и Алексеевский)). Судостроительные заводы в Николаеве. Судостроительные заводы в Ревеле (Таллин). Реконструкция Мариинской водной системы. Создание Северо-Донецкой речной шлюзованной системы. Углубление рек Малороссии: Днепра, Днестра и Южного Буга. Осушение болот Центрального региона и Западной Сибири. Орошение пустынь Средней Азии (Мургабская ирригационная система в пустыне Каракумы, Романовский канал в "Голодной степи"). Создание энергетических систем: 279 городских электростанций, единая районная энергосистема Московского региона (станции Москвы, Электрогорска, Павловского Посада, Орехово-Зуево, линии электропередач и подстанции), первые крупные ГЭС. Каждый из этих проектов заслуживает отдельного внимания. Так, например, за простой фразой "освоение Донбасса" при Николае II стоит создание целых семи крупнейших металлургических заводов и сотен шахт. Всего к 1913 году на Донбассе действует 1200 шахт, наиболее глубокая из которых - "Новосмольяниновская" - имела глубину 745 м. Кроме того, на том же Донбассе строятся машиностроительные, химические и военные заводы (производство патронов и брони). Развитие Донбасса подразумевало и создание современных коммуникаций. При Николае II только на участке от Харькова до Донбасса к 1913 году было построено 297 железнодорожных мостов. На участке Долгинцево (под Кривым Рогом) - Волноваха (Донбасс) - 214 мостов. И это далеко не всё. Длина новых дорог измеряется тысячами километров. Внедряются передовые решения. Например, в 1908 году построен мост через Днепр в Кичкасе (Запорожье). Мост был двухъярусным - одновременно железнодорожным и шоссейным. Уже с 1905 года в Одессе появляются асфальтовые дороги. Подобным образом шло развитие и других регионов. [...] Однозначно ясно, что таких объёмов строительства, как при Николае II, прежде в истории не было никогда. (источник: Борисюк А.А. История России, которую приказали забыть. Николай II и Его время. - М. : Вече, 2018. - С. 9;

В 1927 году из Америки в СССР ехал молодой человек, который вызывал безмерное уважение у таможенников. Одетый по заграничной моде, отлично говоривший по-английски, он вез с собой медицинское оборудование, купленное на деньги, которые ему заплатили за операции в крупнейшем госпитале США. В том госпитале ему предложили престижную работу, от которой молодой человек отказался. А если добавить, что его отец до революции был владельцем Нижних торговых рядов в Москве, что его жена – дочь миллионера, и что он сам в свое время служил в царской армии, то можно решить, что «возвращенец» был просто сумасшедшим! Но Сергей Сергеевич Юдин ненормальным не был. Он был гениальным хирургом и убежденным патриотом. Вскоре после возвращения из США Юдин был назначен главным хирургом Института им Н. В. Склифосовского. Тогда эта клиника на 96 коек была убогим помещением с печным отоплением. За три года Юдин превратил хирургический стационар и операционные института в лучшие не только среди отечественных, но и некоторых зарубежных клиник. Главная идея Сергея Сергеевича была в том, что работающие у него хирурги должны обладать широчайшим диапазоном возможностей, быть, как он сам говорил, «поливалентными». Институт стал настоящей «хирургической Меккой», аккумулятором, где хирурги черпали идеи. В книге отзывов того времени – восторженные записи профессоров Герцена, Вишневского, Войно-Ясенецкого, иностранных светил. Об операциях Юдина ходили легенды: он мог делать то, что выходило за пределы человеческих возможностей. Например, он выполнял резекцию желудка за 20–30 минут, чего до сих пор не удалось повторить ни одному хирургу в мире. Его сравнивали с пианистом-виртуозом, а сам хирург говорил: «Вскрываю брюшную полость, кладу руку на опухоль, беру аккорд и вижу, что опухоль удалима». Юдин великолепно играл на скрипке и гитаре, а одну из своих книг назвал «Этюды желудочной хирургии». Он также дружил с художниками: его портреты кисти Нестерова и Корина до сих пор украшают Третьяковку. Деятельность Сергея Сергеевича приобрела государственный размах, когда в 1930 годы он предложил методику переливания трупной крови. Консервировать кровь тогда еще не умели. Открытие, сделанное накануне войны, позже спасло жизнь миллионам бойцов. Кроме того, Юдин с командой хирургов института выезжал на самые трудные участки фронта и оперировал одновременно на 4–5 столах, показывая и обучая. Его гениальными руками были спасены тысячи раненых. В характере Сергея Сергеевича сохранялась детская искренность и порывистость, желание «играть» с судьбой. Он общался с иностранными журналистами без переводчика, писал открытки Черчиллю, отстаивал службы в Елоховском соборе, крестил детей своих сотрудников и называл советскую власть не иначе как «совдепией»… И это не прошло безнаказанно. В конце 1948 года, почти сразу после того, как Юдин был награжден второй Сталинской премией, хирург был арестован по обвинению в шпионаже. В одиночной камере Лефортовской тюрьмы, после допросов и пыток, этот заключенный просил только об одном: дать ему возможность писать. На клочках бумаги, которую выдавали для туалета, Юдин создавал научные статьи, приводя по памяти цифры, графики, цитаты на нескольких языках. В 1952 году его отправили в ссылку в сибирский городок Бердск. Вскоре жене одного из местных партийных бонз понадобилась операция. На звонок в Кремлевку работавший там ученик Юдина ответил: «Лучшие хирургические руки страны – в Бердске!» После этого случая Юдину разрешили работать в Новосибирске. Он не только с упоением оперировал, но и начал серию экспериментальных работ со студентами. В 1953 году Сергей Сергеевич был реабилитирован и вернулся на прежнюю должность. Однако один из учеников, сыгравший роль и в его аресте, восстановил против него часть сотрудников. Виртуозные операции Юдина, у которого «не было неоперабельных больных», не могли спасти его от разборок, склок, доносов… Спустя 11 месяцев он скончался от инфаркта после триумфального выступления на конгрессе хирургов. После смерти Юдина его имя постарались забыть, хотя его открытиями и сегодня продолжают пользоваться миллионы медиков. О судьбе этого выдающегося человека рассказывают книги: «Образы великих хирургов», «Дело Юдина» ©️ Ольга Алекперова