В одном из Марининых юношеских стихов есть слово «курлык»: Детство: молчание дома большого, Страшной колдуньи оскаленный клык, Детство: одно непонятное слово, Милое слово «курлык». Вдруг беспричинно в парадной столовой Чопорной гостье покажешь язык, И задрожишь, и заплачешь под слово, Глупое слово «курлык». Бедная Fräulein в накидке лиловой, Шею до боли стянувший башлык, Всё воскресает под милое слово, Детское слово «курлык». Вот происхождение этого слова: зимними вечерами мы любили прилечь возле мамы на ее постели, в тихой спальне, в час, когда угасали звуки дня и дом еще не ожил, – в вечер. Под меховой шубой (в нижних комнатах было холодно) мы лежали втроем, мама и мы обе, говоря о чем вздумается, пока не приходил сон. С нами засыпал черный кот Вася, и когда, в общем тепле и уюте, его кто-нибудь трогал, он еще глубже уходил в теплую раковину своего тела и, еще круче вывернув мордочку кверху, из теплоты пушистого живота, односложно промурлыкивал одно и то же. Мы это переводили «курлык». От него и все наши сонные короткие вечера стали зваться «делать “курлык”». Он нарушался приходом папы, оживанием вечера, ужином. Анастасия Цветаева, «Воспоминания» (американский художник Daniel F. Gerhartz) #АнастасияЦветаева #ПоЧИТАТЕЛИкниг