Познай самого себя Лет до 15 я не задумывался о себе глубоко. Словно с самим собой все было понятно. Смотреть там не на что. Мой взгляд был развернут на внешний мир. Интересовали события и люди. А потом случился период, когда накрыли негативные переживания. Всерьез и надолго. Их было много, они затапливали. Эмоции уверяли меня, что проблема снаружи. Во внешнем мире. Проблема большая. Затянувшаяся. И вся моя боль — это она. Там во вне. То есть я верил, что моя боль — это тяжесть мира. Неисправимая и мучительная. Как если бы я осязал эту мировую тяжесть кожей, видел глазами, и так же ощущал ее через мысли и эмоции. Логика такая: проблема в мире — мир не исправить — се ля ви. Выхода нет, все бессмысленно. Уже тогда я был поверхностно знаком с психологией. Догадывался, что можно как-то влиять на эмоции. Но не верил, что это возможно. Все равно, что воздействовать на свои вкусовые рецепторы. Можно ли изменить вкус еды во рту? Мне казалось, что моя боль — такой же вкус жизни. Реальный и неизменный. Возможно, впервые я смог посмотреть иначе, когда пожаловался на жизнь одной знакомой. Она уже увлекалась духовными практиками и посоветовала мне одну, самую простую. Почему бы и нет? Я попробовал. И к моему удивлению получилось. Вот это да. Я сознательно повлиял на свое восприятие. Клапан сорвало. И интерес к себе начал разрастаться. Словно у самой реальности все это время было две стороны. И я наконец, впервые увидел вторую сторону. Она скрывалась во мне. Мне посчастливилось заметить, что проблема была не в мире, а во мне самом. Это не жизнь была такая тяжелая и запутанная, а мой способ ее видеть. Я заметил, что иногда люди видят одну и ту же ситуацию, настолько по-разному, будто они в разных реальностях. В каком-то смысле так и есть. Все зависит от того, какой ты сам. Мне даже в голову не приходило, что на себя можно влиять. Я сам себе казался простым и уже завершенным. Как примитивное зеркало. Если я чувствовал злость, это означало, что я лишь «отражаю» внешнее зло. Вижу его в мире, в людях. На деле это было мое зло. Внутреннее. Моя эмоция. А ситуация могла быть невинной. Да, внешний мир можно менять. Иногда необходимо. Но главная работа — над собой. Со временем мне открылось, что техника влияния на себя важна не так сильно, как подход. Да, есть более эффективные техники, есть менее. Но еще важнее — усердие и внимательность. Если ты в принципе что-то делаешь со своей эмоцией, уделяешь ей внимание, изучаешь ее, она спонтанно будет меняться. Любая техника — это способ рассмотреть себя. Ты заглядываешь в себя снова и снова, и нарабатываешь свое реальное умение. Так постепенно перестаешь себе врать о том, какой ты, и начинаешь это видеть. Почему бывает полезно «заморочиться» Кто-то сказал бы, что задумываться о себе и смотреть в себя значит заморачиваться. А жить надо проще. Все проблемы — от безделья. Если человек не заморачивается, не смотрит в себя, ему действительно все кажется простым. Вот — добро, а вот — зло. Вот — свои, вот — чужие. Все же просто. И с такой же топорной простотой все может показаться ужасным. Жизнь — дерьмом. А сам себе — ничтожеством. Очевидным и завершенным. Такая простая как бы истина. И даже в голову не придет, что с этим можно разобраться. Но для этого придется немного заморочиться. Чтобы появились вопросы к себе и своим эмоциям. На progressman.ru эту тему я уже затрагивал в статье «Обыватели и профессионалы». Если бы я не начал заморачиваться, то продолжил бы принимать свои эмоции за чистую монету. Не увидел бы, как они возникают. Не смог бы их исцелить. В моем случае это было, словно обращение в интроверта. Знакомство с собой. Раньше мне казалось, что мои мысли и чувства возникают как бы из ниоткуда. Я принимал их за чистую монету. Мне казалось, это я просто вижу жизнь. Это она такая сложная. А на деле это был я. Мой способ быть. Я сам себе казался простым, как гаечный ключ. А оказался огромным и неизведанным, как отдельная реальность. Это странно — носить в себе многоуровневый загадочный мир и не интересоваться им. Даже не понимать, что он есть. А просто реагировать. Будто все и так ясно. У тебя есть только один инструмент для всей жизни. Самый главный. Самый важный. На все случаи. Кажется, он должен быть идеальным. И он стремится к идеалу. Он прозрачный, невидимый, быстрый. Он бывает красив, как сама красота. Удивителен, как само удивление. И бывает ужасающим, как бесконечность. Ты можешь его настраивать. Когда угодно. Он всегда под рукой. Это твой ум. Рисунок жизни В детстве я любил рисовать. Помню, когда мне было лет 12, я достал свои недавние рисунки. Возможно, я нарисовал их за полгода до этого. И когда рассмотрел их, был удивлен, какие же они слабые. Будто рисовал другой человек. Еще недавно они казались классными. Что случилось? Представьте, что вы — художник. А картину рисуете необычную. В ней много слоев. Она подвижная. Краски, звуки, запахи, вкусы. Что-то на этой картине вы рисуете намеренно. Но большая часть картины сама изменяется, когда вы на нее просто смотрите. Чем больше видите, тем сильней перемены. Вам что-то не нравится — и картина уже не может оставаться прежней. Начинает меняться. Эта картина — Вы. Ваш способ быть. В этой вселенной могло сложиться, как угодно. Но у тебя свой способ. Свой рисунок. Он настолько объемный, что поглощает полностью. Рисунок постоянно меняется. Когда-то это был совсем детский рисунок. Яркий, резкий. Его самые пестрые черты привлекали больше внимания. Ты замечал их снова и снова. Поэтому они менялись. Всегда было интересно: что дальше? Что еще покажет картина? И она показывала. И удивляла. День за днем осознаешь себя. Как мыслишь. Как говоришь. Что говоришь. Что делаешь. Что транслируешь: эмоции, интонации, движения. И все меняется. Начинаешь видеть, как твой рисунок интерпретируют другие. Замечаешь, что они могут понять в твоем рисунке, чего не могут. А рисунок огромный. Даже ты не видишь его полностью. Другие видят еще меньше. Лишь отдельные разные грани. Поэтому в твою сторону сыпятся такие разные мнения. Другой может разглядеть только фрагмент твоего рисунка. И тот может понять неверно, на свой лад. А будет думать, что понял всего тебя. Когда мне было 11, мы с мамой впервые за годы сели играть в шахматы. И я удивился тому, как хорошо она играет. Как же так получалось, что я обыгрывал ее, когда мне было 6? Кто-то покажет тебе лишь частичку себя. Самую простую. Доступную твоему пониманию. Ты будешь думать, что узнал человека. Такой он простой. А реально не будешь знать его совсем. Целая вселенная пройдет мимо. И это нормально. Всему свое время. Иногда свой рисунок не нравится. Ты чувствуешь, что не можешь по-прежнему. Значит, пришла пора для большой перемены. Переломный момент — и обновление. Ничего особенного делать не нужно. Только видеть. Картина сама рисует себя. Иногда от рисунка устаешь. Больше не хочется видеть и чувствовать. Значит, пора — отдохнуть. Ты как бы засыпаешь и чувства притупляются. Рисунок все еще движется, что-то выравнивает и балансирует внутри себя. Интегрирует все, что ты увидел. Усваивает опыт. Если отдых затягивается, картина жизни перестает меняться и начинает застаиваться. Покрывается чем-то холодным и мутным. И приходит вывод: отдыхать полезно в меру. Каждый день раскрывает новые нюансы рисунка. Чем больше видишь, тем ясней, как рисовать. Осознаешь, как делать не надо и как хочется. Рисунок утончается. Твой способ быть утончается. Кажется, он должен быть идеальным. Ведь это сама жизнь. Через тебя. И она стремится к идеалу. Волшебство в том, что рисунок сам меняется, сам развивается. Достаточно просто видеть и замечать — и прежним уже ничего не останется. Игорь Саторин