Однажды один московский критический журнал попросил нескольких литераторов написать о том, для чего мы пишем и почему мы пишем. Так как я не умею писать статьи и не очень люблю анализировать себя самого, я отказался. Остальные написали очень серьезные исследования собственного творчества. А я написал стихотворение и послал в журнал. Его тогда не напечатали, но зато потом получилась песня. Булат Окуджава ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Я пишу исторический роман В склянке темного стекла Из-под импортного пива Роза красная цвела Гордо и неторопливо. Исторический роман Сочинял я понемногу, Пробиваясь, как в туман, От пролога к эпилогу. Каждый пишет, как он слышит, Каждый слышит, как он дышит, Как он дышит, так и пишет, Не стараясь угодить... Так природа захотела, Почему - не наше дело, Для чего - не нам судить. Были дали голубы, Было вымысла в избытке, И из собственной судьбы Я выдергивал по нитке. В путь героя снаряжал, Наводил о прошлом справки И поручиком в отставке Сам себя воображал. Каждый пишет, как он слышит, Каждый слышит, как он дышит, Как он дышит, так и пишет, Не стараясь угодить... Так природа захотела, Почему - не наше дело, Для чего - не нам судить. Вымысел не есть обман, Замысел - еще не точка, Дайте дописать роман До последнего листочка. И пока еще жива Роза красная в бутылке, Дайте выкрикнуть слова, Что давно лежат в копилке. Каждый пишет, как он слышит, Каждый слышит, как он дышит... 1975 (художник Елена Рипа) #БулатОкуджава #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Вадим Шефнер А в старом парке листья жгут, Он в сизой дымке весь. Там листья жгут и счастья ждут, Как будто счастье есть. Но счастье выпито до дна И сожжено дотла,- А ты, как ночь, была темна, Как зарево — светла. Я все дороги обойду, Где не видать ни зги, Я буду звать тебя в бреду: «Вернись — и снова лги. Вернись, вернись туда, где ждут, Скажи, что счастье — есть». А в старом парке листья жгут, Он в сизой дымке весь… 1945 (художник Ольга Литвиненко) #ВадимШефнер #ПоЧИТАТЕЛИкниг

24 октября 1938 года родился Венедикт ЕРОФЕЕВ, русский писатель. Венедикт Ерофеев — явление в русской литературе яркое и неоднозначное. Его знаменитая поэма «Москва-Петушки», написанная еще в 1970 году, своего рода философская притча, произведение вне времени. Текст поэмы начал распространяться самиздатом в пределах Советского Союза, а затем и в переводе, провезенный контрабандой на Запад. Поэма впервые была опубликована в израильском альманахе «Ами» в 1973 году. В СССР поэма «Москва-Петушки» впервые была напечатана на страницах журнала «Трезвость и культура» и стала настоящим откровением для читателей. Интересно, что при выходе поэмы «Москва-Петушки» отдельной книжкой, по просьбе автора Венедикта Ерофеева, на неё была установлена цена 3 рубля 62 копейки. Именно столько стоила бутылка водки во время написания поэмы. В 1985 Ерофееву диагностировали рак горла, и общался он при помощи аппарата. И он, больной, писал последнее свое произведение — пятиактную трагедию «Вальпургиева ночь, или Шаги командора». Эта страшная пьеса о советских психушках заканчивается безысходной фразой: «Занавес уже закрыт, и можно, в сущности, расходиться. Но там, по ту сторону занавеса, продолжается все то же, и без милосердия. Никаких аплодисментов». #ВенедиктЕрофеев #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Андрей БЕЛЫЙ ОСЕНЬ Мои пальцы из рук твоих выпали. Ты уходишь - нахмурила брови. Посмотри, как берёзки рассыпали Листья красные дождиком крови. Осень бледная, осень холодная, Распростёртая в высях над нами. С горизонтов равнина бесплодная Дышит в ясную твердь облаками. 1906, Мюнхен (художник Джон Аткинсон Гримшоу) #АндрейБелый #ПоЧИТАТЕЛИкниг

25 октября 1843 года родился Глеб УСПЕНСКИЙ, русский писатель, автор очерков, рассказов и повестей. Глеб Успенский родился в Туле в семье провинциального чиновника. Учился в тульской и черниговской гимназиях. В 1862 году поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета, затем перевелся в Московский, но в следующем году оставил учебу из-за недостатка средств в связи со смертью отца. Поступление в университет совпало с началом литературной деятельности. В 1862 году, в журнале Льва Толстого «Ясная Поляна» опубликован первый рассказ Глеба Успенского «Михалыч». «Нравы Растеряевой улицы» – очерки Успенского, о жизни низших слоев общества, картина нищеты и нужды. Народная жизнь без прикрас была в диковинку читателю, это стало одной из причин популярности творчества Глеба Успенского. Помимо народной любви, Успенский заслужил лестные отзывы от литературных критиков разных мастей. Гончаров, так вообще, назвал Успенского наследником Гоголя. В 1868 году Успенский начал сотрудничать с журналом «Отечественные записки». В этом же журнале Успенский опубликовал свой новый цикл повестей – «Разорение». Повести рассказывали о вырождении чиновничьих семей, о социальной несправедливости и крестьянских бунтах. Считается, что Успенский одним из первых упомянул в печати слово «частушка» – в очерке «Новые народные стишки» (1889). «Не из чего собрать и сложить народу песню, но сочинить «стишок», откликнуться на разнообразнейшие явления обыденной жизни, этого даже и «утерпеть» нельзя народу. И вот он сочинил так называемую «частушку», то есть «куплет» (слово в слово), и этими частушками откликается на каждую малость жизни»... Несмотря на большие литературные успехи, и каждодневный труд, нужда не покидала писателя. Хлопоты о деньгах, погашение долгов, хроническая усталость и предрасположенность к психическим расстройствам вызвало у Успенского душевную болезнь. В 1892 году Глеба Успенского положили в психиатрическую лечебницу. Умер Глеб Успенский в 1902 году. (Портрет русского писателя Глеба Успенского работы Николая Ярошенко) #ГлебУспенский #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Михаил Пляцковский Война вручала людям похоронки. Скрипела ось обугленной Земли. Худущие мальчишки и девчонки, Мы помогали взрослым, как могли. Мы вёдрами домой таскали воду И на зиму кололи кучи дров. Работали — не через пень-колоду, А вкалывали так, что будь здоров. В ту пору было нам годков немного, Нам, допризывным гражданам страны. И матери на нас глядели строго, Латая наши драные штаны. Как беженцев обоз, тянулось время, Шум эшелонов замирал вдали. А нам хотелось, чтобы поскорее Отцы домой Победу принесли. Голодные, мечтали мы, бывало, Забившись в пыльный угол чердака, Что наедимся хлеба до отвала И что напьёмся вдоволь молока! (художник Илья Овчаренко, «Лето 41 года») #МихаилПляцковский #война #ПоЧИТАТЕЛИкниг

В сущности, это был мой первый серьёзный театральный сезон. Был октябрь 17‑го года. Дирекция решила дать мне бенефис. Я написал несколько новых песен, заказал себе новый костюм Пьеро — чёрный вместо белого, и Москва разукрасилась огромными афишами: «Бенефис Вертинского». Билеты были распроданы за один час, и, хотя в этот день было три сеанса вместо двух, все же публика могла бы наполнить ещё пять таких театров. Начался вечер. Москва буквально задарила меня! Все фойе было уставлено цветами и подарками. Большие настольные лампы с фарфоровыми фигурами Пьеро, бронзовые письменные приборы, серебряные лавровые венки, духи, кольца-перстни с опалами и сапфирами, вышитые диванные подушки, гравюры, картины, шёлковые пижамы, кашне, серебряные портсигары и пр. и пр. Подарки сдавались в контору театра, а цветы ставили в фойе прямо на пол, так что уже публике даже стоять было негде. По старому календарю это было 25 октября. День, как вам известно, начала Великой Октябрьской революции. После бенефиса, в первом часу ночи, захватив с собой только те цветы, которые были посажены в ящиках: ландыши, гиацинты, розы, сирень в горшках, — я на трёх извозчиках поехал домой, в Грузины. Подарки я оставил в театре, в конторе. Доехав до Страстного, я вдруг отчётливо услыхал звуки выстрелов. Начиналась революция. На этот раз настоящая. Её ждали. В «Метрополе» сидели юнкера, охраняя спекулянтские чемоданы. У Никитских ворот засели белогвардейцы. Извозчики остановились, потом переглянулись, пошептались и сказали: — Слезай, барин. Дальше не поедем. Стреляют. Что было делать? Куда девать цветы? Я подумал, велел извозчикам снести ящики и вазоны к памятнику Пушкина и пешком пошёл в Грузины. Если хотите проверить мои слова, пойдите в Ленинскую библиотеку и просмотрите газеты за этот день — 25 октября 1917 года. И вы увидите, что во всех газетах в этот день были большие объявления: «Бенефис Вертинского». Увы. Тогда я не понял, с каким великим событием совпал мой первый бенефис… Я бы сказал заведомую неправду, если бы стал уверять вас, мой дорогой читатель, что сразу уверовал в революцию. Нет, прошлое ещё цепко держало меня под своим влиянием, я не был ни достаточно мудр, ни достаточно политически образован, ни достаточно проницателен, чтобы её принять и понять. Александр Вертинский, «Дорогой длинною» #АлександрВертинский #воспоминания #ПоЧИТАТЕЛИкниг

Николай Заболоцкий ОСЕННЕЕ УТРО Обрываются речи влюбленных, Улетает последний скворец. Целый день осыпаются с кленов Силуэты багровых сердец. Что ты, осень, наделала с нами! В красном золоте стынет земля. Пламя скорби свистит под ногами, Ворохами листвы шевеля. (художник Евгений Тимошкин) #НиколайЗаболоцкий #осеннееутро #ПоЧИТАТЕЛИкниг

В целом, книги, в действительности, не столь конечны, как мы сами. Даже худшие из них переживают своих авторов. Часто они стоят на полках, собирая пыль еще долго после того, как сам писатель превратился в горстку пыли. Однако даже эта форма будущего лучше, чем память нескольких переживших тебя родственников или друзей, на которых нельзя положиться, и часто именно стремление к этому посмертному измерению приводит наше перо в движение. Иосиф Бродский (художник Алексей Застанченко) #ИосифБродский #ПоЧИТАТЕЛИкниг

B 1926 гoдy к извecтнoмy пcиxиaтpy пpишeл изнypeнный дo диcтpoфии пaциeнт, cyдя пo мaнepaм — «из бывшиx», c жaлoбoй нa бecпpичиннyю тocкy и aпaтию, из-зa кoтopыx oн coвceм нe мoжeт ecть и cпaть. Ocмoтpeв eгo, вpaч пpoпиcaл … читaть юмopиcтичecкиe paccкaзы: «Лyчшe вceгo, бaтeнькa, вoзьмитe тoмик Зoщeнкo. Moжeт быть, вaм пoкaжeтcя пpocтoвaтo, этaк пo-пpoлeтapcки. Ho cмeшнo! Этoт Зoщeнкo – бoльшoй вeceльчaк». «Дoктop, — гpycтнo вздoxнyл ипoxoндpик. — Я и ecть Зoщeнкo». #литературныйанекдот #МихаилЗощенко #ПоЧИТАТЕЛИкниг