Федерико Гарсиа Лорка Август Персики и цукаты, и в медовой росе покос. Входит солнце в янтарь заката, словно косточка в абрикос. И смеётся тайком початок смехом жёлтым, как летний зной. Снова август. И детям сладок смуглый хлеб со спелой луной. Перевод А.Гелескула (художник Геннадий Кириченко, «Натюрморт с абрикосами») #ФредерикоГарсиаЛорка #август #ПоЧИТАТЕЛИкниг
Другие записи сообщества
Максим Горький УТРО Самое лучшее в мире — смотреть, как рождается день! В небе вспыхнул первый луч солнца — ночная тьма тихонько прячется в ущелья гор и трещины камней, прячется в густой листве деревьев, в кружевах травы, окроплённой росою, а вершины горы улыбаются ласковой улыбкой — точно говорят мягким теням ночи: — Не бойтесь — это солнце! Волны моря высоко поднимают белые головы, кланяются солнцу, как придворные красавицы своему королю, кланяются и поют: — Приветствуем вас, владыка мира! Доброе солнце смеётся: эти волны всю ночь, играя, кружились, кружились, и теперь они такие растрёпанные, их зелёные одежды измяты, бархатные шлейфы спутаны. — Добрый день! — говорит солнце, поднимаясь над морем. — Добрый день, красавицы! Но – довольно, тише! Детям невозможно будет купаться, если вы не перестанете так высоко прыгать! Надо, чтобы всем на земле было хорошо, не правда ли? Из трещин камней выбегают зелёные ящерицы и, мигая сонными глазками, говорят друг дружке: — Сегодня будет жарко! В жаркий день — мухи летают лениво, ящерицам легко ловить и есть их, а съесть хорошую муху — это так приятно! Ящерицы — отчаянные лакомки. Отягощённые росою, шаловливо покачиваются цветы, точно дразнят и говорят: — Напишите-ка, сударь, о том, как мы красивы утром, в уборе росы! Напишите-ка словами маленькие портреты цветов. Попробуйте, это легко — мы такие простые… Хитрые штучки они! Превосходно знают, что невозможно человеку описать словами их милую красоту, и — смеются! Сняв почтительно шляпу, я говорю им: — Вы очень любезны! Благодарю вас за честь, но — у меня сегодня нет времени. Потом, может быть… Они гордо улыбаются, потягиваясь к солнцу, его лучи горят в каплях росы, осыпая лепестки и листья блеском бриллиантов. А над ними уже кружатся золотые пчёлы и осы, кружатся, жадно пьют сладкий мёд, и в тёплом воздухе льётся их густая песня: Благословенно солнце – Радостный источник жизни! Благословенна работа – Для красоты земли! Проснулись красногрудые малиновки; стоят, покачиваясь на тонких ножках, и тоже поют свою песню тихой радости — птицы лучше людей знают, как это хорошо — жить на земле! Малиновки всегда первые встречают солнце; в далёкой холодной России их называют «зарянками» за то, что перья на грудках этих птичек окрашены в цвет утренней зари. В кустах прыгают весёлые чижи, — серенькие с жёлтым, они похожи на уличных детей, такие же озорники и так же неустанно кричат. Гоняясь за мошками, мелькают ласточки и стрижи, точно чёрные стрелы, и звенят радостно и счастливо, — хорошо иметь быстрые, лёгкие крылья! Вздрагивают ветви пиний — пинии похожи на огромные чаши, и кажется, что они налиты светом солнца, как золотистым вином. Просыпаются люди, те, для которых вся жизнь — труд; просыпаются те, кто всю жизнь украшают, обогащают землю, но — от рождения до смерти остаются бедняками. Почему? Ты узнаешь об этом потом, когда будешь большой, если, конечно, захочешь узнать, а пока — умей любить солнце, источник всех радостей и сил, и будь весел, добр, как для всех одинаково доброе солнце. Проснулись люди, и вот они идут на свои поля, к своему труду, — солнце смотрит на них и улыбается: оно лучше всех знает, сколько сделано людьми доброго на земле, оно, когда-то, видело её пустынной, а ныне вся земля покрыта великой работой людей — наших отцов, дедов, прадедов, — между серьёзным и, покуда, непонятным для детей они сделали также и все игрушки, все приятные вещи на земле — синематограф, между прочим. Ах, они превосходно работали, наши предки, есть за что любить и уважать великую работу, сделанную ими всюду вокруг нас! Над этим не мешает подумать, дети, — сказка о том, как люди работали на земле, — самая интересная сказка мира!.. На изгородях полей рдеют розы, и всюду смеются цветы, многие из них уже увядают, но все смотрят в синее небо, на золотое солнце; шелестят их бархатные лепестки, источая сладкий запах, и в воздухе, голубом, тёплом, полном благоуханий, тихо несётся ласковая песня: То, что красиво, — красиво, Даже когда увядает; То, что мы любим, — мы любим, Даже когда умираем… День пришёл! Добрый день, дети, и пусть в жизни вашей будет множество добрых дней! Я скучно написал это? Ничего не поделаешь: когда ребёнку минет сорок лет — он становится немножко скучен. (художник Елена Лебедева) #МаксимГорький #утро #ПоЧИТАТЕЛИкниг
Вадим Шефнер Детство Ничего мы тогда не знали, Нас баюкала тишина, Мы цветы полевые рвали И давали им имена. А когда мы ложились поздно, Нам казалось, что лишь для нас Загорались на небе звезды В первый раз и в последний раз. ...Пусть не все нам сразу дается, Пусть дорога жизни крута, В нас до старости остается Первозданная простота. Ни во чьей (и не в нашей) власти Ощутить порою ее, Но в минуты большого счастья Обновляется бытие, И мы вглядываемся в звезды, Точно видим их в первый раз, Точно мир лишь сегодня создан И никем не открыт до нас. И таким он кажется новым И прекрасным не по летам, Что опять, как в детстве, готовы Мы дарить имена цветам. (ирландский художник-сюрреалист Jimmy Lawlor) #ВадимШефнер #детство #ПоЧИТАТЕЛИкниг
Лев Николаевич Толстой очень любил сладкое. Варенье в их доме не переводилось, и в основном все оно было «яснополянское». Всем хозяйством и кухней в имении заведовала сама графиня Софья Андреевна. Широко известна поваренная книга, в которую она записывала лучшие рецепты. Среди них есть и рецепты варенья. А в Ясной Поляне его варили из клубники, земляники, груши, яблок, персика, крыжовника, сливы, вишни, смородины и даже из дыни и померанца. Вот рецепт померанцевого варенья от Софьи Андреевны: «На 1 фунт померанцев взять два фунта сахару; на каждый фунт сахару по 3 чайные ложки воды. С померанцев срезать кожуру (как можно тоньше) и изрезать ее длинненькими кусочками, очистить всю белую кожу, померанцы нарезать кружочками, вынимая зернышки. Выжать сок с двух лимонов, а кожу обрезать и изрезать. Сперва положить сахар, налить водою, положить кожу и варить; потом положить померанцы». Померанец — растение из рода цитрусовых, имеет кисло-горький вкус и практически не употребляется в сыром виде. Его используют для производства сока, эфирного масла, освежительных напитков, мармелада и варенья. Лев Толстой, хотя сам и не вникал в хозяйственные хлопоты, но все тонкости процесса варки варенья знал не понаслышке, о чем свидетельствует эпизод из «Анны Карениной». « …нынче там варилось варенье по новой для Агафьи Михайловны методе, без прибавления воды. Кити вводила эту новую методу, употреблявшуюся у них дома. Агафья Михайловна, которой прежде было поручено это дело, считая, что то, что делалось в доме Левиных, не могло быть дурно, все-таки налила воды в клубнику и землянику, утверждая, что это невозможно иначе; она была уличена в этом, и теперь варилась малина при всех, и Агафья Михайловна должна была быть приведена к убеждению, что и без воды варенье выйдет хорошо». (художник Илья Репин, Портрет Льва Толстого с женой. 1907) #ЛевТолстой #варенье #ПоЧИТАТЕЛИкниг
Художник Robert Panitzsch #чтениевживописи #ПоЧИТАТЕЛИкниг
Алексей Апухтин О, боже, как хорош прохладный вечер лета, Какая тишина! Всю ночь я просидеть готов был до рассвета У этого окна. Какой - то тёмный лик мелькает по аллее, И воздух недвижим, И кажется, что там ещё, ещё темнее За садом молодым. Уж поздно... Всё сильней цветов благоуханье, Сейчас взойдёт луна... На небесах покой, и на земле молчанье, И всюду тишина. Давно ли в этот сад , в чудесный вечер мая Входили мы вдвоём? О, сколько, сколько раз его мы не смолкая, Бывало обойдём! И вот я здесь один, с измученной, усталой Разбитою душой. Мне хочется рыдать, припавши, как бывало, К груди твоей родной... Я жду ... Но не слыхать знакомого привета, Душа болит одна... О, боже, как хорош прохладный вечер лета, Какая тишина! 1859 год (художник Евгений Балакшин, «Вечерний натюрморт») #АлексейАпухтин #ПоЧИТАТЕЛИкниг
Константин Бальмонт Русский язык Язык, великолепный наш язык. Речное и степное в нем раздолье, В нем клекоты орла и волчий рык, Напев, и звон, и ладан богомолья. В нем воркованье голубя весной, Взлет жаворонка к солнцу — выше, выше. Березовая роща. Свет сквозной. Небесный дождь, просыпанный по крыше. Журчание подземного ключа. Весенний луч, играющий по дверце. В нем Та, что приняла не взмах меча, А семь мечей в провидящее сердце. И снова ровный гул широких вод. Кукушка. У колодца молодицы. Зеленый луг. Веселый хоровод. Канун на небе. В черном — бег зарницы. Костер бродяг за лесом, на горе, Про Соловья-разбойника былины. «Ау!» в лесу. Светляк в ночной поре. В саду осеннем красный грозд рябины. Соха и серп с звенящею косой. Сто зим в зиме. Проворные салазки. Бежит савраска смирною рысцой. Летит рысак конем крылатой сказки. Пастуший рог. Жалейка до зари. Родимый дом. Тоска острее стали. Здесь хорошо. А там — смотри, смотри. Бежим. Летим. Уйдем. Туда. За дали. Чу, рог другой. В нем бешеный разгул. Ярит борзых и гончих доезжачий. Баю-баю. Мой милый. Ты уснул? Молюсь. Молись. Не вечно неудачи. Я снаряжу тебя в далекий путь. Из тесноты идут вразброд дороги. Как хорошо в чужих краях вздохнуть О нем — там, в синем — о родном пороге. Подснежник наш всегда прорвет свой снег. В размах грозы сцепляются зарницы. К Царь-граду не ходил ли наш Олег? Не звал ли в полночь нас полет Жар-птицы? И ты пойдешь дорогой Ермака, Пред недругом вскричишь: «Теснее, други!» Тебя потопит льдяная река, Но ты в века в ней выплывешь в кольчуге. Поняв, что речь речного серебра Не удержать в окованном вертепе, Пойдешь ты в путь дорогою Петра, Чтоб брызг морских добросить в лес и в степи. Гремучим сновиденьем наяву Ты мысль и мощь сольешь в едином хоре, Венчая полноводную Неву С Янтарным морем в вечном договоре. Ты клад найдешь, которого искал, Зальешь и запоешь умы и страны. Не твой ли он, колдующий Байкал, Где в озере под дном не спят вулканы? Добросил ты свой гулкий табор-стан, Свой говор златозвонкий, среброкрылый, До той черты, где Тихий океан Заворожил подсолнечные силы. Ты вскликнул: «Пушкин!» Вот он, светлый бог, Как радуга над нашим водоемом. Ты в черный час вместишься в малый вздох. Но Завтра — встанет! С молнией и громом! 1924 (художник Татьяна Черных) #КонстантинБальмонт #ПоЧИТАТЕЛИкниг
27 июля 1784 года, в Москве родился Денис ДАВЫДОВ, русский поэт и один из командиров партизанского движения во время Отечественной войны 1812 года. Его будущее определил Суворов, дружбой с ним гордился Пушкин, он переписывался с Вальтером Скоттом, а Наполеон Бонапарт считал его личным врагом и приказал не брать в плен, а расстрелять на месте. Денису было девять лет, когда в имение его отца, командира Полтавского легкоконного полка, заехал в гости Александр Васильевич Суворов. Оглядев двух сыновей своего давнего сослуживца и друга бригадира Василия Денисовича Давыдова, Суворов, указывая на Дениса, сказал: «Этот у тебя удалой, будет военным. Я еще не умру, а он уже три сражения выиграет». 15 лет от роду, в 1801 году, Давыдов поступил на службу в Кавалергардский полк в Петербурге. В 1803 он уже поручик. Но карьера в гвардии «сломалась», едва начавшись – Давыдова перевели в Белорусский гусарский полк. Так с кавалергардами поступали крайне редко и только за три смертных греха: трусости в бою, казнокрадства или шулерства в карточной игре. А Дениса Давыдова «сослали» за стихи и басни. Юный кавалергард обидно и едко высмеивал рифмованными строками первых лиц государства Российского. Свою славу Денис Давыдов заслужил на полях сражений Отечественной войны 1812 года. Давыдов предложил князю Багратиону создать летучий партизанский отряд. Приказ Багратиона о создании такого отряда под командованием Давыдова был одним из его последних распоряжений перед Бородинским сражением, где он был смертельно ранен. Под командой поэта-воина 50 гусар и 80 казаков в первом же «поиске» захватили в плен у Царева Займища на Смоленской дороге 370 французов, отбив при этом 200 наших пленных, телегу с патронами и девять телег с провиантом. Партизаны Давыдова, к которым в большом числе присоединялись крестьяне, наносили такой урон противнику на прифронтовых коммуникациях, что Наполеон объявил Давыдова своим личным врагом и приказал при поимке расстрелять его на месте. Давыдов был удачлив и смел, это была его война... Герой на войне, он стал не особо нужен в мирное время. Так всегда бывает после всех войн. Давыдов немного не дожил до того дня, когда, в связи с 25-летием победы над Наполеоном, готовилось торжественное открытие памятника на Бородинском поле. Денис Давыдов написал прошение императору Николаю I о перенесении праха князя Багратиона к святому для всех русских месту. Предложение царем было принято, и Денис Васильевич должен был сопровождать гроб Петра Ивановича Багратиона к месту его героической гибели. Умер Денис Давыдов как в бою – внезапно. (Джордж Доу, Портрет Дениса Васильевича Давыдова) #ДенисДавыдов #ПоЧИТАТЕЛИкниг
Счастливый прекрасный день. Деревенскому дому, в котором я опять провожу лето, полтора века. И мне всегда приятно вспоминать и чувствовать его старину. Старинный, простой быт, с которым я связан, умиротворяет меня, дает отдых среди моих постоянных скитаний… Еще утро, легкий ветерок проходит иногда по комнате, — открыты все окна. Которое нынче число? Если бы я даже не знал какое, я бы и так, кажется, мог сказать, что это конец июля, — так хорошо знаю я все малейшие особенности воздуха, солнца всякой поры года. В то окно, что влево от меня, косо падает на подоконник радостный и яркий солнечный свет и глядит зеленая густота сада, блестящая под солнцем своей несметной листвой, в глубине своей таящая тень и еще свежую прохладу и то замирающая, затихающая, то волнующаяся и тогда доходящая до меня шелковистым, еще совсем летним шорохом… Уже по одному тому, как высока крапива, мог бы я безошибочно определить, какое сейчас время лета. А кроме того, сколько едва уловимых, но мне столь знакомых, родных с детства, совсем особых запахов, присущих только рабочей поре, косьбе, ржаным копнам! И течет, течет мое спокойное, родное, счастливое деревенское летнее утро. Смотрю на пятна тени, косо испещрившей под елками ограду, на крапиву, на бабочку; потом на тихо колеблющуюся возле окон серо-зеленую бахрому корявых горизонтальных сучьев пихты, на воробьев, иногда садящихся на солнечный подоконник и с живым, милым, как будто чуть-чуть насмешливым любопытством оглядывающих мою комнату… Иван Бунин. Дневник 27 июля 1917 года (художник Владимир Жданов) #ИванБунин #ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мирра Лохвицкая Предчувствие грозы В душу закралося чувство неясное, Будто во сне я живу. Что-то чудесное, что-то прекрасное Грезится мне наяву. Близится туча. За нею тревожно я Взором слежу в вышине. Сердце пленяет мечта невозможная, Страшно и радостно мне. Вижу я, ветра дыхание вешнее Гнёт молодую траву. Что-то великое, что-то нездешнее Скоро блеснет наяву. Воздух темнеет... Но жду беззаботно я Молнии дальней огня. Силы небесные, силы бесплотные, Вы оградите меня! (художник Станислав Жуковский) #МирраЛохвицкая #ПоЧИТАТЕЛИкниг
Фёдор Тютчев РАДУГА Как неожиданно и ярко, На влажной неба синеве, Воздушная воздвиглась арка В своем минутном торжестве! Один конец в леса вонзила, Другим за облака ушла — Она полнеба обхватила И в высоте изнемогла. О, в этом радужном виденье Какая нега для очей! Оно дано нам на мгновенье, Лови его — лови скорей! (художник Елена Лебедева, «Радуга») #ФёдорТютчев #ПоЧИТАТЕЛИкниг