Как я превратился в человека-кожуру. В 10 лет у меня появился псориаз. В детстве меня сильно наказывал отец. За любую, даже незначительную провинность. Годам к восьми эти наказания переросли в жестокие, почти еженедельные порки ремнём. Отец не мог остановиться, доводил себя до исступления, а меня — до болевого шока и глубочайшего морального потрясения. До истероидного состояния от боли и обиды. Однажды утром я проснулся с сильно побагровевшим лбом. Он сильно зудел и шелушился. Через несколько дней на нём появились большие, толстые чешуйки, плотно перекрывавшие друг друга. Эта короста полностью покрыла лоб. Через некоторое время чешуйки отпали, оставив после себя красную сухую кожу, как бывает после заживления ожогов. По всему телу стали появляться такие же красно-белые пятна — шелушащиеся, зудящие, кровящие. При расчёсывании они постепенно сливались друг с другом в сплошную коросту. Я стал превращаться в бескожего монстра. Существо с открытым наружу мясом. Периоды дикой сухости на этой «коже» сменялись кровоточаще-мокнущим состоянием. Потом всё вновь превращалось в растрескивающуюся коросту. Толщина слоя переродившейся кожи достигала осязаемых и зримых 2–3 миллиметров… Коросты меняли свои очертания, переползали на разные части тела. Варьировались по толщине, сухости, степени красноты и ареалу распространения. В пике расцвета болезни кожа была полностью поражена процентов на 40. Особенно морально травмирующим был контраст — там, где больная кожа граничила со здоровой. Напасть прогрессировала, меняя формы и проявления. Дошло и до поражения суставов… Родители лечили, конечно. Я родился и рос в СССР, они хорошо зарабатывали в Сибири и имели возможность пролечивать меня всевозможными способами. Началось с традиционных бабушек с их заговорами. Потом местные дерматологи нашего маленького городка, которые ничем не помогли, кроме бесполезных примочек и болтушек. Меня стали вывозить на лечение в большие города, в лечебницы и на курорты. Сочинская Мацеста (сероводородные ванны), азербайджанский Нафталан (лечебная нефть), московский дерматологический центр с глубоким очищением крови, детский лечебный морской пансионат в Анапе. ПУВА-терапия (ультрафиолетовое облучение) в Кишинёве и там же регулярные двухмесячные отлёжки в кожном диспансере. Гормональные препараты, мази, кремы, лосьоны, витаминные и медикаментозные уколы, лечебное голодание, бесконтактный массаж. Почти ежедневные горячие ванны для размягчения кожи и снятия болей от сухости. Попытки духовного очищения и ещё что-то, не помню уже. Помогало кратковременно только море. Но там я сразу сгорал до волдырей — не было никакой пигментации и эластичности кожи, была сильно нарушена терморегуляция. После любой небольшой ремиссии гарантированно начинался взрывной всплеск обострения. Пространство вокруг меня было усыпано чешуёй — омертвевшими частицами бывшей кожи. Нижняя одежда постоянно пропитана мазями или кремом. Когда я раздевался ко сну, будто лёгкий снежок с меня падал — это летели вниз псориатические чешуйки. Сон давал облегчение в забытье ночи, а поутру продолжалось обыденное мучение. Со временем я перестал его замечать — болевые рецепторы притупились. Я не мог нормально общаться в школе. Болезнь перекрыла всю социализацию в пубертате и после. Среди сверстников был изгоем, объектом детской архетипичной жестокости. Спасали только занятия спортом, где я всегда был хорош. Кожа всегда была как стекловата, найти удобную одежду было сложно. А раздеться на пляже или переодеться на физкультуре было как выставить себя голым на всеобщее обозрение. Я стал нелюдимым и всё больше закрывался в себе. С тоской наблюдал из своего кокона, как ровесники беззаботно жили, строили отношения, свободно общались. Могли позволить себе элементарные радости, которые для меня были недоступны. Родителей не переносил. Отца ненавидел лет с девяти. Он прекратил порки ремнём к моим четырнадцати годам, пытался как-то сближаться… Это было невыносимо, я хотел только мстить. Психика была надломлена. Я дико ненавидел людей, проклинал Бога за такую долю. Вечно конфликтовал, был в неприязни и ссорах. Обида не исчезала вообще, истерики доходили до психоза. Большая физическая сила и мощный темперамент регулярно срывали меня в агрессию и мордобой. Потом я гнобил себя угрызениями совести и ещё больше впадал в безысходность. С девушками не имел представления, как общаться. Эта сторона жизни открылась мне лишь в 24 года, в первом интимном опыте. Женский пол от меня держался подальше из-за страшной кожи. И это при анальном либидо. От невозможности реализоваться нормально в сексе у меня уже крыша съезжала… Я мечтал снять с себя измочаленную больную кожу, как это делают змеи в период линьки. Предстать в сиянии чистой, гладкой, эластичной, дышащей новой кожи. Годам к тридцати пяти я выгорел эмоционально до тлеющего уголька. Всё чаще хотелось сдохнуть уже побыстрей. Регулярно выпивал, начал принимать антидепрессанты. Смысла жизни не видел — ни физически, ни ментально. Разочарование этим миром и людьми в нём перешло в устойчивую, многолетнюю, обессиливающую депрессию. Ничего в жизни не складывалось. Мелькали вспышки желания покончить с собой, убив перед этим всех вокруг. Выживал в дикости девяностых на фоне рвачества и тотального пораженчества. Себя не принимал, занимался самоедством, постоянно грыз ногти. Амбиции были большими, но разбивались о преграду физического недуга. Потихоньку смирялся с мыслью, что я слабак и неудачник. Моральные страдания были всеобщим и окончательным итогом. Впервые мне рассказали о тренинге «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана в 2014 году. Я тогда ничего не понял и не услышал толком, просто отмахнулся. Только через два года стал читать материалы в библиотеке портала. Я был ошеломлён открывшимися знаниями. Попал на первые вводные занятия. Потрясение… Слёзы, дрожь во всём теле. Захватывающий интерес, поглощение смыслами. Ни о каких практических последствиях я даже не помышлял. С упоением впитывал знания и потихоньку осознавал себя в новом состоянии. На полный тренинг не было денег. Их не бывало почти никогда, одни долги в изобилии. Прошло семь месяцев. Желание быть на тренинге и невозможность туда попасть довели меня до грани веры в себя и в мир. Был уверен, что, если не попаду в очередную группу, сломаюсь окончательно. Когда началась первая лекция, я был опустошённо счастлив от такого события в моей тогда ещё никчёмной жизни. Шёл не за результатами, вообще не подозревал об их наличии у кого-то. Хотел стать более привлекательным для одной близкой мне женщины благодаря общему увлечению. Я и предположить не мог, что произойдёт с моим телом на тренинге. Месяца за полтора до старта в группе № 62 я стал ощущать облегчение в состоянии кожи. Исчезал вечный зуд, потихоньку уходила сухость, растрескивания прекратились. Кожа становилась нормальной, уменьшались обширные очаги поражения. Я посчитал это очередной неожиданной ремиссией. С началом полного тренинга кожа стала быстро очищаться от струпьев. Сразу я даже не понял этого. К концу занятий осталось несколько «дежурных» пятен, совсем не беспокоящих, и небольшое шелушение на голове под волосами. Сбылась моя мечта о сбросе больной, мёртвой кожи! Кожа продолжала улучшаться. Это было НЕЧТО, более чем фантастика… Просто чудо! Даже сейчас об этом сложно писать без сильного волнения. Ведь я болел с десяти до сорока девяти лет — фактически всю свою жизнь! Сейчас мне пятьдесят пять лет. Шестой год живу нормальной жизнью с нормальной кожей. Заново открываю этот мир! Полностью переформатировал свою реальность почти во всех сферах бытия. На тренинге для меня стало откровением, что я не просто вполне нормальный мужчина, но имею многие природные преимущества. Не надо больше себя гнобить, уничижать, прятаться от людей и стесняться всего и всюду. Будто глаза мне раскрыли на самого себя! Слетели многие обиды через оправдание действий родителей. Даже отца смог полюбить. Он давно умер, очень его не хватает и очень жаль, что я не смог понять его в своё время. Отец меня наказывал не из злости. Он избавлялся от своих внутренних зрительных страхов во внешней агрессии на меня. Был неуверенным в себе человеком. Очень порядочным, чувственным, надёжным, но и беззащитным во многом. Псориаз — это симбиоз поражения в кожном и анальном векторах. Отец в детстве забил мою кожную эрогенную зону на физическом уровне, а анальность через глубочайшую обиду всё намертво закрепила в психике. Без системно-векторного психоанализа такое понять и проработать невозможно. Моя вновь обретённая на тренинге анальная «система координат» убрала якоря из психики. Освободила место в душе от обиды, горечи и неприязни. За этим психическим раскрепощением подтянулась к здоровью и кожная физиология. Две главные преграды растворились в обратном порядке возникновения в детстве — и псориаз пропал. За шесть лет после тренинга были и психологические откаты. Но псориаз только раз проявился вновь на полгода. А затем стал ещё более ничтожным, остался в небольшом косметическом дефекте. На месте прежних поражений кожного покрова сейчас тонкая, молодая, чуть прозрачная, чистая кожа. Я не пользуюсь никакими лекарствами. Нет нужды смазывать кожу кремом — она не сохнет и не беспокоит. Изредка на фоне стресса бывают фантомные ощущения в виде покалываний, натяжения, сухости или даже некоторых микрообластей омертвения. Но всё быстро приходит в уже привычную здоровую норму. Сложно вспоминать о прошлом — так оно позабылось! Жизнь началась заново в пятьдесят лет. Бесконечная благодарность ЮРИЮ ИЛЬИЧУ БУРЛАНУ за это чудо! Я счастлив, что смог приобщиться к привычной, нормальной для большинства людей жизни. Вы меня спасли, Юрий Ильич! Это не фигура речи, а устойчивая и фантастическая моя реальность ВО ВСЁМ. Я люблю тебя, жизнь! Результат Сергея В., группы ПУ № 62, 90.