У сентября удивительная способность влюблять в себя постепенно. Пока ты переживаешь уход лета, пока свыкаешься с мыслью, что впереди долгие холода, сентябрь украшает кроны деревьев осенней проседью, приглушает и растушевывает свет, но делает ярче цвета: кадмий оранжевый и лимонный, охра светлая и золотистая, сиена жжёная — крапушкой, щадя, по самой кромке берёзового листа. Едва вынырнув из состояния уныния — лето ушло, ушло лето! — ты обнаруживаешь себя в утешающих объятиях сентября. Хорошо как, выдыхаешь ты, вновь возвращаясь в себя. «Обратно воротилися слова», — просторечит сентябрь. Не спрашивает — утверждает. Наринэ Абгарян. «Зулали» (художник Валентина Аверкина) #цитаты #осень ПоЧИТАТЕЛИкниг

3 сентября 1828 года в Сионском соборе в Тифлисе (ныне город Тбилиси) состоялось бракосочетание Александра ГРИБОЕДОВА и Нины ЧАВЧАВАДЗЕ. К 30 годам Александр Сергеевич Грибоедов достиг немалых успехов на дипломатическом поприще и уже было совершенно разочаровался в жизни, если бы не встреча с Ниной Чавчавадзе… Девушка была младше его на 17 лет, их история любви продлилась недолго, но именно эти отношения Грибоедов назвал «романом, который далеко за собой оставляет самые причудливые повести славящихся своей фантазией беллетристов». Грибоедов много лет был вхож в дом Александра Чавчавадзе, общественного деятеля и грузинского поэта. Двум эрудитам всегда было о чем поговорить. Грибоедов иногда проводил время с маленькой дочерью Чавчавадзе Ниноби, он учил ее игре на фортепиано. Спустя много лет в 1828 году Грибоедов прибыл в Тифлис и навестил своих друзей. Когда к столу вышла 15-летняя Нина Чавчавадзе, с жестким и разочарованным жизнью Грибоедовым что-то вдруг произошло. Как вспоминал потом сам писатель, его сердце стало бешено колотиться. Он вышел из-за стола, взял Нину за руку и увел в другую комнату. Смущенный мужчина что-то бормотал девушке, от чего она заплакала, затем засмеялась. После этого они вышли и попросили благословения у родителей на брак. Разница между женихом и невестой была 17 лет. Когда Нина и Грибоедов венчались, девушке даже не было 16 лет. Александр Грибоедов был полон нежности и любви к своей прелестной жене. Он называл ее «мурильевской пастушкой». Но, к сожалению, их счастью не суждено было долго продлиться. Грибоедова назначили дипломатом в Персии (нынешний Иран). Он побоялся брать беременную жену с собой, зная о неспокойной обстановке в стране, и оставил ее в своей резиденции на северо-западе Ирана в Тебризе. Тоскуя по молодой жене, Александр Грибоедов купил красивую чернильницу, отделанную фарфором, и отдал граверу с текстом на французском: «Пиши мне чаще, мой ангел Ниноби. Весь твой, А. Г. 15 января 1829 года. Тегеран». В единственном сохранившемся до наших дней письме он писал Нине за две недели до гибели: «Бесценный друг мой, жаль мне тебя, грустно без тебя, как нельзя больше. Теперь я истинно чувствую, что значит — любить! Прежде расставался со многими, к которым тоже крепко был привязан, но день, два, неделя — и тоска исчезала, теперь чем далее от тебя, тем — хуже. Потерпим еще несколько, ангел мой, и будем молиться Богу, чтобы нам после того никогда более не разлучаться!». Александр Грибоедов очень беспокоился о жене и, терзался тем, что вынужден оставлять ее одну в нездоровье — Нина очень тяжело переносила беременность... Обстановка в Тегеране крайне накалена: из Петербурга постоянно приходили депеши о принятии решительных мер относительно персидского правительства. Сам же дипломат знал, что на Востоке переговоры должны длиться долго и с соблюдением всех обычаев. Наконец в январе 1829 года Грибоедову позволили вернуться на родину, но этому не суждено было сбыться. 30 января толпа разъяренных фанатиков ворвалась в российское посольство и убила всех, кто там находился. Мертвое тело Грибоедова еще долго таскали улицам Тегерана. Опознали дипломата только по шраму на руке, полученному в юношеской дуэли. Смерть Грибоедова от Нины скрывали две недели. Когда же она узнала о страшной кончине мужа, то у несчастной начались преждевременные роды. Новорожденный прожил всего один час. На семнадцатом году жизни Нина Грибоедова надела черное платье и не снимала его 28 лет, до самой могилы. Грузинские женщины часто ходят в черном, так что ее вдовий наряд удивлял лишь в первые годы. В 1857 году в Тифлисе вспыхнула холера. Нина отказалась уехать из города и, ухаживая за своими родственниками, заболела сама и умерла. ...Высоко над Тбилиси, в монастыре св. Давида, что на горе Мтацминда, покоится их прах. Сюда, к увитой плющом нише с двумя могилами, приходит много людей. На одном из надгробий, обхватив распятье, рыдает коленопреклоненная женщина, отлитая из бронзы. Все свое великое и трепетное чувство вложила Нина в слова, горящие на холодном и тяжелом черном камне: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя!». #АлександрГрибоедов #ПоЧИТАТЕЛикниг

Борис Пастернак ПО ГРИБЫ Плетемся по грибы. Шоссе. Леса. Канавы. Дорожные столбы Налево и направо. С широкого шоссе Идем во тьму лесную. По щиколку в росе Плутаем врассыпную. А солнце под кусты На грузди и волнушки Чрез дебри темноты Бросает свет с опушки. Гриб прячется за пень, На пень садится птица. Нам вехой — наша тень, Чтобы с пути не сбиться. Но время в сентябре Отмерено так куцо: Едва ль до нас заре Сквозь чащу дотянуться. Набиты кузовки, Наполнены корзины. Одни боровики У доброй половины. Уходим. За спиной — Стеною лес недвижный, Где день в красе земной Сгорел скоропостижно. 1956 (художник Александр Александровский) #БорисПастернак #ПоЧИТАТЕЛИкниг

3 сентября Александр Пушкин прибыл в Болдино. В Болдино Пушкин приехал 3 сентября, рассчитывая за месяц управиться с делами. Поначалу он опасался, что лучшая рабочая пора (обычно осенью он много писал) должна быть заполнена хлопотами по введению во владение и закладу Кистенёва. В эту поездку Пушкин взял с собой всего три книги: второй том «Истории русского народа» Полевого, «Илиаду» в переводе Гнедича и сочинения английских поэтов, в том числе Барри Корнуолла. Планы Пушкина нарушила прокатившаяся по России эпидемия холеры — из-за карантина он задержался в Болдино на три месяца, которые стали одним из самых плодотворных периодов в его творчестве. В первых числах октября Пушкин попытался уехать из Болдина, но ему не удалось преодолеть карантинные оцепления. Болдинская осень 1830 года — наиболее продуктивная творческая пора в жизни А. С. Пушкина. За это время завершена работа над «Евгением Онегиным», циклами «Повести Белкина» и «Маленькие трагедии», написана поэма «Домик в Коломне» и около 30 лирических стихотворений . 5 декабря 1830 года Пушкин вернулся с третьей попытки в ещё окружённую холерными карантинами Москву. 9 декабря Пушкин писал Плетнёву: «Скажу тебе (за тайну) что я в Болдине писал, как давно уже не писал. Вот что я привез сюда: 2 последние главы Онегина, 8-ую и 9-ую, совсем готовые в печать. Повесть писанную октавами (стихов 400), которую выдадим Anonyme. Несколько драматических сцен, или маленьких трагедий, именно: Скупой Рыцарь, Моцарт и Салиери, Пир во время Чумы, и Д.<он> Жуан. Сверх того написал около 30 мелких стихотворений. Хорошо? Ещё не всё: (Весьма секретное) Написал я прозою 5 повестей, от которых Баратынский ржёт и бьётся — и которые напечатаем также Anonyme.» (художник Евсей Моисеенко, «Пушкин. Осенняя пора» 1985 ) #АлександрПушкин #Болдинскаяосень #ПоЧИТАТЕЛИкниг

В Муми-дол вступает прохладная осень, и так надо потому, что без нее не бывает новой весны. Туве Янссон, «Шляпа волшебника» #ТувеЯнссон #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Николай Гумилёв Я вырван был из жизни тесной, Из жизни скудной и простой Твоей мучительной, чудесной, Неотвратимой красотой. И умер я... и видел пламя, Не виденное никогда: Пред ослеплёнными глазами Светилась синяя звезда. Преображая дух и тело, Напев вставал и падал вновь. То говорила и звенела Твоя поющей лютней кровь. И запах огненней и слаще Всего, что в жизни я найду, И даже лилии, стоящей В высоком ангельском саду. И вдруг из глуби осиянной Возник обратно мир земной. Ты птицей раненой нежданно Затрепетала предо мной. Ты повторяла: «Я страдаю», Но что же делать мне, когда Я наконец так сладко знаю, Что ты — лишь синяя звезда. 1917 ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Девушка с газельими глазами: Елена Дюбуше В мае 1917 года Николая Гумилёва назначают в особый экспедиционный корпус русской армии, расквартированный в Париже. Гумилёв знакомится с Еленой Карловной Дюбуше в первые же дни пребывания в городе. За красоту он называл её «синей звездой». Елена была помолвлена, что не помешало развитию их бурного романа. Ей он посвятил целый цикл стихотворений, многие просто записывал Елене в альбом, поэтому изданы они были уже после смерти Гумилёва в Берлине в 1923 году. Поэту Елена предпочла американского миллионера, в 1918 году вышла за него замуж и уехала в США. «Вот девушка с газельими глазами Выходит замуж за американца. Зачем Колумб Америку открыл?..» Николай Гумилев #НиколайГумилёв #ЕленаДюбуше #ПоЧИТАТЕЛИкниг

…Она была совершенно лишена чувства собственности… Близкие друзья ее знали, что стоит подарить ей какую-нибудь, скажем, редкую гравюру или брошь, как через день или два она раздаст эти подарки другим… Слова «обстановка», «уют», «комфорт» были ей органически чужды – и в жизни и в созданной ею поэзии… Конечно, она очень ценила красивые вещи и понимала в них толк. Старинные подсвечники, восточные ткани, гравюры, ларцы, иконы древнего письма и т.д. то и дело появлялись в ее скромном жилье, но через несколько дней исчезали. Не расставалась она только с такими вещами, в которых была запечатлена для нее память сердца. То были ее «вечные спутники»: шаль, подаренная ей Мариной Цветаевой, рисунок ее друга Модильяни, перстень, полученный ею от покойного мужа, – все эти «предметы роскоши» только сильнее подчеркивали убожество ее повседневного быта, обстановки: ветхое одеяло, дырявый диван, изношенный узорчатый халат, который в течение долгого времени был ее единственной домашней одеждой. То была привычная бедность, от которой она даже не пыталась избавиться. Корней Чуковский. Из «Воспоминаний об Анне Ахматовой» (художник Влад Николаев) #КорнейЧуковский #ВоспоминанияОбАннеАхматовой #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Анна Ахматова И в недрах музыки я не нашла ответа, И снова тишина, и снова призрак лета. 1959 (художник Виктор Орлов) #АннаАхматова #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Владимир Нарбут Накануне осени Уходит август. Стало суше в родной степи. Поля молчат. Снимают яблоки и груши: благоухает ими сад... Кой-где и лист уже краснеет и осыпается, шурша... В истоме сладкой цепенеет моя усталая душа... Окончен труд — и опустели луга и желтые поля; и вот на той еще неделе я слышал крики журавля. Они тянули цепью дружной на юг, за синие моря, туда, где Нил течет жемчужный, струей серебряной горя. Там у высокой пирамиды, свалив дороги долгий груз, они, быть может, вспомнят Русь — родные болота и виды... Как будто с каждою минутой — прозрачный, реже тихий сад... А небеса стеклом сквозят... И грустно-грустно почему-то... Не то я потерял кого-то, кто дорог был душе моей, не то — в глуши родных полей меня баюкает дремота... Но только жаль, так жаль мне лета, что без возврата отошло. И — словно ангела крыло меня в тиши коснулось этой... Природа мирно засыпает и грезит в чутком полусне... Картофель на полях копают, и звонки песни в тишине. И — эти звуки, эти песни, навек родные, шепчут мне: хотя на миг, хотя во сне, о лето красное, воскресни! 1912 год (художник Julius Garibaldi Melchers) #ВладимирНарбут #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Все знают картину Нестерова «Видение отроку Варфоломею». Для многих этот отрок, этот деревенский пастушок с глубочайшей чистоты синими глазами – белоголовый, худенький, в онучах, – кажется олицетворением стародавней России – ее сокровенной тихой красоты, ее неярких небес, нежаркого солнца, сияния ее неоглядных далей, ее пажитей и тихих лесов, ее легенд и сказок. Картина эта – как хрустальный светильник, зажженный художником во славу своей страны, своей России. Самое замечательное в этой картине – пейзаж. В чистом, как ключевая вода, воздухе виден каждый листок, каждый скромный венчик полевого цветка, каждая травинка и крошечная девочка-березка. Все это кажется драгоценным. Да так оно и есть. Это зрелище трав, синеглазых рек, взгорий и темных лесов, что как бы прислушиваются к долетающему вполголоса звону, открывает в нас самих такие глубины любви к своей родимой земле, что стоит большого труда даже самому спокойному человеку сдержать невольные слезы. Этот нестеровский пейзаж ударяет по сердцу каждого, у кого есть сердце. В нем выражена прекрасная сущность русского характера. В нем и Пушкин («В багрец и золото одетые леса»), и Есенин («Молочный дым качает ветром села, но ветра нет, – есть только тихий звон»), и Блок («Твои мне песни ветровые, как слезы первые любви»), и Алексей Толстой («Благословляю вас, леса»), и Бунин («Сторона ли моя ты сторонушка, вековая моя глухомань»), и Лесков и Пришвин, и Леонов, и Заболоцкий – все, кем богата поэзия нашей земли. Константин Паустовский. «Заметки о живописи» ( картина Михаила Нестерова «Видение отроку Варфоломею») #КонстантинПаустовский #ПоЧИТАТЕЛИкниг